Ведущий рубрики — Леонид Канфер. Живущий в Киеве белорусский журналист, документалист, автор фильмов и телесериалов об известном российском персонаже Владимире Виноградове, экс-ведущий программы «Репортерский клуб» на канале «Эспрессо».

Когда Задорнов был еще сатириком, а не тем, во что превратился сегодня, у него был замечательный рассказ про два девятых вагона. Суть: к составу прицепили два девятых вагона. По ошибке. И все пассажиры, конечно же, считали от начала и перлись в тот вагон, что после восьмого. Проводница второго девятого после каждой остановки бегала к начальнику поезда с криком: «Мой вагон пуст». На следующей станции продавали еще билеты в девятый год, и пассажиры снова бежали в первый девятый…

Так вот, очень часто многие фильмы, специальные репортажи напоминают историю с двумя девятыми вагонами. Иными словами, это «напиханки». То есть, вроде бы и герои есть, и истории, и все так динамичненько, живенько, но… по сути, по смыслу все истории — об одном и том же. Констатация одного и того же. В репортаже нет никакого развития темы, никакого анализа… «Напиханки» — бич многих авторов, решивших попробовать себя в большом формате.

Что же можно этому противопоставить? И как сделать так, чтобы тема была отыграна с разных сторон?

Я давно пришел к выводу, что работа на телевидении — это едва ли творчество. Это технологии. Это схемы. Как в любом другом ремесле. В хорошем смысле — «ремесле». Главное — эти схемы знать, и тогда даже без особых способностей можно вырасти в хорошего журналиста, документалиста. Просматривая свои первые сюжеты для новостей, я в этом убеждаюсь лишний раз. Это ужас.

Итак, что же за схема может нам помочь для раскрытия темы специального репортажа или репортажного документального фильма?

Главное, основное: мы отталкиваемся от фактологической основы. От новости. Она может быть событийной, может быть неким новым трендом, может быть яркой моноисторией. Тем не менее, это новость.

Многие этим лишь и ограничиваются. То есть, мы в эфире видим все тот же новостной сюжет, только вместо трех минут он идет вдвое или втрое больше. Но от этого спецрепортажем  не становится.

У каждого события есть предыстория. Есть повод. Есть причины. Если журналист пытается разобраться в причинах, его сюжет уже претендует на то, чтобы из чисто информационного стать информационно-аналитическим. Такие спецрепортажи, как правило, выходят в итоговых тележурналах.

Но и этого мало, потому как на каждую новость есть еще реакции — с совершенно разных сторон. И эти реакции, как правило, вступают в конфликт друг с другом.

Наконец, у каждой новости есть последствия.

Итак: основа — новость, затем повод, причины, реакции, последствия. Еще есть такое понятие, как сравнительный анализ — когда одно событие анализируем через призму другого — отстоящего или во времени, или в пространстве. Например, если мы сегодня говорим о реакции на блокаду Донбасса, то сразу вспоминаем, какой была реакция на блокаду Крыма. И почему одна реакция отличается от другой?

Если же все это еще облечено в интересную драматургическую форму — например, военкор решил пожить всю неделю в палатках на краю Авдеевки вместе с эвакуированными жителями — то репортаж превратится в небольшой фильм с элементами расследования.

В следующий раз мы поговорим о том, какими бывают синхроны и лайфы. Зачем они нужны? Сколько их должно быть в репортаже, каковы их хронометражи и чем отличается постановочный синхрон от жанрового.

Более подробная информация о нашем курсе — в Фейсбуке на страничке kanfer-infohouse.tv или в группе kanferinfohouse.

Фото: ukranews.com