Некогда генеральный продюсер интеровского кинопропродакшн Film.ua возглавил иную кинопроизводящую структуру – StarMedia. В интервью «ТК» Юрий Минзянов рассказал и своих планах на долгий совместный труд с Владом Ряшиным,  и о  причинах ухода с телеканала «Интер». 

Интервью нашему изданию Юрий Минзянов давал накануне своего юбилея – сегодня, 29 марта,  ему исполняется 50 лет («ТК» присоединяется к многочисленных поздравлениям коллег и друзей известного украинского продюсера). Наша беседа  была  посвящена и  конкретным достижениям и профессиональным итогам  (в прошлом году, например, «ТК» писала что-то вроде: «Если бы на украинском телевидении Минзянова не было, то его бы следовало выдумать…».  В том смысле, что именно с именем Минзянова связывают первые уроки программирования украинского телевидения и контрпрограммирования каналов «Интер» и «1+1», а  также и  одни из первых  опытов  кинопроизводства ).  Говорили мы и об  уроках  прожитого и метаморфозах  – как профессиональных, так и вкусовых.  Скажем, поскольку с именем Минзянова связывают изобретение рецепта «исконно украинского телевизионного мыла» (с долей 40 и больше «Исцеление любовью» победоносно прокатилось по экранам Украины и ближайшего зарубежья), то довольно неожиданно выглядело то, что наш разговор начался с… признания в любви Тарковскому.

- Удивительно, как с возрастом меняются вкусы. Вы,  наверное,  удивитесь, но мое решение стать режиссером не то, чтобы родилось, но утвердилось после фильма «Солярис» Тарковского. Я увидел его в 9-м классе – и буквально потерял покой и сон… Если до этого меня тянуло то в журналистику, то в футбол – не удивляйтесь, я обожал футбол и мечтал стать спортивным комментатором (у меня даже игра была такая: я отключал звук и комментировал матчи), то «Солярис» меня потряс настолько, что я даже написал первую в своей жизни рецензию, которую опубликовал «Комсомолец Татарии»…  Но и тогда, когда своей статьей в «Комсомольце…» я прославился на всю – ого-го! – школу, то даже не мечтал, что встречусь с САМИМ. Первый раз я увидел Тарковского, будучи студентом ВГИКа, на какой-то премьере в Доме кино в Москве. И долго меня это вдохновляло. Я даже на курсовую работу взял рассказ Фридриха Горенштейна «Домик с башенкой», который в свое время мечтал снять Андрей Арсеньевич. Вся моя учеба во ВГИКЕ проходила под знаком Тарковского – эта была полная шизуха… Сейчас вспоминаю – самому смешно: чего я был такой дурак, неужели нельзя было взять какой-то человеческий сценарий и снять нормальную историю? Но это уже так – ремарки взрослого человека… Я же в своих студенческих работах косил под «Зеркало», под «Иваново детство»…

И вдруг, представьте, ко мне пришел мой оператор и сказал, что Тарковский собирается в экспедицию. Об этом тогда вся Москва гудела: только прогремело «Зеркало» и все знали, что следующую картину Тарковский будет делать по роману Стругацких «Пикник на обочине», все эту вещь «доставали» почитать, а тут вдруг мой товарищ говорит волшебные слова: «Тарковскому нужны практиканты». Как я обрадовался! Я был готов за ним штатив нести хоть на край Земли… Но оказалось, что нужно ехать в Литву на все лето, сидеть там безвылазно, а у меня... –  скажем так –  семейные обстоятельства сложились таким образом, ну,  в общем ,  обстоятельства были таковы, что воспротивиться им я не мог. Как я себя корил: представьте, мастер-класс у Тарковского на все лето… А сейчас, отматывая пленку назад, понимаю: уберег меня Бог. Дело в том, что Тарковский нашел потрясающую натуру в Литве – заброшенный химкомбинат. Вся отснятая классная фактура в «Сталкере» – это отнюдь не бутафория, а отравленная вода из химических стоков. Вся группа провела там лето. И, как я понимаю сейчас, этот химический реактив имел свойство воздействовать не сразу, а накапливаться в организме… И может, не было бы так страшно, если бы это была одна экспедиция, но потом же, когда проявили материал, то ОТК категорически воспротивился и выдал заключение: «Брак» (хотя кулуарные версии были разные). В итоге Тарковский еще раз ходил к Ермашу, председателю Госкино, просил денег на пересъемку, дальше – вторая экспедиция, еще раз химкомбинат, еще раз стоки, еще раз отравленные пары… А теперь смотрите: в 86-м умирает Тарковский, вслед за ним – Лариса Тарковская, его жена и второй режиссер на «Сталкере»… Умер оператор Александр Княжинский, художник картины, и актеры  Гринько, Кайдановский, Солоницын, и процентов 80 группы – все умерли, практически,  от одной болезни… Я часто об этом вспоминаю… Когда молодой,  о таких вещах не задумываешься, а когда тебе уже 50, когда уже позади инфаркт, то частенько сидишь и размышляешь – а ведь вот она где была, жизненная развилка, вот как бы жизнь могла повернуть…

 По-прежнему обожаю «Солярис», «Зеркало», восхищаюсь масштабом личности Андрея Арсеньевича, да и мимолетное знакомство с ним – одно из незабываемых жизненных впечатлений, о котором ведь вспоминаю – несколько минут, а очень они мне дороги… Я обычно не рассказываю эту историю, потому что для меня это одно из стыдных воспоминаний – мне казалось, что я тогда лично ему изменил, своему кумиру. А теперь, знаете, кумиров-то  больше и нет. Я раз 30 смотрел когда-то «Рабу любви», а теперь слушаю Никиту Михалкова и сам себе удивляюсь. Обожал я когда-то и фильм Юрия Ильенко «Вечер накануне Ивана Купала…» А недавно шел по Петровке,  увидел кассету, даже рука потянулась за деньгами, а потом… постоял-постоял, подумал-подумал – и не купил: понял, что пересматривать не хочу. Меняются с возрастом вкусы … И предпочтения тоже.

- Пожалуй, вряд ли вас можно упрекнуть в том, что сейчас вы «косите под Тарковского»… А как произошел перелом?

- Да я тогда был просто мальчишкой. Мне казалось, что вот это и есть кино. И только это. А сейчас – вы будете смеяться – но я сейчас смотрю только жанровое кино, авторского кино, артхауса не смотрю вообще… Может,  потому,  что я им по уши наелся… Я посмотрел все, всю мировую классику – все знают, что когда-то у меня в Киеве была лучшая видеотека, собранная по крупицам… А сейчас сидишь и думаешь: да что в том же Стеллинге? Я не понимаю… До сих пор люблю Кубрика, Пазоллини, Феллини… Но это, скорее, мои прекрасные воспоминания. В какой-то момент я понял, что надо просто работать для зрителя…

- Признайтесь, это был момент, когда вы пришли на телевидение?

- Наверное…  Когда я впервые начал заниматься программированием на «1+1», то понял для себя какие-то очевидные вещи. Мой любимый пример: в начале своей карьеры я поставил «Грека Зорбу» (знаменитый черно-белый фильм) в прайм. А тогда только появились рейтинги, только начали считать и, главное, появился конкурент – «Интер». Короче, продули мы тогда с треском – я это вспоминаю, как момент моего величайшего позора. Это был урок на всю жизнь – я понял, что не имею права на свои пристрастия…

- Это вполне понятный вывод для программного директора, но неужели и режиссер не имеет права на пристрастия? Вам же, наверное, хочется снимать не для зрителя, а для себя?

- Нет. Для себя я ничего не хочу снимать. Только для зрителя.

- А что же тогда для себя?

- Я хочу первое –  снимать, второе – чтобы то, что я сниму,  смотрели люди, как можно больше людей… Ну, и третье: чтобы о моих фильмах писали, чтобы их обсуждали… Пусть критикуют, пусть ругают, но только не игнорируют. А мне кажется, что украинская критика озабочена только патриотическим кино. Я дал кассету с «Играми взрослых девочек» одному известному украинскому критику, а он так ее и не посмотрел. А мне обидно: это была моя первая картина, снятая на Film.ua, картина, которую я очень люблю. Ну, не пишут у нас о том, что снимают телеканалы, зато любят пафосные статьи о том, что надо поднимать украинский кинематограф.

- Неужели никто не писал об «Исцелении любовью»?

- Очень мало. Все думают, что режиссеры прокатного кино появятся из воздуха. А телевизионное кино – это же творческая лаборатория… Кстати, Россия тоже растила режиссеров на сериалах, а теперь снимает «Дозоры…»

- Вам предлагали остаться на «Интере» (после ухода Влада Ряшина с поста главы правления канала в  конце прошлого года. – «ТК»)?

- Да,  новые владельцы  «Интера»  меня приглашали, было несколько встреч, на одной из таких встреч я познакомился с Валерием Хорошковским. Хорошковский произвел на меня очень сильное впечатление. Армейское такое… Будто генерал перед строем: что сделано, что в планах… Жесткий человек. Знаете, на телевидении  и в кино все знакомства обычно начинаются с воспоминаний о былых проектах и общих знакомых, а знакомство с Хорошковским началось с разговора по существу: «Вы продюсер Film.ua? Что сейчас делаете конкретно? Что в запуске? Что в монтаже? Что в съемках?».  Я даже опешил. Но это эмоциональное впечатление, а если говорить о деле, то, мне кажется, что там есть проблема – надо хорошо знать специфику телевидения. Чтобы правильно расставить людей на ключевые должности – для этого надо жить телевидением, не один пуд соли съесть. Телеканал  - это ведь не советский НИИ, где люди просто отсиживали  с 9-ти до 6-ти… Неправильные представления там…

- «Неправильные» -  это ведь не простое незнание, а уже некие сформированные представления, идущие вразрез с вашими?...

- Ну, да…  Думаю, по этой причине и Ряшин ушел. Он понял, что все диалоги – это разговоры слепого с глухим. Мне же новым руководством телеканала «Интер» было предложено заняться кинопроизводством, сказали, что создается новая киноструктура, новая компания, которую мне предложили возглавить.

- Чем она должна  была отличаться от Film.ua?

- Никаких подробностей не знаю. Я же не согласился, поэтому в планы и стратегии меня не посвящали.

- А почему не согласились?

- Я понял, что для этих ребят кино стоит не на первом месте. 

- А что  на первом?

- Наверное, какие-то развлекательные проекты, информация… А кино – поскольку-постольку. А сегодня даже неофиту ясно, что канал без кинопроизводства – не канал. Потому что приезжаешь, например, на РТР и хочешь купить «Мастера и Маргариту». Тебе говорят : «Мы можем, конечно, вам продать, но что есть интересного у вас?». Такие сейчас отношения, что речь не идет только о деньгах – у любого канала денег навалом. А для нового «Интера», как мне показалось,  главное  - заполучить человека и отрапортовать…

- Перед кем?

- Ну… Перед теми же зрителями, коллегами по цеху… Им, видимо, нужны известные телевизионные фамилии…Например, Акопов. И потом,  я изначально был против присутствия на канале «московских варягов». Это, пожалуй, и стало основным мотивом моего отказа.

- Юрий, но ведь вы могли бы, вероятно, снова повторить свой профессиональный опыт, продолжив цепочку «1+1» – «Интер» – «1+1» –«Интер» –… «1+1»?

- Нет, к Роднянскому я бы не вернулся, но у меня было еще предложение из Москвы.

- Почему вы на него не откликнулись?

- После того, как я уже работал в компании «ЦентралПартнершип» (ЦПШ), то отказался со знанием дела: здоровье уже не то, чтобы в Москве работать… И тогда я принял предложение Ряшина.

- А новый канал «1+1 Кино», вы имеете к нему отношение?

- Нет-нет-нет. Мне это неинтересно. У меня очень много работы по кинопроизводству.  Просто даже не представляю, как мы справимся, потому как уже получили ворох заказов от крупнейших московских каналов и реально работы столько, что я с ужасом думаю, где набрать столько людей. Пока я могу рассказать лишь о том,  какое направление я веду: у нас будет два больших направления – интертейнмент (развлекательные форматы, музыкально-комедийные фильмы, которое возглавит Алексей Гончаренко), а второе направление мое – сериалы и прокатное кино. Уже ясно, что если в этом году мы не войдем в прокатное кино, то завтра будем догонять последний вагон уходящего поезда.

 Сегодня в Киеве начался кинобум – масса кинопроектов в запусках. У нас планов тоже много, но открою лишь одно название, да и то потому, что этим проектом я уже занимаюсь два года – «Смерть шпионам». По жанру –  военный хоррор. Это шпионский детектив с элементами фильмов ужасов: наша украинская история, вторая мировая война, действие происходит под Винницей, бывшая ставка Гитлера, фронт уже ушел далеко на Запад, а здесь осталась группка немецких смертников, которые хотят сорвать крупную штабную игру советских войск. По стилистике это, наверное, ближе всего к «Августу 44-го», но с элементами хоррора, мистики…  Причем,  мистика – это так, чтобы зрителя попугать, к концу все окажется вполне реалистичным. Сценарий потрясающий – написал Марк Гресь, известный журналист. Он оказался еще и замечательным сценаристом. Я читал его «Тараса Бульбу», написанного  совместно с отцом, и мне очень понравилось. Жаль, что этот сценарий никогда не будет поставлен…

- А почему?

- Виктор Гресь – прекрасный мастер, но, как мне кажется, силы уже не те…

- Постойте, не тот ли это мегапроект «Тарас Бульба», который, как объявлено, снимет Гоффман, а на главную роль приглашен Депардье?

- Нет, это другая история. А эти игры с Депардье и Гоффманом, как мне кажется, ни к чему не приведут…  Ну, и это такие,  унизительные для нас,  игры… Знаете, как ни странно, но в этом вопросе я солидарен с Юрием Ильенко, который возмущался тем, что нашу классику отдают снимать французам и полякам… Кстати, «Тарас Бульба» - очень популярен сейчас как киносюжет. И ЦПШ (Москва) снимает «Запорожскую Сечь», и, насколько я знаю, Владимир Бортко запускается с «Бульбой» по заказу ЮНЕСКО…

- Если вас так задевает, что «Бульбу» снимают французы, поляки и россияне, то почему вы не снимите сценарий Греся?

- А его поставить невозможно! Сегодня, по крайней мере. Там замечательная придумка, это фантастическая литература, но как это рассказать в кино – я, например, не знаю…  Да и бюджет понадобится огромный – 30 – 40 миллионов долларов. Украина не потянет… Снова же,  замкнутый круг: приглашать американцев на такую картину – нелогично, а своих сил у нас на такой проект не хватит – наше кино хотя и встало на ноги, но ходит еще шатко. Индустрии нет, она только формируется.

- В прошлом году вы мне говорили, что снимите себе к юбилею украинский блокбастер. Удалось?

- Ну, это смотря что называть блокбастером… Некоторые называют блокбастерами полнометражные предвыборные клипы… На мой взгляд, и «Помаранчеве небо», а особенно «Прорвемось» – это просто художественная самодеятельность, иными словами,  трэш… Ну, ради Бога, пусть история нового украинского кинематографа начнется с трэша – важно только трэш называть трэшем, а не «первым украинским блокбастером».  Если снимаешь блокбастер – думай о зрителе. А о зрителе, который ходит в кинотеатры, у нас никто не думает. Вот вам пример со «Штольней»: группа энтузиастов собрала деньги, сняла жанровый фильм – молодежный ужастик типа «Ведьмы из Блэр», для целевой аудитории «14 – 25». Когда им не хватало копеек, они  обратились за помощью в Минкульт, а им ответили: «Нет». А как вам эти дикие запрещения фильмов «Земли мертвых» Ромеро и «Хостела» Тарантино? Это называется:  мы живем в демократической стране? Я категорически против всякого рода запретов и квотирований. Нелюбовь к жанровому кино у киночиновников очевидна. Мы видим это на примере все той же  «Штольни» (кстати, снятой на украинском языке), им гораздо милее сердцу «Кобзари» за 14 млн.

- Насколько я поняла, ответ на мой вопрос о блокбастере к юбилею – «нет»?

- К сожалению… Это я так долго пытался объяснить, что для меня трэш и блокбастер –  разные вещи. Блокбастер – это картина для максимально широкой целевой аудитории, с высоким бюджетом, который непременно окупится в прокате. Я же слышал, что «Помаранчевого неба» и «Прорвемось» напечатали всего 30 копий – скажите, о каких сборах может идти речь? Оно своих бюджетов не окупит. Я вообще не возьмусь за 30 копий. Мне интересна цифра 500 – 600 копий, естественно, с показом в России, странах СНГ и дальше на западных кинорынках.

- Когда же мы увидим ваш блокбастер?

- В этом году начнем снимать, так что увидите через год. Скажу только, что жанр – молодежный триллер. Пока идет работа над сценарием, работа сложная.

- Кто режиссер?

- Снимать будет Сергей Крутин, официально студент 4-го курса кинофакультета театрального института (мастерская Михаила Ильенко). Снял со мной 4-серийную картину «Мертвый, живой, опасный» (ожидается премьера на «Интере»). Очень талантливый парень, я его нашел. Вот иногда мне кажется, что я занимаюсь тем, чем должно бы заниматься государство. Пусть оно не финансирует фильмы, пусть финансирует дебюты, школу… Я когда в прошлом году работал в жюри студенческого кинофестиваля «Пролог», то нашел нескольких очень талантливых ребят, а в этом году мне заявляют, что «Пролога» не будет – денег нет. Думаю, надо создавать свой альтернативный фестиваль кинодебютов. А так приходится мне дебютантам, на свой страх и риск, давать снимать большие картины. Вот Александр Буденный снял 6-серийную ленту «Опер Крюк». Способный парень. А до этого анонсы на  «Интере»  клеил да малюсенькие короткометражечки снимал.

- Ну, Игорь Стрембицкий тоже ведь анонсы на «Тонисе»  лепил, а потом Золотую пальмовую ветвь в Каннах получил… Кстати, Стрембицкого вы не звали к себе?

- Нет. Во-первых, Игорь – документалист, во-вторых, Стрембицкий живет в своем авторском мире и зайти туда – это просто его разрушить. И потом, я же ищу режиссеров массового жанрового кино. К тому же, я ищу людей своей группы крови – чтобы не тратить попусту время и нервы на лишние объяснения, дискуссии и бесполезные творческие споры. Мне интересно открывать новые имена.

- Юрий, а не обидно класть жизнь на «Исцеление любовью»?

- Создание фильма или сериала и есть моя жизнь. Я так люблю дело, которым занимаюсь… Вот,  например, в «Волчице» я не продюсер, а только один из авторов идеи, но все равно слежу, как моя идея развивается на экране, пошла – не пошла… Каждый день наблюдаю за рейтингами…

- Я так и знала, что вы сейчас скажете это слово...

- Да! Когда рейтинги поднимаются – мне приятно. Читаю отзывы на форуме «Исцеления» или «Волчицы» – приятно. Получаю письма «Приезжайте в наш район со съемочной группой…» – тепло на сердце. Ведь я понимаю, что у большинства наших зрителей в жизни есть только работа, корова и мы. Нашими фильмами люди живут – и мне это очень-очень душу греет…  И,  знаете, отчего я переживаю из-за минкультовских запретов? Я же нацелился ужастик снимать. Даже если этот фильм запретят в Украине – я покажу его за рубежом.  Мы же с вами начали разговор с того, что с возрастом вкусы поменялись кардинально… Я сейчас брожу по Петровке, выискиваю ужастики, смотрю их – и балдею просто. Вот смотрел недавно «Кровавую жатву» (режиссер Александр Ажа). Как он разливает атмосферу страха по экрану! А я пухну от восторга: как это сделано – монтажом? Ракурсом съемок?  И чем больше смотрю, тем больше хочу залезть и в этот жанр.

- То есть,  вам интересно отметиться во всех жанровых нишах?

- Я бы сказал: попробовать. Иначе, не попробовав, нельзя понять, в чем ты сильнее.