Игорь Коломойский: «Я бы советовал не расслабляться – кризис еще не прошел»

26 Серпня 2009
27478
26 Серпня 2009
13:13

Игорь Коломойский: «Я бы советовал не расслабляться – кризис еще не прошел»

27478
Игорь Коломойский: «Я бы советовал не расслабляться – кризис еще не прошел»

- В период кризиса Приватбанк получил 7 миллиардов рефинансирования. Как вы их получали - по договоренности?

 

- Нет. Абсолютно официальным путем.

 

- Ходили разговоры, что за это рефинансирование платят взятки...

 

- Ну не знаю. что там говорят - нас это никак не коснулось. Не было ни то, что намека - даже полунамека.

 

- Кто, по вашему мнению, оказался более подготовленным к кризису и эффективно с ним борется: власть или бизнес?

 

- Кризис был достаточно тяжелый... Мне сложно оценить, кто как себя вел - такое в Украине произошло впервые. И я вам скажу, не только реакция украинских властей, но и других государств была не очень адекватной на первых порах. По большому счету, от украинских властей не сильно много зависело. Я бы назвал этот кризис объективной реальностью, которая существовала вне желания, нежелания или реакции украинских властей или бизнесменов. А с чем бороться? Не, ну можно было с чем-то и бороться, но эпицентр кризиса был не в Украине, поэтому и бороться не с чем. Он был настолько глобальным по сравнению с возможностями украинских властей и бизнеса, что единственный путь. который им оставался - это как-то приспособиться и начинать жить в новых условиях.

 

- Вы все время про кризис говорите в прошедшем времени. Вы считаете, что он уже прошел?

 

- Нет, еще не прошел. Надо дождаться осени. Первым сигналом о том, что кризис прошел может быть возврат к уровню производства в докризисное время. Или хотя бы позитивная динамика. Этого пока нет. Так что я бы советовал не расслабляться - мы не стоим у руля мировой экономике и особо ни на что не влияем.

 

- Сейчас все, у кого есть свободные ресурсы, стараются покупать какие-то активы. Какую сумму вы потратили на приобретения в период кризиса?

 

- Давайте, мы сумму не будем обсуждать. В целом мы усилились в разных отраслях нашего холдинга. Хотя в ферросплавном бизнесе мы не нарастили мощности, не покупали ничего. Провели только какие-то ремонты и старались подстраиваться под требования рынка в условиях кризиса. А в целом, где-то получили новые активы, где-то получили новые месторождения стали, где-то - элементы инфраструктуры. Ну и, естественно, покупали все по кризисным ценам, недорого. Вот, в частности, укрепились в нефтяном бизнесе, у нас сейчас все еще продолжается оформление достаточно сложной сделки по автозаправочным станциям под брэндом «Альфа-Нафта-продукты»...

 

- Но по факту - заправки уже в вашем портфеле?

 

- Нет. Есть общее понимание и договоренность о покупке какого-то количества заправок. Но о говорить том, что деньги уплачены, и товар уже переписан на нас еще рано. И я думаю, это оформление будет длиться достаточно долго, потому что если заправки будут чем-то отягощены, я их просто не куплю. Например, я элементарно не заплачу деньги, если они будут в залоге.

 

- Насколько я понимаю, вы настаиваете на том, чтобы эти АЗС были выведены из структуры залогов «Укпромбанка»?

 

- Вы знаете, я просматриваю иногда прессу и читаю, что Коломойский собрался выводить какие-то заправки и тому подобное.... Я, конечно, понимаю, что это бред, но давайте, я вам все же объясню. Все просто: мы хотим купить чистый, ничем не отягощенный товар - заправки. Я всего лишь проявил заинтересованность, сказал, что готов купить это имущество, но когда начали разбираться, оно оказалось заложенным. Мы говорим продавцу, хорошо: давай мы заплатим деньги, и ты частью выплатишь кредиты, а часть заберешь себе.

 

Вы же понимаете, что я не хочу купить заправки, чтобы потом ко мне пришли кредиторы того же Укрпромбанка и сказали, что они из-за меня остались ни с чем. В принципе продавец с нами согласен. понимание есть.

 

И сейчас всем этим процессом занимаемся не мы, а продавец заправок. Мы покупаем активы, а очищение этих активов от обязательств - это проблема продавца, который в свое время закладывал эти заправки в свой же банк. Но то, что заправки выводятся из залога, совсем не означает, что кто-то не собирается погашать кредиты под эти залоги.

 

- А чем тогда предмет судебных разбирательств?

 

- Я так понимаю, что какие-то заправки были неправильно оформлены, какие-то, например, были заложены под два-три кредита и так далее. И сейчас где-то кто-то с чем-то не согласен. Там ведь какая ситуация: раньше банком управляли владельцы, а теперь пришел временный управляющий, назначенный Нацбанком, который следит, чтобы все активы остались в целости и сохранности. Он там проводят какие-то проверки, по результату которых они должны принять решение либо о рекапитализации, либо о национализации, может, ликвидации... мы не в курсе, что сейчас делается в Укрпромбанке.

 

С другой стороны, владельцы банка должны под сделку со мной вывести часть активов из под залога. И, естественно, временный управляющий борется за то, чтобы может где-то больше денег заплатили или погасили не один а два кредита и так далее... В этом и спор. Но к нам это никакого отношения не имеет. Сделка на самом деле достаточно сложная. Раз в месяц я спрашиваю, и мне говорят, что процедура вроде продвигается, все нормально.

 

- Многие говорят, что из-за того, что вы и продавец пытаетесь вывести заправки из-под залогов, тормозится вся процедура рекапитализация банка, и, что теоретически вам проще развалить банк и освободить заправки, чем продолжать этот длительный процесс...

 

- Причем тут мы? Этот банк никогда мне не принадлежал. Он принадлежит самим же продавцам заправок, и они там сами между собой должны разбираться.

 

Поймите, там всего около 200 заложенных под кредиты заправок. Каждая заправка - это отдельный пакет документов. То есть, 200 заправок - 200 пакетов документов. И разобраться с ними - это сложная и длительная работа. Но опять же, я этим лично не занимаюсь...

 

«Главные конкуренты по одесскому припортовому заводу - россияне»

 

- Собираетесь ли вы участвовать в приватизации Одесского припортового завода (ОПЗ)?

 

- Да, конечно. Но в одиночку мы его покупать не собираемся. ОПЗ, конечно, хорошее предприятие, но так чтобы отдать за это полжизни или полцарства мы не готовы.

 

- Почему? Нет свободных ресурсов?

 

- На данный момент стартовая цена предприятия объявлена в районе 500 миллионов долларов - 4 млрд гривен. Я не буду говорить, есть ли у меня в наличии такие средства или нет, но я не собираюсь тратить такие деньги на ОПЗ в такой ситуации. Не потому что ОПЗ столько не стоит, а потому что мы не знаем, что будет осеньюи к чему вообще готовиться: будет ли вторая волна кризиса, не будет второй волны кризиса. А еще у нас в стране выборы на носу...

 

- Если не один, то с кем вы собираетесь участвовать в торгах?

 

- Со всеми, кто будет готов с нами сотрудничать в этом вопросе. Весь список, с кем мы ведем переговоры, я вам называть не могу, потому что это тайна переговоров. Могу сказать только, что мы уже точно нашли взаимопонимание с владельцами черкасского «Азота» (Александр Ярославский - УП). Это пока единственные наши партнеры, но мы продолжаем вести переговоры с владельцами многих других заводов.

 

- То есть в этом составе вы пока еще тоже не готовы участвовать?

 

- Нет, почему же. Вдвоем мы уже думаем. Вдвоем надо выкладывать в два раза меньше - уже легче, втроем будет еще легче.... Еще ж ведь неизвестно, какую сумму надо будет аккумулировать. Я думаю, максимальная цена может дойти до миллиарда долларов. Это если будет много участников и будет ажиотаж. А может быть и так, что особо желающих не будет и можно будет забрать по стартовой цене (смеется).

 

- Кого вы считаете своим главным конкурентом на этом аукционе?

 

- Пока не знаю - никто не проявился. Но думаю, обязательно будет принимать участие норвежская Yara. Правда, учитывая, что там большая доля государственного капитала, в лобовую она участвовать не сможет. Дело в том, что по украинскому законодательству в приватизации не может участвовать компания, в которой более 25% доли другого государства. Тогда это уже не приватизация, а продажа актива другому государству - нужны межправительственные соглашения и т.п. Поэтому Yare придется взять каких-то партнеров. Еще будут участники и с российской стороны - Сибур, Еврохим....

 

- Я так понимаю, они и могут стать главными конкурентами?

 

- Думаю, да. Они всегда главные конкуренты. В принципе россияне на Украине - самые главные конкуренты.

 

- А насколько вообще рациональна такая приватизация в период кризиса?

 

- С точки зрения государства, я считаю, не рационально. Я считаю, что во время кризиса приватизацию надо останавливать.

 

- Как вы думаете, почему Виктор Ющенко согласился на продажу завода вместе с амиакопроводом?

 

- А я, кстати, не знаю, согласился он или нет. Мне кажется, что в последнее время Ющенко старался не влиять на этот процесс. Ведь прошлогодний конфликт вокруг ОПЗ больше был связан со сменой главы Фонда госимущества, а завод был всего лишь поводом.

 

- А вас как потенциального будущего владельца завода не пугает, что вы не будете иметь контроль над стратегически важным объектом, я имею в виду амиакопровод: по условиям конкурса тарифы на перевалку будет регулировать государство, а не владелец завода?

 

- Ну...будут регулировать и будут - а нам какая разница? Я вообще считаю, что цель не захватить эту перевалку, а купить завод. Ведь перевалка важна только для производителей аммиака, а, например, у Днепроазота и Черкассыазота не так уже и много товарного аммиака. Аммиакопровод имеет большое значения для российских компаний, например, для Тольятинского завода, из украинских - может, еще для Горловки...

 

Вообще, я считаю, что украинские производители азотных удобрений уже давно должны были создать некое подобие какой-то внешнеторговой организации. Какой-нибудь «Украмиак», или «Внешхим», или «Укрхим»..., чтобы консолидировать объемы азотных удобрений, которые идут на экспорт. Потому что мощности шести украинских заводов в совокупности составляют около 10-11% мирового рынка этой продукции. По-крайней мере, когда-то так было. И если объединить усилия по торговле азотными удобрениями, вполне реально влиять на мировые цены. А это поможет демпфировать увеличение себестоимости из-за увеличения цен на газ.

 

«1+1» не будет обслуживать ни Тимошенко, ни Януковича, ни Ющенко

 

- Во сколько обошлась покупка 49% «1+1»?

 

- Я сейчас нахожусь в процессе сделки, согласно которой я должен внести 100 миллионов долларов в общую компанию и акции канала ТЕТ, а СМЕ должен внести 100% акций «1+1» и канала «Кино» и эта компания будет распределена 51% на 49%.

 

То, если не считать, что у меня есть еще акции СМЕ, акции «1+1» обойдутся мне в 100 миллионов плюс канал ТЕТ. Я думаю, что сегодня в условиях кризиса ТЕТ можно оценить минимум еще в 100 миллионов, а в прошлом году можно было и в 200 миллионов оценить. Вот и считайте...

 

- Получается сейчас вы платите около двухсот... Это недорого, учитывая, что за недавнего ближайшего конкурента - «Интер» - еще недавно акционеры просили миллиард....

 

- Минуточку! Когда за «Интер» давали миллиард, тогда и ТЕТ стоил 200 (смеется). Почему же тогда мало? Вы же читаете заявления по поводу «плюсов»: Фуксман что-то говорил, Раднянский, Профмедиа делало какие-то заявления.... Они предлагали от 300 до 400 миллионов за 100%. Так что если брать верхнюю отметку, то как раз так и выходит - 200 миллионов.

 

А не проще ли было согласиться на условия Фуксмана и Роднянского и купить канал за полцены?

 

- Это не совсем корректный вопрос, потому что Фуксман и Роднянский вообще хотели выкинуть меня из сделки. Они взяли с меня полную сумму и отказались оформить на меня акции, прикрываясь тем, что им якобы это запрещал СМЕ. Но если бы не было той сделки с Фуксманом и Роднянским, не было бы и этой сегодняшней сделки - это не два разных события. И покупку тогда и сейчас нельзя рассматривать как две отдельные сделки.

 

- У вас есть планы стать единственным владельцем всего пакета акций «1+1» ?

 

- Ну...разве что СМЕ предложит мне купить их долю - все может быть. Но в этом нет никакого смысла для СМЕ. Дело в том, что если у публичной компании нет контрольного пакета - ей нет смысла владеть миноритарными пакетами, потому что тогда актив не входит в консолидированную отчетность.

 

- То есть такие переговоры даже не велись?

 

- Нет. Сегодня мы договорились по сделке, в которой им принадлежит 51% и сейчас обсуждаем принципы сотрудничества. Так как я могу сейчас начинать вести переговоры о том, чтобы они вообще ушли? Или даже думать об этом? Тогда я бы должен был уже сейчас им это открыто сказать - зачем тогда делать эту компанию? Вопрос еще в том, зачем мне это надо? Кто тогда будет управлять каналом? Они транснациональная телевизионная компания, у них станции по всей Европе. А я что, телевизионщик? Я сам этим заниматься не буду, то есть мне надо кого-то нанимать. А зачем, если они профессионалы в этом деле.

 

- Сейчас вы занимаетесь оперативным управлением процессов на канале?

 

- Вообще не занимаюсь. Ни одного моего человека на канале нет.

 

- Говорят, что Ткаченко - ваш человек...

 

- Нет, ну послушайте, так можно сделать человеком Коломойского кого угодно. Это напоминает мне фильм «Новые приключения неуловимых», там, где Буба Касторский на допросе в контрразведке спрашивал - у вас и в Буэнос Айросе свои люди имеются.

 

- Вы уже можете предположить, какие изменения произойдут в составе менеджмента канала после окончания сделки?

 

- По окончанию сделки у меня не будет права менять менеджмент канала. А влиять на назначения я могу и сегодня - я вхожу в наблюдательный совет канала. На данный момент и меня и СМЕ полностью устраивает Ткаченко. Я вообще стараюсь не вмешиваться в работу канала, потому что там работают профессионалы. Адриан Сарбу (исполнительный директор СМЕ - УП), например, для меня большой авторитет - он большой профессионал.

 

- Но в последнее время показатели канала падают и это не секрет. И разве вы как бизнесмен не должны быть заинтересованы в смене менеджмента, который не может справиться с ситуацией?

 

- Все говорят о падении рейтингов, а я считаю, что это ведь не происходит в течение одного дня. На само деле, сегодня мы расхлебываем ту политику, которую вели еще Фуксман и Роднянский. Когда они поняли, что идут на выход, они сделали все, чтобы разрушить эти каналы. Более того, у Роднянского был четкий конфликт интересов: он был в СТС, а СТС входил на украинский рынок и он сознательно создавал ситуацию для того чтобы облегчить этот процесс. Роднянский вел переговоры с Лаудером, предлагал какие-то совместные проекты, а в качестве аргументов приводил то, что «плюсы» все равно падают, все равно все плохо....

 

Так что посмотрим. Результаты работы нынешнего менеджмента мы увидим в новом сезоне: проанализируем рейтинги, реально оценим работу коллектива и потом решим, куда мы движемся.

 

- Кого предложите в состав наблюдательный совет? В СМИ появлялась информация, что Новикова...

 

- Я пока не знаю, кто это будет. Но Новикова - вряд ли, он же зампредбанка, он что по совместительству будет там работать? Пока я не знаю. Будет день - будет пища.

 

- Если быть реалистами, сложно поверить в то, что на предстоящих президентских выборах вы не будете использовать телеканал....

 

- В каком смысле?

 

- Как избирательный ресурс. Например, как телеканал Интер.

 

- Подождите секундочку. Сравнивать «плюсы» и Интер как минимум некорректно. Интер принадлежит конкретным физическим лицам, кто-то говорит, наполовину Фирташу, наполовину Хорошковскому, а кто-то - что полностью Хорошквоскому.

 

А «1+1» принадлежит публичной американской компании и управляется по четко выписанной схеме, которая соответствует корпоративному праву публичных компаний, которое действует в том числе на территории Соединенных штатов. И там никто не балуется и никто не шутит. Я, например, в этой публичной телекомпании, как член совета директоров подписывал целую присягу о том, что должен делать, и что нет. В частности, если я узнаю о каких-то негативных вещах касающихся свободы слова, я должен всех об этом информировать и кричать «Караул! Спасите!». Поэтому нельзя сравнивать процесс управления «плюсами» и процесс управления Интером.

 

У меня нет, например, права поднять трубку, позвонить Ткаченко и спросить, «что ты там поставил в сюжете» или «может ты что-то там поменяешь». Это impossible, понимаете?! Недопустимо и невозможно.

 

Если я себе позволю давать Ткаченко указания, а он потом сообщит об этом в совет директоров, то у меня есть прекрасный шанс оказаться в американской тюрьме.

 

- Все может быть и не так грубо. И дело не в Ткаченко, который может и не позвонить. На кону - пост президента и если у вас будет возможность на это косвенно повлиять, то для вас риск может быть оправданным.

 

- Во-первых, Ткаченко тоже ведь нормальный человек. Во-вторых, подумайте, а мне надо зависеть от того позвонит Ткаченко или нет? Или, может, я в президенты иду?! Какое влияние может стоить того, чтобы я потом угодил в американскую тюрьму?

 

- Ваше описание выглядит как-то утопично в украинских реалиях. Ведь на сегодняшний день и «1+1» зачастую не является образцом объективности.

 

- Это проблема всей украинской журналистики - они думают, что если канал необъективен, то в этом вина владельцев, а не журналистов. Мы сейчас не будем касаться Интера - там все понятно: итак все видели и слышали, особенно знаменитый эфир зимой, когда Фирташ был на Свободе. И это объяснять не надо.

 

«1+1» в отличии от остальных телеканалов вынужден быть объективным каналом. И если какая-то необъективность проскальзывает в каких-то моментах, то это происходит не оттого, что процессом руководят или кукловодят хозяева, а оттого, что журналисты позволяют себе высказывать свои суждения и становятся на чью-то сторону, хотя не имеют на это права.

 

- Я вам задам вопрос, которым озабочено большинство политиков и журналистов. Многие из них опасаются, что на предстоящих президентских «1+1» будет обслуживать интересы Юлии Тимошенко. Вы как акционер можете гарантировать, что это не случится?

 

- Я могу сейчас вам сказать, что даже если кто-то и захочет, чтобы этот канал кого-то обслуживал, он не сможет этого добиться. Ни сейчас, ни потом. И это касается не только БЮТ или Тимошенко, это также касается Партии регионов и Януковича, «Нашей Украины» и Ющенко. Это не-воз-мож-но!

 

Даже когда у меня будет этот пакет, я не смогу и по процедуре я не буду управлять каналом - это будет делать СМЕ. И так как я не собираюсь выходить из СМЕ, то я буду находиться под присягой.

 

Быть нечестным каналом «плюсам» не позволяет его структура. Это канал, на котором работают цивилизованные иностранные стандарты. И даже те проявления, которые иногда могут быть - это проблема журналистов, то есть ваших коллег - их нечистоплотности или их непрофессионализма. А со стороны владельцев это невозможно.

 

- И последнее. Скажите, в чем все-таки суть вашего конфликта с Михаилом Бродским?

 

- У нас нет никакого конфликта. И вообще, я не буду обсуждать в СМИ какие-то свои личные отношения с друзьями и товарищами. Я вам могу сказать только одно - вы смотрели фильм Бег? Там был такой герой Корзухин Парамон Ильич - он же Парамоша, которого гениально сыграл Евстигнеев. Он проиграл в карты, рассчитался, а потом плакал, что у него забрали деньги. Так и Бродский - он проиграл спор, с него все получили, а теперь он недовольный, что с него все получили. Это был личный спор - я не буду обсуждать. С Бродского получили большие деньги, а теперь он плачет, что его несправделиво обобрали. А после его выхода к прессе, я с ним не общаюсь. Учитывая характер Бродского - у нас был посредник, который перед вступлением в спор собрал с участников деньги, а после отдал все победителю. А так бы Бродский еще долго не рассчитался. Он же невменяемый, поэтому кто на него обращает внимание?

 

- Сам Бродский утверждает, что посредником был Сергей Тигипко...

 

- Нет, Тигипко не был посредником - пусть не наговаривает на кандидата президенты и не втягивает в какие-то частные разборки. Если он подаст на Бродского в суд, я буду свидетелем с его стороны и готов подтвердить, что это был не он.

 

Читайте также первую часть интервью: Ігор Коломойський: «Між нами з Пінчуком гарантів бути не може - ми самі собі гаранти»

 

Мустафа Найєм, для «Української правди»

 

Фото - «Українська правда»

Команда «Детектора медіа» понад 20 років виконує роль watchdog'a українських медіа. Ми аналізуємо якість контенту і спонукаємо медіагравців дотримуватися професійних та етичних стандартів. Щоб інформація, яку отримуєте ви, була правдивою та повною.

До 22-річчя з дня народження видання ми відновлюємо нашу Спільноту! Це коло активних людей, які хочуть та можуть фінансово підтримати наше видання, долучитися до генерування спільних ідей та отримувати більше ексклюзивної інформації про стан справ в українських медіа.

Мабуть, ще ніколи якісна журналістика не була такою важливою, як сьогодні.
У зв'язку зі зміною назви громадської організації «Телекритика» на «Детектор медіа» в 2016 році, в архівних матеріалах сайтів, видавцем яких є організація, назва також змінена
Мустафа Найєм, для «Української правди»
* Знайшовши помилку, виділіть її та натисніть Ctrl+Enter.
27478
Читайте також
21.01.2010 12:13
Анна Ковальчук, «Дело»
12 328
21.01.2010 11:52
Ирина Миронова, «Коммерсантъ-Украина»
11 271
08.12.2009 09:00
Станислав Яблонский, «Дело»
24 547
01.09.2009 16:05
Ольга Лицкевич, «Комсомольская правда в Украине»
34 240
20.07.2009 14:10
Михаил Вейсберг, «Обозреватель»
24 176
10.07.2009 09:19
Олена Рябець, Маша Томак, «День»
27 004
06.07.2009 09:01
Артем Вакалюк, «Экономические известия»
25 241
28.03.2008 20:31
Мустафа Найем
Мустафа Найєм, Сергій Лещенко, «Українська правда»
5 745
18.02.2008 16:46
Отар Довженко
Леся Ганжа
32 992
Коментарі
0
оновити
Код:
Ім'я:
Текст:
Долучайтеся до Спільноти «Детектора медіа»!
Ми прагнемо об’єднати тих, хто вміє критично мислити та прагне змінювати український медіапростір на краще. Разом ми сильніші!
Спільнота ДМ
Використовуючи наш сайт ви даєте нам згоду на використання файлів cookie на вашому пристрої.
Даю згоду