– Виктория, в прошлом году у вас в продакшне произошли структурные изменения. Как я понимаю, теперь ваша оргструктура отличается от оргструктур если не всех, то, по крайней мере, большинства крупных продакшнов, где остается деление на творческие объединения. Для чего вы перестраивали свою организацию и что это вам дало?

– Мы не просто отличаемся от остальных: у нас кардинально другая система. «1+1 продакшн» как производственное подразделение существует в компании «1+1 медиа» много лет. Но мы для себя начало существования продакшна обозначили 2013 годом. До этого все, что было с ним, я называю «феодальным государством»: существовали маленькие творческие объединения, между которыми была конкуренция за проекты в рамках одной медиагруппы. Все были даже в разных офисах. Я за то, чтобы была внутренняя конкуренция в команде, но эта конкуренция не должна быть причиной внутренних конфликтов. Потому что, на мой взгляд, межусобные войны внутри одной команды ее не усиливают, а ослабляют. И это неизбежно сказывается на качестве продукта: все мы помним первые три сезона «Голоса страны», которые очень сильно отличаются от того, что «Голос страны» представляет собой сейчас. В целом могу сказать, что до 2013 года у нас не было опыта производства больших успешных проектов: были средней успешности проекты, были проекты в состоянии стагнации и маленькие успешные проекты.

Понимая эти проблемы, мы, прежде всего, перестроили работу в команде: начали с выстраивания четкой вертикали внутри продакшна, чтобы все понимали, над чем мы работаем и куда идем. Часть людей не смогли принять эти условия и ушли, и пришли новые люди, которые привнесли новую эстетику и атмосферу, над которыми мы сообща работали и которым мы очень рады. На сегодняшний день мы устаканили все процессы взаимообмена людьми, энергиями, опытом. И за три года мы смогли собрать, на мой взгляд, лучшую на рынке команду. Почему лучшую? «1+1» – ключевой канал группы, для которого мы производим контент, и 90% нашего продукта выше плановой доли канала. Мы производим и для телеканала ТЕТ, и для «2+2». Для ТЕТ мы сейчас производим очень интересное реалити-шоу, которое в новом году выйдет в эфир. А для «2+2» заканчиваем постпродакшн многосерийного проекта.

К сожалению, по моему субъективному мнению, культура медиаиндустрии в Украине еще не очень высокая. Например, у нас не принято развивать свою карьеру горизонтально. У нас принято думать, что если ты работаешь 5-6 лет успешно на той или иной позиции, то нужно расти вверх. То есть, грубо говоря, если ты сейчас второй режиссер на площадке сериала, то тебе через три года обязательно стоит попробовать себя в качестве режиссера-постановщика. Хотя, конечно, плох тот солдат, кто не мечтает стать генералом, но, с другой стороны, если ты самый лучший второй режиссер на рынке – за тебя будут сражаться и твоя ценность будет достаточно высокой. И не могут все быть генеральными продюсерами продакшнов, кто-то должен быть креативным продюсером проекта или главным редактором и блестяще выполнять свою работу. А моя задача – создавать такую атмосферу, чтобы люди чувствовали свою ценность, и давать им возможности, в том числе, для горизонтального развития и роста.

Также мы создали сервисные департаменты, которыми руководит исполнительный продюсер продакшна Кристина Шкабар. Задача сервисных департаментов – помогать творческим людям жить и работать. Это отдел кастинга, который обслуживает все проекты; отдел локаций; отделы баз реквизита, костюма, которые занимаются их архивированием. И мы сейчас придумали еще один очень интересный, амбициозный проект по поводу утилизации наших сервисных возможностей – его релиз мы тоже сделаем в этом году. Я думаю, что это будет очень интересное предприятие для рынка.

– То есть вы будете оказывать какие-то услуги другим продакшнам?

– Да, это следующий шаг, и мы наконец-то созрели, расправили плечи, чтобы его сделать.

Еще мы занимаемся агентской деятельностью: открыли соответствующее направление в отделе кастинга, и я считаю наш селебрити-менеджмент лучшим в стране. Мы наконец пришли к тому, что известные, талантливые люди сами хотят с нами работать. Например, ни у кого нет такого количества популярных песен в качестве саундтреков в сериалах, как у нас, и у нас выстроенные взаимоотношения с артистами, с которыми мы сотрудничаем. У нас достаточно много съемок концертов – порядка трех больших событий в год – и я не знаю ни одного успешного музыканта этой страны, который не хотел бы, чтобы концерт ему поставила наша режиссерская группа. Потому что это всегда масштабно, интересно и не вторично. Плюс мы умеем снимать, понимаем, что такое качественный звук и картинка, и при этом не забываем о харизме и личности артиста, не прячя их под телевизионную оболочку.

– Вы их снимаете и показываете на своих каналах?

– Да. По крайней мере, самые громкие и рейтинговые – в частности, концерт «Океана Ельзы» ко Дню Независимости.

У нас четкая организация работы в творческих департаментах: в каждом проекте есть креативный и исполнительный продюсер. Мы поняли, что за 2,5 года настроили процессы, говорим на одном языке и уже даже переросли ту централизацию, о которой я говорила в самом начале. Поэтому с лета прошлого года мы вывели новую формулу работы продакшна: структурировали нашу деятельность в несколько жанров и направлений. Это подход, который работает во многих крупных продакшнах за пределами Украины. Я не знаю, почему у нас он не применяется. Наверное, потому что у продакшнов, которые не является in-house, нет стабильности экспертизы и для них это сложно. А у тех, которые in-house, наверное, есть какие-то свои причины продолжать работать в разбивке по творческим объединениям. Безусловно, какая-то специализация у этих ТО есть, но она не так четко очерчена.

На сегодня у нас есть несколько жанровых направлений, у каждого из которых свой руководитель: есть направление разработок, направление скриптед-комедий, направление скриптед-драм, направление специальных событий и больших развлекательных шоу, направление реалити и скриптед-реалити, направление имиджевых проектов. Это значит, что все наши редакторы, режиссеры, сценаристы, исходя из того, что им ближе по душе и лучше получается, работают в рамках одного жанрового направления. Развитие внутри жанрового направления может быть бесконечным. Но в случае, если в какой-то момент кому-то захочется попробовать что-то новое, он всегда сможет попросить руководителя другого жанрового направления взять его временно на какой-то проект. Но, честно скажу, за те полгода, что мы живем в этих новых правилах, пока ни у кого такого желания не возникло. Потому что когда люди четко понимают свои перспективы с точки зрения карьеры, у них возникает внутреннее ощущение стабильности, и мне кажется, что ребятам оно нравится.

Четкий фокус работ для руководителей жанровых направлений тоже, на мой взгляд, действует эффективно, потому что они понимают, на какой задаче фокусироваться, где искать лучших специалистов для ее выполнения и т.д.

Например, руководитель направления «Драма» Алена Еремеева: я рада, что мы вышли на то, что Алене действительно близко и в чем она превосходит многих специалистов на рынке. И вот сейчас они сняли многосерийную историю «Хороший парень», и я считаю, что это будет очень успешный сериал, потому что Алена вместе с исполнительным продюсером Володей Андриюком смогла собрать очень хорошую команду и актерский состав.

Исполняющий обязанности руководителя направления «Комедия» – Дима Савьяненко. Сейчас они отсняли сериал «Вверх тормашками», он креативный продюсер в этом сериале. Это сложное направление, у нас не очень высокая экспертиза в производстве комедий. Если в драмах мы уже в достаточной мере разбираемся и у нас есть опыт, то в комедиях все немного по-другому: они сложнее, требуют другой настройки мозгов, процессов и формирования команд. Мы сейчас на этапе формирования команды в направлении комедии.

Руководителя направления реалити и скриптед-реалити Ксению Черную я считаю одним из лучших профессионалов СНГ в производстве реалити-шоу, которое является достаточно сложным направлением. Она режиссер по образованию и прекрасный креативный продюсер.

Большими развлекательными шоу занимается Володя Завадюк. «Голос», все концерты, любые нестандартные приемы, связанные с многокамерной съемкой – это все Володя и их уникальная команда.

Руководителем разработок у нас является Саша Клейменов. Он ведет это направление вместе с Володей Москальцом. Это подразделение занимается аналитическими вопросами, дает нам возможность посмотреть на любой из наших новых проектов под более широким углом зрения.

Имиджевыми проектами сейчас занимается Леся Коваленко. Но с весны у нас будут изменения в этом направлении, будет открыта вакансия руководителя имиджевых проектов, поэтому кто захочет – будем рады видеть резюме.

– Чем занимается ваше имиджевое направление?

– Малыми формами. Это ролики, рекламные анонсы, клипы.

На самом деле, рекламные анонсы для каналов делают их отделы маркетинга. У нас же, с одной стороны, в этом необходимости нет, но с другой – есть, потому что нас часто просят снять ролик. Этот департамент не является для нас супер-приоритетным, но это такой наш маленький свечной заводик. Мне важно, чтобы мы соответствовали моему определению слова «креативность». Для меня «креативный» – это способный создавать оригинальные идеи, на которые есть спрос и которые, в том числе, могут приносить компании деньги извне группы «1+1 медиа».

– Вы перечислили шесть направлений и их руководителей. Скольких из них вы назначили из числа сотрудников «1+1 продакшн», а скольких взяли со стороны, с рынка?

– Это все сотрудники «1+1 продакшн», которые выросли внутри, кроме Димы Савьяненко. Мы долго искали креативного продюсера на проект «Вверх тормашками», нашли Диму, пригласили его на проект, его работа показалась интересной, нам понравилось, как он мыслит и выстраивает работу. Мы с моей коллегой Леной Васильевой, которая занимается заказом сериального производства на канале «1+1», даже порадовались, насколько грамотно он умеет работать, в том числе, с авторами, что немаловажно для нас. Так что фактически Дима – тоже внутренний кандидат на позицию.

Все направления возглавили внутренние кандидаты, потому что в какой-то момент все наши внутренние ресурсы стали достаточно крепкими, и я понимаю, что ребята разделяют общие ценности продакшна, у всех у нас похожее мировоззрение и взгляды. Знаете, некоторые продакшны говорят: «Мы все друзья, у нас почти семейный бизнес». У нас не так. Мы очень крепкая, сплоченная команда. Но мы при этом не семья. У нас четкое понимание того, что это работа, классная, мы очень близки, но в любом случае у нас не семейные отношения, а рабочие. И очень важно, что все ребята чувствуют эту грань, и мы за нее не выходим.

У нас есть негласное правило, о котором мы все знаем: как только кто-то начинает сдавать позиции как профессионал и находится кто-то лучше, этот человек придет на его место. Это правило распространяется и на меня: как только я как менеджер этого продакшна перестану приносить те результаты, которые необходимы компании, я должна понимать, что мне придется подумать о чем-то другом. Это нормально и честно. И когда изначально все это понимают, проще живется и понятно, ради чего мы вкладываем столько усилий в свою работу.

Невероятно, но два года подряд мы получаем «Телетриумф» как лучшая продюсерская группа. На самом деле, мы не какие-то суперлюбимцы рынка…

– Вы не первыми заходили на рынок продакшна, и понятно, что не все рады вас видеть.

– Да (смеется. – ДМ).

– А у себя в медиагруппе вы любимцы, баловни? С какого-то момента весь рынок – и ваша группа в том числе – поверил, что нужно развивать собственное производство, и наверняка же ваш менеджмент уделял вашему продакшну больше всего внимания, давал зеленый свет проектам?

– Это вообще мировая тенденция – создавать in-house-продакшны. Я недавно вернулась с большого азиатского телерынка в Сингапуре. И увидела тенденцию: у них каждый крупный канал подразумевает наличие достаточно сильного in-house-продакшна. В мире практически не осталось крупных вещателей, которые охотно отдают свои ресурсы на аутсорс, понимая необходимость контролировать и иметь дистрибуционные права на тот контент, который производится для их сети. И, впридачу ко всему, в той же Азии телевизионные сети на сегодняшний день не являются самыми приоритетными. Конечно, их никто не списывает со счетов, они важны и приносят стабильный доход, но помимо этого есть digital-каналы распространения контента, и они закрывают большую часть потребностей зрителей в контенте. Поэтому каждая медиагруппа имеет пакет из digital-каналов, каналов телевещания и обязательно in-house-продакшн.

Внутренние продакшны заняты производством самых дорогостоящих и сложных проектов, требующих экспертизы, в которую нужно инвестировать годами. Потому что не может человек, который не занимался производством телевизионного контента последние пять лет, произвести шоу типа «Голоса страны». Не может студент, встав из-за школьной скамьи, придумать популярный формат. Не бывает случайных результатов, это все многолетние инвестиции. Да, потом они окупаются, и я верю, что наш продакшн начнет приносить медиагруппе доходы. Я не знаю, как быстро это произойдет – хочется, чтобы это случилось поскорее, потому что нам самим было бы комфортно стать кормильцами.

Что касается ответа на ваш вопрос о том, баловни ли мы для медиагруппы, то я считаю, что мы скорее камешек в ботинке. Безусловно, если бы не поддержка Александра Ткаченко (генерального директора «1+1 медиа». – ДМ), то я бы сошла с ума еще три года назад, когда только-только получила все это хозяйство. Понятно, что все департаменты по мере своих возможностей оказывают нам поддержку. Я очень рада, что у нас 100-процентное понимание, например, с сейлз-департаментом, потому что это взаимодействие со спонсорами. Но все-таки производственная команда – это люди чуть другого образа мышления, чуть другого толка, плюс нам приятно чувствовать себя реформаторами. Мы неудобные ребята. Но я благодарна всем, что они это неудобство принимают со смирением и поддерживают наши начинания.

– Что вам нужно для того, чтобы стать кормильцами? Международная дистрибуция?

– Чтобы стать кормильцами, нам нужно научиться создавать и продавать свои идеи. У нас есть несколько собственных форматов. Например, LoveLoveCar – формат, разработанный совместно с ТЕТ, который будет идти в эфире в этом году. И, конечно, наша «Свадьба вслепую». Но в целом у нас очень слабая экспертиза в research и development. Во-первых, у нас на рынке вообще не принято говорить, что все начинается с research и development. А во-вторых, контент – король, но дистрибуция – королева. И дистрибуция, я считаю, у нас требует больших усилий.

Кроме того, надо понимать, что мы добились высокого уровня исполнения как для Украины. Но если говорить о глобальном рынке, то будем честными: это низкий уровень. Нам есть куда расти и развиваться. Я рада, что мы понимаем, что именно нам нужно улучшить с точки зрения нашей производственной экспертизы, чтобы быть конкурентоспособными, и какого плана усилия нам надо прилагать, чтобы создавать оригинальные идеи. Потому что внешнему рынку мы как ресурсный источник не интересны вообще: Украина – бедная страна, украинские каналы не способны инвестировать в контент те деньги, которые необходимы для того, чтобы это был международный контент с высоким потенциалом продаж. И пусть мне никто не рассказывает, что это возможно. К сожалению, невозможно.

У нас есть два пути: или расти и развиваться, быть креативными и интересными внешним рынкам с точки зрения своего творчества и идей, или оставаться в состоянии выживания, будучи ресурсной базой преимущественно для внутреннего рынка и иногда – для внешнего. После того, как российский рынок стал для нас практически закрытым, мы оказались один на один с весьма скромными платежеспособными возможностями наших зрителей.

Важно понимать, что когда мы говорим: «Приезжайте снимать в Украину, у нас низкие цены», это никому не интересно. Низкие цены не только в Украине, но и в Малайзии, Монголии, даже в странах Западной Европы – там множество маленьких продакшнов, которые могут снимать практически на тех же условиях, что и мы. Если мы хотим зарабатывать деньги, то нам нужно говорить не о низких ценах, а о наших творческих возможностях, которыми мы можем быть полезными внешнему рынку. На сегодня мы в «1+1 продакшн» ищем нужные слова для внешнего рынка, мы их еще не нашли. Возможно, есть более успешный опыт других украинских коллег, которые занимаются производством, но пока кроме ярких пресс-релизов я не вижу никаких существенных прорывов. Давайте сначала увидим адаптированные форматы где-нибудь на американском рынке, причем не просто успешные, а те, которые отработают на рынке хотя бы два сезона. И давайте ознакомимся с этими результатами и поймем, кто сколько денег на этом заработал.

– Правильно ли я вас поняла, что вы больше всего верите в продажу форматов?

– Я верю даже не столько в продажу форматов, сколько в возможность кооперации на основе оригинальных идей. Что я понимаю под возможностью кооперации? Во-первых, это копродакшн и кодевелопмент. Но вы должны понимать, что украинская сторона в копродакшне может быть востребована только с интеллектуальной точки зрения, потому что мы не способны инвестировать в продукт соразмерно, например, с азиатскими партнерами. Я сейчас говорю не про «1+1», а про любой канал Украины.

– В таком случае, что вы думаете о стратегии, о которой заявляет StarLightMedia: стать производственным центром Восточной Европы?

– Наши коллеги во многом были и остаются первооткрывателями. Я могу пожелать им удачи. Потому что эта мечта очень сложно реализуемая и для нее нужны единомышленники на рынке, мы одни из них. Я буду только рада, если кто-то из нас начнет активно взаимодействовать со странами Восточной Европы, а не только со странами бывшего СССР, потому что все прекрасно понимают, какие бюджетные возможности на постсоветской территории. Но я давно работаю на «1+1», и когда-то этот канал был частью Central European Media Enterprises Group – у CME тоже были амбициозные цели стать центром производства контента в Восточной Европе. Более того, киностудии в Бухаресте ничуть не уступают голливудским – я была и там, и там. Поэтому нельзя сказать, что производственная база на территории Украины – это какой-то особый аргумент для внешних клиентов. Не только с точки зрения ресурсов и кадров, но и хотя бы с точки зрения климатических условий. Давайте будем честными: насколько тщательно нужно планировать свою загрузку, если у нас все заканчивается фактически в ноябре и начинается, дай Бог, только в конце апреля? То есть у нас выпадают полгода, у нас нет круглогодичного цикла производства.

– Да, я была в одном продакшне в Португалии. На мой вопрос о том, какие аргументы в пользу съемок в их стране, они ответили: 300 солнечных дней в году... А что вы думаете о попытке Star Media снять англоязычный проект «Мата Хари» и попытаться продать его на западные территории?

– Я с большим интересом наблюдаю за судьбой этого проекта и очень хочу увидеть его на каком-то американском телеканале с высокими рейтингами. Пока у меня нет информации о том, что проект куплен и представлен на каком-то рынке, кроме российского. Хотя, конечно, российский рынок – это тоже огромный рынок, который для нас важен, и мне очень жаль, что все складывается так, как складывается на сегодняшний день.

– Сколько человек работает в «1+1 продакшн»?

– В штате вместе со мной нас 97 человек. Но когда мы параллельно производим несколько проектов, то работаем еще и с фрилансерами. Если посчитать и их, то у нас порядка полутора тысяч человек.

– А субподряд с маленькими продакшнами вы используете?

– Нет. Нам нет смысла это делать, потому что экспертиза маленьких продакшнов, к сожалению, оставляет желать лучшего, и у нас нет возможности и времени инвестировать в их развитие. Но я все равно вижу для себя различные варианты сотрудничества. У нас есть постоянный набор ребят-фрилансеров, которые хотят с нами сотрудничать и с которыми хотим сотрудничать мы. И мы ведем очень активную работу с фрилансерскими базами, доступ к нам открыт абсолютно для всех: пожалуйста, можно написать мне в Facebook и прислать резюме.

Кроме того, что субподряд – это очень высокий риск, есть еще одна причина, почему мы его не используем. Мы за то, чтобы каждый продюсер мог сформировать себе команду под задачи проекта, его атмосферу и под себя в том числе. Что касается подрядчиков, то понятно, что мы работаем с ними: для организации массовки, аренды оборудования, например. Но это нельзя назвать полноценным продакшн-субподрядом. Это просто привлечение узкозаточенных партнеров для решения тех или иных наших задач.

– Рассматривает ли сейчас ваша группа покупку форматов?

– Да, конечно. Мы всегда открыты к тому, чтобы нам предлагали новые идеи, форматы и готовы были смотреть наши. Но мы приобретаем только те форматы, которые действительно соответствуют задачам телеканалов группы и которые, в свою очередь, могли бы помочь нам развить какую-то новую экспертизу.

– Когда вы последний раз что-то покупали?

– Тот же «Хороший парень» – это корейский формат, «Вверх тормашками» – испанский формат. Мы настолько нарастили экспертизу в производстве шоу, что у нас пока нет потребности в новых форматах в этом направлении. К тому же, рынок таких форматов уже давно не обновляется, он находится в кризисе. Но что касается скриптед-направлений, то в них у нас не очень высокая экспертиза, с точки зрения сериального производства нам точно есть куда развиваться: успешные сериалы собственного производства на канале «1+1» появились только в 2014 году, то есть нашей экспертизе производства сериалов всего два года. Поэтому когда канал приобретает такой формат, то для нас очень важно, что с ним мы получаем некую сценарную схему, которая позволит нам глубже почувствовать, каким образом может развиваться история. Ну, и понимание подхода к работе в целом над проектом тоже важно.

– Какие из перечисленных вами шести направлений работы продакшна для вас самые приоритетные? И какого продукта у вас сейчас больше в произведенных часах?

– Самые приоритетные для нас – четыре направления: драма, скриптед-комедия, большие развлекательные шоу и реалити. Отдел разработок не приоритетен с точки зрения сиюминутных результатов, но это очень важный стратегический отдел. А имиджевый департамент – это, как я уже говорила, свечной заводик.

Если же говорить о производимых часах, то, конечно, превалируют сериалы, потому что у них своя специфика производства. Час реалити-шоу или большого развлекательного шоу требует совсем других энергозатрат по сравнению с сериальным производством, это более сложный механизм.

В 2016 году мы произвели меньше сериалов, чем в 2015-м: так совпало, что на 2015 год пришлось больше проектов, разработок, заготовок. Я думаю, что в 2017 году мы произведем еще меньше сериальных часов, но это не значит, что мы сбавляем обороты. Это значит, что мы совместно с каналами группы выходим на более четкую фокусировку с точки зрения наших задач. Мы стараемся делать упор на проекты с самым высоким потенциалом, потому что каналам нужно оправдывать затраты по сетке. Плюс ко всему мы совместно с каналами определили, какого рода контент лучше работает: 2014-2015 годы были для нас перидом таких проб и поисков.

– Когда вы описывали свои направления, то очень аккуратно говорили о комедии. На самом деле, это сложный жанр и далеко не все продакшны берутся его производить, а специализированные комедийные продакшны у нас можно пересчитать по пальцам одной руки. Чему вас научил опыт «Кандидата» (из-за низких рейтингов ситкома канал «1+1» был вынужден снять проект с эфира в середине показа. – ДМ)?

– На самом деле, «Кандидат» – это набор компромиссов. Во-первых, контекст не менее важен, чем контент. Если бы «Кандидат» вышел в эфир во время предвыборной гонки, все могло бы сложиться по-другому. Мы с Леной Васильевой об этом помнили, не все получилось так, как нам хотелось, но это тоже часть нашей работы и рисков. Во-вторых, я считаю, что «Кандидат» не должен был быть ежедневным праймовым продуктом: в digital-канале такой контент мог бы сработать эффективнее, поскольку рассчитан чуть на другой тип смотрения. В-третьих, есть очевидные нюансы по истории, над которыми нужно работать. Мы эту историю писали сложно, это тоже был набор внутренних компромиссов и поиска, и ошибки с точки зрения развития истории мы для себя учли. В-четвертых, я считаю, что мы должны были гораздо больше сил вложить в то, чтобы герои этого проекта стали более или менее понятны и известны до того, как продукт окажется в эфире.

Это не значит, что мы сдаемся и перестаем делать проекты в таком окологротескном жанре, просто у нас не очень хорошо получилось. В конце концов, мы можем себе позволить пару провалов за год, потому что не может быть 100-процентного успеха.

И вы правы в том, что в Украине мало комедийных продакшнов. Более того, у нас людей, которые могут делать классную комедию, раз-два и обчелся. Назовите пять режиссеров комедий на рынке Украины.

– Горов? Кирющенко? Я больше не знаю.

– Мы рискуем вместе с группой «1+1 медиа» и даем возможность открываться дебютантам. Да, это очень тяжело. Да, это огромные риски. Да, мы где-то теряем здоровье и деньги, но это важно, потому что это стратегические инвестиции в людей. Производство контента держится на человеческих плечах. И я смогла состояться как продюсер в Украине, потому что никогда не боялась работать с молодыми. И, в свою очередь, я очень многие вещи тоже пробовала, пробую и буду пробовать как дебютант.

– У вашей группы есть опыт производства полнометражного кино, но не у вашего продакшна. Почему этим занимались не вы?

– Мы еще не созрели. Мы очень этого хотим и мы к этому придем, но прийти нужно подготовленными. У нас даже есть две очень хорошие идеи того, какие истории мы могли бы рассказать с большого экрана. За права на одну историю мы боремся, они не у нас, мы очень хотим забрать их себе, но пока не получается: силы наши неравны. Вторая история – в процессе работы.

– Повлияла ли на вас национализация Приватбанка? Ходили слухи, что у вашей медиагруппы были заморожены счета…

– Учитывая, что у нас – один акционер, не влиять такое событие не может. Это с одной стороны. С другой – как национализация банка может негативно повлиять на продакшн? Да никак. Мы действующая структура и с оптимизмом смотрим в будущее.

– Мне рассказывали, что сейчас на продакшн-рынке складывается парадоксальная ситуация. Как известно, наблюдается рост украинского сериального производства и, по идее, все должны быть довольны и обеспечены работой. Но в реальности получается немного не так. Из-за того, что в Украине недостаточно актеров, заметно выросли их гонорары и подскочила себестоимость. И небольшие независимые продакшны оказались зажаты в тиски между этой подросшей себестоимостью и невысокими закупочными ценами каналов. Некоторые из них даже видят для себя сейчас больше угроз, чем возможностей, поскольку проигрывают in-house-продакшнам. Все ли так, как они говорят?

– Насчет подорожания услуг актеров в Украине – это правда. Мы от этого тоже страдаем. Но я очень рада, что это происходит, потому что у нас, наконец-то, появятся самодостаточные люди, которые понимают ценность своей профессии и знают, для чего они идут в тот или иной проект. И будут осознанно отвечать для себя на вопрос, стоит ли им браться за сиюминутные истории или лучше сфокусироваться на проекте, который имеет более важную смысловую составляющую для их карьеры.

Я за то, чтобы у нас в стране появилось как можно больше узнаваемых лиц и чтобы актеры сериалов и кино в Украине были настоящими звездами. И чтобы наши зрители хотели приходить на какие-то события на них посмотреть, чтобы было честью сделать селфи с актерами украинских сериалов.

– Кстати, я именно после «Столетия Якова» прицельно пошла посмотреть на Александра Печерицу в театр…

– Он потрясающий актер. Сейчас подрастает целая плеяда молодых девушек и парней. Например, та же Анна Кошмал – новая звезда украинских сериалов. Она снялась у нас в «Селе на миллион», в «Хорошем парне», она очень эффектная, интересная девочка.

– А кто сейчас самые дорогие актеры в Украине и какие у них гонорары?

– К сожалению, я не могу отвечать на такие вопросы. Дело в том, что мы занимаемся агентской деятельностью, это одно из наших бизнес-направлений: есть актеры, которые на контракте с нашим продакшном. Могу заверить любопытствующих и маленькие продакшны, что одни и те же актеры в зависимости от того, какая занятость, какого рода проект и какого рода продакшн, могут определить разную стоимость своих услуг.

– Евгений Лященко (генеральный директор «Медиа Группы Украина». – ДМ) в одном из своих недавних выступлений называл цифру, что в Украине не больше 600 актеров, которых можно снимать в сериалах. Действительно так мало?

– На наш взгляд, их значительно меньше.

Наверное, нам немного проще, чем нашим коллегам, потому что мы не боимся работать с дебютантами. Мы всегда в активном поиске, работаем с талантливыми молодыми ребятами, в том числе с теми, кто не являются профессиональными актерами. Нас это не пугает. Бывает так, что талантливый аматор может спокойно работать на роли второго-третьего плана.

– В одном из продакшнов мне рассказывали веселую историю о том, что они в одном из своих сериальных проектов снимали в эпизодических ролях своих сотрудников. У вас есть такие истории?

– На самом деле, все сотрудники нашего продакшна переснялись в «Семейных драмах», у нас это такое хобби. Это действительно фан и возможность почувствовать себя в другой ипостаси. Но в сериальных проектах мы стараемся снимать актеров – все-таки к этому продукту у зрителей другой спрос.

Фото: Виталий Носач