Фраза «современное украинское кино» всё реже вызывает снисходительную улыбку и всё чаще - сопереживание и гордость. «А еще надежду», - добавляет кинопродюсер и организатор Недели украинского кино в поддержку Олега Сенцова Анна Паленчук, имея в виду как развитие индустрии, так и скорейшее освобождение из-под стражи в России своего коллеги, обвиняемого в подготовке терактов в Крыму. И хотя поводом для разговора с Паленчук становится именно предстоящий благотворительный фестиваль, мы обсуждаем и продвижение дела Олега Сенцова, и «преждевременность» актуальности украинского кино. В частности, почему отечественные фильмы уже не будут восприняты так критично и изменят ли киноискусство события войны.

- Анна, расскажите, как проходит подготовка к Неделе украинского кино.

- Готовимся усердно. Как кинопродюсер я, разумеется, больше знаю о том, как делать кино, нежели как организовывать мероприятия, связанные с его продвижением. Если бы еще недавно мне сказали, что можно организовать подобного рода ивент, да в добавок еще и подключить к этому процессу столько неравнодушных людей, я бы сказала: «Не верю». Как это часто происходит в Украине, мы всё делаем при абсолютнейшем отсутствии бюджета. Все фильмы, включенные в программу Недели, были предоставлены продюсерами абсолютно безвозмездно. Украинские киношники очень хорошо знают друг друга, и все они, конечно же, очень сопереживают Олегу. Ни у кого даже не возникало вопросов, стоит ли давать фильмы - все понимали, что, собрав определенную сумму от показов и направив ее Олегу, мы совершим благое дело.

- Олег Сенцов находится под стражей уже довольно давно, с мая. Когда возникла идея организовать мероприятие в его поддержку?

- Размышлять на эту тему мы начали еще в начале июля. Но на носу был Одесский кинофестиваль, и мы понимали, что лето - не тот период, когда нам удастся собрать большое количество людей. Было решено, что мероприятие лучше организовать в начале осени, чтобы как следует подготовиться. Вообще, никто и предположить не мог, что дело Олега затянется на такой длительный период. Ежемесячно на его пребывание и поездки родственников и адвокатов в Россию уходит уйма средств.

- Почему вы решили сотрудничать именно с «Кинопанорамой»?

- В первую очередь нам хотелось, чтобы местом проведения фестиваля стал незаурядный кинотеатр. В этом плане «Кинопанорама» показалась идеальным вариантом - аутентичное место в центре города, известное своей фестивальной атмосферой. Наталья Соболева (директор кинотеатра «Кинопанорама». - ТК) откликнулась на нашу инициативу практически сразу, став соорганизатором и выделив нам время на вечерние показы. Вы же понимаете, насколько сложно любому кинотеатру отказаться от показов голливудских картин в вечерние часы для того, чтобы отдать это время украинскому кино. Когда мы только начинали анонсировать Неделю, никто и рассчитывать не мог на то, какую это может вызвать заинтересованность. Но уже сейчас вполне возможно, что все 400 мест «Кинопанорамы» будут заняты людьми, которым небезразлична судьба Олега и интересен украинский кинематограф. Это было бы здорово.

- По какому принципу отбирались фильмы для показа?

- В нашей программе есть фильмы, которые были поддержаны Государственным агентством по вопросам кинематографии. Они - результат революции в индустрии, когда многие получили финансирование и сделали кино, за которое Украине действительно не стыдно. Но поскольку Неделя была инициирована украинскими кинематографистами и поддержана самыми разнообразными структурами, начиная от Госкино и Союза кинематографистов, а соорганизатором стал Национальный центр Александра Довженко, она не привязана к прославлению государства и какой-либо программной «обязаловке». Нам просто было важно, чтобы картины являлись актуальными и в полной мере отражали нынешний потенциал отечественного кинематографа. Раньше мы думали, что украинское кино очень сильно оторвано от общества, что оно говорит на не совсем животрепещущие темы. Теперь, исходя даже из программы фестиваля, можно заявлять о том, что украинские кинематографисты, по сути, даже опередили реальность.

Кто до недавнего времени мог задуматься о том, какую актуальность приобретет картина Ахтема Сейтаблаева «Хайтарма»? Что крымские татары также считают себя украинцами и поэтому мы обязаны знать историю этого народа? Либо же о том, что тема фильма «Параджанов» Елены Фетисовой о политическом заключении великого режиссера будет перекликаться с преследованиями Сенцова? Даже «Иван-сила», изначально заявленный как фильм для семейного просмотра, повествует о герое-украинце, который достигает успеха, несмотря на собственное простодушие и даже чрезмерное доверие к людям.

Одним из участников нашей программы также является фильм «Молитвы о гетмане Мазепе» Юрия Ильенко. Только сейчас мы понимаем, насколько этот фильм опередил время: еще на момент создания он не понравился российским критикам как интерпретация событий украинской истории. Тогда его цензурировали, «забрасывали камнями» - а мы кивали в ответ, мол - ну, не нравится, им видней. Сейчас украинцы как никогда понимают, что у нас не просто есть право на историю - у нас вообще своя история. Поэтому и зрителями он будет воспринят совершенно иначе, нежели 10 лет назад.

Но открыть Неделю было решено именно независимым фильмом Олега Сенцова «Гамер», снятым за его собственные деньги. Думаю, показ подобных картин на больших экранах должен придать сил и энтузиазма молодым украинцам, готовым и желающим снимать.

- Вы не планировали выделить больше времени для показа фильма Олега?

- Мы бы, конечно, хотели организовать дополнительные показы и «Гамера», и других картин. Вообще, было бы здорово провести нашу Неделю не в одном, а в нескольких кинотеатрах. Если мы увидим, что люди проявляют заинтересованность, заранее выкупают места, то, безусловно, будем думать и об организации дополнительных сеансов. Но стоит сказать, что много хороших фильмов мы так и не смогли внести в программу, хотя нам поступали предложения от людей, готовых ими делиться. Тогда это могла быть уже не неделя, а месяц украинских фильмов. Но нам хотя бы эту Неделю провести, собрать деньги для Олега, дабы дать ему силы продолжать бороться с ужасными обстоятельствами, в которых он очутился.

- Помощь Олегу Сенцову будет оказываться именно со средств, собранных от продажи билетов? На что пойдут эти деньги?

- Да, всю выручку от продаж билетов мы перечислим на счета людей, которые занимаются финансовой составляющей дела Олега - его сестры Натальи (Каплан. - ТК) и его продюсера Ольги Журженко. Мы постоянно пребываем на связи и, посоветовавшись, решили, что деньги, которые будут у нас на текущий момент, пойдут туда, где будут нужны. У Олега есть два адвоката, один из которых - очень мощный юрист, и он не может работать без гонорара. Второй не берет гонорар, но он живет и работает в Петербурге, и поэтому ему приходится постоянно ездить в Москву, на что тоже нужны деньги. Помимо этого, у Олега есть двое детей, которых он воспитывает один. Если какая-то часть денег будет нужна им - значит, так и будет.

- Какие у вас планы после проведения фестиваля?

- Сложно что-либо загадывать, но... если наша Неделя пройдет успешно, я не исключаю, что она поедет дальше по городам. После фестиваля мы также планируем запустить лозунг «Дивись українське». Вот даже подумываем над вариантами логотипа. Всем нравится эта идея, хотя никто точно не понимает, в какие формы она выльется. Мы просто хотим, чтобы это стало своеобразным призывом к лояльному отношению к нашему собственному продукту.

- Вы планируете выполнить «Дивись українське» в виде рекламной кампании?

- Слоная это штука - рекламные кампании. Их должен кто-то проспонсировать... А ходить и просить деньги на рекламу сейчас, когда наши военные нуждаются в них в сотни раз больше, как минимум, неэтично. Вполне возможно, что мы будем привлекать к акции компании, которые будут размещать этот призыв на партнерских отношениях. Кто это будет и в какой форме будет выполнена кампания - если честно, понятия не имею! Но общество быстро подхватывает и продвигает даже самые простые инициативы, в которых видит смысл. За такой короткий промежуток времени мы превратились из массы в осмысленную, заряженную одной идеей украинскую публику.

«Я не понимаю людей, которые едут снимать в Крым»

- Сестра Олега Сенцова Наталья Каплан в интервью «Громадському радіо» высказала неутешительное предположение, что дело ее брата будет закрыто в лучшем случае в январе, в худшем - может затянуться до бесконечности. Вы как-то общаетесь с Олегом, можете составить картину происходящего?

- К сожалению, общаться с Олегом не предоставляется возможности, это сложно делать даже его родственникам. Что-либо прогнозировать тоже тяжело. Я знаю лишь то, что о его деле говорилось на очень высоких уровнях, но даже это не смогло послужить гарантией скорейшего освобождения. Уникальность ситуации Олега заключается в том, что его судят как гражданина России с паспортом Украины - согласия на принятие российского гражданства он не давал. Российская сторона не имеет права действовать подобным образом.

- Возникает ощущение, что дела, подобные тому, которое заведено на Олега Сенцова, начинают продвигаться, только когда вокруг них возникает общественный резонанс.

- Да, и именно поэтому на них особо опасно «не обращать внимания». СМИ должны понимать, что если они не будут постоянно «муссировать» подобные темы, это поставит под угрозу жизнь человека, оказавшегося в беде. В июле в украинских средствах массовой информации прошло буквально несколько сообщений об Олеге, в августе их уже практически не было. В то время как на российском телеканале «Дождь» активно занимаются этой проблемой, его сотрудники связывались в том числе и с нами. Надеюсь, обсуждением нашей Недели мы снова начнем вызывать резонанс вокруг ситуации с Олегом Сенцовым.

Люди быстро ко всему привыкают - если честно, даже не знаю, какие новости теперь могут повергнуть общество в шок. Мы становимся до такой степени хладнокровными ко всему... С одной стороны, это нас закаляет, с другой - делает черствыми. Я не была активным участником Майдана, потому что на тот момент была занята съемками. Возможно, я не помогаю украинской армии в той мере, в которой хотелось бы - признаю. Но я умею делать свою работу, и вот решила организовать неделю украинского кино в поддержку своего коллеги, потому что не могу оставаться в стороне, когда знаю, что его незаконно удерживают под стражей и обвиняют бог весть в чем.

- Вам что-либо известно о том, оказывают ли зарубежные деятели искусства поддержку в деле Сенцова?

- Я знаю, что открыт международный счет для помощи Олегу. Но мы не связывались с ним напрямую. Знаю, что этой проблемой активно занимается Европейская киноакадемия, куда также входят наши украинцы - Елена Фетисова, Денис Иванов (всего в Европейской киноакадемии состоят восемь украинцев. - ТК).

- А как насчет российских деятелей культуры? Они прилагают усилия к объективизации ситуации, случившейся с Сенцовым?

- Вы знаете, многие наши коллеги-россияне подписались в поддержку Олега. Думаю, он и не мечтал, что за него вступятся такие известные люди. Но самой мне сложно судить о том, что происходит в России, потому что я там не нахожусь. А сложить мнение о всей стране по сообщениям в СМИ и фейсбуке мне кажется неправильным. В России тоже есть люди, которые выходят на марши против режимного беспредела и которых в итоге протаскивает по брусчатке полиция. Я знаю, что и среди них есть наши коллеги, и пишу им, чтобы они себя берегли.

- Как думаете, возможно ли украинским режиссерам продолжать работу в Крыму после случая, произошедшего с Олегом Сенцовым?

- Я могу выразить только свое мнение по этому поводу. Я не понимаю людей, которые едут в Крым. Возможно, всё быстро забывается. Возможно, «лучше хрупкий мир, чем громкая война». Но потеря Крыма для Украины огромна и не так проста. Раз уж на то пошло, в Украине есть много других мест, где можно проводить съемки. В Крыму снималось гораздо больше российских проектов, чем украинских, они там наверняка и продолжат работать. А многие украинские компании закрыли свои офисы на полуострове.

Помню, как во времена крымской кампании, еще до референдума, в Крыму возили на допросы приезжих документалистов. Раздевали, смотрели, находили какие-то уколы, подозревали в том, что они наркоманы. О других случаях мне неизвестно.

- Подобные прецеденты как-то повлияют на имидж украинского кинематографа в целом? Возможно, в последнее время о нём начали активнее говорить на международной арене, потому что заинтересовались - что же в этих режиссерах и картинах такого, раз российская власть боится их как огня?

- Ну, каждую информацию можно преподать так, как она будет выгодна одной из сторон. В любом случае, победа Слабошпицкого с фильмом «Племя» на Каннском кинофестивале - уже большой шаг к признанию украинского кинематографа в мире высокого кино. Очень много фестивалей в Европе делают фокус на украинской проблеме, есть специальные программы, в рамках которых показываются украинские фильмы. Нам однозначно сопереживают, но на кинофестивалях к украинскому кино меняется отношение не поэтому, а потому что по своей визуальной стилистике оно всё больше приближается к европейскому.

Конечно, называть такие инциденты, как с Олегом Сенцовым, возможностью поднятия престижа не поворачивается язык. Скорее это возможность, чтобы нас увидели и услышали. Я вообще давно ощутила: чтобы победить на кинофестивале, нужно совершить революцию в своей стране. Потому что чем больше о твоей стране говорят, тем больше вероятность, что тебя заметят.

«Фильм "Молитва за Гетьмана Мазепу" будет впредь воспринят совершенно по-другому

- В своей колонке в «Новом времени» Даниил Ваховский высказал предположение, что по окончании вооруженного конфликта с Россией в Украине останется поколение писателей, которые так и не смогут подняться выше этой тематики. И в то же время появится новое поколение послевоенных талантов. Можно ли провести подобные параллели и с отечественным кинематографом?

- Знаете, я как-то была на съемках в Белграде и общалась с одним человеком, который помогал нам с организацией съемок. Я сказала ему: «Я ехала на съемки в Белград и думала: "Боже! Сейчас увижу город, в котором 10 лет назад была война, где все разгромлено, а люди ходят с грустными лицами". А на самом деле очутилась в радушном городе, где лишь некоторые здания не реконструированы после войны». Тогда мой собеседник сказал мне фразу, которую я долго вспоминала: «Ты знаешь, Аня, во время войны у нас был небывалый всплеск культуры. Появилось огромное количество режиссеров, поэтов, писателей, художников, которые на волне эмоций создавали небывалые шедевры. А сейчас что? Сейчас скучно. Сейчас мы превратились в скучных европейцев».

Недавно я давала мастер-класс и задала подопечным проанализировать газеты в поисках интересных историй. Открой сейчас любое издание, и сразу найдешь сюжеты для фильма. К сожалению, чаще всего для драмы. Тем не менее, думаю, в ходе последних событий в Украине действительно появятся плеяды новых режиссеров, кинематографистов, продюсеров, и они изменят правила и язык, которым нужно говорить со зрителем. Поэтому очень символично, что наш фестиваль закрывает цикл короткометражных документальных фильмов творческого объединения «Вавилон'13». По моему личному мнению, это новое поколение украинского кинематографа. Кто-то из ребят останется в документалистике, кто-то будет снимать художественное кино или пойдет работать на телевидение, но в любом случае они совершили прорыв. Когда люди уже могут донести до зрителя идею, обладая минимумом ресурсов, получив большее, они научатся использовать это, сохраняя свою идентичность. А если человек рассуждает категориями «для хорошего кино нужна камера Alexa и 300 человек массовки» - тогда «кина не будет».

- Как вы считаете, можно ли проводить параллели между работами объединения «Вавилон'13» и «Майданом» Сергея Лозницы? Многие заявляли, что молодым людям удалось отобразить действительность Майдана, а Лозница эту нить не поймал. Другие склонялись к мнению, что представители «Вавилона'13» пошли более простым путем, а «Майдан» остался не понятым.

- Это достаточно предсказуемая ситуация, потому что молодые кинематографисты не боятся экспериментировать, они не загружены опытом за плечами. Я не анализировала ситуацию, но мне кажется, что ребята из «Вавилона'13» используют какие-то новые формы, о которых преподаватели по кинематографу скажут, что это неправильно, немонтажно и вообще сделано без соблюдения элементарных правил. Тут уже возникает вопрос, что важнее: форма или содержание. Думаю, в кино, которое иллюстрирует важные этапы в нашей истории, приоритетнее второе. И если язык, которым режиссеры «Вавилона'13» говорили со зрителем, оказался ему близок, значит, они не прогадали. Ведь люди сопереживают этим картинам не просто потому, что воспринимают их как проект искусства, а потому что являются участниками и очевидцами показанных в них событий. Понятно, что «Вавилон'13» на Филиппинах или в Куала-Лумпуре будет воспринят иначе, чем в Украине. А фильм Лозницы более универсален, рассчитан на разную публику, языки и ментальности. Две этих картины ценны тем, что они совершенно разные.

- Повлияет ли революционная и военная тематика на украинский кинематограф в дальнейшем?

- Да, думаю, она будет использоваться еще не раз. Это важно делать, ведь именно данная тематика является определенной точкой невозврата в понимании украинцами исторических процессов. Фильм «Молитва за Гетьмана Мазепу» будет впредь воспринят совершенно по-другому. Для нас всех кадры, где Петр I наклоняется к умирающему Мазепе, а тот начинает душить его рукой, уже не будут восприняты так критично, как в описании картины в русском разделе «Википедии». Мол, что ж это за ужас-то такой? Как на роль Петра I могли взять непонятно кого?! Вообще, желательно было бы избежать излишней заполитизированности искусства. Но не стоит бояться кино - это же способ диалога.

- Как проходит ваша жизнь помимо подготовки к Неделе украинского кино?

- Недавно я вернулась из Румынии с кинофестиваля RO-IFF, где в очередной раз представляла фильм «Истальгия», хотя он уже не входит в конкурс. Конечно, нескромно говорить о собственной картине... Но мне было очень обидно, что фильм не был актуален тогда, когда он вышел, и лишь недавно стал таковым. В нем рассказывается о людях нового поколения Восточной Европы, которые не едут, допустим, в Германию, а остаются у себя дома. В какой-то степени этот сюжет пересекается и с моей биографией. В то время я работала в России и во многих других странах, но как патриот своей страны осталась в Украине. Теперь я замечаю, что всё больше людей бросают раздумья, стоит ли ехать в другую страну, и остаются на Родине так же, как и герои «Истальгии».

Помню, как друг из Ужгорода рассказывал мне про своего деда, который служил в подразделениях ОУН-УПА. До недавнего времени я не осознавала, что толкало людей на подобную деятельность, а на волне Майдана решила задаться этим вопросом и обнаружила, что многие из них - герои, которые отстаивали те же права и свободы, что и мы. Я позвонила другу в Ужгород и сказала: «Славик, я хочу поблагодарить твоего дедушку и сказать, что была абсолютно не права». А Славик в это время сидел и учил немецкий язык, потому что мечтал уехать работать в Берлин. В то время как его дедушка сидел перед телевизором и обдумывал план поездки в Киев, чтобы помогать на Майдане. Могу сказать, что с тех пор прошло уже полгода, и Славик никуда не уехал.

Мы часто живем и не задумываемся о том, что борьба наших предков за будущее далась им слишком тяжело, чтобы мы в итоге пускали свою жизнь на самотек. Думаю, мы просто не имеем на это права, потому что в нас так же, как и в представителях любой другой нации заложена мощнейшая историческая память.

Неделя украинского кино в поддержку Олега Сенцова пройдет в столичном кинотеатре «Кинопанорама» с 3 по 9 сентября.

Фото Максима Лисового