На канале «112 Украина» 25 августа стартовал новый проект — «Большое интервью с большим политиком». Первым «большим политиком» стал Виктор Медведчук — человек, чье политическое прошлое и будущее оценивают весьма противоречиво. Поскольку до 25 августа этого года Медведчук в основном фигурировал на каналах только в цитатах по поводу Минских соглашений и интервью дает крайне редко, то вполне можно понять интерес к тому, что он рассказывал целых полтора часа. Об этом интервью в том числе и на «Детекторе медиа» вышло уже несколько публикаций.

Хотя уже после первых тридцати минут «беседы» стало ясно, что ничего неожиданного Медведчук не скажет — как минимум потому, что неожиданных вопросов или даже уточнений от ведущего программы, главного редактора канала «112 Украина» Павла Кужеева, задано не было. Интервьюер, по сути, просто озвучивал удобные для Медведчука вопросы и терпеливо, хотя и явно нервничая, что было видно по ходившим ходуном желвакам, выслушивал (иногда весьма развернутые) ответы. Можно даже предположить, что все вопросы были согласованы заранее. А если учесть, что интервью шло в записи, то даже если Кужеев и задал какие-то острые или неприятные вопросы политику, то эти эпизоды вполне могли вырезать.

Из этого диалога, местами переходящего в монолог Медведчука, зрители могли сделать только один вывод: украинские чиновники и народные избранники не думают о своих гражданах, и вместо того, чтобы беспокоится о народе, слишком резко высказываются о действиях соседнего государства, чем окончательно портят отношения с Россией. А от этого нам всем в целом и конкретным людям в частности будет только хуже. Так что, по мнению Медведчука, Украине нужен компромисс, компромисс и еще раз компромисс, да к тому же не стоит громко высказывать недовольство поведением РФ — потому что они там, в Кремле, сильно обижаются. И скоро обидятся так, что не отдадут Украине ни политзаключенных, ни пленных, и торговать с нами перестанут, и вообще могут Азовское море отжать. Так что тише, тише, господа.

На этом пересказ полуторачасовой беседы Медведчука с Кужеевым можно было бы и завершить. Если бы не слишком явное отсутствие в программе хотя бы одного внятного вопроса, который вынудил бы Медведчука оценивать не только действия Украины, украинской власти, но и России. Скажем, 120 минут разговора о войне, Минских соглашениях, Донбассе, на части «разваливающемся государстве» Украина — и ни одного вопроса о Крыме. Например, уточнить, считает ли г-н Медведчук то, что «государство разваливается само собой», как тот утверждал — или что в этом процессе принимает участие Россия? Может быть, он полагает, что аннексия Крыма — это «возвращение полуострова на историческую родину в результате легитимного референдума»? Возможно, ответ был бы предсказуемым — но хотелось бы его услышать.

Или, например, фрагмент беседы, который касался Азовского моря и «активностей» России, препятствующей украинским и иностранным кораблям. Было бы, наверное, уместно, спросить — есть ли какой-то другой путь урегулирования ситуации, кроме «компромисса»? Может быть, можно было уточнить, при каких обстоятельствах был подписан договор — сразу после конфликта вокруг Тузлы в 2004 году? Подписан, кстати, президентом Кучмой, главой Администрации которого на тот момент и был Медведчук. Может быть, этот договор, который Россия трактует так, как ей удобно — это и есть результат того самого компромисса, на котором снова настаивает г-н Медведчук?

Или вот история, конечно же, возникшая в интервью — об участии супруги Медведчука в проекте «1+1» «Танцы со звездами». Медведчук трижды подчеркнул, что не имеет никаких совместных политических интересов с Коломойским. А не политических? Например, бизнес-интересы у этих двух людей есть? К сожалению, этот вопрос не прозвучал. Как и другой: почему, как заявляет Медведчук, его бизнес-активы записаны «на семью», а точнее — на Оксану Марченко? Кстати, в разговоре прозвучала интересная цифра: Медведчук сказал, что заплатил в казну 20 миллионов гривен налогов. Получается, бизнес его относительно невелик — для сравнения, корпорация «Рошен» за десять месяцев 2017 года заплатила более 1,2 млрд налогов. И кстати, Медведчук отказался отвечать на вопрос о том, какой конкретно у него бизнес, обойдясь общими фразами о том, что Лещенко «не понимает», как устроен рынок сжиженного газа. Может быть, стоило уточнить — стал ли в итоге Медведчук монополистом на этом рынке в Украине? Или как вообще изменился уровень его доходов и прибылей после начала войны с Россией? Это ведь интересно.

Также интересно было бы узнать, почему Медведчук признал вину своего подзащитного Василия Стуса. Политик утверждает, что не разделял убеждений Стуса и не разделяет их до сих пор — и это, конечно, его право. Но ведь и у Стуса были права — например, не признавать себя виновным. Может быть, адвокат нарушает этику, признавая вину за своего подопечного? Почему бы не узнать мнение юриста Медведчука по этому вопросу?

Когда Медведчук говорит о «80 % украинцев, которые поддерживают идею мира на Донбассе» — было бы неплохо узнать, откуда эта статистика. Или когда он говорит о 43 % людей, согласных на будущую автономию оккупированных территорий в составе Украины. Но Кужеев не уточнил, когда и кем проводились подобные опросы. Как не уточнил, когда именно «США потребовали прекратить торговлю, которая идет между Украиной и Китаем по продаже реактивных двигателей для военных самолетов и спасательной службы». То есть RT и другие российские СМИ действительно писали об этом, хотя даже они сообщали только о «возмущении» и «критике» США в адрес Украины — но никак не о запрете. StopFake писал об этой манипуляции, кстати. Жаль, что ни редакторы программы, ни Медведчук с Кужеевым не посмотрели ни на источник этой якобы новости, ни на материал StopFake. Но почему бы просто не уточнить у Медведчука, когда именно США «потребовали» прекратить торговлю и в какой форме? Есть официальное заявление? Нота протеста? Твит Трампа? Звонок Порошенко из-за океана?

Все это, конечно, мелочи и незначительные детали для людей излишне любопытных. Кужеев, судя по всему, к ним не относится. Но в одном месте все-таки очень хотелось бы, чтобы он проявил чуть больше настойчивости и интереса к вопросу. В том, где Медведчук откровенно хвалился собственными успехами в переговорах об обмене пленными. В том самом месте, где он осуждает действия омбудсмена Денисовой, которая, по его мнению, «вредит» своими заявлениями Сенцову. И Ирины Геращенко, которая тоже «слишком резко» отозвалась на отказ Кремля рассмотреть просьбу о помиловании Сенцова, поданной его мамой. Медведчук, как и во всем интервью, видит ужасные недостатки действий украинских политиков и чиновников. Но в действиях «уважаемого Владимира Владимировича», как он его называет, ничего предосудительного, возмутительного или даже нелогичного г-н Медведчук не видит. Скажем, согласен с тем, что Кремль требует только личного обращения Сенцова о помиловании — «это законно». Но когда Кужеев, цитируя Геращенко, вспоминает, что Савченко освободили по обращению к Путину не лично Надежды — а родственников погибших журналистов, в смерти которых Россия обвиняла украинскую летчицу — то Медвечук снова не видит тут противоречия в действиях президента России. «Давайте возьмем прямую речь Путина, который объяснил, почему он помиловал Савченко. (…) Первое: мы освободили двух граждан РФ Александрова и Ерофеева, которые были помилованы Порошенко. Второе: пострадавшие жены погибших. Это те погибшие, в чем обвиняли Савченко, что она имела к этому отношение. После разговора с господином Медведчуком — это не разговор был, это было пять или шесть встреч — они обратились с ходатайством на мое имя. И вот эти обстоятельства в совокупности, вот эта правовая схема позволила Путину решить эту проблему, о которой я вел переговоры больше года».

Вот тут бы Кужееву и уточнить у Медведчука: может быть, маме Сенцова надо обратиться к самому Медведчуку с ходатайством? И если она его напишет — то Медведчук поговорит с «уважаемым», Порошенко помилует еще двоих россиян, и Сенцов вернется домой? Ведь сам Медведчук в этом же интервью заявляет: «Мой принцип всегда был один — тот, кто может посодействовать освобождению граждан, должен делать все, чтобы это произошло». Так почему тогда сейчас политик не включается в переговоры о Сенцове? Или Медведчука надо как-то особенно попросить об этом? В конце концов, спросить — может ли политик использовать свое кумовство для благого дела, и самостоятельно попросить освобождения Сенцова?

Или, скажем, когда Медведчук фактически советует Сенцову подать самому прошение о помиловании, как требует Кремль, — хорошо бы спросить политика, знает ли он, что требованием украинского режиссера, объявившего голодовку, является освобождение всех украинских заключенных. И слегка странно говорить о том, что «ничего страшного» не произойдет, если Сенцов попросит у Путина помиловать его одного. Даже цинично, можно сказать.

Жаль, что Кужеев не уточнил эти детали у своего собеседника. Зато он задал много других вопросов. Например, что думает Медведчук о поместной церкви — кого же еще об этом спрашивать? Медведчук же, судя по новостям, специалист по очень широкому кругу вопросов — он все знает и про ботулизм, и про лес-кругляк, и про правописание. Естественно, что у такого человека хочется спросить обо всем-всем, в том числе, есть ли у него сформулированная «национальная идея». Кужеев и спросил — и как удачно, что Медвечук об этом, оказывается, диссертацию писал! Правда, из сформулированного политиком ответа следует, что национальная идея украинцев — это приличный доход. Также Кужеев уточнил, как относится Медведчук к «гуляющей информации» о пытках украинских пленных в подвалах «ДНР» и «ЛНР». Ну, гуляет информация — отчего бы и не спросить о ней? Тем более, что ответ позволяет Медвдечуку снова ткнуть пальцем в Украину — «с нашей стороны тоже пытают», отвечает он, используя весьма популярный в школе риторический прием «сам дурак». Правда, можно было бы и о других вещах спросить. Например, о том, зачем Медведчук вступил в партию Рабиновича. Или о том, связана ли его внезапная публичность с желанием баллотироваться в президенты, или же их цель — пройти в парламент со своей боевой фракцией? Или о том, считает ли он «вмешательство» России в дела Украины настолько же назойливым, как «вмешательство» США, о котором Медведчук говорил в течение интервью несколько раз? Да в конце концов, можно было спросить, зачем его охранники бьют журналистов. Впрочем, вопросов было много, почти пятьдесят, так что нетребовательным и нелюбопытным зрителям хватило их с лихвой. А на остальных этот предвыборный спич и не был рассчитан. Жаль, что исполнить его помогал куму Путина украинский журналист, достаточно известный и опытный, чтобы не понимать, что он делает.

Фото: 112 Украина