Желание куда-то немедленно интегрироваться является настолько привычным качеством всех без исключения украинских политиков, что воспринимается как должное. Кажется, что по-другому просто быть не может - или на Запад, или в Россиию. Дело дошло до того, что эта логика приобрела в общественном сознании совершенно гипертрофированные формы: антинатовские истерики в Крыму могут устраивать только люди, считающие, что их прямо завтра «заберут» в НАТО, оденут в форму и заставят говорить по-английски.

Понятно, что все это, конечно же, происходит от нашей внутренней несамостоятельности, но от этого понимания проблема не перестает существовать. При этом, как видим, она имеет две стороны: внутреннюю - на уровне мифологии, и внешнюю - чисто практическую.

Мифология

Самое же интересное состоит в том, что на самом деле украинцы никуда пока интегрироваться не собираются. Интеграционная тема, похоже, является своего рода болезнью роста. Доказать это нетрудно. Начнем с того, что сама по себе политическая логика интеграции весьма и весьма показательна. Ведь, по сути, она с головой выдает  простой факт - руководство страны вот уже 18 лет не знает, что с этой страной делать, и пытается ее кому-нибудь спихнуть. Следовательно, можно предположить, что новая элита, которая будет знать, что ей делать с Украиной, по-другому будет относиться к интеграции.

Однако, куда интереснее другое. Заметим, что у нас почти нет евроскептиков. Противники евроинтеграции являются просто сторонниками другого направления интеграции - в Россию. Этот «вектор» мы рассматривать не будем, так как ничего нового он не содержит. Поэтому вернемся к евроинтегрантам. Этих людей в Евросоюзе устраивает все, и именно это обстоятельство выдает их с головой. Между тем европейцы демонстрируют совершенно иной подход к ЕС. Он для них является средством, а не целью, средством, которое может сделать их жизнь удобнее, безопаснее, перспективнее.

И проваленные в свое время референдумы по европейской конституции прежде всего говорят о сознательной оценке той модели ЕС, которую предлагают евробюрократы и часть  национальных политиков стран-участниц. Как видим, эта модель не устраивает европейцев. А вот то, что украинцев все устраивает, лучше всего говорит о том, что им пока рано куда-то интегрироваться, и нужно для начала как следует заняться собой.

И, наконец, самое простое в истории с евроинтеграцией - это то, что за 15 лет (по оптимистическому сценарию), которые нам отводят для того, чтобы мы созрели для вступления в ЕС, все может измениться очень сильно, вплоть до того, что никакого ЕС больше не будет. На практике это означает, что вполне вероятной является ситуация, когда Украина, достигнув половозрелого возраста, вдруг выяснит, что вступать ей просто некуда. Дабы ни у кого не возникало сомнений относительно моей позиции, хочу сразу отметить, что, по-видимому, Европа является куда более успешной экономически, морально и социально, чем Украина и, тем более, Россия.

Нет ничего плохого в том, чтобы украинцы переняли (а, точнее, лучше усвоили) базовые европейские привычки. Равно как и замечательно было бы освоить навыки демократии, верховенства права и гражданской солидарности. Однако возникает простой вопрос - существует ли знак равенства между этими добродетелями и членством в Евросоюзе?

Иначе говоря, тему интеграции давно следовало бы закрыть ввиду отсутствия содержания.

Внешняя политика вместо интеграции  

Правда, как бы там ни было, окружающий мир никуда не денется, и, если говорить о его политическом измерении, то никуда не денутся интересы других стран и международных корпораций. Отсидеться в изоляции для Украины просто невозможно хотя бы в силу ее географического расположения. Посему, внешняя политика - вещь достаточно актуальная для Украины. Правда, только тогда, когда ее не подменяет интеграция. К сожалению, это происходит в 90% случаев, и, возможно, именно поэтому у нас до сих пор нет никакой внятной внешней политики.

Мы до сих пор не смогли освоить простейшие преимущества, подаренные нам природой - к примеру, стать транспортным коридором между Западом и Россией. Для таких простых, казалось бы, действий нужно очень немногое - понимание собственных интересов. Но это невозможно, если ты только спишь и видишь, как бы куда-нибудь интегрироваться, то есть не считаешь себя самостоятельным субъектом.

Таким образом, в нашей внешней политике существуют два наиболее важных вопроса: первый - как взаимодействовать с ведущими мировыми игроками, и второй, вытекающий из проблемы субъектности - чем взаимодействовать.

Предложение без спроса  

Для того чтобы найти способ взаимодействия с мировыми лидерами, нужно, прежде всего, отказаться от старого формата, в котором Украина рассматривает себя лишь в качестве площадки для выяснения отношений между ЕС, Россией и США. Такой взгляд на вещи предполагает, что выгоду мы можем получить только путем умелых манипуляций в рамках пересечения этих трех сил. Заметим, что до сих пор из этого ничего не вышло и вряд ли выйдет, так как такая концепция предполагает отсутствие инициативы и сугубо реактивное поведение.

Между тем, похоже, что возможно изменить этот формат, если посмотреть на самих себя под другим углом зрения. Изменение формата означает превращение наших недостатков (в рамках старого формата) в преимущества. У нас нет мощной экономики и других факторов, которые «заставляют с собой считаться».

Единственное, что у нас есть пригодного для удачной внешнеполитической игры - это фактор нашей новизны.

У Украины нет внешнеполитической истории, и именно это обстоятельство, которое кажется многим явным недостатком и является ее радикальным преимуществом. Мы являемся новой страной, причем появившейся в Европе, да еще на границе между Западом и Востоком. Мы в состоянии адекватно понимать проблематику и наши предложения, если они появятся, будут поняты. Наше положение, невтянутость в мировые интересы и «расклады» между государствами и их группировками позволяют нам стать источником инициатив, которые могут всерьез повлиять на состояние дел в мире.

Именно дефицит новых идей и подходов у ведущих игроков и взаимное недоверие к идеям друг друга могут позволить Украине найти то адекватное поле, на котором она действительно будет нужна. 

Таким образом, содержанием новой украинской внешней политики должны стать постоянные инициативы, мы должны надоедать нашим партнерам своими дурацкими идеями и «вмешательством» в их внутренние дела. Мы ничего не потеряем от этого (поскольку просто ничего не имеем), но зато приобретем инициативу и потихоньку достигнем состояния нормальной, уважающей себя субъектности.

Культура вместо экономики  

Вторым вопросом во внешнеполитической повестке дня значилось, чем именно доставать своих старших товарищей по мировому сообществу после того как мы поймем, что это просто необходимо делать. Не отрицая различных хозяйственных интересов, включая и псевдостратегические интересы в виде трубы и того, что по ней течет, отмечу, что время этих интересов, похоже, проходит. Даже если бы это было не так, делать на них ставку бесполезно. Догонять Запад в технологическом смысле - занятие обреченное. Заметим, что «новые  мировые лидеры», о которых говорят на Западе - это государства вроде Индии или Китая. Они обладают избыточными ресурсами, именно способность их освоить выводит эти страны в разряд лидеров. Ничего подобного у нас нет, следовательно, не отрицая необходимости решения текущих хозяйственных задач, для международных инициатив необходимо найти другой язык, кроме языка экономики.

Заметим, что ценности имеют свойство меняться, и господствующий ныне экономический подход был моден отнюдь не всегда. Можно сказать, что производственно-торговые критерии успеха появились в эпоху просвещения и окончательно утвердились только в ХХ веке. Похоже, что они опять выходят из моды. Лучше всего о ценностях эпохи говорят ее войны. Вторая мировая, развязанная Гитлером, основывалась в том числе и на «расширении жизненного пространства германской нации» - то есть доведенной до абсурда меркантилистской доктрине XVIII века. Сегодняшняя война, которую ведет ислам против Запада, имеет совсем другую природу - это война культурная.

Соответственно, наступающая эпоха, скорее всего, имеет другую категорию ценностей. Экономика, разумеется, никуда не денется, она существовала всегда и будет существовать и далее, но ее значение изменится. По крайней мере, ничто не мешает нам делать упор во внешней политике именно на культурные ценности, тем более что у нас есть все для этого. Если говорить об изменениях ценностей, то очевидно, что они двигаются в сторону большего человеколюбия - успех уступает место внутренней гармонии, а богатство становится не целью, а способом ее достижения.

Можно сказать, что если цивилизованный мир только меняется в эту сторону, то мы со своим в меру разгильдяйским национальным характером уже почти  находимся в нужной точке. Об этом свидетельствует хотя бы наше неприятие нездоровых западных культурных тенденций вроде политкорректности и, говоря несколько утрированно, в культурной парадигме внешней политики министру иностранных дел Украины следовало бы на переговорах с американским госсекретарем  поднимать вопросы нарушения прав белого большинства США при приеме на работу.

Стоит всерьез подумать об «экспансии украинских национальных ценностей». Думаю, только так нам удастся получить взамен и освоить недостающие нам сегодня «европейские ценности» и в дальнейшем «занять достойное место в семье цивилизованных народов».