В предыдущей заметке мы выяснили, что так называемый президент, которого мы скоро собираемся избирать, на самом деле - достаточно странная должность, поскольку его полномочия не требуют избрания на выборах. Он не формирует и не возглавляет исполнительную власть и потому прямые выборы для исполнения его функций не нужны.

Тем не менее, выборы все равно будут, и вокруг них будут кипеть нешуточные страсти. Более того, результаты этих выборов могут оказать непосредственное влияние на нашу с вами жизнь, поэтому было бы неплохо найти оптимальную линию поведения, которая бы удовлетворяла нашим интересам, а не интересам правящего меньшинства.

Кого выбираем?

Еще раз хочу напомнить, что будущие выборы имеют значение, прежде всего, для «аэлиты». Это легко заметить, если обратить внимание на риторику кандидатов в президенты. Если бы это действительно были кандидаты на некие должности, как это и подразумевает идея выборов, мы бы услышали совсем другую риторику. Дальше проблематики внешней политики и должностей СБУ и МВД предвыборная агитация не выходила бы, ведь именно таковы легальные обязанности президента, для выполнения которых мы его и избираем. Возможно, кандидат мог бы еще поделиться с нами своими принципами в деле наложения вето. И это - всё.

Вместо этого мы слышим совершенно другие слова. Риторика кандидатов охватывает все возможные проблемы, такое ощущение, что мы будем присутствовать на выборах Господа Бога. Это не удивительно. Ведь легальные полномочия являются только инструментом для реализации основных, неформальных полномочий президента как арбитра в отношениях внутри «аэлиты».

Объем легальных полномочий, конечно же, имеет значение. Именно с этой проблемой и связаны стоны по поводу «плохой» политреформы. Политреформа изменила объемы легальных полномочий президента и тем самым запутала реализацию неформальных. Однако повторю: наш президент избирается не для того, чтобы исполнять то, что приписывает ему Конституция, и об этом ярче всего говорит тот полет фантазии, который проявляют кандидаты в своей предвыборной пропаганде.

Кстати, СМИ могли бы принести неоценимую пользу гражданскому обществу, если бы их представители ставили кандидатов на место и требовали бы от них в своих интервью и комментариях не выходить за рамки будущих формальных полномочий. К сожалению, мне не известны такие случаи.

Таким образом, мы будем выбирать не некое должностное лицо с определенными заданными функциями, а «начальника начальников» для правящего меньшинства.

Как там все устроено?

Несмотря на то, что опыт и интуиция подсказывают нам, что возлагать надежды на президента бессмысленно, многие, тем не менее, продолжают верить в то, что президент может быть источником позитивных изменений. Думаю, это мнение возникает не в последнюю очередь потому, что политика занимает исключительное место в нашем быту. Окруженные в своей повседневной жизни разномастными начальниками, роль которых сводится к тому, чтобы «тащить и не пущать», люди не могут не мечтать о том, чтобы кто-то наконец-то поставил всю эту свору на место. И, естественно, наиболее подходящей кандидатурой на эту роль кажется самый главный начальник - президент, а тот факт, что мы его избираем на выборах, просто заставляет нас уделять этому очень много внимания.

Сразу скажу: действительно, президент может быть одним из источников позитивных изменений. Однако сделать это он может весьма специфическим образом, что, думаю, скоро станет понятно.

Чтобы окончательно расстаться с иллюзиями, нужно просто не забывать о собственном повседневном опыте. Этот опыт ясно говорит, что самое важное для любого начальника - это неформальные полномочия.

Однако сами эти полномочия, а точнее сказать - возможности возникают от формальных обязанностей начальника, от тех законов и подзаконных актов, которыми государство обязывает его служить на благо общества.

Этот момент и является главным источником иллюзий. Создается впечатление, что правильно организовав каким-то образом формальные обязанности начальников, можно заставить их приносить пользу, делать то, что нам кажется полезным. Однако это невозможно. Первый аргумент в пользу этого утверждения весьма прост и очевиден - формальные полномочия всегда крайне запутаны, информация о них недоступна, полный объем ее неизвестен и чаще всего «руководящие документы» создаются самими начальниками. Даже если исключить из ситуации коррупцию, она не станет от этого более разрешимой.

Неформальные полномочия ситуативны и индивидуальны. Они являются результатом сложившихся обстоятельств, индивидуальных навыков и умений каждого начальника. «Неформальные полномочия» в самом общем виде - это способность «решать вопросы». Поскольку сами эти «вопросы» возникают из-за существования других начальников со своими неформальными полномочиями, легко понять, что какое-либо описание всего происходящего невозможно. А без описания невозможны никакие действия в рамках изменений формы (законов, инструкций и т. п.). «Неформальные полномочия» - та самая власть в ее чистом и незамутненном виде.

В защите от попыток людей заставить государство делать то, что ему положено, работают обычные экономические законы. Государство само принимает собственные нормы деятельности, само их трактует и само регулирует доступ к ним. Поэтому ваши издержки в случае, если вам придет в голову восстановить справедливость или просто заставить чиновников выполнить свои обязанности, всегда будут на порядок выше, чем издержки государственных людей, - потому желающих заниматься этой работой со стороны граждан будет немного.

С другой стороны, конечно же, начальники и чиновники далеко не всегда приносят только вред. Напротив, они приносят много пользы (правда, в рамках созданных ими самими ситуаций). Учителя как-то учат, врачи как-то лечат, а паспортистки все-таки выписывают какие-то справки. Но почти никогда это не бывает так, как «положено». Объемы реальной деятельности и соответствия ее тому, что «положено», определяются негласным общественным договором - результатом постоянного взаимодействия людей и государства.

Здесь мы подходим, наконец, к самой главной причине того, почему невозможно системное преобразование всего этого «бардака» изнутри. Я неслучайно употребил это слово. Это определение возникает оттого, что мы ожидаем увидеть иерархию, но видим «бардак» - то есть, рассогласованные действия, неопределенные полномочия и безответственность. На самом деле, это тоже порядок, а точнее, порядки другого типа. Десять лет назад автор придумал для этого хозяйства термин «антирынок», ибо система ведет себя подобно рынку - набору самоорганизующихся ситуативных порядков.

Все, кто хоть немного интересовался нашей новейшей историей, знают, как успешно система «борется» с разного рода попытками «реформаторских» действий. Правильные решения «руководства» либо просто игнорируются, либо со временем обрастают другими решениями, которые не отменяют первое, но делают его малополезным. То есть, восстанавливают тот необходимый, по мнению системы, «объем проблем», который каждый из нас должен иметь, вступая с ней в отношения. При этом очень важно понимать, что человек, придумавший очередную дурацкую инструкцию, и в мыслях не имел «работать на систему» и тем более приносить какой-то вред людям, он просто выполнял свои обязанности в рамках сложившейся лично у него ситуации.

Никакому заговору не под силу действовать столь эффективно. Все это происходит естественным путем; как и обычный рынок, «антирынок» означает координацию усилий без «предварительного сговора». Чтобы участвовать в его «работе», нужно просто вести себя определенным образом, соблюдать неписанные правила, наличие которых в большинстве случаев даже не осознается. Чаще всего существование этих правил проявляется в некоторых удивительно постоянных явлениях. Унижение, стояние часами в очередях в коридоре, напрочь лишенном стульев, так же характерны для «антирынка», как и мягкое кресло и чашка чая для рынка обычного.

Понятно, что в отличие от обыкновенного рынка, основанного на горизонтальных связях, антирынок не увеличивает национальное богатство, а является инструментом его перераспределения, присвоения и уничтожения. Как и для любого паразита, главное в его деятельности - чтобы не сбежал хозяин. Нельзя позволить клиенту (то есть вам) стать независимым от системы, нельзя позволить ему, например, стать богатым. Богатство допускается только на условиях сохранения контроля системы над вами, можете быть богатым, но будете виновным.

Наибольший вред, наносимый системой, - отнюдь не взятки, а уменьшение ваших возможностей. Система работает по принципу «украл на рубль, испортил на сто», именно это позволяет ей уничтожать национальное богатство, сохраняя вашу зависимость от нее.

Теперь вернемся к идее «реформ», то есть правильной реорганизации мудрым президентом неких полномочий неких чиновников, и, думаю, легко согласимся с принципиальной нереализуемостью этой идеи. Реформы - это лишь еще одно распоряжение, еще одна инструкция в море других инструкций. Второе обстоятельство - нельзя изменить систему средствами самой системы. Нужна точка опоры за ее пределами. Здесь ее нет. И, наконец, не будем забывать об общественном договоре. Для «реформ» необходима поддержка и прямое участие тех, кто в них заинтересован. А таковых либо нет, либо есть, но совсем немного, ибо, напомню, мы имеем дело с договором, то есть с ситуацией согласования интересов.

«Антирынок» великолепно приспосабливается к ситуации, он может отступить, измениться и т. д. В любом случае, невозможно «победить» порядки более высокого уровня за счет попыток заменить их порядками более низкого, то есть, самоорганизацию нельзя заменить иерархией. Любая иерархия будет «осваиваться» более сложными порядками и встраиваться в них.

В заключение отмечу еще вот какую деталь. Мы почему-то уверены, что государство в его современной форме - это некая универсальная величина, вроде автомобиля. Мы считаем, что в этом автомобиле может ездить кто угодно - и китаец, и француз. Однако на самом деле мы имеем дело с продуктом западноевропейской культуры, в которой всегда было сильным гражданское общество. То есть, количество и качество горизонтальных отношений всегда превосходило количество вертикальных, а национальный продукт распределялся на свободном рынке. Я отнюдь не призываю к какому-нибудь «третьему пути», напротив. Я уверен, что Украина - часть европейской цивилизации, но со своими особенностями, как и любая другая ее часть. И чтобы учитывать эти особенности, нужно обращать внимание не на форму (то есть, на организацию государства), а на содержание (на его роль в обществе). К сожалению, мы все и особенно в таких делах, как выборы и оценка претендентов на власть, руководствуемся только представлением о государстве как о неком «ноу-хау». Мы хотим, чтобы президент «сделал так, как у них» и думаем, что все будет хорошо. Увы, это не работает. И это еще одна причина для того, чтобы по-другому смотреть на президентские выборы.

В следующей заметке, я надеюсь, мы покончим с нашими президентами, разобравшись, какова их роль в системе, может ли быть от них польза и в чем она состоит.

Окончание следует