Антон Пугач: «Украине не хватает сети артхаусных кинотеатров»

Антон Пугач: «Украине не хватает сети артхаусных кинотеатров»

13 Листопада 2018
7010
13 Листопада 2018
11:00

Антон Пугач: «Украине не хватает сети артхаусных кинотеатров»

7010
Экс-председатель наблюдательного совета «Мультиплекс-холдинга» — о своих планах, о свободных нишах и объеме кинорынка, о недостатках системы государственной поддержки кинематографии и многом другом.
Антон Пугач: «Украине не хватает сети артхаусных кинотеатров»
Антон Пугач: «Украине не хватает сети артхаусных кинотеатров»

После ухода из «Мультиплекс-холдинга» экс-председатель наблюдательного совета Антон Пугач хочет сосредоточить силы на собственных проектах и пока не планирует возвращаться в большей бизнес. Причины своего ухода он называет «гуманитарно-политическими»: «Мои интересы никогда не пересекались с “кино аттракционов”, это случайно так вышло, что я оказался в этой сфере».

Теперь господин Пугач будет занимается издательством, кинопроизводством и медиабизнесом. В ближайшее время он планирует запустить сайт с новостями о культурной жизни Европы. «Но это маленький бизнес, не миллионы в месяц. Книги и фильмы — сопутствующий. Каким-то образом я предполагаю, что хотя бы возвращаться вложенные мною в эти дела средства будут в полном объёме и плюс, как надеюсь, какая-то прибыль. Но я совершенно не готов всё в таком деле снова увязать с масштабами возможной прибыли», — говорит он.

«Детектор медиа» поговорил с Антоном Пугачем о его дальнейших планах, о рынке и проблемах киноиндустрии, а также о реорганизации региональных кинотеатров и свободной нише на рынке — сети артхаусных кинозаведений.

«Я приступил к подготовке издания пяти томов Джозефа Франка о Достоевском»

— Антон, почему вы уходите из «Мультиплекс-холдинга»? Останетесь ли вы в отрасли?

— Я не ухожу из «Мультиплекса» в какой-то другой кинотеатральный бизнес. Компания давно достигла того рубежа, развитие за которым может осуществляться и без моего участия. У «Мультиплекс-холдинга» сейчас 35 % рынка, но это рынок, условно говоря, аттракционов, а не кинематографа. Мои интересы никогда не пересекались с «кино аттракционов», это случайно так вышло, что я оказался в этой сфере, на сломе эпох большинство из нас делало тот выбор, который обеспечивал существование, а не развитие интересов.

Сегодня, когда бизнес стал очень крупным, мне всё больше не хватает свободы, поскольку невозможно отвечать большей частью чужими активами за свою позицию. Поэтому, если говорить о причинах моего ухода, они гуманитарно-политические: я занялся издательским бизнесом, готовлю несколько документальных и один художественный фильм. Также почти завершена работа над сайтом с новостями о культурной жизни Европы. Думаю, запустим его за 3-4 месяца.

— Сайт будет не только о кино?

— Литература, наука, музыка, кино, изобразительное искусство, архитектура, здоровье.

— Какие книги будете издавать?

— Издана книга профессора Касьянова «Past Continuous: Історична політика 1980–2000-х. Україна та сусіди» (издана Laurus и компанией «Антропос-Логос-Фильм», собственником и директором которой является Антон Пугач. — ДМ). Также сейчас я готовлю к изданию биографию Степана Бандеры авторства Россолинского-Либе, презентацию которой в своё время сорвали наши свободовцы. Это книга немецкого учёного, стипендиата Фонда Генриха Бёлля, который много лет работал в архивах и написал очень обстоятельное исследование. Книга, среди прочего, издана Колумбийским университетом США, так что в научном потенциале её не приходится сомневаться. Правда, в этом исследовании есть дефиниции, которые в Украине не очень «ко двору», потому что они, к сожалению, совпадают с некоторыми дефинициями, которые звучат с вражеского берега в России. Вражеский берег, как в случае с гитлеровской пропагандой о Сталине, не всегда городит выдумки. К сожалению, всё чуть сложнее. И нужно разобраться, в чём именно.

— Какими художественными проектами вы будете заниматься?

Если это можно назвать художественным проектом... Я приступил к подготовке издания пяти томов Джозефа Франка о Достоевском. Это огромный и не имеющий себе равных труд, который исследует жизнь и взгляды Достоевского. Это уникальный материал, который приоткрывает правду правоконсервативного будущего России (хотя он о Достоевском, но этот человек прожил в своей судьбе то, что спустя сто лет проживает Россия как политическое пространство). Этот материал мне кажется наиболее интересным, поскольку, к сожалению, в прессе и коммуникации о России доминирует усреднённая глупость.

Собственно, поводом послужили статьи о новом памятнике Александру III в Крыму: что российская, что украинская пресса (в частности, «Обозреватель») глумливо подшучивали, мол, за спиной у царя барельеф Достоевского, который ни дня не жил при этом царе, что это какие-то болваны всё слепили. Меж тем Достоевский — духовный отец правоконсервативной реакции, начавшейся при Александре III, возродившейся при Путине и апофеоз которой мы вот-вот увидим в год празднования 200-летия писателя в 2021 году.

Конечно, мне понятно, что одна книга или даже документальный фильм, — думаю и об этом, — мало что изменят, но нынешний вакуум точного гуманитарного знания всё же нужно чем-то разбавлять, если для этого есть средства и желание. Желание у меня было всегда, а средства появляются только сейчас.

Создание собственного новостного сайта тоже имеет и личные мотивы. Нет времени заниматься мониторингом, но я вполне доверяю тем точкам зрения, что в СМИ Украины сегодня нет должной свободы: когда я начал писать статьи, то критику Путина и «русского мира» публиковали охотно, но критику нашей «украинской идеи» отказывались в принципе. С моей точки зрения, это следствие интеллектуальной слепоты и опрощения, в которых находится коммуникативная элита страны. Причём это не касается состояния какого-то одного сегмента этой элиты.

Вот два эпизода из моей жизни, чтобы охарактеризовать то, о чём я говорю. Как-то мне пришлось побывать в домах двух народных депутатов, один из БЮТ, другой из ПР. Оба хвастливо демонстрировали свои библиотеки, в которых стояли читанные книги, с закладками даже, но у обоих этих субъектов какая-то существенная часть полок занята книгами с названиями «Как преуспеть...», «Как достичь...», «Как приобрести» и т. д., в общем, того рода литературы, которая написана дураками для дураков; такие книги пишет, например, Дональд Трамп, и люди покупают это и, как они думают, учатся успеху. Да, в общем, они и преуспевают, что учителя такие, что ученики. Но в конце этого тоннеля — тупик. Или война — как у нас. Ибо именно эти любители этих «каков» и разложили костёр войны, Путин только поджигатель.

Таким образом, мне интересно посвятить свои последующие годы и усилия на поддержку тех дискурсов, местных или иностранных, в которых нет места моделям, с которым связан в том числе и коммерческий кинематограф, — моделям опрощения и развлечения, не говоря об этих монструозных генерализирующих нарративах вроде «русского мира» или «украинской идеи», по не более чем две стороны которых расположилось почти всё, что находится в современном медийном пространстве.

— Но эти проекты для вас являются бизнесом?

Они не принесут больших денег. Если говорить о бизнесе, то это, скорее, новостной сайт. Но это маленький бизнес, не миллионы в месяц. Книги и фильмы — сопутствующий. Каким-то образом я предполагаю, что хотя бы возвращаться вложенные мною в эти дела средства будут в полном объёме и плюс, как надеюсь, какая-то прибыль. Но я совершенно не готов всё в таком деле снова увязать с масштабами возможной прибыли.

Когда поэт Оден вернулся из США, он сказал, что американцы слишком много внимания придают заработку денег. У нас сейчас вот такая тоже американская ситуация, и она не вполне меня радует. Но есть и другая крайность — левацкий такой уклон, почти фашизм, который в Европе уже давно цветёт пышным цветом. Тот же Оден умер, кажется, именно в связи с ним: ему пришло письмо из австрийской налоговой, что в стихах, которые он пишет, много деталей местных ландшафтов, поэтому он должен, поскольку за стихи он получает деньги, заплатить за это налоги.

Книги об Одене Эдварда Мендельсона я также хочу издать, наряду с серией книг о Прусте (цветы у Пруста, живопись у Пруста), пятитомной ревизионистской энциклопедией Французской революции, тетрадями Поля Валери, мыслителя, изящество и высота мысли которого были для меня важным открытием в молодости, «Истиной в живописи» Жака Дерриды и т. д.

— Кроме документального фильма о Достоевском, у вас больше нет планов реализовать кинопроекты?

У меня в разработке есть один художественный фильм. Он связан с одним голландским бизнесменом меж- и послевоенного военного периода (действие начинается в 20-е годы, а заканчивается в 70-е). Этот человек жил в Галичине, занимался заготовками леса и коллекционированием картин. С приходом большевиков он едва унёс ноги, а потом вернулся, когда нацисты пришли, и организовал расстрел всех, не только евреев, но и украинцев, которые, как он думал, способствовали уничтожению его активов большевиками. Самое интересное, что процесс над ним был одним из самых громких дел в Европе 70-х, но у нас об этом знают только историки и жители соседних сёл.

И есть еще один проект с четырьмя перекрёстными сюжетными линиями о женском бытии: о четырёх типах красоты и их связи с ментальностью, что, в свою очередь, порождает строго специфические способности к преодолению жизненных трудностей. И поскольку типы эти, условно говоря, близки к временам года, то, видимо, фильм будет называться «Зима, весна, лето, осень», хотя похожее название уже было у Ким Ки Дука. Актрисы будут соавторами сценария, кстати. И будут играть самих себя. Видимо, весной мы сможем презентовать этот сценарий.

«Развитие кинотеатров в маленьких городах невозможно без участия государства»

— В прошлом году «Мультиплекс-холдинг» вышел на чистую прибыль 26 млн грн, тогда как еще в 2016 году у компании было 17,9 млн грн убытка. При этом активы «Мультиплекс-холдинга» увеличились на 7,1 % и достигли 608 млн гривен. Что обусловило рост прибыли компании в прошлом году? И характерна ли такая положительная динамика для рынка в целом?

В прошлом году украинский рынок вырос на 37 %, это лучший показатель в Европе. Мы и раньше зарабатывали, но всегда вкладывали в развитие. На рынке были и есть игроки, которые не имеют таких целей, концентрируясь на заработке в текущем периоде. Все, кто хотел быстрых денег, проиграл. Могу сказать и повторить только одно: деньги делают деньги. И в этом смысле мне повезло с партнёрами, которые не работали в том жанре, когда все усилия связаны с поиском той канарейки за копейку, которая бы пела, но не ела.

— Могли бы вы привести пример ваших наиболее рисковых решений?

Мы построили первый и крупнейший в стране 12-зальный кинотеатр в РТЦ «Блокбастер». Нам тогда говорили, что и в трёх залах на Петровке не всё хорошо, а вы строите двенадцать и в куда более худшем месте, чем действовавший тогда кинотеатр. Это был самый показательный пример.

— Сколько зрителей должно приходить в месяц, чтобы многозальный кинотеатр был успешным?

Такой статистики не существует, поскольку успешность зависит ещё и от условий договора аренды. Но, в целом, если у вас есть «остров» и там живет 200–300 тысяч человек, это значит, что можно строить 6–8 залов. Но если у жителей есть традиция проводить уикенды вне «острова», эту традицию будет сложно поменять. Вы можете быть уверены, что кинотеатр будет успешным, а этого не случится. Или наоборот, как у нас было с кинотеатром в «Лавине». Я очень сомневался, что там будет большой спрос на кино с первого дня работы. Но это была ошибка: кинотеатр работает хорошо с первого дня и это, кстати, никак не связано с тем, что там вокруг: залы были полны, когда к кинотеатру нужно было идти по практически пустым коридорам.

— Открытие многозальных кинотеатров часто приводит к закрытию маленьких кинотеатров. К примеру, в Буче закрылся кинотеатр после появления вашего «Мультиплекса» в «Лавине». Возможно ли вообще в такой ситуации развитие кинотеатров в маленьких городах?

Оно невозможно без участия государства. Сейчас 150–200 районных центров Украины живут практически без кинотеатров.

— Сколько требуется инвестиций в переоборудование маленького кинотеатра в районном центре?

Так, чтобы это был современный уровень, — от 5 млн до 10 млн грн., в зависимости от размера кинотеатра и состояния помещений. Если очень большой зал — возможно, 15–20 млн грн. На 150–200 залов по стране нужно 2-2,5 миллиарда гривен, как раз бюджет Госкино такой. Бизнес в такие города не придет, потому что вложенные таким образом деньги — это очень долгосрочная инвестиция, возможно, даже безвозвратная. Но после реорганизации и модернизации такие кинотеатры будут в состоянии хотя бы не работать себе в убыток. Можно разработать программу поэтапного финансирования, лет на пять, об этом много говорили и раньше, но у нас не та сегодня власть, чтобы такие вещи были реализованы: нет перспективных прагматиков в принципе.

«В истории с артхаусными кинотеатрами открыты все двери и окна»

— Каким вы видите развитие украинских кинотеатров в будущем? Каким путем они должны идти: создавать оригинальную среду социализации или становиться все более зрелищным аттракционом (технологии запахов, ощущений и т. д.)?

Это дело вкуса. Мы занимались и тем, и другим. Гостями нашей компании были такие люди, как Йос Стеллинг, Александр Сокуров, Отар Иоселиани, Арманд Ассанте. Посол Швеции ездил в Донецк и открывал зал имени Бергмана, Йос Стеллинг открывал зал со своим именем в Николаеве. Мы делали много различных программ. Но, наверное, это не дело мультиплексов — такие программы. Эта история более интересна одно- и двухзальным кинотеатрам в центре городов. Многозальники все же ближе к аттракциону. В мультиплексах линия Мельеса — «кино — это парад аттракционов» — победила. Но это не навсегда.

С Отаром Иоселиани в Каннах

— Но при этом такие кинотеатры как «Кинопанорама» или «Жовтень» с трудом выживают или не выживают вовсе.

Это неправда. В «Жовтне» сейчас всё в порядке. И если бы в «Кинопанораме» были люди, которые хотели бы этим заниматься, кинотеатр был бы рентабельным и даже прибыльным. Но им просто не хотят заниматься или не умеют. Потому, если вы слышите о том, что «Кинопанораму» закрыли потому, что она показывала хорошее кино, а на него никто не шёл, знайте: это неправда. Нужно уметь это делать.

И когда говорят, что в Буче закрылся кинотеатр, потому что открылась «Лавина», это означает, что собственники кинотеатров в Буче не понимают, где их хлеб. Они могут спокойно существовать и при еще одной «Лавине» рядом с ними.

Подобное я слышал, когда мы открывали второй «Кинопалац» в Харькове почти 20 лет назад. Владельцы кинотеатра на Сумской обвиняли нас в том, что мы наступаем на их бизнес. Я им сказал: «Наш кинотеатр — высокого класса, он и вас заставит подняться в классе. И это будет лучше и для вас, и для зрителя. Поначалу у вас будет меньше зрителей, а дальше — больше. Ведь мы в целом поднимаем спрос на эту услугу». Так и произошло. В первое полугодие они недосчитывались трети зрителей, а дальше у них количество зрителей выросло — тоже на треть.

— Их концепция похожа на «Жовтень»?

Нет, это был кинотеатр иного формата. Но в Харькове есть и свои артхаусные проекты. В этой нише сейчас напаханное поле. Если Украине сейчас чего-то не хватает, то это сети артхаусных кинотеатров. И если кто-то хочет создать такую сеть из ста залов, то для этого сейчас больше возможностей, чем когда бы то ни было. На большой коммерческий рынок уже вряд ли кто-то сумеет войти. Но в истории с артхаусными кинотеатрами открыты все двери и окна. Почему этим не занимаются? Потому что просто не понимают.

— Могли бы вы привести пример артхаусной сети в других странах?

Существует, например, сеть Europa Cinemas, которая насчитывает 2 808 экранов по всей Европе. Она не управляется из одного центра, в неё входят локальные мини-сети, но в каждом из этих случаев — это достаточно прибыльный и очень оригинальный бизнес. Есть очень много решений, с которыми работают такие кинотеатры, от показа фильмов на стенах домов до показа немых фильмов под аккомпанемент рояля. И у нас тоже такое появится скоро.

— Вы не хотели бы реализовать подобный проект?

Нет. Я провёл в кинотеатральном бизнесе ровно 20 лет. Мне этого достаточно. Теперь я сфокусируюсь на издательстве, медиа и создании фильмов. К тому же проект артхаусной сети могут реализовать более молодые люди, которые чувствительней к завтрашнему дню.

— Какой стартовый капитал нужен для запуска сети артхаусных кинотеатров?

Такой же, как для реорганизации одного кинотеатра в районном центре? — 5–15 млн грн. Конечно, это разные идеи — региональные кинотеатры и сеть архаусных. Но можно делать государственный проект, привлекая к его реализации талантливых менеджеров, которые смогут это объединить. То, что где-то что-то плохо работает, не работает вообще, — это результат действия конкретных людей и меньше всего — обстоятельств. В моей, и не только в моей, практике полно эпизодов, когда слабые площадки улучшали свои показатели на 30–50 % сразу после модернизации, а иногда и в пять раз, как это было с кинотеатром в ТРЦ «Золотое кольцо» в Донецке.

С Эдуардом Артемьевым в Каннах

«Рынок в этом году составит 3 миллиарда гривен»

— Интересно ваше мнение о кинопроизводстве. Какие партнеры по копродукции, на ваш взгляд, сейчас могут быть наиболее интересны украинским проектам?

— Каждый пусть решает сам, что для него интересно. Мне кажется, что для копродукции нужно искать локальные истории. Чем ближе проекты будут к простому человеку, тем лучше. Нужно, как мне кажется, не стесняться применять оптику, нацеленную на откровение о конкретном человеке, а уже потом — соотносить результаты с тем, что происходит вокруг него. Если это честный взгляд, то он будет интересен многим. Мне кажется, интересны экспозиции экзистенциальных горизонтов людей, которые живут в швейцарской, французской или закарпатской горной деревушке — такие истории будут иметь одинаковые оси, так или иначе, если их показать умело и искренне в каждом из случаев. Кинематограф и сериалы часто увлекаются поверхностями, но искусство обстоятельно, когда оно способно глубоко заглянуть в уникальность, обобщающее качество которой больше, чем в случае с так называемыми широкими темами, когда главное — какие это эпохальные события, а не драма конкретного человека.

— Как вы относитесь к квоте национального продукта в кинопоказе?

— Восточная автократия занимается квотами: Египет, Индонезия и т. д. В цивилизованных странах квотирования нет, и оно не нужно. Фильмы в кинотеатрах — это сегодня на 90 % аттракционы. Почему не квотируют цирк? Украина, к сожалению, в отдельных аспектах похожа на Индонезию, где законами закреплено, что там строят «индонезийскую цивилизацию». Такую цивилизацию пытаются создать и у нас, якобы такой выбор был сделан в 2013-2014 году. Но выбор был совсем иной: убрать Януковича и войти в Евросоюз, а квоты и протаскивание правоконсервативного, отчасти кровавого, нафталина — это игры, которые долго не продлятся. Хотя, конечно, конец этому не скоро.

— Сколько должно быть залов в Украине, чтобы такие фильмы как «Киборги» или «Украденная принцесса: Руслан и Людмила» смогли окупить свой бюджет?

— Они не смогут этого сделать никогда. Фильмы в большинстве своём не окупают бюджет ни на одном рынке, кроме американского. Затраты на французские фильмы, например, до 1 млрд евро, а прокатная плата — 100–200 млн евро, то есть даже во Франции большинство национальных проектов убыточны. Есть успешные фильмы и во Франции, и в Норвегии, и даже у нас. Но пропорции таковы: 10–20 фильмов зарабатывают, а 200 не зарабатывают. Даже в развитых странах общая картина с отрицательным знаком, почему здесь должно быть иначе?

— Может ли помочь международный прокат?

— Нет, рынок замкнут. Кому нужны украинские фильмы? Успех любого фильма невозможно анализировать без конкретного контекста. Одни и те же немецкоязычные фильмы имеют на немецком рынке долю 20 %, а на австрийском — 5 %.

— В 2017 году более 20 млн гривен взяли комедия «Слуга народа — 2» (23 млн 794 тыс. 513 грн.), комедия «Dzidzio Контрабас» (22 млн 143 тыс. 200 грн.) и драматический боевик «Киборги» (20 млн 239 тыс. 844 грн). Как вы оценивает фильмы, которые сейчас лидируют среди национального продукта в прокате?

— Меня лично это вообще не интересует. Меня интересует, что снимают Балаян или Буковский, Лозница и Слабошпицкий, ещё несколько человек.

— Как вы оцениваете рынок украинского проката? Пять лет назад вы называли цифру $ 100 млн в год. Что изменилось с тех пор? Какова динамика изменения бокс-офиса?

— Рынок в этом году составит 3 миллиарда гривен, даже чуть меньше. О чем здесь можно и нужно говорить? Рынок — это не то, что меня интересовало в кино, — это первое; но очень хорошо, что я в этом разобрался, — это второе. Я сам бизнесмен поневоле. У меня никогда не было цели зарабатывать большие деньги и посвятить этому всю жизнь. У меня всегда были иные интересы.

Одной из главных проблем отрасли является государственное финансирование без определения приоритетов и направлений. Большая часть денег выделяется на откровенно непрофессиональные проекты. Конечно, это и мировая практика тоже: «марнотратство» в искусстве. Но если в странах, которые ближе к Ла-Маншу, таких проектов треть-четверть, то здесь, ближе к Уральскому хребту, — до 90–95 %.

Подытожу: 95 % бюджета, который украинское государство тратит на кино, — это выброшенные деньги. Это деньги на так называемое промежуточное кино — ни зрителям, которые развлекаются, ни зрителям, которые ожидают увидеть на экране высокое искусство, такие фильмы не интересны. Они интересны продюсерам и тем, кто эти фильмы снимает, просто как средство существования. Иногда это сознательное преступление — люди подают проекты, отлично осознавая, что их главная цель — освоить бюджет. Тем печальнее, что как раз такие прохвосты, «присвоители бюджета», берутся на любых условиях снимать фильмы с талантливыми мастерами, чтобы использовать впоследствии такие проекты как ширму для своего воровства. Это сложная и неоднозначная тема, поскольку стерилизовать такой процесс почти невозможно. Но это всё слишком выпукло и понятно тем, кто занимается кино профессионально и давно: никакое лицемерие не спасёт, все в этом кругу всё понимают, и из этих секретов полишинеля чуть ли не весь гардероб индустрии сшит.

С Александром Сокуровым в Киеве

«Государство тратит 10 тысяч гривен на одного зрителя»

— Но рынок формирует не государство, а индустрия.

— Я говорю не о рынке, а о важных тенденциях в индустрии. На следующий год в бюджете собираются заложить 2,5 миллиарда гривен на кино. И мне совершенно понятно, что эти деньги выбросят на ветер на 95 %. Но это не означает, что эти деньги не надо давать вообще. Их нужно давать, но не так, как это происходит сейчас. Ведь если соотнести сборы фильмов с их производственными бюджетами, то получается, что государство тратит 10 тысяч гривен на одного зрителя, хотя я точно не подсчитывал, но было бы интересно знать, какова в действительности эта цифра: сколько затрачено госсредств, чтобы один зритель сходил в кино на национальный продукт? И почему бы, раз картина такова, не использовать эти деньги иначе.

— Но как раз рынок и может урегулировать этот процесс. Если будет появляться больше коммерчески успешных проектов, тогда и ситуация с финансированием будет более очевидной.

— Никакого сдвига на рынке нет и в таких условиях его не будет. «Скажене веcілля», если бы оно было снято 10 лет назад, то, в относительных величинах, оно получило бы тот же результат. На рынке ничего особого или неожиданного не произошло и не происходит, даже большой рост — результат, который ожидался. В связи с тем, что Слабошпицкий снял фильм, который Hollywood Reporter признал лучшим фильмом года на планете Земля, в украинском кинематографе ничего не изменилось. Поэтому Слабошпицкий снимает фильмы с Бредом Питом и отказывается от контрактов с Госкино.

Вспомните историю с фильмом «Племя», как его выдвигал на «Оскар» наш самозваный тогда оскаровский комитет. В итоге картина, которая имела все шансы взять «Оскар», не была выдвинута на получение премии. Это позор всей нашей киносреды.

Еще был один показательный случай, когда Слабошпицкого пригласили с «Племенем» в Канны. Он пришел в Госкино просить денег на эту поездку. Сумму точно не помню, около 150 тысяч гривен. Ему ответили: у нас не предусмотрено. В кои-то веки наше кино попадает в Канны! В итоге ему дала деньги наша компания. Он поехал и получил три приза. И дальше, после успеха в Каннах, — это уже другая перспектива: у человека, не у всей кинематографии.

— Это как раз иллюстрация к тому, что частные компании, которые формируют рынок, поддерживают такие кинопроекты.

— Компании, в которой я работал, есть куда потратить 150 тысяч гривен. И мы это делали не для собственного имиджа: об этом знает 25 человек и вот ещё триста узнают, если дочитают интервью до этого абзаца.

— Но это социальная ответственность бизнеса и инвестиция в имидж страны.

— Я говорю о том, что сам механизм, который существует в государственной структуре, плохой. Правильное распределение двух миллиардов гривен, которые государство отдает на кино, должно начинаться с образования, с киношколы, с выделения средств на кинотеатры в тех местах, где это не интересно бизнесу. Государство должно профинансировать нескольких профессиональных платформ, которые бы готовили сценаристов, режиссеров и других специалистов после получения первого высшего образования. А также поддержать материально те кафедры и кинофакультеты, которые есть в Украине. Потому что они сейчас все нищие. Нужно поехать и посмотреть, что есть в других странах. ВГИКу в свое время дали десятки миллионов долларов на оборудование. Учебные базы в большинстве стран значительно превосходят то, что есть в Украине.

Кино — это 95 % производства и 5 % творчества. И когда человек начинает снимать кино, а у него проблемы с помещением, с освещением, нет бюджета на костюмы, спецэффекты, реквизит, технику и т. д., а от него требуют результата, то сверходаренный человек, конечно, выкрутится, но часто и у таких людей не всё получается, и это обескураживает. Мастера мирового экрана могли бы вести свои мастерские в Украине, приезжать с курсами лекций. Почему на это нет бюджета, а на фильмы, которые никому не интересны, есть? Ответ очевиден: национал-аферисты имеют свои интересы и в кино. Ситуация, когда будущий председатель Госкино назначается на должность после того, как на коллегии министерства культуры получает «0» голосов, а сам министр культуры после назначения на пост становится внезапно весьма востребованным киноактёром, но почему-то только в фильмах с госфинансированием, говорит о том, что эти персонажи просто профанируют как государственную власть, так и идеалы того общественного движения 2013-2014 гг., которые ошибочно названы революционными.

Фото предоставлены Антоном Пугачем

Команда «Детектора медіа» понад 20 років виконує роль watchdog'a українських медіа. Ми аналізуємо якість контенту і спонукаємо медіагравців дотримуватися професійних та етичних стандартів. Щоб інформація, яку отримуєте ви, була правдивою та повною.

До 22-річчя з дня народження видання ми відновлюємо нашу Спільноту! Це коло активних людей, які хочуть та можуть фінансово підтримати наше видання, долучитися до генерування спільних ідей та отримувати більше ексклюзивної інформації про стан справ в українських медіа.

Мабуть, ще ніколи якісна журналістика не була такою важливою, як сьогодні.
* Знайшовши помилку, виділіть її та натисніть Ctrl+Enter.
7010
Коментарі
0
оновити
Код:
Ім'я:
Текст:
Долучайтеся до Спільноти «Детектора медіа»!
Ми прагнемо об’єднати тих, хто вміє критично мислити та прагне змінювати український медіапростір на краще. Разом ми сильніші!
Спільнота ДМ
Використовуючи наш сайт ви даєте нам згоду на використання файлів cookie на вашому пристрої.
Даю згоду