Дискуссия, которая развернулась вокруг проекта «Великие украинцы», во многом не имеет четкой структуры. Этим всегда отличалась украинская дискуссия, где до сих пор работают правила детского утренника: главное свой стишок рассказать, а потом тихо с мамой улизнуть. Желательно с конфетами. Других детишек слушать не обязательно, а если уж слушать, то только для уничижительной критики – «Петька картавит, а у Соньки сандалик расстегнутый». И как ни пытались Наталья Лигачева и Борис Бахтеев в своих статьях обратить внимание на социальные и социокультурные аспекты данной темы, все так и продолжает тонуть в криках а-ля Паниковский: «А ты кто такой?».

 

Разговор о «Великих украинцах» стал лакмусовой бумажкой для всех, кто принял в нем участие. Ведь каждый говорил о своем, и это свое легко поддается анализу. Одни, например, закатили истерику о нечестности. При этом сами особой честностью не отличились. Дошло до того, что народные депутаты кинулись спасать (кого?), расследовать (что?) и клеймить позором всех, кто «не это самое…». Подобная целеустремленность и ясность мысли нашла зеркальное отражение на выборах в Киевсовет, куда, очевидно из-за нервного напряжения, вызванного «Великими…», не попала команда НУНС.

 

Сам по себе проект имел много граней. На три из них и хочется обратить внимание. Это формат проекта «Великие украинцы», социальные ожидания современных украинцев и отечественная историография и мифология.

 

 

От внимания большинства авторов, писавших о «Великих украинцах», ускользнул тот аспект, что шоу было в первую очередь развлекательным. Были «Танцы со звездами», где знаменитости показывали хореографию, а здесь тоже популярные узнаваемые люди рассказывают истории. То есть, проект не мог быть социальным или научно-популярным в силу своего формата. Ну, представим, что певица Лорак будет читать по телевизору математику. Это будет шоу или урок математики? Ответ однозначен – конечно, шоу. Один вид Лорак затмит все синусы, косинусы и теоремы.

 

Почему авторы публикаций о «Великих украинцах» отделяли главных героев фильмов, представляющих ленты, от исторических личностей? Ведь по замыслу формата именно от качества представления и зависело место в списке. Именно на это и обратил внимание Вахтанг Кипиани, когда понял, что Дмитрий Табачник у него выиграл. Конечно, господин Кипиани обставил все так, что проиграл не он – проиграла страна. Но это уже из области личных обид. Хочу повториться – в данном формате выигрывает не историческая личность, а рассказ об исторической личности. Кто лучше рассказал, тот и выиграл. Шахерезада, например, отлично умела этим пользоваться.

 

Поэтому «Интер» действовал строго в коммерческом развлекательном формате, о чем честно заранее предупреждал.

 

Думаю, что проект удался настолько, насколько он мог. Все сработали по высшему разряду. Канал не остался в накладе, поскольку удалось спровоцировать интригу в финале и шквал платного голосования. Торганула физиономиями украинская интеллигенция, которую уже начали забывать. Отыгрался за политическое поражение Дмитрий Табачник, и все начали говорить о Вахтанге Кипиани. Украинцы послушали рассказы по собственной истории, что, согласитесь, тоже во вред им не пошло.

 

Ну а скандал – так это по программе. Без скандала – все равно что свадьба без драки. Тут уж ментальность. Крики: «Господа, вы звери!»– достояние старого кинематографа.

 

Признаюсь честно – я проект не смотрел. Хотя не совсем так: прежде чем писать статью, посмотрел некоторые записи, иначе это было бы невежливо по отношению к создателям «Великих украинцев». Но в прямом эфире – нет. Признаю профессионализм Савика Шустера, но я не его поклонник. Ну, нет у меня сил, чтобы столько времени убивать возле телевизора. Есть работа, творчество, книги, семья, любовь. Все это светлый образ Шустера на экране мне не заменяет. Мне кажется, что телевидение тем и хорошо, что сжимает время. А вот Савик Шустер его тянет. Ну и пусть тянет, только не у меня.

 

Вторая важная причина. Формат шоу не всегда хорошо ложится на публицистику и популяризацию науки. Это касается не только Украины. Не так давно читал английскую популярную книгу о Канте. Там собрана масса анекдотов и забавных случаев о великом философе, но ни слова о кантианстве и неокантианстве. Прочитав книгу, читатель поймет, что Иммануил Кант – забавный чудик, но не на сантиметр не продвинется в вопросах познания и работе философа как определенного генератора научной мысли. Мне кажется, что автор книги, Пол Стретерн, либо сам забавный чудик, либо хочет таким казаться.

 

Тенденция людей, имеющих дело с наукой и информацией, выдавать себя на чудаков стара как мир. У нас журналисты тоже любят показывать себя экстравагантными чудиками. Это тоже элементы корпоративной субкультуры – нельзя быть умнее царя или топ-менеджера. Отсюда и корни шутовства, а потому элемент серьезности в украинской журналистике представлен весьма скромно. Поэтому ко многим журналистам и политикам относиться серьезно просто не могу. Ну не верю я в украинский национализм Вахтанга Кипиани и панславянизм Дмитрия Табачника! Это какая-то шутка, фарс, розыгрыш. Ну не могу я без юмора это воспринимать. Я не хочу сказать, что Табачник и Кипиани не украинцы – нет, они украинцы. Но их радикальная мотивация никак не прослеживается генетически. И расшибание лба по поводу националистической или православной ориентации Украины представляется более комичным, чем искренним. В этом больше элемента шоу, а с формата шоу мы и начали. Ну, захотели люди почудить – флаг в руки и ветер в спину!

 

 

Болезненная реакция украинского общества на проект «Великие украинцы» была заложена изначально, задолго до появления проекта. Дело в том, что в украинском обществе ускоренными темпами проходит переоценка ценностей. Социология это подтверждает. Так, согласно исследованиям Евгения Головахи, в 1990 году среди лидеров прошлого уверенно лидировал Богдан Хмельницкий. Кочубей имел третье место и уверено шел впереди Мазепы. Второе место было вообще за… Хрущевым. Степан Бандера вообще не был в списке значимых личностей. В том же году первое место было у Амосова, далее Щербак, Яворивский, Драч, Павличко и только потом Черновил.

 

Через 10 лет ситуация меняется. Посмотрим на социологию Всеволода Тихоновича – рейтинг украинских политиков всех времен 2001 года:

3. Чорновил (16%)

4. Ющенко (9%)

5. Кравчук (8%)

 

Важными политиками, которые не вошли в десятку, были Винниченко, Кучма, Махно.

 

Уже в 2002 году Ющенко выходит на третью позицию в мифотворчестве, а Тимошенко захватывает 10-ю позицию. Интересно, что 7-ю позицию с ходу берет Леся Украинка. Кучма также поднимается на 9-е место. Тихонович делает вывод – общенациональные значимые образы в Украине отсутствуют.

 

Однако в 2002 году проводилось исследование с более открытым вопросом. Предлагалось ответить на вопрос «Кто, по вашему мнению, является лучшим политиком всех стран, времен и народов?» Бюро маркетинговых технологий получило следующие ответы:

 

1.      Маргарет Тетчер 6,8%

2.      Затрудняюсь ответить 6,1%

3.      Черчилль 5,2%

4.      Ленин 4,7%

5.      Рузвельт 4,7%

6.      Не знаю, такого нет 4,1%

7.      Сталин 4,1%

8.      Клинтон 3,4 %

9.      Петр Первый 3,4%

10. Брежнев 3%

11. Ющенко 2,5%

 

 

Высокие показатели у Кеннеди и Грушевского.

 

Как видим, одно исследование вполне накладывается на второе. Но есть важная деталь – украинец активнее реагирует на образы мировой истории, чем на образы истории украинской. Рейтинг Тетчер превышал рейтинг Грушевсго (2,2%) более чем в три раза (!), и более чем в 13 раз (!) рейтинг Ярослава Мудрого (0,5%). А первая тройка имела следующий вид:

 

И ни одного украинца среди них! При этом Тихонович определил тенденции. Наиболее интегративным образом для Украины был и остается Шевченко. Русские граждане Украины ощутимо больше поддерживают Шевченко, а вот этнические украинцы Грушевского, более того, горожане больше поддерживают Шевченко. Таким образом, социологи все-таки вывели интегративный образ на 2002 год, и это был Тарас Шевченко. Но тенденции явно показывали интерес украинцев не к собственной, а к мировой истории. Возможно, это было и непатриотично, но вполне соответствовало моменту – Украина входила в мировое сообщество и желала знать об этом сообществе как можно больше.

 

Исходя из данных, легко предположить, что голосования за Степана Бандеру и Ярослава Мудрого были, мягко сказать, нерепрезентативными. Рывок к лидерам Грушевскому и Шевченко за такой короткий срок был практически невозможен. Хотя не все так однозначно. До 2008 года все-таки шесть лет, можно предположить рост популярности Бандеры. Тем не менее, как показывает социологический мониторинг Евгения Головахи, активных переоценок ценностей за эти 6 лет не произошло. Более того, темпы роста симпатий к радикальным настроениям, будь то радикальный национализм или коммунизм, стабильно падают. Легко понять, что Бандеру подтянули, но на несколько порядков меньше, чем Ярослава. Тем не менее, структура голосования легко видна из социологического анализа. Сначала активная группа начала тянуть Степана Бандеру и вытянула его выше Тараса Шевченко, в чем немедленно увидели угрозу другие участники процесса, которые и поддались на провокацию Дмитрия Табачника. С точки зрения экономики легче было сыграть за Кобзаря. Но политически нужно было «размазать по стенке». И размазали. Размазали практически тем же оружием – путем атаки сообщений и мобилизации ресурсов. Именно это и было обидно сторонникам Степана Бендеры. Ведь они считали, что могут «подправлять» результаты, исходя «из интересов Украины», и что это право монопольно принадлежит им.

 

Отсюда понятна реакция депутатов «Нашей Украины», поскольку мотивы обижаться у них те же, что и у группы поддержки Бандеры. Ведь если окажется, что такие настроения в меньшинстве, то это уже политический удар по их электорату. А ситуация непростая. С одной стороны, социология показывает, что Бандера не был национальным лидером, но он явно опережал Ярослава Мудрого на несколько порядков, а поскольку после оглашения результатов оба героя укрепят свои позиции, то результат нельзя предугадать на 100%. Вероятнее всего оба героя просто сравняются. В любом случае, Грушевский и Шевченко пойдут вниз, а это уже удар по прежней мифологии.

 

 

Удар по Тарасу Шевченко, на который блестяще обратил внимание Андрей Кокотюха, был вызван обветшанием старой украинской историографии. Дело в том, что Украина была представлена и в советской мифологии. Туда и входил Шевченко, которому лепили классовую борьбу, а национальные вопросы просто вымарывали. То есть фигура была более чем компромиссная: с одной стороны, сельский бунтарь, с другой – национальный лидер.

 

Украинская постсоветская историография отличается тем, что это советская историография наоборот. Советская историография не столько врала, сколько замалчивала о многих событиях. Замалчивала о Голодоморе, о потерях в ВОВ, о репрессиях. Современная украинская историография эти события выпячивает, а советских антигероев превращает в героев. Это проще всего. Советская агитационная машина мигом приспособилась к новым условиям и успешно разрушает новое государство Украина.

 

Это все равно что электродвигателю поменяли проводки, и он начал работать в другую сторону. У меня неплохая память. Те люди, которые выгоняли других из церквей, учили мудрости партии и правительства, и сегодня имеют работу на идеологическом фронте. Теперь из коммунистов они стали заядлыми националистами. Да что там историки, педагоги, мелкие чиновники и деятели культуры – многие политтехнологи и журналисты напоминают мне комсомольцев, хотя комсомола уже не застали. В результате какая-то часть граждан Украины начала двигаться в противоположном направлении, а какая-то не желает признавать новшеств и остается «староверами». Трагедия в том, что обе части очень значительны и подобная гуманитарная политика разваливает страну. Более того, история знает случаи, когда столкновения между приверженцами старых и новых воззрений приводили к кровавым конфликтам. Для этого и была создана демократия и культура общественных дискуссий. Вот именно такой дискуссии и ждет украинское общество.

 

Но только при чем тут «Интер»? Формат «Великих…» не предполагал никакой серьезной дискуссии, а потому разочарование в проекте закономерно. Но создать такую дискуссию и формат для нее «Интер» не смог бы, даже если б очень захотел. Если говорить об исторической публицистике, то она предполагает зрелость мыслей, хорошее знание материала и добросовестность. Все это никак не соответствует уровню украинской телевизионной журналистики. Если говорить о политическом диспуте, то политики думают только об одном – уничтожить друг друга. Исторические личности не выдерживают формата «свой-чужой». За ними стоят серьезные исторические процессы, которые надо понимать, чувствовать, видеть их связь с современностью. Людей, которые этим занимаются, надо воспитывать, поддерживать и не пытаться втиснуть в политические рамки, поскольку природа социальных и исторических отношений значительно шире, чем политика.

 

В итоге, думаю, надо поблагодарить «Интер» за смелый проект, который в принципе был удачным, и продолжать работу в этом направлении. Социология показывает, что интерес украинцев к истории не только не спадает, но и растет.