«Олимпийские страсти» - один из самых масштабных спортивних проектов нынешнего телесезона. Хотя не самый рейтинговый: по данным Gfk, проект в среднем имел долю 4,61% по выборке «Вся Украина» и 4,8% по городам 50 тыс+, аудитория - 18+. Показатели несколько ниже средней доли Первого национального/«Эры» за прошлую неделю (3 июля - 5 августа). Это обусловлено тем, что показатели канала за время Олимпиады выросли, и на их фоне студийные включения имеют долю несколько ниже средней.

Но не всё измеряется рейтингами и деньгами. И если исходить из новизны решаемых командой проекта технологических и творческих задач, социальной значимости тех дискуссий, которые идут в студии «Олимпийских страстей» - о состоянии дел в отечественном олимпийском движении, спорте, а зачастую и в экономике, взаимоотношениях государства и граждан - крупнейший «лайнер» «Савик Шустер студии» отнюдь не «Титаник».

Наоборот, энергичный сплав студий и прямых трансляций Олимпийских игр в эфире государственного канала - праздник для зрителей. А также для нынешних героев спорта и ветеранов, которые нашли в студиях «Олимпийских страстей» площадки для обмена экспертными мнениями и возможность поставить острые проблемы перед украинскими чиновниками.

К достижениям проекта можно отнести и современную атмосферу: эстетика студий не стала резким диссонансом для видео, получаемого из Лондона. Ввиду прямого эфира, команде не удалось избежать технических погрешностей, но в целом проект реализован на твёрдом уровне «Студии».

Для команды «Савик Шустер студии» ежедневные прямые эфиры стали испытанием: 140 человек для реализации такого проекта недостаточно. Пусть даже за плечами тренировки команды на «Африканских» (2010) и «Украинских страстях», освещать Олимпийские игры сложнее чемпионатов.

Главной проблемой проекта стало то, что у большинства ведущих и комментаторов хромает украинский язык, и многие из них очень быстро переходят на русский. Почему - вопрос не к Савику Шустеру, которого на украинское ТВ принимали без экзаменов и требований, а к самим украинцам из его команды.

У демиурга «Олимпийских страстей» мы спросили, легко ли делать коммерческий проект на государственном канале. А также узнали, почему украинцам тоже нужен формат спортивной программы, который в Европе был затребован еще 30 лет назад.

«Наша основная задача - постепенно научить зрителя смотреть спорт»

- Савик, во время выпуска «Шустер live», посвященного итогам «Евро-2012», экс-гендиректор телеканала «Украина» Вальдемар Дзики отметил, что трансляции масштабных спортивных событий убыточны для телекомпаний во всем мире. Тогда же руководитель Национальной телекомпании Украины Егор Бенкендорф рассказал о сложных переговорах со спонсорами трансляций. А тут - масштабные «Олимпийские страсти». Кому принадлежит идея запуска проекта и кто кого убеждал?

- Показ Олимпиады в Украине инициировал я. Но идея отнюдь не моя, в Европе Олимпийские игры показывают уже несколько десятилетий. Я изучал этот опыт в Соединенных Штатах, Канаде и Европе, и это единственный правильный способ показа Олимпийских игр. Никакой другой не передаст атмосферы этого планетарного события. Убеждать мне пришлось Егора, но недолго, потому что он сразу все понял.

Что же касается спонсоров, то да, правда, очень сложно найти людей, которые хотят помочь, и убедить их в том, что ты хочешь сделать. Найти деньги на производство было очень сложно. В итоге этот проект не окупится для нас - мы потратили больше, чем заработали. Надеюсь, что через четыре года, если нам посчастливиться транслировать Олимпийские игры в Рио-де-Жанейро, люди уже будут понимать, что я имею в виду. До сегодняшнего дня не очень понимали, а теперь мне уже многие звонят и говорят, что поняли.

- Половину стоимости производства этого проекта «Савик Шустер студия» оплатила из своих оборотных средств. Почему вы решили спонсировать трансляцию?

- Были спонсоры, которые обещали участвовать в проекте, но в итоге отказались. Мы же, рассчитывая на их деньги, договорились с главой Национального олимпийского комитета Сергеем Бубкой и с Первым национальным, подписали соглашение о производстве проекта. Мы же не могли внезапно за день до Олимпиады сказать: «Вы знаете, мы не собрали спонсоров, поэтому делать этого не будем». Мы подвели бы людей. Ситуация была безвыходная, пришлось дотянуть.

- О какой сумме идет речь?

- Это миллионы гривен. Пятнадцать часов эфира в день на протяжении двух с лишним недель. Трансляции идут почти круглосуточно - с 9 или 10 утра до 2 ночи. Ежедневно работают три студии, даже четыре, я бы сказал, - утренняя, дневная, студия «Других новостей» и вечерняя. А студийные программы обычно дороги.

- Как вы выбираете, какое из олимпийских событий транслировать?

- Есть три первоочередных критерия: выступления украинцев, медали, личности. Другая группа критериев второстепенна: к примеру, интерес аудитории к определённому виду спорта. Выступления украинцев мы стараемся показать во всех трансляциях и всех видах спорта. Сейчас идут одновременно одиннадцать событий, вплоть до конного спорта, но мы показываем украинскую команду, выступающую в синхронном плавании. А теперь, как видите, переключаемся на гимнастику: украинцев там нет, зато на индивидуальных снарядах разыгрываются медали. А третий критерий - это личности. Если Болт бежит сто метров... Вы знаете, кто такой Болт?

- Наверное, нет.

- Но человечество знает. Забег Болта смотрело два миллиарда людей во всем мире. Или если речь идёт о Фелпсе... Майкле Фелпсе.

- Ну, Майкла Фелпса знаю даже я.

- Зрителю интересны такие личности. При формировании стратегии трансляций мы учитываем и расписание показов - утренние и дневные, ранние и поздние вечерние события. Самое легкое - как раз последние. Потому что сетка самой Олимпиады сделана под телевидение, причем под телевидение всей планеты. Поэтому главные события они стремились поставить на как можно более позднее время, чтобы посмотреть их могла как можно большая часть человечества. Например, стометровка идёт почти в полночь по нашему времени, где-то в три часа дня в Соединённых Штатах и ранним утром в Японии. Поэтому мужскую стометровку, которую выиграл Усэйн Болт, и смотрели два миллиарда людей.

Мы пытаемся показывать максимум событий в прямом эфире. Потому что прямой эфир - это не только живые эмоции, не только история, которая развивается перед нашими глазами. Это еще и сенсации, неожиданности, и, конечно же, само живое ощущение событий более реально и драматично.

- Большинство студий «Олимпийских страстей» тяготеют к развлекательному формату. О проблемах украинского спорта речь идет в основном во время итоговых студий. Каковы приоритеты и цели проекта? Как вы соотносите серьёзные и развлекательные темы?

- С телевизионной точки зрения спорт - это в первую очередь зрелище, привлекающее людей, далеких от спорта. Потому что это очень красиво. Игры - непрерывная живая эмоция.

Вспомните, весь маршрут дистанции женского марафона - 42 километра 195 метров - пролегал в Лондоне. И люди, которые никогда не были в этом городе, могли увидеть его таким, каким он есть. И тут же лица женщин, пробежавших такую дистанцию, глядя на которых, понимаешь, сколько работы, желания, силы воли вложено в каждую олимпийскую медаль. Все это - компоненты большого зрелища, которое нельзя разделить на серьёзное и развлекательное. Даже слёзы спортсменов, поднявшихся на четвертое место, но не поднявшихся на пьедестал - это спортивная драма, а для зрителей, в отличие от участников, отнюдь не трагедия. Я считаю, что все это привлекательное и увлекательное, а не развлекательное. Развлекательное - это другое, это то, что делает СТБ.

Наши цели - другие. Если за все эти дни несколько десятков или сотен детей посмотрели трансляции, запомнили украинских ребят, которые рыдают, завоевав медали, и захотели пойти в спорт и стать олимпийскими чемпионами, мы своей цели достигли. И, конечно, если пара сотен людей начнет утром делать зарядку, это тоже хорошо.

- Зарядку во время утренней студии делает ведущая Руслана Пысанка. Это тоже увлекательно, но не развлекательно?

- Таким образом ведущие напоминают всей стране о том, что утром нужно делать зарядку. Что здоровая нация начинается с физической культуры. Я не вижу в этом никакого развлечения. Когда я на это смотрю, меня мучит совесть, потому что сам я в этот момент зарядку не делаю.

- Концепция программы - калейдоскоп событий и лиц, студий и трансляций. Что должно оставаться в голове у зрителя после, например, дня просмотра «Олимпийских страстей»?

- В первую очередь это, конечно, культура смотрения спорта. Ее нет, особенно у молодого поколения. Люди очень мало знают о спорте. А когда мало знаешь, то не умеешь смотреть, поскольку не понимаешь тонкостей, не можешь получить особенное удовольствие от эпизодов, моментов, деталей. Наша основная задача - постепенно научить зрителя смотреть спорт. А уже когда он начнёт что-то понимать, что-то любить или не любить, отделять «нравится» от «не нравится», появятся другие задачи.

Главная цель нашей вечерней студии - разъяснить, почему кто-то победил, а кто-то проиграл. Например, мы говорили о выступлении двукратной чемпионки Олимпийских игр Исинбаевой, которая, как все очень хотели и надеялись, должна была выиграть третью золотую медаль и реально войти в историю наравне с Сергеем Бубкой, но взяла всего лишь бронзу. Мы пытались объяснить это, обращаясь к экспертным мнениям людей, которые занимались этим видом спорта, знают его и понимают. После их комментариев и повторов отдельных моментов зритель начинает по-новому оценивать происходящее.

Я давно и очень глубоко убеждён, что без вклада в развитие зрителя не может развиваться телевидение. Потому что зритель должен становиться всё более и более эрудированным. И тогда с ним легче общаться, тогда для него легче делать программу. Телевидение всегда идёт на поводу у вкуса среднестатистического гражданина. И чем выше уровень эрудиции среднестатистического гражданина, тем выше планка у телевидения. И чем выше планка у телевидения, тем интереснее на нем работать.

«Олимпиада - событие, приближающее нас к миру и делающее нас его частью»

- Какой опыт зарубежного телевидения стал ключевым при создании концепции «Олимпийских страстей»?

- В основном европейское телевидение. Но только не современное. Вот, взгляните, я привёз свою карточку Sky-Италия. 29 евро. Двенадцать олимпийских каналов. Все виды спорта: хочу смотреть синхронное плавание - смотрю. Не хочу синхронное плавание - смотрю волейбольный четвертьфинал Россия-Бразилия. Не хочу волейбол - смотрю водное поло среди женщин, США-Австралия, тоже четвертьфинал. Нет, хочу баскетбол женский, Австралия-Китай...

Нет, вы не на меня смотрите.

У зрителя в Европе, а особенно в США, где платное телевидение начало развиваться еще раньше, сегодня есть огромная возможность выбора. На общедоступных каналах, особенно в вечернее время, Олимпиада не даст рейтинга, позволяющего конкурировать с другими каналами. Ну, там же рейтинги подсчитываются объективно... Зарубежный рынок очень чувствителен к этим показателям, и общедоступные каналы не могут позволить себе полного освещения спортивных событий. Поэтому появляются специализированные, доступные зрителю за сравнительно небольшие деньги.

Но мы отстаём от Европы лет на тридцать. А тридцать лет назад в Европе Олимпийские игры показывали по одному каналу, и делали примерно такую студию, как мы сейчас. У нас ещё и сигнал аналоговый - сравните качество эфира Первого национального и высокое разрешение Sky. На аналоговой картинке женщин, играющих в баскетбол, иногда не отличишь от мужчин. Я уже не говорю о том, чтобы разглядеть номер и имя на футболке. А при сигнале HD, когда операторы и режиссёры дают ближний план, видна работа каждой мышцы.

Если мы будем делать следующие Олимпийские игры, я подойду к этому совсем иначе. У меня, конечно же, апостериори есть идея. Мы - страна с маленьким рынком, но с самым большим количеством каналов. Ну, у нас всегда всё через это место... И я бы даже на уровне президента обязал восемь крупных каналов показывать Олимпиаду. По жеребьёвке определил бы, какие виды спорта у кого, пусть даже не всем повезёт с лёгкой атлетикой. В таком случае у зрителя был бы выбор, что смотреть на первом, втором, третьем канале... Кто-то терял бы рейтинги, кто-то не терял, но это было бы справедливо. Потому что делать все на одном канале очень сложно.

- Что в вашем проекте самое интересное для зрителя?

- Само событие. Это событие мирового масштаба, где мы соприкасаемся со всеми. Мы пребываем в мировом контексте, пусть лишь две недели. Это с нами редко случается. У нас всё местечковое. Олимпиада - событие, приближающее нас к миру и делающее нас его частью. Если в «Евро-2012» мы открыли дверь Европе, а Европа нам, то здесь то же самое с миром.

- Над проектом в три смены работает около ста сорока человек. Достаточно ли у вас людей?

- Конечно, нужно больше. Для освещения отдельных непопулярных видов спорта людей не хватает.

- Как формировали команду ведущих? С какими проблемами пришлось столкнуться?

- Проблем никаких. Все, кто к нам приходил, очень хотели с нами работать. У нас был небольшой конкурс. Я не очень стремился вести выпуски, но, когда решился, хотел вести именно с Леной Говоровой. Она - очень компетентный человек, олимпийский призёр, знает и любит спорт, переживает за результаты. Это правильное сочетание ведущего и реального эксперта, при этом хорошо выглядящего и прекрасно владеющего русским и украинским.

Для утренней студии нужны были люди с зарядом оптимизма, которые несут хорошее настроение. Она работает без Лондона, когда там еще ничего не началось. Для дневной - сочетание компетентности и радости. Эмоций хватает и в Лондоне, они не обязательно нужны в студии. В «Другие новости» мы взяли Славу Варду, который пришёл и предложил себя сам. На репетициях он показался мне человеком, во-первых, очень увлечённым, во-вторых, забавным.

Олимпийский день эмоционально развивается по нарастающей. Утром соревнований нет. Где-то в 11 начинаются квалификации, там эмоций не так много, больше компетентности. Где-то после обеда определены первые медалисты, а к вечеру начинается уже реальный финал и реальные медали. Все это мы учитывали, выстраивая сетку и отбирая ведущих.

- На каких условиях вы договаривались с другими каналами об участии их лиц в проекте?

- Ребята сами договаривались со своими руководителями. Я не могу себе представить руководителя, который сказал бы: «Нет, не участвуй в Олимпийском проекте». К тому же, это популяризация лица канала.

- Во время комментирования парада открытия Олимпийских игр создавалось впечатление, что вам неинтересно находиться в студии «Олимпийских страстей». Вы были разочарованы работой команды в рамках этого выпуска?

- Почему?

- Возможно, ожидали других комментариев, ближе к спорту. Некоторые эксперты «Детектор медіа» отметили, что не все впечатления присутствующих в студии «Олимпийских страстей» показались им интересными.

- Как может быть парад со спортивным уклоном? За парад медалей не дают. Там никто не бегает и не прыгает. Самое интересное в параде - кто в какой форме, кто несёт флаг, и вообще, как это происходит. А эксперты просто комментировали подобное событие впервые в жизни.

- По крайней мере, наверняка было несложно предположить, что будет происходить в кадре, и всё же уделить внимание и познавательной информации.

- Как вы помните, церемония открытия состояла из четырёх частей. Первую часть, шоу, британцы построили очень интересно. Какая идея! Я впервые в жизни увидел балет на тему здравоохранения. Это уникальная вещь! Жаль, что наши ребята в Лондоне не отметили этого. Затем, королева открыла Олимпийские игры, Пол Маккартни исполнил Hey, Jude. После этого начался парад, вышли сборные 205 стран мира. Третья часть - олимпийский огонь, четвёртая - салют. Мы из студии комментировали только парад. Для зрителей оставалось загадкой, почему от каждой сборной отделяется мальчик или девочка с урной в руках. Это было сюрпризом, все держалось в секрете до последней секунды. Об олимпийском огне не написал ни New York Times, ни британские газеты, которые обычно всё знают раньше других. Никто не написал: «Будет уникальная сцена зажжения Олимпийского огня», потому что никто об этом не знал.

Сценарий пишется только для первой части - шоу. Потом, если во время парада Болт решит идти на руках, это сложно предугадать. К примеру, до последнего момента не было известно, кто понесёт флаг Австралии. Даже ставки принимались. И сцены, когда все урны складываются в олимпийский огонь, не могло быть и не было в сценарии. Мы смотрели на это, затаив дыхание.

«Предлагаю выйти на беговую дорожку, заработать медаль

и потом дать интервью на украинском»

- Участники опроса также отметили, что ваши гости и ведущие говорят в основном на русском. В приближении выборов дискуссии вокруг языкового вопроса в Украине перешли в плоскость искусственно раздутой политтехнологами истерии, упрёков и вражды. Учитывали ли вы это при подготовке проекта для национального телеканала?

- Кто, кроме меня и Лены, говорит по-русски?

- Ведущие студий переходят на русский с гостями. Кроме того, и они, и комментаторы допускают массу ошибок.

- На каком языке говорю я, известно, правильно?

- Вопросов нет.

- То, что мы с Леной ведём программу на русском, мы не оговаривали, так случилось. У нас украиноязычные ведущие, все комментаторы говорят на украинском.

У нас все говорят так, как им удобно, потому что мы говорим о спорте и олимпийских медалях. Если Наталия Добрынская в эфире отвечает на вопросы на украинском, то потому, что это её родной язык. Украина - билингвальная страна. Если кто-то хочет отбирать медали у русскоговорящих - пожалуйста, пусть попробуют. Но пока медали выигрывают люди, у которых родной язык - русский, и они говорят на своём родном языке. На их фоне звучит олимпийский гимн, поднимается украинский флаг. Эти люди не патриоты, а суперпатриоты, потому что они за свои средства, зачастую своими силами, добывают славу своей стране. И имеют право говорить на том языке, на котором им удобно. Если кому-то не нравится, предлагаю выйти на беговую дорожку, заработать медаль и потом дать интервью на украинском языке.

- Почему же украиноговорящие ведущие переходят на русский?

- Естественно, они разговаривают на русском с русскоговорящими людьми. Почему они не могут говорить с ними на их родном языке? В чём проблема?

- Но зачем? Это же близкие языки, всем всё понятно...

- Но вам-то какая разница? Если они такие близкие и понятные, и вся страна их знает, какая вам разница? В этом нет проблемы. Это чистая спонтанность. Если Богдан, наш гимнаст, обратился к другому гимнасту, девятнадцатилетнему призёру в Лондоне, по-украински, а тот ему ответил по-русски, значит, им было так удобно. Они коллеги, завоевавшие олимпийские медали! Богдану вообще удобнее говорить по-украински, и на русский он никогда не переходит. По-украински он короче и чётче формулирует, вот и все. Это единственный критерий - чтобы люди могли правильно выразиться. Это не политика, это спорт.

- Кстати, о политике. «Савик Шустер студия» занималась производством проекта «Народный список». Это коммерческий проект, созданный по заказу НТКУ и на деньги партии «Украина - вперед!» Натальи Королевской. Имеет ли для вас значение, кто спонсирует программу?

- Мы, в общем-то, не благотворительная организация, должны где-то деньги зарабатывать. У меня есть люди, которые занимаются финансами. Я финансами не занимаюсь, но понимаю: если мы теряем деньги на Олимпиаде, то должны где-то их заработать. Это всё же, как-никак, предпринимательская деятельность. Нужно платить людям зарплаты, улучшать студию и техническую базу, чинить то, что ломается. Всё это деньги.

- Не повредит ли ваше участие в подобных проектах вашему имиджу как ведущего?

- А что с моим имиджем? Наталья Королевская же не Адольф Гитлер.

- Слава Богу, нет.

- Ну, так что с моим имиджем?

- Важен ли он для вас? Вы бы приняли предложение выступить лицом проекта «Штаб "Батьківщина"»?

- Конечно.

- Каковы обязательства редакции проекта по отношению к Королевской? Какие требования выдвигает заказчик, и приходится ли вам с ним дискутировать?

- Первый национальный разработал концепцию проекта для Королевской и показал ее нам. Мне она не понравилась, я её видоизменил, все согласились. В итоге в эфир вышел формат, который посоветовал делать я. Моих текстов там вообще было мало. Я представлял людей и управлял процессом, выступаю в роли гаишника.

- Представители «Народного списка» влияли на темы программы, на выбор гостей, которых приглашали в студию?

- А как же! Они всех и приглашали. Мы им помогали, потому что гостей было много. Мы делали техническую работу. И я тоже выполнял техническую работу. Единственное, что в этом было не технического - это моё лицо. И что?

Фото Максима Полищука