2019 год поставил перед телеканалом «Украина» новые вызовы: после двух лет подряд абсолютного рейтингового лидерства вещатель начал периодически уступать первое место конкурентам. Уступать на десятые доли процента, что наверняка тем более обидно менеджменту канала, перед которым стоят задачи максимизации смотрения, расширения программной концепции, контроля бюджетной эффективности и сопровождения политических потребностей собственника. И выполнение одной задачи не всегда помогает в выполнении другой.

Будучи одним из самых консервативных вещателей в плане подходов к размещению рекламы, «Украина» отошла от привычной осторожности и начала предлагать 20-секундные врезки в теле программ и размещать рекламу в 19-м часе. Как шутили об этом на канале, если Алексей Суханов смог выучить украинский язык, то сможет и удержать внимание зрителей на время рекламной паузы.

В отсутствие мейджорских пакетов «Украина» решила делать ставку на украинское кино и купила права на «Захара Беркута» и «Цену правды». Над датами пока думают: логично было бы показать первый фильм 14 октября 2020 года, а второй — 28 ноября 2020 года, но телевизионные права открываются раньше. Причем «Цену правды», вероятно, покажут в 22:00. Продюсировать свое полнометражное кино канал пока не планирует.

«Украина» сотрудничает с большим количеством продакшенов, в том числе со студией «Квартал 95», но хотела бы найти собственный сильный юмористический проект.

«Детектор медиа» встретился с руководителем телеканала «Украина» Викторией Корогод и поговорил о сложных задачах и поиске оригинальных решений для них, а также о том, куда перевесили портрет Александра Скичко, каково заказывать контент у помощника президента Украины, почему «Украина» отказалась от идеи «Крепостной» и продолжит ли канал показывать шоу Савика Шустера.

– Виктория, когда я готовилась к интервью с вами, то, естественно, спрашивала у ваших коллег по рынку, о чем им было бы интересно узнать, как они видят канал «Украина» со стороны. И часто слышала: «А что там нового? Да, коллеги снимают сериалы, концерты, делают новости, футбол у них будет. Да, у канала высокие рейтинги. Но чем они удивляют народ?» Что нового произошло у вас за год?

– Как минимум, есть один элемент пусть не нового, но относящегося к тому, что может удивлять: мы стабильны. Весь мир сейчас очень хаотичен. А Украина еще хаотичнее, чем весь мир. Наша страна ищет свой путь столь активно, что иной раз даже не понимает, куда на самом деле идет. Не мне судить, правильное ли это направление, но она постоянно куда-то движется и постоянно меняет направление. А канал «Украина» в этом броуновском движении является островком постоянства, и это важно для нас. Мы сознательно сохраняем свою стабильность, вкладываем много сил в то, чтобы быть колоссом, но не на глиняных, а на уверенных, стабильных, зафиксированных ногах. Поэтому, наверное, это всех удивляет.

Все хотят слышать о каких-то новшествах. Но на самом деле сейчас никто из конкурентов не отличается ничем мегаинновационным. Все так или иначе опираются на хорошо работающие франшизы. Иногда что-то декларируют, но после деклараций не следует никаких активных действий, никаких фактически реализованных проектов.

Мы признаем, что боремся за стабильность и, возможно, за нашей стабильностью и не видны наши новшества. Но те же концерты, которые сейчас воспринимаются как данность, канал «Украина» не делал никогда. Первый концерт мы сделали в прошлом году, и с первого раза у нас все получилось.

Канал «Украина» сейчас активно ищет себя на территории праймового шоу. Все заметили «Дивовижних людей». Для нас это был абсолютно новый опыт, мы действительно последние шесть лет не делали ничего подобного. Как и все, теоретически мы знаем, как производить шоу и какие ожидания у нашей аудитории. Но практически, когда мы подошли к проекту, возникло много сложностей; какие-то из них удалось решить, какие-то — нет. Подобные проекты рассчитаны на некое благополучие души в восприятии окружающей действительности. Мы же выдали «Дивовижних людей» в эфир в то время (в разгар президентской избирательной кампании. — Ред.), когда в Украине чего-чего, а благополучия души точно не было. В любом случае мы поняли, что мы можем и что у аудитории есть интерес к подобным проектам. Поэтому мы продолжаем искать шоу. И в следующем году планируем выйти с очередным. Это будут не «Дивовижні люди». Мы проанализировали их и поняли, что на сегодняшний день у населения нет особого интереса к смарт-шоу. Это будет талант-шоу, но хочется найти что-то свое, с изюминкой. Думаю, в ближайшее время мы примем решение, что будет в нашем эфире в следующем году.

Также мы развиваем публицистику — «Контролер», «Гучну справу». Большая часть этих программ сейчас сконцентрирована или в позднем прайме, или в выходной день, но мы ищем варианты их трансформации, в том числе и переноса в более охватное время.

И возвращаясь к теме стабильности: мы продолжим снимать сериалы. Но даже здесь мы понимаем, что надо двигаться дальше. Революционным решением для нас стал отказ от длинных «мыльных» мелодрам. Последняя мелодрама была в эфире в этом году («Тайная любовь». — Ред.), и сейчас мы не планируем снимать подобные проекты. Мы ищем форматы и развиваем линейку горизонтальных и вертикальных процедуралов, причем для разных слотов — не только для предпрайма, но и для дневных слотов, и даже для прайма. Для сериалов мы ищем новые форматы, жанры и территории.

Не могу не сказать, что в эфире телеканала появился авторский проект Савика Шустера — все равно этот вопрос последует. Мы искали формат ток-шоу, даже рассматривали вариант создания чего-то своего. Но в конце концов выбрали Савика. Потому что, как бы кто к нему ни относился, это авторитетный ведущий, экспертный журналист. Мы решили, что хорошо работающее новое — это проверенное старое, и пригласили Савика на канал. Сейчас мы активно думаем о том, как двигать проект дальше, как привлекать новую аудиторию. Много акцентов делаем на работу в диджитале.

Надеюсь, что в конце концов вся эта совокупность решений, касающаяся и сериалов, и ток-шоу, и публицистики, и развлекательных форматов, позволит нам продолжать удерживать лидерство. Хотя конкуренция сейчас бешеная.

– Да, буквально за десятые доли процента. Мое восприятие совпадает с тем, что вы сказали об островке стабильности в бурное время: страна пережила бурные события и большое, как никогда раньше, влияние на эти бурные события оказали медийщики. Многие наши бывшие коллеги теперь во власти, что тоже можно трактовать по-всякому: для отрасли это однозначно плюс, но для отдельных игроков этот плюс может быть большим или меньшим в зависимости от того, где корни людей, которые попали во власть. Добавьте сюда то, настолько инновационно, с помощью развлекательного контента, велась президентская кампания.

– При этом во всем мире мы наблюдаем в политике все больше элементов шоу. Посмотрите на Бориса Джонсона или Дональда Трампа: каждый из них, являясь профессиональным политиком или бизнесменом, при этом медленно и уверено трансформируется в политика-шоумена.

Для индустрии массовый переход медиаменеджеров в политику — это точно хорошо. Хотя бы потому, что они точно понимают ее проблематику. Акценты у всех разные, но проблематика-то едина.

– Вы очертили много разных тем, и мы можем повести наш разговор в любую сторону. Но раз уж мы начали говорить о политике, я предлагаю обсудить программу Савика Шустера. Теперь по пятницам я нередко смотрю канал «Украина» и не стесняюсь говорить, что шоу мне нравится: в ситуации, когда три больших канала показали интервью президента Зеленского актеру Боклану, важно, чтобы был другой большой канал, который не только его не показал, но и делал шоу, где обмен пленными с Россией обсуждался — аккуратно и очень корректно — в том числе в контексте того, не является ли это признаком капитуляции Украины. К Савику Шустеру приходят конфликтующие стороны по разным вопросам, которые не собираются вместе ни на какой другой площадке. Его цитируют не только в привычных СМИ, но и в телеграм-каналах, которые становятся нашей новой медийной реальностью. Тем не менее, аудитория не смотрит эту программу так, как вам того хотелось бы. Вы уже упомянули, что будете работать над развитием программы, двигать ее в диджитале. Можно ли сказать с уверенностью, что она останется в прайме канала «Украина»?

– Да, конечно. Изначально задача этого проекта была не в том, чтобы давать оценки тем или иным событиям или делать выводы нам или гостям в студии, а чтобы спровоцировать дискуссию в обществе о последствиях тех или иных действий или бездействия. Поэтому мы точно хотим сохранить этот проект. И наша задача сейчас как раз в том, чтобы привлечь внимание аудитории к тем темам и гостям, которые приходят в проект. Мы верим, что это возможно. И поэтому Савик Шустер будет продолжать выходить в эфире канала в пятницу в 21:00.

– Привлекать аудиторию — это хорошо. А сможете ли вы дать Савику какие-то рекомендации, что стоит изменить в самом шоу? Или он вас не допустит к контенту?

– Нет, это авторский проект. Мы его поэтому и выбрали.

– А почему Шустер появился у вас именно осенью? Во время выборов у вас были другие шоу — «Главная тема. Выбор» и «Оппозиция».

– Потому что те два шоу как раз и были посвящены предвыборной кампании: программам кандидатов в президенты и депутаты. Сейчас, как я сказала, задача другая: следить за происходящими изменениями в стране и поднимать дискуссии об этих изменениях.

– Еще один вопрос на эту же тему. Если конкуренция за показатели смотрения между каналами реально идет за десятые доли процентов и в этом году уже было несколько месяцев, когда «Украина» уступала лидерство по аудитории 18–54, «50 тыс.+» (в августе, октябре и ноябре канал пропустил на первое место ICTV, в апреле и сентябре — «1+1». — Ред.), то шоу Шустера ведь только добавляет в эту копилку откусывания у вас доли?

– Перед любым каналом, а уж тем более национальным, стоит не одна, а целый ряд задач. Безусловно, долевые показатели, лидерство по коммерческой аудитории — это одна из наших топ-задач. Но программная концепция является не менее актуальной. Когда-то все несколько пренебрежительно говорили, что канал «Украина» — это канал сериалов. Когда мы начали расширять концепцию, снова стали звучать недоуменные комментарии, теперь уже по поводу новых продуктов. Конечно же, мы тревожимся. Я знаю наперечет не только месяцы, но и дни, когда мы не были лидерами по коммерческой аудитории. Но при этом мы реализуем и будем реализовывать свою программную концепцию, в том числе активно работая с каждым из продуктов, чтобы вклад каждого из них помогал стабилизировать показатели смотрения телеканала.

– Как вы воспринимаете тот факт, что и трансляции концертов, и шоу почти никогда, за редким исключением, не попадали у вас в топ-десятку месяца по доле?

– Даже если концерты и не попадали в топ-десятку, показатели у них всегда были достаточно высокими — доля около 14-15 %, если не брать новогодние. Поэтому нас это абсолютно не разочаровывает, просто корректирует наши поиски следующего формата, если говорить о шоу. Нашей основой по-прежнему являются сериалы, и было бы странно, если бы в топ не попадали они. Я уже не говорю о том, что объем сериального продукта не сравним с концертами и шоу вместе взятыми. Только в прайме у нас за год вышло 480 часов премьерного сериального контента. А событийных концертов более чем за год было всего пять. Концертами мы очень довольны и надеюсь, что к концу следующего года будем довольны и шоу. Это действительно очень важно для нас как для команды, потому что до этого все попытки не заканчивались грандиозным успехом, после чего мы разочаровывались и откладывали производство таких проектов на дальнюю полку.

Возвращаясь к вашему вопросу о том, что меняется на канале: сейчас мы понимаем, что надо не бояться двигаться, экспериментировать, надо признать, что чему-то нужно учиться, а на это надо время, и в том числе по пути могут совершаться и какие-то ошибки.

– Да, это важно. Перед глазами у нас есть StarLightMedia, которая делает множество экспериментов, и среди них хватает не самых удачных, но коллеги не боятся. С одной стороны, им нечего терять, они сейчас в позиции челленджера, а не лидера, который должен свое лидерство удерживать. Но я думаю, что все эти эксперименты в конечном счете улучшат качество продукта на рынке в целом.

– Совершенно верно. Это то, что я сказала о сильной программной концепции. Если не двигаться в этом направлении, то наступит момент, когда или из-за усилий конкурентов, или из-за усталости зрителей от твоего продукта, или из-за того, что ты чего-то не заметил и потерял контур своего продукта, количественные показатели перестанут радовать.

– Вы — короли сериалов. И долго ими были. Не помню, артикулировали ли коллеги из StarLightMedia это открыто, но они надеются успешно атаковать вас на этом поле. В частности, пригласили Галину Балан-Тимкину, которая делала для вас «Тайную любовь» и перед которой стоит задача выстроить в StarLightMedia внутренний продакшен. Они экспериментируют с жанрами: показали нуар на ICTV, «Первых ласточек» на Новом канале, накупили форматов для адаптации. Представители вашего канала уже упоминали во время публичных презентаций, что вы планируете усовершенствовать свой сериальный контент: в частности, что теперь у вас будет больше драмы в мелодраме. Что вы имеете в виду? Я представляю, что это должны быть более плотные, насыщенные сюжетные линии.

– Да, однозначно, сюжеты будут более динамичными. Как я сказала, мы отказались от длинных «мыльных» историй. В том числе мы посмотрели скептически на свои мелодрамы. Мы хотим сделать их более жизненными, а жизнь — это перепады. Но не сказочные, а такие, которые не всегда счастливо заканчиваются. А если даже заканчиваются счастливо, то могут оставить след. В реальной жизни много драматических моментов, и мы хотим, чтобы они были в наших сериалах. Чтобы элемент сопереживания героям, вовлеченности в сюжетную линию был острее, ярче. Но при этом так же, как весь мир смотрит на другие жанры, а ICTV идет в нуар, мы тоже ищем для себя возможность эксперимента.

И мы понимаем, что зрители в это время находятся в не меньшем поиске, чем телеканал. И поэтому иногда срабатывают самые неожиданные примеры. Приведу ярчайший: я попросила всех своих коллег пересмотреть сериал «Контакт», который ICTV транслировал в августе. У нас несколько дней были посвящены дискуссиям, что в этом сериале привлекло зрителей. Сейчас как никогда чувствуется, что зрители в поиске, они откровенно заявляют: удивляйте нас, поражайте. И наша задача — искать как жанры, так и территории. На самом деле жанров, рассчитанных на широкую аудиторию, не так много. Мы будем активно развиваться в детективах. Как я уже сказала, еще два года назад мы приняли решение работать в формате процедуралов и продолжаем искать. Как раз сейчас у нас собрался пул идей, и мы заходим в производство пилотов на 2020–2021 годы.

Но есть территории, которые могут взбудоражить зрительские рецепторы. Это поле, где нужно быть более активными и в чем-то даже агрессивными.

– Что вы имеете в виду под территориями?

– Приведу пример нашей «Реальной мистики». Это уникальная территория, которую нам в свое время удалось найти, объединив элементы мистики, чего-то непонятного, недосказанного, влияющего на жизнь неизвестным образом, с логическим объяснением и четкой развязкой. И благодаря этой уникальной территории мы смогли создать франшизу, которая прекрасно работает пятый год.

– Когда мы увидим ваш первый фильм, где будет воплощена концепция «больше драмы в мелодраме»?

– Вы уже могли его увидеть. Это тот самый сериал «Маркус», о котором мы так много говорили. И в сетке 2020 года, начиная с апреля, появится еще много таких продуктов. Праймовая сетка осени 2020 года у нас уже заполнена примерно на 70 %.

Конечно, нельзя рассчитывать, что сегодня мы приняли решение, а через четыре месяца акценты в сериалах чудесным образом поменяются. Когда редакторские команды много лет были заточены на что-то одно, то на изменение своего сознания им тоже нужно время. У нас уже сформированы эти команды, и мы точно не планируем менять их состав кардинальным образом.

– Какова будет доля не мелодрам в вашем сериальном контенте, например, через год?

– Принимая во внимание естественные ограничения в творческом процессе, о которых я сказала, в следующем году 20–25 % продукта будут состоять не из мелодрам.

– Две медиагруппы уже экспериментируют с контентом только для интернета. Есть ли у вас такие планы?

– Контента, снятого специально для диджитала, у нас пока нет. Но мы тоже активно думаем об этом. В составе медиагруппы есть видеоплатформа Oll.tv, и наши коллеги оттуда сейчас изучают, на что приходит аудитория в диджитале, и ищут идеи проектов, в которые они, возможно, будут готовы инвестировать. Но я представляю телевизионный канал. Наша основная аудитория сидит у «голубых экранов».

– Я понимаю, что не все вопросы к вам. Но планы развития вашей группы в интернете очень интересны. Безусловно, у вашей группы есть преимущество: пока остальные трудятся над «Телепорталом» и «1+1 video», у вас уже собран контент других крупнейших правообладателей. И поэтому у вас есть шанс стать той самой объединенной платформой, которая должна возникнуть, когда рынок обнаружит, что он не выдерживает пять платформ.

Когда я сегодня заходила в ваш офис, я увидела вашу большую политическую потерю: вы сняли со стены портрет Александра Скичко (прошел в Верховную Раду от «Слуги народа». — Ред.). (Смеется.)

– Мы не просто сняли. Мы перенесем его в другое место. В зал славы. (Смеется.)

– Я понимаю, как вы пережили эту потерю: нашли новых ведущих. Но есть же еще потеря для продюсерского рынка — Андрей Ермак. Политические журналисты не знали его до того, как он стал переговорщиком на высоком международном уровне, и знакомились с ним с нуля. Я же долго думала, что это однофамилец, потому что не могла поверить, что раньше человек продюсировал «Правило боя» и «Щедрик», а теперь он переговорщик с Путиным. Я проверила, он остается совладельцем продакшена «Ама Вижн», который продюсирует «Щедрика». Идут ли его съемки? Спрашиваю у вас, потому что фильм предполагался для вашего канала.

– Да, мы подписали предварительное лицензионное соглашение. Нам проект нравится. И мы по-прежнему рассчитываем, что он будет снят и его увидят зрители канала «Украина». С Андреем и его продюсерской компанией у нас давние отношения. У нас были разные проекты, и не только связанные с телевизионным эфиром на канале «Украина».

Что со съемками на данный момент? Я не знаю. Мы пока на Андрея не выходили, понимая, что у него сейчас много новых задач и ему нужно перестроить свою профессиональную жизнь с учетом тех обстоятельств, в которых он находится.

– Я взяла у Минкульта заявки всех трех проектов, которые участвовали в «патриотическом» питчинге и были предназначены для вашего канала. Да, съемки «Щедрика» по плану должны были заканчиваться в 2020 году, поэтому команда продакшена сможет собраться и все успеть.

Второй проект — «Сага», его съемки начались, хотя и отстают немного по сравнению с заявкой. Благодаря дополнительному государственному финансированию, хотя и не только ему, в Украине начинают появляться исторические костюмированные сериалы. Мы обсуждали с коллегами, почему в случае с «Крепостной» был такой успех в первом показе и провал в повторном, что противоречит идее сериального производства, согласно которой библиотека должна откручиваться. Скажите ваше видение, почему так получилось?

– Для нас этот ответ на поверхности, хотя это наше субъективное мнение. «Крепостная» — фантастически красивый проект, прекрасно снят, но это «мыльный» проект. Это опыт, который в свое время пережили мы. «Мыльные» проекты с линейной горизонтальной линией не живут в эфире больше одного раза.

– С «Сагой» все будет не так?

– Да, мы очень на это надеемся. В любом случае, это другой жанр. Это фильм о судьбе отдельно взятой украинской семьи на фоне бурных событий, сопровождавших развитие Украины в течение XX столетия. Я думаю, что и события, которые будут разворачиваться в этом проекте, и их оценка и переоценка будут актуальны еще какое-то время. И зритель захочет вернуться к истории и посмотреть на нее сначала с одной стороны, а потом — с другой.

Так или иначе, зрители выскажут свое мнение, когда увидят проект в эфире. Но то, что мы видим сейчас, когда съемочный процесс в разгаре, нас вдохновляет.

– Я нашла старое интервью Вальдемара Дзикого (экс-гендиректора канала «Украина» и «Медиа Группы Украина». — Ред.), когда он еще в 2011 году рассказывает о каком-то сериале «Украинская сага», говоря, что это хороший проект, но его сложно снять. И как долгое время в моем сознании было два Андрея Ермака, так в нем было и две «Саги». И только недавно мне сказали, что это та же «Сага», просто такая длинная история у этого проекта.

– Я вам больше скажу: даже когда мы подняли эту сценарную заявку, внутри канала были дискуссии — актуальна ли она, какое количество серий должно быть, в какой момент мы заканчиваем события. Обсуждались разные десятилетия: 1960-е, 1970-е, 1980-е. Мы дискутировали, наверное, год, прежде чем приняли волевое решение, что идем в этот проект, верим в него, договорились обо всех его параметрах, и в том числе нашли поддержку государства для его реализации.

– Учитывая, что у нас так долго вынашиваются проекты, попадала ли к вам в каком-либо виде заявка «Крепостной» до того, как она оказалась на СТБ?

– Да, мы о ней слышали и рассматривали для себя. Но отказались, потому что, во-первых, это очень дорого, а во-вторых, мы не понимали, насколько ротируемым будет проект.

Костюмированные исторические сериалы — по определению очень дорогие. В подобные жанры очень хочется войти, но телеканал, который работает на поток, если и может позволить себе что-то подобное, то разве что в качестве изюминки, приуроченной к какому-то событию.

– Спасибо «Украинскому культурному фонду», у меня есть смета еще одного костюмированного фильма: «Найкращий сищик» для ICTV. Часть костюмов они создают с нуля, часть арендуют. Если каждая группа нашьет для себя исторических костюмов, где они будут храниться, где должен быть этот «банк»? Может быть, их можно будет арендовать? Для «Саги» вы арендуете или шьете?

– Что-то арендуем, что-то шьем, это всегда баланс, примерно 50/50. Потому что для каких-то съемок можно подобрать костюмы, сохранившиеся в пристойном виде, для каких-то — нет. Такие проекты должны быть дорогими во всех смыслах слова, в том числе костюмы и реквизит должны выглядеть в кадре достойно.

– Где вы будете все это хранить?

– Пока не знаю. С декорациями у нас всегда проблема. Мы честно находим временные локации, храним год. А через год понимаем: пришло время утилизировать. Мы их разбираем, какой-то объем элементов забирают коллеги из нашего продакшена «Теле Про», а какой-то объем просто утилизируем. Если бы, например, та же киностудия Довженко восстановилась во всей своей красе и мощи и были возможности для коллаборации с ней продакшенов и доступ у всех к базе — это было бы отличное решение, позволяющее создавать добавочную стоимость, обеспечивая и хранение реквизита, и рациональное использование.

– Снимаете тоже в Нежиловичах?

– Да. Но у нас много и разнообразных выездных локаций.

– Когда доснимете «Сагу»?

– В конце этого — начале следующего года, если не случится форс-мажора, который вынудит нас откорректировать КПП. А в эфире планируем показать этот проект во втором полугодии следующего года.

– «Мишень Антихриста» продакшен начал снимать?

– Нет, проект не состоится, к сожалению. Случились определенные сложности в команде продюсеров («Ганзафильм». — Ред.). Мы были партнером-вещателем и не имели влияния на производство проекта.

– А где они планировали взять вторую часть денег? Не у вас?

– Нет, почему, мы готовы были стать частично соинвестором проекта. Но у самого продакшена что-то не срослось.

– Год назад я спрашивала у вас про грантовые деньги USАID (UCBI). И вы мне говорили: «Мы в переговорах о проекте. Потерпите иузнаете, о чем речь». Мы его увидели, это были «Родичі в турне». Почему сделали этот проект не для прайма, а для утра выходных?

– Это как раз территория экспериментов. Ранее на канале не было тревел-шоу. Более того, во всем телевизионном пространстве Украины не так много успешных праймовых тревел-шоу. Мы, конечно, ребята амбициозные, но осторожные. Поэтому сначала решили поработать с этим жанром в офпрайме. Не стоит также забывать, что у проекта была достаточно сильная социальная составляющая, что тоже провоцировало нашу осторожность. Поэтому мы изначально говорили с USАID, что планируем проект к эфиру в первой половине дня, а дальше все будет зависеть от сезонности и показателей.

– Изначально это вы хотели сделать тревел-шоу и фандрейзили на него? Или UCBI искал, кто бы сделал?

– Заявка пришла еще до нашей коммуникации с USАID, в конце 2017 года. Мы почувствовали в ней потенциал, но жанр был для нас экспериментальным. Мы всегда смотрим, откуда можно привлечь деньги на производство, особенно экспериментальных проектов. Коллеги выступили с предложением о партнерстве, озвучили свои условия. Мы переработали заявку, чтобы она удовлетворяла обе стороны, и таким образом привлекли деньги.

– Каковы ваши выводы? Будут ли у вас дальше тревел-шоу?

– От идеи тревел-шоу мы не отказываемся. В прайме выходного дня в эфире других каналов есть два прекрасных тревел-шоу, которые работают много лет. И мы тоже продолжаем искать.

– Поскольку я заядлый путешественник, мне интересна эта тема и я смотрю много тревел-шоу. Но не каждая такая программа может меня заинтересовать. Например, «Орел и решка» мне как зрителю не интересна, хотя и интересна множеству других людей. При этом мне нравится то, что делает Дмитрий Комаров, хотя иногда он и перегибает палку с экстримом и нагнетанием атмосферы в своих сюжетах.

– Как раз экстрима в тревел-шоу мы не ищем. Для нас интересен скорее микс истории и судеб обычных людей, живущих в другой стране. Нам важно не столько шокировать наших зрителей, сколько вовлечь.

– А что за шоу про любовь для тех, кому за 40, вы готовите к съемкам?

– Пока мы проводим кастинги, и все будет зависеть от них: насколько быстро мы сможем подобрать интересных и вовлеченных в идею героев. На уровне первого знакомства с потенциальными участниками нередко кажется, что им очень нравится идея участия в этом шоу, а когда начинается первая трансформация, у них случается паника, отторжение, отрицание, и многие из них на первых этапах трансформации и отваливаются. И даже если доходят до конца, то зрители чувствуют, что герои не искренни.

Мы верим, что после сорока жизнь только начинается. И нашим неюным зрителям тоже надо показать эти возможности, а кому-то и помочь, и поддержать.

Может быть, к концу следующего года получится снять это шоу. Мы хотим запускать как можно больше новых проектов. Но это касается и нас, и остальных участников телевизионного мира: срабатывает только половина проектов.

– И никогда наперед не знаешь, какая половина не сработает. А Momsters?

– От Momsters мы отказались еще в прошлом году. Идея нам не зашла: созидательного элемента в отношениях между двумя заклятыми родственницами мы не увидели, а спускаться до уровня склок канал «Украина» точно не будет. Плюс там были нюансы с правообладателем. Поэтому дальше рассмотрения проекта мы не зашли.

– Я была весной на презентации StarLightMedia, они показывали на уровне концепта, что хотели бы использовать дополненную реальность в новостях. Если не ошибаюсь, в эфире у них этого еще не было. Но зато я увидела дополненную реальность в новостях у вас. Скажите, пожалуйста, в чем бо́льшая сложность этой технологии: ее скорее дорого делать или скорее долго, что не всегда можно позволить в случае с новостями?

– Хочу похвастаться: дополненная реальность у нас была не только в новостях, но и в утреннем эфире, и даже в концертах мы ее используем. И точно хотим развивать: как минимум, в этих продуктах, а возможно, и в каких-то других. Как любая современная качественная технология, это дорого по определению. Но если говорить об использовании в новостях, то, конечно, большей проблемой является то, что ее создание забирает время, а новости — это то, что произошло минуту назад.

Один раз приняв волевое решение, ты вкладываешься в технологию, а операционные расходы на ее поддержание не какие-то фантастические. Хотя и по финансовым соображениям мы не можем себе позволить многое из того, что могут CNN или BBC: мы покупаем базовые технологии, где присутствуют не все опции.

– Когда вы начали использовать дополненную реальность?

– Саму базу мы начали строить еще в конце 2017 года, и с осени 2018 года не только в новостях, но и в утреннем эфире было достаточно много ее элементов. В новостях вы можете видеть их практически каждую неделю. А если говорить об утренних программах, то могу привести пример спецпроекта-марафона 14 октября 2018 года, когда мы создали много военной техники в студии — у нас там прямо вертолеты садились.

– Возможно, мне так показалось, но в этом году на Kyiv Media Week наши телевизионщики как никогда ранее открыто говорили о проблемах телевидения как категории: снижении смотрения линейного телевидения, старении аудитории. Конечно, надо стараться как-то замедлять эти печальные процессы, искать другие способы показывать кому-то свой контент, вовлекать аудиторию. Скажите, ваш выход в офлайн с концертами — это элемент поиска дополнительных охватов аудитории за счет неэфирных проектов?

– Однозначно. Действительно, сейчас мы смотрим на проекты сквозь призму взаимодействия с ними аудитории не только через экран. Например, для «Ранку з Україною» устраивали битву подушками. Для «Зіркового шляху» в конце ноября провели большую звездную вечеринку «Ніч химер» по случаю вручения ежегодной премии нашим суперстар. Концерты — еще более яркий пример. Мы даже дискутировали с коллегами на предмет того, чтобы и новогодний концерт тоже провести как офлайновое мероприятие, но пока воздержались.

Охваты телевидения падают — это статистика. Если говорить о молодой аудитории, то молодые девочки еще что-то смотрят по телевизору, тогда как молодые мальчики полностью уходят в диджитал. Более старшая аудитория не столько отказывается от телевизионного просмотра, сколько делит свое время между потреблением контента в телевизоре и диджитале. Соответственно, сейчас мы работаем над тем, чтобы организовать в Индустриальном телевизионном комитете (ИТК) диджитал-панель — в том числе, чтобы понять, что аудитория смотрит в интернете, смотрит ли она наши проекты, и если смотрит, то как и какие. Мы много знаем о телевизионной аудитории: какие конкретно ее категории уходят от телевизора или уменьшают его просмотр. И гораздо меньше мы знаем о потреблении продуктов в диджитале. Построение диджитальной панели — это не вопрос года, но в разумной перспективе она появится.

– Построение диджитальной панели в рамках ИТК поможет и знать аудиторию, и делать совместные продажи рекламы на телевидении и в интернете?

– Да, и чтобы изучать, и чтобы продавать. Совместно или нет — это уже как получится.

– ИТК не рассказывает, сколько стоит телевизионная панель. А насколько дорого построить ее для диджитала? Если сравнить с телевизионной, то это еще плюс столько же или меньше?

– Нет, это, наверное, не плюс столько же. Но в любом случае, дорого. Никакие измерения, даже элементарные соцопросы, не бывают дешевыми.

– Медиагруппы показали потрясающий пример объединения вокруг идеи, которая воплотилась в реформу. Я имею в виду вначале введение платы за ретрансляцию, а затем кодирование спутника. Сейчас звучат новые идеи, вокруг чего можно объединиться: совместная ОТТ-платформа («наш ответ Netflix»), договоренность об одном часе сериалов в прайме вместо двух, совместное продюсирование сериалов. Какая-то из этих идей является реалистичной?

– Давайте сначала разберемся со второй и третьей. Не буду обсуждать конкретно эти две идеи, но в истории украинского телевидения последних пяти лет были попытки групп договориться о сдерживании инфляционных процессов в закупках и производстве контента. Сама лично участвовала в одной такой встрече. Договорились. Продержались месяц. Все-таки есть сиюминутная договоренность, а есть цели каждой группы и канала, и цели каждого канала противоречат целям других. Здоровую конкуренцию никто не отменяет. И поэтому особой перспективы у подобных договоренностей я не вижу.

Если же говорить об индустриальных решениях, к которым относится объединенная ОТТ-платформа, то не знаю, получится ли у групп договориться и придерживаться договоренностей, но здравый потенциал у такой идеи однозначно есть. И, конечно же, если мы не объединимся в тех или иных вопросах, то по одному будем в разы слабее любого международного игрока.

– А помните, полтора года назад была попытка договориться о правилах российско-украинской копродукции? Придерживаются ли группы подписанного тогда меморандума или инициатива умерла?

– Меморандум был подписан и работал. Я не могу сказать, что он умер: скорее, объем подобной копродукции стал несущественен. Если говорить о канале «Украина», то весь эфир 2019 года — это сериалы, произведенные только украинскими продакшенами.

– То есть сегодня сериалы производятся украинцами в Украине, а затем продаются в Россию как готовый продукт?

– Предлагаются рынкам: так будет правильно сказать.

– Во власть пришло много людей из медиа, и они предлагают много инициатив. Например, Владимир Зеленский встречается с западными инвесторами и рассказывает об идее построить большую киностудию, украинский Голливуд. Мы видим, как в Украину потянулись продюсеры, которым стало плохо в России или в Польше или у которых все хорошо, как у Тома Круза. Конечно же, есть опасение, чтобы сюда не потянулись российские инвесторы. Но и не только они. Важно, чтобы наша едва вставшая на слабые ножки индустрия кинопроизводства продолжала развиваться и крепнуть, а не стала опять сателлитом какого-то более крупного рынка.

– Мне кажется, что хоть наша продакшен-индустрия еще очень молода, но основа у нее есть. Потому что это вопрос не только технологий и сопровождения производственного процесса, а и креатива. А за это время нам удалось привести в индустрию много креативных людей, тех же креативных продюсеров. Они уже никуда не денутся. И мы, телеканалы, точно знаем, какие идеи они могут нам предложить и во что эти идеи будут воплощены. Поэтому мы заинтересованы продолжать производство с украинскими студиями. И украинские студии сегодня достаточно конкурентны. То есть это вопрос к государству: как оно будет реализовывать политику поддержки киноиндустрии, в том числе в сфере образовательных программ, привлечения иностранных специалистов, формирования международного опыта производства продукта. Я надеюсь, что благодаря тому, что многие наши бывшие коллеги, которые находятся во власти, хорошо понимают эти проблемы и с точки зрения рисков, о которых вы говорите, и с точки зрения потребностей индустрии, они смогут все это правильно выстроить. А мы готовы поддержать.

– И желательно заработать. (Смеется.)

– Это само собой. (Смеется.)

Фото: Руслан Новосел