В последнее время пан Кшиштоф - частый гость в Украине. В апреле в Киеве состоялась премьера его последнего фильма «Сердце на ладони» с актером номер один в нашей стране - Богданом Ступкой - в главной роли. А пару недель назад Занусси вновь встретился с Богданом Сильвестровичем. Но уже не на съемочной площадке, а на Первом Киевском международном кинофестивале, где Ступка принимал своих именитых гостей как его президент. Кшиштоф Занусси возглавил жюри фестиваля. И, несмотря на катастрофическую загруженность, накануне своего дня рождения дал эксклюзивное интервью «Детектор медіа». Мы говорили не о кино...

- Пан Кшиштоф, вы родились в месяц, который начинается очень значимым и общечеловеческим праздником - Международным днем защиты детей. К сожалению, и в XXI веке многие мальчишки и девчонки оказываются лишенными самого необходимого - любви родителей. Семья часто перестает быть крепостью для самых родных людей. Верите ли вы сегодня в институт брака?

- Не просто верю - убежден в его незыблемости. Все развитие польской цивилизации, католической религии говорит об определенной концепции семьи. Посмотрите на другие культуры, хотя бы на исламскую, где при появлении третьей или четвертой жены отец уже не имеет возможности передать сыновьям понятие некоего рыцарства. И даже если в первом поколении у мусульман родители сохраняют приоритет, то в третьем они все равно проигрывают. Когда отец и мать передают свой жизненный опыт детям, те, естественно, идут на шаг вперед по сравнению со своими родителями. В этом - основа прогресса, развития человечества. В противном случае новое поколение вынуждено проходить тот же путь, что и предыдущее, а это тупик. Лучше семьи мы в бренном мире ничего еще не придумали. И хотя у людей существуют и другие модели общения, созидающего начала они не приносят. Я смотрю на них не только с разочарованием, но и с определенным раздражением. Например, моя знакомая, британская актриса Тильда Суинтон - председатель жюри Берлинского кинофестиваля нынешнего года, - рассказала мне, что нашла прекрасное решение личных отношений: у нее есть и муж, и любовник, и все они дружат между собой. По-моему, это невероятная глупость. Значит, серьезных чувств ни у кого из них нет вообще. Семья для человека - основа его развития. Иначе вскоре мы получим поколение невротиков.

- Знаю, что вы женились уже зрелым человеком. Как давно это случилось?

- Больше четверти века назад. Точно не скажу.

- Говорят, когда люди живут так долго вместе, они либо привыкают к привычкам партнера и уже не замечают их, либо те начинают их невыразимо раздражать...

- Общение - постоянная работа. Я люблю повторять эту сентенцию, хотя сегодня это немодно, особенно в глянцевых журналах. Но любовь - не только дети и определенные импульсы. Это тяжелый ежедневный труд. Пока любовь жива, существуют и конфликты, и желание того, чтобы партнер постоянно развивался. Мы сами никогда не прилагаем достаточно усилий, чтобы совершенствоваться. Если близкий человек искренне помогает мне в этом - значит, любовь существует. А когда лишь принимает меня таким, какой я есть, это уже не любовь, а пассивное чувство. В нем нет развития, нет и перспективы.

- А вы сохраняете личное пространство, в которое не допускаете жену?

- Такая территория есть, но я могу ее открыть. Существуют вещи, которые, может быть, жене (художница Эльжбета Гроховская. - Авт.) не очень интересны, но тайн у нас нет никаких. Скажем так, моя творческая работа всегда проходит в одиночестве. Показываю ее жене, когда она уже имеет презентабельный вид. Но мы часто говорим о моих произведениях, о ее живописи. Наш диалог - живой. Если бы его не было, не было бы и любви.

- На первый взгляд, вы человек не сентиментальный. Присутствует ли в вас это качество?

- Сентиментальность - дешевые эмоции, а я бы хотел избавляться от таковых, иметь лишь «дорогие» чувства (надеюсь, они у меня есть). Те же, которые вызвать легко, мне не очень свойственны. Хотя все зависит от обстоятельств... Недавно меня пригласили в одну из телепрограмм в Польше: в ней принимал участие восемнадцатилетний мальчик, у которого редкая болезнь - исчезают мускулы. Этот юноша прожил гораздо больше, чем можно было бы ожидать при его диагнозе. Он попросил прощения у всех, кто приложил столько невероятных усилий, чтобы продлить ему жизнь. Поблагодарил врачей и сказал, что хочет убедить их - они боролись с его болезнью не зря. Жизнь, даже такая короткая - огромное счастье. Это говорил человек, который уже 10 лет не может ходить, он даже не ездит в инвалидном кресле, его носят в сумке... У мальчика было такое красивое лицо... К тому же, он поэт... В тот момент я думал о неродившихся детях, о тех, кто рано умер... Но это не сентиментальность, это жизнь. Тайна, и, несмотря ни на что, чудесная тайна...

- Часто ли в своей жизни вы говорили слово «люблю»?

- Очень редко. В одной из своих картин даже сам над собой издеваюсь, когда молодая девушка требует эти слова от любовника, будущего мужа: мол, иначе между ними ничего не может быть. Любовник произносит их. Девушка вновь: «Недостаточно четко. Скажи: "Я те-бя люб-лю!.."» (Смеется) Мне тоже всегда очень смешно слышать подобные слова.

- Смешно?!

- Конечно. Как песенка в Сан-Ремо... (Смеется)

- В вашей последней работе «Сердце на ладони» главный герой стоит перед проблемой выбора жизни и смерти, хотя по жанру фильм - так называемая черная комедия. Хотели бы увидеть со стороны, пусть даже в образе какого-либо животного, что будет происходить в этом мире без вас?

- Я влюблен в своих собак. Сейчас их девять. Двух подобрали на улице. Последнюю совсем недавно. Это венгерский пойнтер, очень породистая собачка... Оказывается, ее хозяину сказали, что у пса дефект - на хвосте белое пятно. И этот дурной кинолог тотчас выбросил животное на улицу. Отдал в приют. А собака - ее зовут Квинта - невероятно красивая и просто по-человечески умная... Поэтому если представить, что в другой жизни я жил бы в своем доме, хотел бы быть собакой. Мне кажется, что у моих собак очень хорошая жизнь.

- За что на вас обижаются близкие, если такое вообще случается?

- Я нередко отношусь к окружающим с определенной долей гордыни. И недовольства. Это мой недостаток. Иногда оправдываю его, поскольку считаю, что людей нужно дисциплинировать. И самого себя, и других. Приведу пример. В одном из журналов появилась моя фотография, и некий специалист по моде стал комментировать недостатки в моем костюме: мол, галстук заправлен в брюки, ремень не того цвета и т. д. Я прочитал и подумал: «Молодой человек, а кто вы такой? Откуда вы знаете, как должно быть? Куда вас приглашают? В какое общество? Вы ведь нигде не бывали в своей жизни...». И написал обо всем этом в газете. Эти «специалисты» нахватались по верхам, и даже не понимают, например, что нет ничего более оскорбительного в обществе, чем сказать молодой девушке, что она выглядит, как манекенщица. Потому что манекенщица - дурной вкус.

- Это вы так считаете, а для молодежи подобный комплимент - вожделенный идеал...

- Для недозрелой молодежи... Старые и богатые лучше знают (смеется), что принято, а что нет. Я встречал королей, знаю сильных мира сего, и поэтому порой говорю подобные вещи, чтобы дисциплинировать людей. А их мои слова нередко ранят и раздражают. Если чувствую это - извиняюсь. Однако все равно считаю, что следует указывать людям на невежество, на то, что их частное мнение и мелкие пересуды - местного, а не генерального значения. Сегодня огромное количество людей приехало из темной деревни в большие города. Многие работают в банках, рекламных агентствах. Но с культурой у них еще огромные проблемы. Пусть знают, как нужно себя вести, учатся: хочется, чтобы у человека всегда была возможность двигаться вперед. А эти люди, достигнув малого, останавливаются в развитии... Девушки наклеили накладные ногти и думают, что они уже дамы. Но еще рановато...

- Вы иронизируете. А способны ли на ненависть в чистом виде?

- Безусловно. Это ведь человеческое чувство. Но я не хотел бы позволить, чтобы оно когда-либо захлестнуло меня. Потому что ненависть - это унижение. И оно не касается другого человека. Только меня. Если личность одолевают подобные эмоции, это ее падение. Пытаюсь оправдывать своих врагов, понять их, оставаясь противником. Чтобы не потерять уважение к их человеческой сущности. Если считаю оппонента достойным, ненависть исчезает. Иначе же она будет убивать меня, а не моих противников.

- 17 июля у вас юбилей. На сколько лет вы себя чувствуете?

- Я об этом не думаю. Однако если мне 70, значит - это ерунда! Когда вижу свои фотоальбомы - сколько людей, событий, интересных впечатлений! Однако начинаю замечать, что лимиты памяти заканчиваются. Места в ее ячейках нет, а вокруг происходит столько любопытного!

- Кого из уже ушедших людей хотелось бы видеть у себя на юбилее?

- Самых близких. Было бы приятно, если бы появился вдруг Андрей Тарковский, заглянул Кшиштоф Кесьлевский... Много других людей, которые вам не знакомы. Мой оператор Эдвард Клосинский неожиданно ушел, муж Кристины Янды, великой польской актрисы, - мы не закончили с ним разговор. Я и с Папой Римским не договорил. Также хотел бы повидаться...

- Как планируете встретить день рождения?

- 17 июня в 17 часов дверь моего дома открыта для всех знакомых и друзей! Пусть помогают мне провести этот нелегкий день!