Конечно, в такой обширной теме как «прогресс» или «счастье» не может идти речи о каких-то истинах и, тем более, рецептах. Может быть предложено только некое видение или точка зрения, которая, возможно, кому-то покажется полезной.

Сегодня общепринятым является некое скептическое отношение к прогрессу. Считается, что он, мол, не делает человека счастливее, и, кроме того, несет угрозу всему живому на планете. Перспективы прогресса принято считать достаточно сомнительными, а выходом «продвинутые люди» считают чуть ли не возвращение в примитивное состояние. Правда, так и не выяснено, что же именно считать прогрессом. И, похоже, что именно из этой невыясненности и произрастает неразбериха и непонимание, когда причины путаются со следствиями, а цели - со средствами.    

Производство времени

Возможно, прогрессом следовало бы считать те открытия и изменения, которые делают нас более свободными, фактически, удлиняют нашу жизнь и позволяют лучше познавать окружающий мир. По большому счету, прогресс - это производство времени. Более того, если посмотреть на историю человека с этой точки зрения, то мы увидим, что именно это понимание дает возможность увидеть прогресс как непрерывный и взаимосвязанный процесс. У прогресса самого по себе нет цели, мы можем лишь предположить, «дорисовать» себе эту цель, анализируя результаты его работы и те возможности, которые он нам дает. И здесь мы увидим, что все значимые достижения прогресса направлены на освобождение времени, на то, чтобы у человека было время быть человеком. Открытие огня сделало нас менее зависимыми от поисков пищи. Открытие колеса - от расстояния. Можно сказать, что сама по себе кооперация людей, их взаимодействие между собой, производит время. Абсолютно гениальным и невероятным открытием на пути прогресса были деньги. Они позволили взаимодействовать между собой людям, которые находились в разных уголках тогдашнего цивилизованного мира, им не нужно было знакомиться друг с другом и даже знать о существовании друг друга, для того, чтобы находиться в кооперации. Точно таким же важнейшим открытием был Бог. Он не только придал миру видимость системы, но и позволил задать те самые «проклятые» вопросы, поиск ответов на которые оказался весьма продуктивен сам по себе. «Проклятые вопросы» в значительной степени создали современную мораль.

Открытие Бога означало, что человечество создало такие социальные механизмы и такие общественные институты, которые породили совершенно новое качество. Понять, как и почему это качество действует, невозможно. Мы можем лишь видеть результаты действия этого качества, но никогда не сможем понять, как оно работает, так как находимся внутри системы и являемся ее частью. Идея Бога абсолютно прогрессивна еще и потому, что она убеждает нас, что полные и исчерпывающие сведения о том, как именно устроено и работает то новое качество, которое создают люди, находящиеся в со-обществе, невозможны и главное - ненужны. Бог, в известной мере, тоже экономит наше время. Теперь нам не нужно проживать целую жизнь, чтобы на личном опыте убедиться, скажем, в том, что зло всегда наказуемо.   

С религией неразрывно связаны такие инструменты общества, как мораль, право и закон. Это тоже порождения прогресса - универсальные правила, имеющие разный источник и разный авторитет, но, тем не менее, остающиеся правилами. Они облегчают нашу жизнь и делают нас свободными, поскольку позволяют во многих ситуациях поступать на «автопилоте», не повторяя всего того опыта, который привел к появлению правила.

Не-прогресс. Будет людям счастье, счастье на века

Естественное развитие, то есть прогресс, наделило человечество множеством инструментов, с помощью которых оно не только приспособилось к окружающему миру, но и начало довольно эффективно познавать и изменять его. Конечно, я имею в виду науку и все, что с ней связано. Забавно, что сама идея «прогресса» появилась именно в этом контексте, контексте «управления развитием». Так вот - наука взяла на себя смелость не заметить всего предшествующего развития человечества и тех грандиозных результатов (одним из которых была она сама), к которым это развитие привело. Собственно, это неудивительно, учитывая ограниченность самого научного метода, который оперирует сведениями, а не знаниями и требует «повторяемости опыта». С точки зрения науки, развитие человечества до ее появления является хаотичным и, вообще говоря, весьма сомнительным процессом.

Разумеется, как только успехи науки начали завораживать общество, идея «научного управления» обществом начала казаться совершенно естественной. Тем более что альтернативный метод - метод использования рассеянного в обществе знания, выглядит ну совершенно ретроградски и непрогрессивно. Более того, этот метод никак не мог быть объяснен самой наукой и в ее методолгии вообще не выглядел методом. Все это выглядело скорее как замшелые «забобоны», которые просто мешают человеку «быть свободным».

В этом месте в нашей истории впервые появляется «счастье» как некая универсальная цель, которую берется достичь «научное управление развитием общества». То есть, наука твердо знает, что человеку нужно для счастья и как обустроить общество для его достижения.

Самой радикальной версией такого подхода был коммунизм, завершившийся катастрофой и принесший неисчислимые страдания народам, поверившим в быстрое счастье для всех. Но, на самом деле такое понимание прогресса как целенаправленного развития для достижения неких заданных целей является куда более распространенным. Такое представление присуще западной цивилизации точно так же, как и «консервативное».

Счастлив ли мент унижающий? Два подхода и два следствия

Понятно, что нет никакой нужды и никакой возможности говорить о том, делает ли что-либо людей «счастливее». Счастье - не массовый продукт, а индивидуальное состояние, которое может возникать по разным причинам. Но сам этот феномен делает «счастье» общественно-значимым явлением. Коль скоро общество состоит из людей, а счастье есть наилучшее состояние человека, то, конечно же, о нем будут думать, рассуждать и делать выводы. Само понятие счастья всегда будет занимать в обществе значимое место.

Давайте рассмотрим два понимания счастья - консервативное (или в старой терминологии - либеральное) и сциентистское, «научное», точнее рассмотрим не саму категорию, а то, как ее понимание влияет на все общество.

Консервативное лучше всего описывает формула из Декларации независимости, в которой говорится о том, что все люди имеют «право на стремление к счастью». Заметим, речь идет о процессе, а не о неком состоянии. Счастье признается исключительно индивидуальной ценностью. Но поскольку мы имеем дело с документом, регулирующим общественные отношения, то возникает категория права. В ней признается право не на само счастье, а на то, что каждый может стремиться к нему. Общество не может навязывать счастья и не может его гарантировать. Оно признает право каждого из нас стремиться к счастью.

Теперь о последствиях такого понимания. Первое, что бросается в глаза, это то, что обычный человек, живущий в обществе, сразу же ставится в ситуацию равенства с остальными. Коль скоро ты имеешь право стемиться к счастью, то точно такое же право имеют и все, кто тебя окружает (поскольку речь идет о праве - универсальной общественной категории). В этом случае стремление к счастью невозможно  вне категорий добра и зла, нравственного и безнравственного, морального и неморального и даже законного и незаконного. Это стремление постоянно ставит человека перед выбором средств и их оценкой.

Заметим, что именно оценка средств - собственных и чужих - является одним из главных сюжетов жизни человека в таком обществе.

Заметим также, что добро, зло и все производные от них, вплоть до закона, становятся важными и ценятся именно потому, что являются такими инструментами оценки средств друг друга в сугубо индивидуальном деле «стремления к счастью».

В результате общество обеспечивает и индивидуальную свободу (счастье у каждого свое), и кооперацию людей между собой. Эта кооперация обеспечивается мотивами все того же взаимодействия, необходимого в рамках «стремления к счастью». В результате общество «накапливает время», то есть производит тот самый прогресс, с которого мы начали.  

Второй подход распространен куда более, чем первый. Интересно, что счастье как таковое вообще не фигурирует в нем. После краха коммунизма, который последним из концепций подобного рода ставил достижение счастья в качестве цели, вроде бы никаких «учений» подбного рода на горизонте не появлялось. Философия постмодерна вообще объявляет счастье социально неважным, а все следующие за этим категории в виде морали и прочее, объявляются «тоталитарными пережитками», понимая под ними изложенную выше консервативную точку зрения.

Тем не менее, это не означает, что о счастье забыли. Напротив, от него всеми силами пытаются избавиться. И, рискну предположить, именно потому, что «стремление к счастью» с необходимостью вызывает за собой право, мораль и закон. Желание поставить себя вне этих докучливых «пережитков» и вызывает необходимость удалить счастье из списка значимых категорий.

Не знаю, что там утверждают теоретики постмодерна, понять их зачастую невозможно, но вот в обычной практике от счастья избавляются заменой его на успех. Разумеется, успешный человек может быть счастливым, но ясно и то, что успех далеко не всегда означает счастье.

Теперь, если мы перенесемся в социальную плоскость взаимоотношений между людьми и подставим вместо счастья «успех», то легко увидим, что «право на успех» или даже на «стремление к успеху» звучит глупо. Такое право просто не может быть правом, потому, что успех, в отличие от счастья, сам по себе является социальной категорией. Человек может думать о себе, что он счастлив, и может быть счастливым, ему никто не нужен для подтверждения этого факта. Успех - социальная категория, он дается только в оценках других людей.

В этом месте происходит очень важная подмена целей. Динамическое развитие (стремление к счастью) подменяется статическим состоянием (успех). Кроме того, «стремление к успеху» совершенно не требует ни морали, ни закона, ни прочих правил. Точнее, они рассматриваются не как необходимые инструменты для достижения цели, а как досадные ограничения, препятствующие ей. «Это все нужно, иначе мы все просто поубиваем друг друга» - примерно так принято считать в этой среде.

Люди в рамках «общества успеха» не взаимодействуют, не кооперируют, а лишь вынужденно используют друг друга. Боюсь, что в таком случае прогресса, то есть накопления времени, тоже не происходит.

Наконец, если, как мы выяснили, счастью не требуются внешние оценщики и, что особенно важно, счастье можно испытывать много раз по разным поводам, то успех - категория одноразовая. Более того, она требует внешних оценок и, следовательно, делает значимыми символы успеха.  

Итак, в рамках общества «стремления к счастью»: а) человек свободен в выборе своих целей; б) обществом оцениваются не сами цели, а средства; в) правила являются органически необходимыми для достижения целей; г) в обществе «накапливается время».

В «обществе стремления к успеху»: а) цели человека диктуются обществом, пониманием успеха (обычно отождествляемым с его символами); б) общество оценивает достижение цели; г) средства не имеют значения; д) мораль, право  и т.п. воспринимаются как ограничения «чтобы мы не поубивали друг друга»; е) взамодействие людей диктуется необходимостью использования друг друга для получения символов успеха.

Парадоксально, но «общество стремления к успеху», которое обычно олицетворяют гламурные хамы, на самом деле есть крайняя степень материализма, то есть самого «научного» изо всех возможных мировоззрений.

Разумеется, идеальных типов таких обществ не существует. Обычно эти общества уживаются в рамках одной страны и их составляют одни и те же люди. Но кое-где, например, в Украине, явственно преобладает один тип - доведенный до своего логического конца материализм «общества успеха». Западным социологам, философам и политкам нужно изучать это удивительное общество, чтобы ясно увидеть ту угрозу, которую несут эти тенденции их собственным странам.

Матеріал створено за підтримки Міжнародного фонду «Відродження».