Концерт на «Интере» к 9 мая 2021 года — как удобный повод и камуфляж

Концерт на «Интере» к 9 мая 2021 года — как удобный повод и камуфляж

13 Травня 2021
4901
13 Травня 2021
10:00

Концерт на «Интере» к 9 мая 2021 года — как удобный повод и камуфляж

4901
Концерт на «Интере» к 9 мая 2021 года — как удобный повод и камуфляж
Концерт на «Интере» к 9 мая 2021 года — как удобный повод и камуфляж
Концерт на «Интере» к 9 мая 2021 года — как удобный повод и камуфляж

Прежде всего, договоримся о точке зрения, с которой будем рассматривать концерт (или концерты — повторяются они, особо ничем не отличаясь, уже много лет) на «Интере» к 9 мая под пафосным названием «Победа, одна на всех». Победа над нацизмом — величайшее событие XX века. Страшно даже представить, что было бы, если бы не эта победа, но абсолютно точно одно: того мира, который мы сегодня видим, не было бы и в помине.

Ценность победы как таковой не подлежит сомнению, и поэтому балансировать упоминания о ней словами «а вот ГУЛАГ, а вот Голодомор» не стоит. Это выглядит абсолютно точно так же, как, говоря о сталинском терроре, тут же добавлять: «Но зато вот победа...». Сведение победы, ГУЛАГа и Голодомора в один контекст уместно и даже необходимо в единственном случае — когда пафосные слова о победе являются неправдивыми или тенденциозными.

Давайте, наконец, перестанем играть в российскую игру и отождествлять победу со Сталиным, коммунизмом и российским «величием». Давайте отделим зёрна от плевел и будем рассматривать Вторую мировую войну не в российском пропагандистском дискурсе, пусть даже вывернутом наизнанку, а в дискурсе, отличном от российского, ином, чем российский. Победа была достигнута не благодаря Сталину, а вопреки ему — а «благодаря» Сталину она далась такой высокой ценой. И даже более того: если бы вместо союза с Гитлером Сталин заключил договор — пусть ситуативный — с европейскими демократиями, то, скорее всего, война где началась, там и закончилась бы и не стала бы мировой. Были бы спасены десятки миллионов людей. И, да, России теперь нечем было бы гордиться. Так что нынешнее российское победобесие — на крови оно, на огромной, невообразимой крови.    

Вот под этим углом зрения и посмотрим на интеровский концерт: было это о войне и победе — или же на самом деле о чём-то совсем другом, а победа была лишь удобным поводом и камуфляжем, прикрытием.

Праздничный концерт на «Интере» был, в общем-то, предсказуемым. Из года в год они почти одинаковые — с одними и теми же песнями, с одними и теми же артистами и с одним и тем же стилем ведущих. Такой себе «победный» вариант «старых песен о главном», когда День победы — это форма, предлог, а «старые песни» — содержание и цель: «Ах, какую страну потеряли». А кстати, не странно ли: при всём нынешнем российском победобесии так и не возникло новых песен о той победе? Оно и понятно: если в советских песнях — тех, что остались в памяти и звучат в интеровских концертах, были личные переживания, страх и ужас войны, то о чём россиянам петь теперь — «можем повторить», что ли? Бряцание оружием не ложится на музыку.

Но нынешний концерт кое в чём отличался от традиционных. Исчезло двуязычие а-ля Тарапунька и Штепсель — и Анастасия Даугуле, и Андрей Доманский говорили по-русски и только по-русски. По-русски же были и практически все песни, за исключением одной-двух. Не было у ведущих интонаций школьников, отвечающих на уроке, как в предыдущие годы. Зато было нечто новенькое: каждую историю они рассказывали вместе, чередуясь — предложение один, предложение другой.

Естественно, ни о какой искренности, ни о какой проникновенности в этом случае не могло быть и речи — то же самое впечатление вызубренного и отбарабаненного материала. Когда ведущие рассказывали о мальчике-подростке, которого подожгли и выбросили в окно, о других не менее жутких фактах — ни на лицах, ни в голосе ведущих не было ни тени ужаса, сострадания. «А я сейчас такую историю расскажу — обалдеете», — вот такими были и выражения лиц, и интонации. Ненастоящим всё это было. Фальшивым. От Доманского прозвучала фраза: «Трупы солдат». В подобном контексте я не слышал этого слова никогда раньше, ни разу. Всегда говорили: «Тела солдат», «погибшие солдаты». Уважительно к их памяти. Одно из двух: либо интеровские ведущие совершенно не чувствуют языка, который так защищают, не чувствуют смысловых оттенков и эмоционального окраса слов, либо перешли на язык «чётких пацанов». 

Впрочем, в российской блогосфере, да и в официальных СМИ — хоть путинских, хоть антипутинских — так теперь и говорят. И не только так: в российском информпространстве от того же ковида люди не «умирают» и не «гибнут», а «мрут» и даже «дохнут». Так что «Интер» вполне в мейнстриме — российском.

Что же касается историй о героях той войны, то секрет впечатления ненастоящести раскрывался просто: они не были самодостаточными, а служили подводками к выступлениям, часто притянутыми за уши. Заполнением пауз. «Этот человек стал прототипом героя фильма по прозвищу Смуглянка», — и тут же зазвучала песня «Смуглянка». И не из того фильма, и не о том герое — просто слово общее попалось.

Среди героев, о которых рассказывали ведущие, почти не было выходцев из Украины. Боевые эпизоды, о которых шла речь, тоже только в одном или двух случаях происходили в Украине. Вот вам локализация событий и родных мест героев, о которых рассказывали: краснодарские партизаны, Брянская область, блокадный Ленинград, ещё раз блокадный Ленинград, ещё раз — о нём был целый тематический блок, бои за Белоруссию, Псковщина и Новгородчина, Москва, Кемерово, Брянская область, Смоленщина, Новороссийск, Калининский фронт, эвенк-снайпер, Порхов, Тутаев, Казань, Северный флот, Брестская крепость и далее, далее, далее. Зоя и Александр Космодемьянские, Эдуард Асадов, Муса Джалиль. Доманский даже пробубнил стихотворение Асадова — точно с таким же выражением пробубнил бы его синтезатор голоса. Послушайте, а вообще, в Киеве писали текст для ведущих — или, может, в Москве?

Под видом победы зрителям внушали как минимум две идеи. Первая: победила гитлеровцев Россия и именно Россия, а остальные путались у неё под ногами, Украина в том числе. Именно так в своих публичных выступлениях представляет ту победу некто Путин. И вторая: зрителям внушали ощущение «нашей необъятной страны»: и эвенк-снайпер, и Северный флот — это всё якобы «наше».

Да, война была мировой — но тогда где истории о героях из других стран, кроме СССР? А вот вам: Франция, французское Сопротивение. А именно русский пленный, бежавший из концлагеря и возглавивший партизанский отряд во Франции. И, конечно же, войска союзников упомянули — одной фразой, мимоходом, как и положено.

Да, и кстати: были единичные упоминания об Украине, о Беларуси. А Молдова? А страны Балтии? Неужели там были одни лишь «враги и пособники»? Да, в российском дискурсе по умолчанию принято считать именно так: Россия, на подхвате у неё Украина и Беларусь — и всё. Россия-отец, Россия-сын, Россия — дух святой, «триединый русский народ».

Стало понятным название концерта: «Победа, одна на всех». Вырванные из контекста песни из «Белорусского вокзала» сами по себе теряют смысл: на кого это — на всех? Но в данном случае сомнений не осталось: на всю «нашу советскую родину», на все «братские народы».

И опять мы видели традиционный российский дискурс: война — это только герои-бойцы. Ну, партизаны. Украина три года была под оккупацией. И, наверное, в каждой украинской семье память о той войне — это в том числе память об ужасах жизни под оккупацией. Но, как и в советском дискурсе, как и в российском, мирных, гражданских жертв войны — а их были миллионы, их было едва ли не больше, чем погибших в бою — словно бы и нет.

Да, был сюжет об оккупированном Минске — но о подростке, помогавшем красноармейцам. О комбатанте.

А, кстати, Израиль выплачивал компенсации всем репатриантам из постсоветских стран, переживших войну в эвакуации. Считал их тоже пострадавшими. В концерте о тяготах эвакуации не было ни слова: мы же о державе-победительнице, а не о людях-винтиках!  

Непременный рассказ о письмах с фронта — как их ждали жёны бойцов, какими священными они были. А в Украине три года оккупации никакие письма с фронта не доходили. Три года — целых три года — семьи не знали о своих мужьях, отцах, братьях, дочерях и сёстрах ничего. Не знали, живы ли они — только молились. Но об этом не говорила советская пропаганда, не говорит российская, не говорит и «Интер». Оккупация — тема запретная, те, кто был на оккупированной территории, — почти предатели. То есть, все украинцы. Так повелось при Сталине — так осталось в «русском мире» и по сей день. А значит, и на «Интере». 

Да, был сюжет о Бабьем Яре. Но сразу же за историями выживших еврейских детей: «И люди разных национальностей». Да, в «русском мире» людей всё ещё делят по «пятой графе». И вот это добавление скороговоркой: «И люди разных национальностей» — непременный атрибут рассказов о Бабьем Яре в российской пропаганде: нельзя же о Холокосте говорить как именно о нём — надо о «великом советском народе».

Прозвучало: к советским пленным в концлагерях относились хуже, чем к другим, — даже помощь Красного Креста им запретили передавать. Вот только кто запретил — об этом промолчали. А запретил не кто иной, как Сталин своим знаменитым: «У нас нет пленных, у нас есть предатели родины». Врач-герой, помогавший советским пленным бежать из концлагеря, рассказал о своём подвиге только через двадцать лет после войны. Из скромности, как заверил Доманский, даже цитату привёл. Из скромности, да? А не потому ли, что опасался оказаться снова в лагерях — только уже в советских? Это были откровенные фальсификации истории. Откровенное отбеливание Сталина.

А были пленные, к которым относились ещё намного хуже, чем к советским, — это были польские пленные. Именно поляки, а не русские, были самым ненавистным Гитлеру славянским народом. Но об этом — молчок. Все нарративы ещё советской пропаганды — вот они, в одном концерте.

Православная церковь ещё в 1941 году благословила на защиту родины, на борьбу против гитлеровцев. Ну, какое же событие на «Интере» без православной церкви! А что же остальные церкви? А неизвестно. И ни словом не было сказано о том, что в 1941 году церковь в СССР — и православная прежде всего — всё ещё подвергалась гонениям и репрессиям. Такая вот «не переписанная» история. Кстати, не показательно ли, что поборники «русского мира» борются с «переписыванием истории», но никогда не употребляют вместо слова «переписывание» с очень размытым смыслом гораздо более точное слово — «фальсификация»? Не с фальсификацией они борются, а с исправлением фальсификаций — сами признаются...

«Организованный нацистами татаро-башкирский батальон». Добавим к этому, что россияне и до сих пор считают, что казанские татары — это тот же самый народ, что и крымские татары, и тогда мы поймём, что именно «Интер» хотел нам сказать.

Ну, а что же сам концерт? Это было чудовищно. Россиянин Леонид Агутин. Киргизы «Город 312». Широка страна моя родная!

Певцы и певицы во всю мощь демонстрировали нам свои непревзойдённые вокальные данные. Тогда как песни, которые они исполняли, должны звучать камерно, приглушенно. Таисия Повалий, всем своим видом словно говорившая: «Посмотрите, какая я замечательная певица — лучше всех». Владимир Гришко, показывавший: «А вот как я могу!» Олег Винник, изо всех сил показывавший: «Ну вы же все меня любите — правда же, любите!» Андрей Доманский, весёленько, с сияющей улыбкой пропевший трагическую песню. А песня «День победы», которую завершил певец криком «Побе-еда-а-а!!!». Да совсем не о том эта песня, нет там и близко никакого «ура!».

Едва ли не единственным исключением было проникновенное пение Златы Огневич. И, без сомнения, спасла концерт Светлана Тарабарова: её пение пробирало до самых глубин. Как уже стало традиционным для всяческих «старых песен о главном», подавляющее большинство выступлений безбожно проигрывали, и в подмётки не годилось «каноническим», изначальным, старым исполнениям прозвучавших песен. Самодеятельность. Но в том-то и дело, что исполнение не имело значения, главным было внушить ностальгию по «великой стране».

Что совсем сбило с ног, так это шоу-оформление каждой песни. Певица, вдруг начинающая подниматься над сценой, — на постаменте, окружённом горящими свечами. Певица, лежащая на одной половине круга, а на другой — танцор, эта другая оловина потемнела и провалилась. Фантазия постановщиков била водопроводным краном, у которого сорвалась резьба. Кордебалет, подтанцовка к большинству песен — улыбающиеся, весёлые, сексапильные танцоры, крупные планы. Крупным планом босые ноги Лободы — ничего так, потянет. Это было кощунство — ну, и рядом там не стояла подтанцовка, ни к песням, ни к событию. И рядом не стояли шоу-эффекты. В мои школьные годы бытовал анекдот об оперетте «Повесть о настоящем человеке» с канканом «Ему отрежут ноги, отрежут ноги». Никогда и представить себе не мог, что увижу это наяву, воочию.

Это было шоу под названием «День победы». Увеселительное мероприятие — как парады в Москве. Только вот и почитание героев, и память вышли бутафорскими. Пластмассовыми. Игра в «День победы». Танцульки. И кощунство.

Но всё становится на свои места, если учесть: День победы был не целью, а всего лишь инструментом внушения идеологии «русского мира».

... А завершил концерт Доманский словами: «Желаем всем фронтовой выдержки в наше непростое время». Нет, война не окончилась — так, что ли? А против какого нацизма мы боремся теперь — а, господа из «Интера»? Какие основания для сравнений «нашего непростого времени» с самой трагичной в истории человечества войной? И ещё слова Доманского: «С днём победы, дорогие единомышленники!». Оказывается, все эти буги-вуги были для узкого круга, приватизировавшего право на память о победе! Междусобойчик такой. И потом эти люди говорят, что кто-то другой оскорбляет память о ветеранах и их подвигах.

Фото: скриншот

Команда «Детектора медіа» понад 20 років виконує роль watchdog'a українських медіа. Ми аналізуємо якість контенту і спонукаємо медіагравців дотримуватися професійних та етичних стандартів. Щоб інформація, яку отримуєте ви, була правдивою та повною.

До 22-річчя з дня народження видання ми відновлюємо нашу Спільноту! Це коло активних людей, які хочуть та можуть фінансово підтримати наше видання, долучитися до генерування спільних ідей та отримувати більше ексклюзивної інформації про стан справ в українських медіа.

Мабуть, ще ніколи якісна журналістика не була такою важливою, як сьогодні.
* Знайшовши помилку, виділіть її та натисніть Ctrl+Enter.
4901
Коментарі
1
оновити
Код:
Ім'я:
Текст:
Андрій
1049 дн. тому
Ох ви і мерзротники... Детектор медіа- помийна яма для розпалювання зневаги до інших точок зору і поглядів
Долучайтеся до Спільноти «Детектора медіа»!
Ми прагнемо об’єднати тих, хто вміє критично мислити та прагне змінювати український медіапростір на краще. Разом ми сильніші!
Спільнота ДМ
Використовуючи наш сайт ви даєте нам згоду на використання файлів cookie на вашому пристрої.
Даю згоду