С 19 января 2008 года Николай Дроздов ведет на российском Первом канале программу «В мире людей», посвященную тому, «как оставаться человеком в мире людей». Идея проекта, названная Ириной Петровской, одним из ведущих российских медиакритиков, «иезуитской затеей», незамысловата: студия (заметно постаревший, но по-прежнему чуть ли не ощутимо для зрителя теплый, добрый Дроздов произносит простые человеческие истины) – сюжет-новелла (мини-телебаллада об увечьях, родительском садизме, бытовом насилии, чудачествах и проч.) – снова студия. После сюжета, в подробностях показавшего зверские будни звезд и монстров (и при весьма качественной, надо сказать, режиссерско-операторской работе), вновь появляется ведущий, как ребенок растерянный и шокированный. С характерными для него вкрадчивыми интонациями он пытается выразить свое сочувствие униженным, пристыдить тех, кто утратил человеческое обличье, и вообще всех примирить, что выглядит не только неубедительно, но и просто нечеловечно.

 

Оказывается, по концепции этой программы, ведущий не смотрит сюжеты программы заранее, так что его реакция – это, пожалуй, лучшее, что можно вообще выдавить из себя после просмотра очередного сюжета об изощренном бытовом насилии. Но только с одной стороны. С другой же – возникшее лично у меня чувство нравственного протеста против тех, кто такое придумал. Несложно догадаться, что идея родилась в голове продюсеров Первого канала. Сначала они закрыли «В мире животных», а затем проявили благородство, решив использовать ученого, с любовью рассказывавшего раньше о флоре и фауне, предназначив ему роль праведника, выводящего мораль из сюжетов о мерзопакостной жизни людей. Отец своему ребенку язык гвоздем проткнул – а Дроздов, по сценарию, должен к покаянию призывать и чтобы все жили дружно.

 

В рамках актуальной на сегодня медиапарадигмы (телевидение – это бизнес, поэтому все – во имя и ради рейтинга) это, наверное, очень ловко и перспективно. Но отвратительно. «Жалко Николая Николаевича – он, кажется, не понимает, во что его втянули, – пишет автор «Огонька» Юлия Ларина. – Ведущий невольно становится соучастником вторжения в частную жизнь людей. Искренний и непосредственный, он так переживает за героев сюжетов, что один раз даже закрыл лицо руками, не сумев сдержать слез». Прочитав это, мне стало горько и страшно за хорошего и уже совсем не молодого человека, сердечные боли которого теперь на совести его боссов.

 

Вернувшись домой, я неожиданно для себя самой (в смысле – без какого бы то ни было умысла, совершенно спонтанно) посмотрела, среди прочего, выпуск «Эпицентра» (27 мая), а вслед за ним, уже сознательно – и все остальные выпуски субъективно-авторской программы Вячеслава Пиховшека, которые были на прошлой неделе. Впечатления от увиденного, которые останутся со мной надолго: еженощные рекомендации ведущего, что делать со своими долларовыми сбережениями («надо же настолько верить в свой авторитет», – удивилась я), и нелепо-шутливые подводки к «Эпицентру» ведущей ежедневного итогового выпуска «ТСН» Натальи Мосейчук. Оно, конечно, понятно, что выпуск принято заканчивать новостями из сферы культуры или сообщениями о каких-то курьезах. Но ведь из этого вовсе не следует, что логично и адекватно представлять выпуск серьезной аналитической программы в таком духе: «Рекомендую вам подивитися на моїх колег Євгена Зінченка та В’ячеслава Піховшека. Вони – раритети, і на них варто дивитися, тому що вони вірять у чудеса!» (28 мая). Звучит, по-моему, не только смешно, но и с каким-то двусмысленным намеком.

 

«Эпицентр», впервые отсмотренный мной так системно, произвел впечатление довольно суггестивной программы, оставившей меня как зрителя в состоянии мучительных сомнений: так есть все-таки эта зловещая «закулиса», таинственный сговор, в украинской политике или нет? И причем это все глубокой ночью.

 

Активное использование Вячеславом конспирологических формулировок (вроде «за даними моїх джерел») в рассказе о социально значимых событиях в сочетании с очень серьезным выражением его лица и специфической дикцией (может, это и есть известный из НЛП прием: говорите тихо и чуть-чуть нечетко, чтобы заставить вашего собеседника вслушиваться?) вполне способны ввести зрителя в некоторое гипнотическое состояние. Тем более что и время эфира (без десяти полночь) этому может поспособствовать :).

 

Однако автор вряд ли заинтересован в осоловевших зрителях-овощах. По крайней мере, если разбирать содержание его месседжей, становится понятно, что ведущий «Эпицентра» обращается (а он именно обращается, а не отстраненно-безадресно вещает) отнюдь не к представителям «широкой зрительской аудитории», а к хорошо образованным людям, которые одинаково неплохо разбираются и во фьючерсах, и в запутанной драматургии украинской политики.

 

На первый взгляд, между Николаем Дроздовым и Вячеславом Пиховшеком нет ничего общего. А по-моему, как это ни парадоксально, есть – если вести речь о том, на чем строится присутствие этих людей-брендов в телеэфире сегодня. И какие этические моменты при этом затрагиваются в каждом из случаев. Если Николаю Дроздову просто не нашлось более соответствующего его интеллекту и опыту места в медиабизнесе общенационального значения, то Вячеславу Пиховшеку, известному не только своими незаурядными аналитическими способностями, но и имеющему серьезные наработки в области «манипулятивной, заангажированной квазижурналистики», нашлось. Один почему-то не смог распорядиться своей репутацией как капиталом, второй – успешно сделал это. Ну, да Бог с ним, с Дроздовым (во всех смыслах!). А вот прецедент Пиховшека и его присутствия в эфире крупного общенационального канала Украины – это не просто материал для размышлений. Это одно из противоречий, симптоматичных для нашей жизни до и после социального катаклизма, известного как Оранжевая революция.

 

Получив живой опыт протеста, страна не пережила люстрацию и, как следствие, с неизбежностью стала хлебать новое вино из старых мехов. Конечно, можно рассматривать сложившуюся ситуацию с такой позиции: мол, это с нашего согласия, с согласия большинства, «Эпицентр» не погребен как источник былых медиапреступлений, а напротив, выходит в эфире, и даже с неплохими для этого времени рейтингами (по данным GfK, средние показатели программы по общенациональной панели составляют рейтинг 1,4% и доля 11,05%). Но объяснять все исключительно безмолвностью большинства – мало. Ведь, в конце-то концов, речь о патриархе новейшей украинской прессы, опытном журналисте, ответственном по роду своей деятельности перед обществом и за свои поступки в прошлом, и за свое публично не проговоренное возвращение в эфир, и за нынешнюю деятельность.

 

Сегодня Вячеслав Пиховшек не только присутствует как ни в чем ни бывало в нашем медиапространстве, но и озабочен своим общественным положением и социальной миссией. Он отнюдь не бесстрастно продолжает гнуть свою линию, оставаясь убежденным антиоранжистом и последовательным кучмистом (о чем он свободно упоминает в эфире), а подчеркнуто апеллирует к зрителю, как бы солидаризируясь с ним, по крайней мере - на словах. Уверена, используя свои аналитические способности, Вячеслав и сам догадывается, насколько сомнительна, в том числе и с этической точки зрения, его попытка такой солидаризации в виде «Эпицентра». Догадывается или нет? Почему не продумал «ритуал» своего возвращения на наши экраны, чтобы заложить основу для формирования другого имиджа и авторитета? Что побуждает его к открытым воззваниям к зрителю (мол, брат, мы с тобой одной крови; или, как минимум, нам обоим важно знать, что делать со своими долларами в этой непредсказуемой стране)? И каким, наконец, может быть сегодня содержание этого братания у Вячеслава, который не так давно аргументировал, почему он решился бесстрашно вернуться в эфир, следующим образом: «“Эпицентр” стал таким брендом, что, думаю, я могу ничего не делать пару программ, и меня все равно все будут смотреть, чтобы проверить, насколько программа заангажированна, насколько она незаангажированна».

 

Уверенность в себе, даже некоторое самолюбование – конечно, нужные качества для того, кто не просто хочет быть в эфире, но и стремится к лидерству в нем. Но где в этих словах автора «Эпицентра» хоть намек на то, что он понимает всю двусмысленность своего положения и готов не просто ее признать, но и задекларировать свой принципиальный отказ от тех методов «журналистской» работы, к которым прибегал раньше?

 

Составив список вопросов, я написала Вячеславу Пиховшеку. Признаюсь, я не только стремилась лучше понять, зачем в эфире нынешнего канала «1+1» существует «Эпицентр», но и рассчитывала на то, что у этой выдающейся личности отечественной журналистики, возможно, вызрела потребность в публичном высказывании, артикуляции того, почему «после всего» он решил вернулся с тем же дискредитировавшим себя брендом. Полученные от Вячеслава ответы оправдали и то, и другое.

 

P.S. Кстати, по настоянию Вячеслава Пиховшека и во избежание возможного конфликта интересов, финальный вариант этого интервью перед публикацией в «ТК» был отправлен в пиар-службу «1+1».