Как это ни печально, но традиционный формат «Свободы слова», «Свободы Савика Шустера» и подобных программ неуклонно терял и теряет зрительский интерес. И дело тут, скорее всего, не в том, что зрители якобы устали от политики и политиков. Дело, вероятнее всего, в прямо противоположном: подобный формат не удовлетворял и не мог удовлетворить зрительского интереса к политике. Он не помогал и не помогает разобраться – что же происходит?

 

Одни и те же политики, одни и те же склоки между ними, одни и те же обвинения, смысл которых вряд ли понимают даже те, кто их озвучивает. Видеть на экране, как властители наших судеб несколько часов кряду занимаются базарными склоками и выяснением приватных отношений, и так каждую неделю по несколько раз, если учитывать разные программы на разных каналах – это, знаете ли, утомляет.

 

Главный же недостаток подобных программ состоит в том, что содержательные дискуссии, а не дрязги, форматом вообще не предусмотрены. Вот выходит на трибуну очередной гость программы, очередной политик – и говорит, говорит, говорит. Когда он соизволит подойти к концу, он уже и сам не помнит, с чего начинал, хотя бы на какую тему было начало его не слишком пламенной речи. Что же говорить об оппонентах? Да и если оппонентам постоянно приходится выбирать: то ли попытаться вложить все возражения в короткую реплику или вопрос (на который, возможно, будет дан ответ, честный или нет – неважно), то ли вместить возражения в собственное выступление с трибуны (на которое уж точно ответа не будет), – никакой дискуссии не получается и получиться не может. А получается совокупность монологов, чаще всего вялотекущая и занудная.

 

Собственно говоря, все подобные программы обманывают зрителей: обещая им дискуссию, они не предполагают никакой дискуссии. Они не предполагают диалога равных собеседников. Вот ещё и поэтому мы вынуждены созерцать дрязги: монологический формат делает невозможным выяснение отношений по существу, не говоря уже о соревновании идей. Имея немалый опыт участия в дискуссиях на радио, знаю: реплика длиной в пять минут неуклонно влечёт за собой замечание ведущего за излишнюю пространность, вследствие которой теряется нить дискуссии.

 

Вот почему такой интерес вызвал новый проект на телеканале «Украина» «Шустер live».

 

Первые впечатления от программы были на грани шока, причём крайне трудно было понять, положительного или отрицательного. С одной стороны, здорово, талантливо, наконец, живо – действительно «лайв». Хотя бы непривычно короткие реплики участников чего стоили! С другой – многое в программе удивляло. Ну, например, гламурность отдельных моментов, больше подобающая чему-нибудь типа «Светской жизни». Возможно, Шустер пытался играть на грани фола – так вот, выдержать эту грань ему удавалось далеко не всегда, подчас было нелегко поверить в серьёзность обсуждения. А ещё удивлял выбор гостей.

 

И соведущие Шустера Ирена Карпа и Иванна Коберник, и некоторые гости – как, например, Валид Арфуш – удостаиваются гордого звания «хроникёры». Это выше, чем политологи, они описывают хронику событий, – сказал Шустер 15 сентября. Честно говоря, даже после невероятных умственных усилий так и не удалось припомнить хоть какую-нибудь хронику хоть каких-нибудь событий – ну разве что, кроме как с точки зрения «кто, с кем и где уединялся» или «кто и сколько выпил» – в описании отдельных хроникёров-гостей. Вот и немудрено, что аналитические сентенции некоторых из них так и просились бы в сборники анекдотов или, на худой конец, перлов, если бы не были так запутанны и малопонятны даже для их авторов. Во всяком случае, любая дворничиха любого киевского дома выразит ту же самую глубину той же самой мысли куда более ёмко. А госпожа Карпа, похоже, считает своим профессиональным долгом отыскивать самое интересное место в выступлении каждого гостя и именно на этом месте его перебивать.

 

Первая неделя «маленького Шустера», похоже, стала презентационной. Можно было сетовать на излишний гламур, на то, что обсуждение проблем так и не приводило ни к какому выводу, а было набором личных мыслей и, чаще, эмоций гостей. Но в целом это было свежо, неожиданно и потому интересно. Борис Гребенщиков, Тамара Гвердцители, Роман Виктюк, говорящие о политике как о наболевшем, – такого на украинском телевидении и вправду ещё не было. Или практически не было. «Россия – это Европа, она находится в Европе и никуда не денется, до Азии далеко, вот только жить по-европейски она так и не научилась», – одна эта мысль Гребенщикова стоила того, чтобы её услышать.

 

Можно было недоумевать по поводу некоторых моментов. Например, почему нам всё время предлагали изложение событий в исполнении российских «Вестей»? Выглядело это так: журналист, включающий запись, каждый раз извинялся, что вот опять, увы, фрагмент «Вестей», это, разумеется, не вполне объективно, но вот посмотрите... В выпуске, посвящённом Грузии, в таком вот фрагменте показали выступление американского конгрессмена, который именно на Грузию возлагал всю вину за развязывание войны и полностью оправдывал Россию. Фрагмент «Вестей» окончился, кто-то из ведущих сказал, что были и другие мнения, и привёл в пример... мнение другого конгрессмена, оправдывающего Россию.

 

Некоторые другие моменты также заставляли заподозрить едва заметные манипуляции. Например, в одном из фрагментов «Хочу Обаму» упомянули о его, Барака Обамы, крайне некорректном высказывании в адрес оппонентов. Светлана Вольнова резюмировала: и там, мол, используются грязные технологии, как во время нашей Помаранчевой революции, когда оппонентов обливали грязью. Хорошо хоть, об американских валенках не вспомнили... А «родные» зрители канала «Украина» – жители Донбасса – должны были в очередной раз преисполниться гордости: шахтёрский край ни на какие заокеанские технологии не поддался и никого грязью не обливал, потому как был против Помаранчевой революции.

 

Да и вообще, это вот «Хочу Обаму»... В Одессе подобное называют: «Это что-то с чем-то». Точнее, пожалуй, не сформулируешь. Взрослая тётя Светлана Вольнова с изнывающими интонациями в голосе рассказывает о кандидате в президенты США, словно девица, только что завершившая титанический труд по обклеиванию его вырезанными из журналов портретами стен и потолка своей спальни. Вряд ли после этого зрители станут воспринимать возможного президента США всерьёз. «Так, клоун какой-то, ещё один Рикки Мартин» – и этим самым, вполне возможно, готовится антиамериканская предубеждённость многих украинцев на все ближайшие четыре года.

 

Помимо томных вздохов и восклицаний, время от времени проскакивает и реальная информация об Обаме. 15 сентября, например, Вольнова сообщила, что в этот исторический день он выступал в штате Колорадо, в городе Гренд-Джанкшнз. А может быть, Гренд-Конджанкшнз, точно уже не помню. Никогда раньше о таком центре мировой цивилизации не слышал и, боюсь, очень нескоро снова услышу. Апофеоз журналистики фактов, что ни говори. Или, может быть, вот это и был достойный подражания образец хроникёрства? Да, ещё Вольнова поведала, что именно штат Колорадо может стать решающим в борьбе между кандидатами. Почему именно этому, не такому уж населённому и не столь уж экономически сильному штату выпала такая вот эпохальная миссия, зрителям не объяснили. И вправду, зачем унижаться, зачем метать бисер перед с... простите, зрителями? Пусть себе верят любому слову, вымолвленному с экрана, глядишь, за год-другой и привыкнут верить, как раз вовремя, очень пригодится. Как раз избирательная кампания будет.

 

Интересно другое: сам Обама, вполне вероятно, так и не узнает, что одна популярная украинская телепрограмма очень сильно его «хочет». У него, знаете ли, других проблем хватает. А вот полгода назад прошли президентские выборы в другой стране, гораздо более близкой к нам. Вот интересно: почему тогда в программах Шустера не было рубрики – ну, например, «Хочу Каспарова»? «Изменит ли мир МакКейн, неизвестно, а вот Обама его точно изменит», – без устали повторяет Шустер. Что приход в российское президентское кресло Гарри Каспарова тоже изрядно изменил бы если не мир, то уж точно ту его часть, где живём мы с вами, сомнению не подлежит. Так что же? Гениальная идея приходит постфактум?

 

Выпуски первой недели «Шустер live» иногда становились зеркалом и украинской журналистики, и украинского общества. Так было, например, в программе, посвящённой итогам парижского саммита «Украина – ЕС». «Три часа, включая обед», – такое ироничное отношение к событию едва ли не превалировало. Если саммит прошёл так быстро, значит, все вопросы были уже согласованы и оставалась простая формальность; такое развитие событий говорит об очень качественной в данном случае работе украинских дипломатов – эта очевидная, на первый взгляд, мысль так и не прозвучала. Зато всё время звучало недовольство: Украину так и не приняли в ЕС, даже точной даты не назвали – а стало быть, с нашими европерспективами мы не продвинулись ни на шаг.

 

Люди, да чего же мы все, собственно говоря, хотим? Подобно известному сказочному персонажу, лежать на печи, и чтобы вдруг привалило счастье, да ещё по полной программе, в максимально возможном объёме? Чтобы, как говорили в детстве, «счастья – полные штаны»? «Вот проклятые европейцы, не принимают в Евросоюз Украину, такую прекрасную, с самой соловьиной в мире мовой и самыми угольными в мире шахтами!» – вот какую, ну очень свежую, идею внушают украинцам СМИ. А потом мы все удивляемся: и почему это такое неадекватное количество наших сограждан если и согласны смотреть в сторону Европы, то только сквозь прицел? Или, в менее клиническом случае, уверены: Евросоюз просто обязан немедленно принять Украину в свои члены, а сама Украина для этого и пальцем не должна пошевелить – любите, мол, меня, какая я есть. Вот странно: на нашем телевидении могут битый час обсуждать проблемы евроинтеграции и ни разу (ни разу!) не упомянуть фразу «копенгагенские критерии». Единственный вопрос, который в результате возникает, звучит примерно так: а знают ли сами наши евроинтеграторы о существовании этих критериев?

 

Что ещё запомнилось из первой недели «Шустер live», так это утренний повтор выпуска от 8 сентября. Как раз перед тем, как кто-то из российских гостей должен был сказать, что «в России два президента, один – Путин, а фамилию второго так сразу и не вспомнить», программа прервалась, в правом верхнем углу экрана исчез логотип канала «Украина», и проявилась беззвучная картинка сбора министров на заседание Кабмина. «Зачитывать заявление министров от НУНС, или будем работать?» – этот вопрос Юлии Тимошенко был едва ли не единственным членораздельным звуковым сопровождением; эта картинка вдруг тоже прервалась, и продолжилась «Шустер лайв», как ни в чём не бывало, совсем не с того места, на котором была прервана. Что это было, вот интересно? 

 

Но вот наступила вторая неделя «Шустера с понедельника по четверг». Началась она с новации в рассадке участников: Шустер, Коберник, Карпа и Евгений Киселёв на одном конце стола, гости – на противоположном. Узкого круга собеседников, одним из которых был Шустер, как это было в первую неделю, уже не было. Не было и неспешной беседы, не было обмена мнениями. А были привычные монологи политиков, и, в отличие от «крупноформатного Шустера», в студии не было никого, кто, как Виталий Портников, мог бы острым вопросом вернуть слишком уж воспаривших монологоисполнителей на грешную землю. Программа, похоже, вернулась в накатанную колею, а все препятствия, превращавшие монологи в некое подобие диалогов, были расчищены. Тем более что изрядную часть выпуска единственным гостем программы был Нестор Шуфрич.

 

Началось всё с оживляжа (или, возможно, затравки), а именно с матримониальных дел гостя. Вскоре, правда, обсуждение перешло в политическое русло, и Шуфрич выступил в роли авторитетного эксперта по делам демократической коалиции в Верховной Раде. Так продолжалось едва ли не половину хронометража – пока в студии не появился оппонент Шуфрича, ещё один эксперт по делам коалиции Александр Мороз. Насколько острым было взаимное оппонирование, надеюсь, рассказывать нет нужды? Впрочем, один эпизод достоин того, чтобы быть упомянутым: оба «непримиримых оппонента» назвали прошлогодний роспуск президентом Верховной Рады незаконным и неконституционным. Возразить им было некому. Не-ко-му! Такая вот была дискуссия. Когда Шуфрич стал говорить об инфляции прошлым летом как о едва ли не следствии действий демократической коалиции (напомню: выборы, породившие коалицию, прошли прошлой осенью), возразить ему тоже было некому. Когда он же заявил, что огромную часть национального богатства съедает село Новые Безрадичи, где живёт Виктор Ющенко, ему тоже никто не возразил. И даже не попросил (вежливо и корректно) аргументировать свои слова, привести доказательства. Множество обвинений, часто справедливых, звучит в адрес президента, но вот в казнокрадстве его до сих пор никто не обвинял... Когда тележурналист сам не манипулирует аудиторией, но позволяет это делать гостям студии – как охарактеризовать его собственную роль?

 

Впрочем, настоящий (или уже нет?) оппонент всё же был припасён. Вот только в студию Владимира Яворивского почему-то пригласили под самый занавес. Он сказал о том, что союз БЮТ и ПР противоестествен, потому что, только лишь встанет вопрос, касающийся европейской или российской ориентации Украины, этот союз развалится. Тут же Шуфрич, со своей стороны, стал доказывать, что и Партия регионов не очень-то симпатизирует БЮТу, и далее все трое гостей дружно клеймили «Нашу Украину – Народную самооборону» за развал коалиции. Возразить им, опять же, было некому: представителей НУНС в студии не было, а хроникёры глубокомысленно молчали.

 

Проблема коалиции отнюдь не сводится к тому, кто с кем будет дружить. А дискуссия вылилась в обычное для «большого Шустера» препирательство по поверхностным, несущественным вопросам, едва ли не в стиле «ты меня уважаешь?». Собственно, «маленький Шустер» 15 сентября превратился в обычного «большого Шустера», только сокращённого, а точнее, скомканного – если словесное (д)ристалище с участием наших политиков вообще можно ещё хоть как-нибудь скомкать. А над всем этим – увы! – витал дух массового политического гипнотизирования.

 

Особо хотелось бы отметить роль соведущего Евгения Киселёва. Запомнился он двумя моментами. Первый: он назвал украинский парламент Думой, хотя сразу же поправился. И второй: когда Мороз начал излагать своё видение политической ситуации и, в частности, ситуации в Верховной Раде, Киселёв его прервал: мол, мы говорим о том, будет ли коалиция между БЮТ и Партией регионов, а вы уходите от темы. Надо сказать, тема коалиции БЮТ и ПР превратилась для «Шустер live» если и не в навязчивую идею, то во вполне очевидный лейтмотив: и голосование зрителей в зале (такой вариант собрал свыше 90%!), и постоянные упоминания. Иногда выглядит так, словно ради достижения этой сверхзадачи и был создан весь телепроект.

 

Что же касается непосредственно замечания Киселёва, то оно было очень симптоматичным. Если не всё, то очень многое из того, что на украинском телевидении претендует называться аналитикой, сводится вот к такой же персонификации. И вправду, такая ли уж большая разница между темой, очерченной Киселёвым, и прогнозами: выйдет ли замуж звезда А? В каком платье появится звезда Б? Если существуют «новости для барбоса», то это – «аналитика для барбоса». Будет ли коалиция между БЮТ и ПР? Я и сам могу дать с десяток прогнозов относительно будущей коалиции; все они будут настолько же разными, насколько и равновероятными. Политическая ситуация в Украине нелогична, в начале сентября, похоже, были утеряны последние остатки логики. Точнее, логика существует, но это не здравая логика. Это логика момента, которая может меняться с каждым часом, это логика бизнеса перовой половины 1990-х годов: «отхватить куш и залечь в норе». Чтобы строить конкретные, персонифицированные прогнозы в таких условиях, необходимы как минимум несколько тонн кофейной гущи.

 

А телепрограммы, строящиеся на подобных прогнозах, да ещё и с участием столь авторитетных (и, главное, каких же объективных, совсем не заинтересованных лично) экспертов, можно назвать единственным словом: пустопорожние. Если «Шустер с понедельника по четверг» станет повторять формат «Шустера по пятницам», пусть даже в облегчённом, то есть малохронометражном, виде, его ожидает та же участь – потеря зрительского интереса и падение рейтинга. Увы.

 

... А в программе от 16 сентября, похоже, наступил момент истины. Случилось так, что на протяжении большей части программы приглашённые гости не смогли доехать – все, кроме Мустафы Найема, естественно, хроникёра. Пока в студии были только Шустер с Найемом, как же интересно было! Потом пришёл Владимир Литвин и вернул всё в привычное русло. В перерывах между дифирамбами в адрес Литвина, исполненными Найемом и подошедшей позже Русланой, речь снова зашла о коалиции, о её различных форматах, о том, кто с кем да, а кто с кем нет. «Кто за досрочные выборы парламента? Поднимите руки!» – совсем не в традициях программы спросил вдруг Шустер. Поднял руку один зритель. Телезрителей в очередной раз пытались приучить к мысли, что без союза БЮТ и ПР – ну просто никуда?

 

Было и в этом выпуске предостаточно моментов, которые ничего, кроме удивления, не могли вызвать. Традиционный зеппинг на сей раз вместил аж целых два фрагмента из сериала «Счастливы вместе», в одном из них герой агитировал за российско-украинскую дружбу с помощью сала, горилки и «пампушек четвёртого размера». С чего бы это? Синхрон Виктора Черномырдина: мол, Россия не имеет никакого отношения к событиям в Украине, нечего искать везде руку Москвы, «Россия никогда не протягивает руки, а если протягивает, то только с добром». Отдавая должное формулировкам, отметим: возражать российскому послу по сути никто не стал, Литвин с ходу отбросил версию о российском следе. А вышла пропаганда – Черномырдин ведь вёл речь не только о конкретном случае, но о политике России в целом!

 

Вот Литвин обнародовал факт: Партия регионов подала законопроект о том, чтобы по согласию двух фракций, без личного участия депутатов от этих фракций и без отчёта председателя ВР, можно было менять спикера. Именно так можно было понять его слова. Казалось бы, факт вопиющий, и вопросы должны были посыпаться градом. Ну, например: какую это вторую фракцию, скорее всего, имела в виду Партия регионов? Или, совсем уже по теме: не появлением ли этого законопроекта объясняется неожиданное заявление Литвина о готовности создать коалицию с БЮТ и НУНС? Нет, ничего: крайне интересная и совсем уже крайне, запредельно важная тема не получила ни малейшего развития.

 

Вот Мустафа Найем, когда был в студии тет-а-тет с Шустером, сформулировал разницу между БЮТ и «НУ-НС»: с первыми можно легко договориться обо всём, а со вторыми сложно. А всё потому, что «Наша Украина – Народная самооборона» «поведены на всю голову» (кажется, это прозвучало именно так) со своими идеями, а Блок Юлии Тимошенко на всю голову не поведён, а просто открыт для договорённостей и расположен к их заключению.

 

Прежде всего, хотелось бы отметить, что, если брать во внимание не только лидеров БЮТ, идей там тоже предостаточно. Но, главное, был затронут крайне важный и крайне интересный вопрос: что лучше – когда политики готовы договориться с кем угодно и о чём угодно, лишь бы получить или сохранить заветную власть, или когда они «поведены на всю голову» и отстаивают некие идеи? Причём, что лучше не только с точки зрения: как бы поскорее формально закрыть очередной кризис? Вот эта готовность договариваться с кем угодно и о чём угодно, когда от политиков неизвестно чего можно ожидать, когда нет никаких гарантий, что завтра они не начнут отрицать себя сегодняшних, – не она ли и является первопричиной перманентного кризиса? Не она ли является причиной того, что за 17 лет Украина так и не дождалась стратегических концепций развития? Не против ли этой самой «готовности договариваться», доведённой до абсурда, и восстали украинцы четыре года назад?

 

Казалось бы, в студии только двое, оба профессионально следят за политикой, оба – интересные собеседники. Что мешало им поднять вышеуказанный вопрос? Нет, Шустер тут же привёл высказывание российского министра иностранных дел о Саакашвили, заметил, что грузинского президента можно было бы назвать «розовым лунатиком» по аналогии с «НУ-НС» – оранжевыми фанатиками (а вот это уже было за гранью фола), и на том важная, невообразимо важная проблема была свёрнута.

 

А момент истины состоял вот в чём: в самом конце выпуска Шустер назвал ту его часть, когда в студии были только он и Найем, «скучной». Выходит, он убеждён: когда не гадают на кофейной гуще о персоналиях, когда в студии идёт настоящая дискуссия, претендующая на глубину, когда участники не заговаривают друг друга, не доводя до конца ни одну из поднятых проблем, – это, по мнению Шустера, скучно.