Среди общественно-политических явлений, существующих в Украине, конституция, без сомнения, является наименее осмысленным и практически полезным. Взять хотя бы историю появления в нашей стране документа с таким названием. Думаю, не ошибусь, если определю логику политиков, ратовавших за скорейшее принятие конституции, формулой «не хуже, чем у людей». Активность на этом поприще началась в 1992 году, когда Леонид Макарович Кравчук вдруг выяснил, что для членства в Совете Европы, куда мы тогда намеревались вступить, необходимо наличие конституции. То есть, страна без конституции как бы и не считается страной. Тогда президентом была создана соответствующая комиссия, подготовившая большой и весьма бестолковый проект. Политические обстоятельства (досрочные выборы в 1994-м) помешали тогда принятию конституции, и может быть, это даже и хорошо.

Леонид Данилович Кучма, сменивший Кравчука, питал ко всякого рода конституциям искреннее презрение, что не удивительно для «крепкого хозяйственника» советской школы. Идеал политического устройства в версии Кучмы состоял в ручном управлении всем и вся, что, собственно, и произошло, когда он был премьером и его правительство получило право издавать декреты - нормативные документы, заменяющие законы. Впрочем, наличие парламента и политически странной должности премьера заставили Кучму задуматься о документе, регламентирующем организацию власти в стране. Так появилось конституционное соглашение 1995-го и затем - конституция 1996-го при которой мы все и процветаем. Заметим, что разработка и принятие конституции были процессом, в котором участвовали исключительно политики. Дело дошло до анекдота - на «всенародное обсуждение» был предложен один проект конституции, а парламент рассматривал другой.

Пожалуй, лучше всего качество нашей конституции иллюстрирует снисходительное отношение к этому документу, доминирующее среди украинской элиты. То, что конституция «не работает», очевидно для всех, однако удивительнее всего в этой ситуации то, что господствующее мнение полагает, что конституция и не может «работать», что она по определению есть всего лишь некая декларация. Разновидностью этой точки зрения есть убеждение в том, что политики «не выполняют» конституцию, или еще более замысловатая точка зрения, согласно которой нам всем еще недостает то ли политической культуры, то ли еще чего-то для цивилизованной жизни при конституционном режиме. Фактически, все эти мнения означают одно - конституции в ее классическом понимании в Украине пока нет.

Здесь необходимо хотя бы несколько слов сказать о том, что же такое конституция по своей сути. Дискуссии относительно «законов, устанавливаемых народным собранием» начались в Европе еще в средние века, и конституция стала универсальной формулой этого общественного устройства. То есть, конституция неотделима от общественной и гражданской эмансипации. Формулу этой эмансипации можно записать как «человек - общество - государство», то есть, основную ответственность за свою жизнь человек берет на себя, для кооперации он создает общественные институты, а государство помогает ему в крайних случаях, где ему просто не справиться в одиночку, например, в случае иностранной агрессии. В этой формуле конституция играет важнейшую роль, она, во-первых, является неким договором между гражданами, во-вторых, устанавливает жесткие рамки компетенции государства. В известном смысле конституция является учредительным договором, которым учредители - граждане - учреждают контору для решения определенных, указанных в договоре задач, - то есть государство.

При этом совершенно не важно, существует ли документ с названием «конституция», либо государство ограничивают каким-то другим образом. Напомню, что конституционное движение в Европе началось под лозунгом «даешь британскую конституцию!», хотя в Британии не существует документа с таким названием. Таким образом, можно сказать, что конституция всегда является результатом серьезного общественно-политического процесса, она является своего рода аттестатом зрелости общества, свидетельством его готовности к самоуправлению. На этой основе украинской конституции можно предъявить первое и, пожалуй, главное обвинение. Она была «спущена сверху» и не имеет никакого отношения к общественным процессам. Поэтому, что бы ни было написано в этом документе, работать он не будет.

В этом месте необходимо сделать некоторые уточнения. Когда я говорю, что конституции являлись своеобразными итогами общественных процессов, я имею в виду, прежде всего, то, что происходило в Европе в XVIII - ХІХ вв., а началось еще раньше. В Британии, ставшей образцом конституционного устройства для Европы, все это складывалось, пожалуй, в наиболее длительный срок - от Великой хартии вольностей 1215 года до революции 1689-го и парламентских реформ начала и середины ХІХ века. Во Франции конституционный процесс был, пожалуй, наиболее драматичным, французы жили при пяти разных конституциях, при этом им до сих пор не удалось получить приемлемую модель.

Американский пример является классическим по всем параметрам - целью конституционного процесса в США было не больше и не меньше, как показать другим народам возможность и перспективность самоуправления граждан. Эта цель была достигнута и дала свои плоды, в том числе и в Европе. Нужно сказать, что американцам в значительной степени повезло, так как многие колонии, вошедшие в США, уже имели свои конституции, а государство создавалось как союз государств (колоний), что сразу же внесло массу ограничений в его полномочия.

В ХІХ веке конституция превратилась в своеобразный политический фетиш, что сыграло с ней злую шутку - в ходе конституционных гонок в Европе ХІХ - ХХ вв. начал утрачиваться первоначальный смысл конституции. Особенно зловредные формы этот процесс принял в ХХ веке с его социализмом. Конституциями начали называть совершенно неадекватные документы. Так, к примеру, широко распространено мнение о том, что «сталинская конституция была очень хорошей, но не выполнялась». Это совершенно не так, хотя бы потому, что в ней не был реализован принцип разделения властей и декларировалась «руководящая роль партии». Этот документ был чем угодно, только не конституцией.

Серьезный удар по принципам конституционности нанесла деколонизация. Те же британцы, покидая свои колонии, пытались организовать там конституционный процесс, однако в большинстве случаев принятые таким образом конституции оказались нежизнеспособны и первоначально демократические режимы сменились диктатурами. Немногие исключения, вроде Индии, только подтверждают правило. Хуже того, наличие по форме демократической конституции у той или иной страны стало одним из критериев предоставления западной помощи, и в итоге конституция превратилась в некую «отписку» для богатого заграничного дяди. Эти обстоятельства, конечно, сильно уменьшают моральный фактор конституционализма, но совсем не означают, что конституция больше не является средством поддержания демократического режима. Правило, по которому конституция должна быть итогом некоего процесса, все еще действует, и в ХХ веке оно подтверждалось довольно драматичным образом - вспомним тех же немцев, которым потребовалось проиграть две мировые войны, чтобы эмансипироваться и ограничить свое кровожадное государство конституцией 1949 года.

Теперь обратимся к другому критерию, по которому можно оценивать конституцию, - ее содержанию. Если рассматривать конституцию как учредительный договор, то очевидно, что тогда она должна содержать некие цели и задачи, ради которых учреждается контора, механизмы функционирования этой конторы и механизмы контроля со стороны учредителей.

Цели и задачи - это права человека и гражданина. Конституция не «дарует» и не «предоставляет» эти права, она их просто фиксирует. В этом месте крайне необходимо различать права, присущие нам по определению и, собственно, являющиеся тем, что характеризует нас как цивилизованных людей, и привилегии, добытые в ходе политического процесса. К последним относятся так называемые социальные и экономические права, вроде права на труд или того хуже - на бесплатное образование и медицинскую помощь. Привилегии нивелируют значение прав и делают невозможной их судебную защиту. Понятно, что ни одному государству не по карману существование реального «права на труд», и если это «право» стоит в одном ряду с действительно важными правами, то, скорее всего, суды будут стараться избегать защиты любых конституционных прав. В стране может быть (если получится) и бесплатное образование, и бесплатная медицина, но совсем не обязательно писать об этом в конституции.

Механизмы работы государственной конторы - наиболее популярная среди политиков и журналистов часть конституции, собственно, многие считают, что это и есть конституция. Поэтому подробно останавливаться на этом моменте не будем, отметим лишь, что большинство наблюдателей согласны с тем, что механизмы далеки от совершенства.

Наконец, инструменты контроля - выборы и суд. Для того чтобы конституционные декларации имели смысл, суды должны иметь возможность начинать процесс непосредственно на основе конституции. Это и называется «прямым действием» и вроде бы гарантируется нашей конституцией. Однако на самом деле конституционная юрисдикция принадлежит только конституционному суду, о чем несколько позже уведомляет нас Основной закон. В конституционный суд гражданам дорога закрыта, тем самым для государства наши права становятся не более чем декларациями. Что же касается выборов, то для того чтобы убедиться, что этот институт совершенно не работает, достаточно обратиться к должности президента. Напомню, что Леонид Данилович Кучма обещал в 1994 году, что в случае победы президент возглавит исполнительную власть, что является вполне логичным, ведь 99% того, что называется «государство», и есть исполнительная власть. Глава исполнительной власти, будучи избранным, тем самым приобретает ответственность за свою деятельность. Кучма, выиграв выборы, изобрел гениальную формулу безответственности - он «подвесил» президента в воздухе. Президент формально никем не командует и ни за что не отвечает, но при этом жестко контролирует премьера. Любой президент Украины, подобно известному персонажу из анекдота, может в случае чего сказать о себе: «А то була не я». Таким образом, выборы утратили всякое реальное значение, о чем замечательно свидетельствует кампания 2004 года и ее последствия.

В итоге получается, что нам не обойтись без новой конституции. Чтобы она была эффективной, необходимо, прежде всего, общественное движение в этом направлении, необходим учредительный процесс. Вторым условием является адекватность новой конституции времени. Напомню, что первые конституции были написаны для относительно небольшого числа людей - взрослых мужчин белой расы, к тому же имеющих определенное имущество, то есть в принципе не сильно отличавшихся по мировоззрению и жизненным целям. С тех пор не только выросло количество людей, но и гражданские права распространились на все взрослое население. Конституции же пишутся так, как будто ничего не изменилось. Кроме того, наступает эпоха сетевых структур, многие из которых несут огромную угрозу, как, например, террористические организации. Централизованные государства не могут противостоять таким структурам, как показывает опыт тех же США, заметим, далеко не самой централизованной страны. Сегодня все государства крайне нуждаются в децентрализации и диверсификации своих функций и рано или поздно займутся этим. У Украины есть хороший шанс сделать это первой.