После того, как автор приступил к изложению теории кризисов австрийской школы экономики, которая, как известно, предсказала Великую депрессию, у него случилось несколько онлайновых и офлайновых бесед на эту тему, в ходе которых он понял, что абсолютно необходимы уточнения вещей, казавшихся автору очевидными.

Предприятия и люди

Итак, я все время забываю, что живу в стране, в которой люди не живут, а работают работу на своей работе. Им тяжело представить себя некими самостоятельными субъектами, они даже со своими избирательными правами с трудом управляются. Мысль о том, что именно они и есть те самые «субъекты рынка», о которых они слышат по телевизору, когда пытаются прийти в себя после работы, не укладывается в их головы. Субъекты рынка, по их мнению, - это уважаемые люди... ээээ... точнее, предприятия (по телику - картинка, изображающая чувака в пиджаке, который что-то говорит на фоне графиков, а затем картинка, изображающая дымящиеся трубы). Ну что ж, поразмыслив, я готов с этим согласиться. Действительно, для типичного украинца «положить деньги в банк» - это целое событие. И связано оно с появлением у него излишков, которые он, как минимум, хочет защитить от инфляции, а еще лучше - получить от них доход. И когда приходит такой вот Золоторёв и начинает рассказывать украинцу, что это он должен платить банку за хранение его денег, а иначе будет кризис - он сильно обижается. И то. Я бы тоже обиделся. Правда, что интересно, - предложение дать деньги банку в кредит, вместо того чтобы положить их на депозит, тоже не встречает у украинца поддержки. Тоже понятно, да и практики такой у нас нет (хотя - кто ее запрещает?) и опасно это... Люди интуитивно и совершенно верно чувствуют, что тут есть риск и что они, как минимум, потеряют доступ к своим деньгам на время действия договора кредита. А ведь так хочется одновременно и процент получать, и деньгами распоряжаться! Воистину, голый Рабинович с крестиком на шее должен стать гербом нашей страны! Впрочем, не только нашей. Я бы обязал все банки, работающие с частичным резервированием, размещать на видном месте портрет голого Рабиновича, одетого в крестик.

Кроме того, в нашей стране существует удивительная разница между электрическими и бумажными деньгами. Электрических денег, как правило, в избытке, но вот перевести их в бумажные получается не всегда. Это, кстати, еще один камень в огород наших банков, плодящих разного рода жуликов, занимающихся «обналичкой», и в огород государства, которое - очевидно, в целях борьбы за некие мифические показатели мифической инфляции - постоянно заботится о том, чтобы была разница между электрическими и бумажными деньгами. Так вот, украинцу, в основном, платят электрическими деньгами. После героической борьбы бухгалтерии его конторы с банком (зайдите завтра, сегодня денег нет) он наконец получает свои бумажки. Поэтому у него особое отношение к этим бумажкам, ведь он их в буквальном смысле высидел и выстоял возле бухгалтерии или кабинета начальника. Если бумажек у него скопилось много, он понесет их в банк, чтобы опять перевести бумажные деньги в электрические, потому что по телику ему сказали, что «деньги должны крутиться» и что «деньги приносят доход». Если бы он немного подумал, то легко понял бы, что никакого дохода деньги не приносят. Доход приносят только люди.

Впрочем, мы отвлеклись. Просто для упрощения давайте в дальнейшем под депозитами понимать не вклады частных лиц (которые у нас по правовой сути чаще всего являются как раз кредитами банку), а так называемые «рассчетные счета» предприятий. Предприятие - лицо юридическое, без счета ему никак нельзя и чаще всего, по условиям договора с банком, такой «счет» и является классическим депозитом. Хочу, правда, в этом моменте добавить еще вот что. Даже в нашем праве в случае ряда банкротств банков начала и середины 90-х суды признавали вкладчиков кредиторами, из чего вытекали соответствующие права в ходе ликвидации банка. То есть, суть дела от того, как вы что называете, не меняется. И когда наступает момент Х, эта суть обязательно вылезает наружу. Если банк именует кредит, который вы ему предоставляете, «срочным вкладом» (то есть, депозитом), то причина этого проста - он хочет избежать множества моментов, связанных с ответственностью кредитования и, прежде всего, с тем, каким образом он учитывает в своей бухгалтерии поступившие от вас деньги. Но об этом мы поговорим потом.

Антихрист на «запорожце»

Пока же обратим внимание на следующий момент, который мне тоже казался очевидным. В чем, собственно, разница между частичным и 100%-м резервированием для экономики? Возьмем случай классического банка, у которого функции кредита и депозита разделены (сразу говорю: таких сейчас нет). Допустим, вы... нет, пардон, предприятие А, положило 100 гривен на депозит с целью удобства управления финансами. Оставим в стороне доходы и убытки этого предприятия, для простоты будем считать, что сумма на его счету всегда одинакова. Предприятие Б, напротив, обзаведясь излишками, решило получить прибыль от этих излишков. Это предприятие ссудило свои 100 гривен банку (выдало ему кредит) под процент сроком на 1 год. Банк, в свою очередь, ссудил деньги предприятия Б предприятию Ц под другой, более высокий процент. Вопрос - сколько новых денег появилось в результате этого события (выдачи кредита) в экономике? Ответ - нисколько. Предприятие А как имело свои 100 гривен, так и имеет, оно вообще в этом деле не участвует. Предприятие Б передало собственность на свои 100 гривен банку, а банк передал эту собственность предприятию Ц. Последнее должно хорошо потрудиться в течение года, чтобы отдать кредит банку и чтобы банк мог отдать его своему кредитору Б.

Теперь берем случай банка с частичным резервированием, то есть типичного современного банка. Сейчас, кстати, станет понятным происхождение этого термина. В таком банке нет разделения на кредиты и депозиты. Все деньги, которые поступают к нему, банк называет «депозитами», а в реальности считает своей собственностью, которой он вправе распоряжаться, как если бы эти деньги дали ему в долг, но при этом не неся ответственности и не имея обязательств, характерных для договора кредита, поскольку, повторю, банк считает их «депозитами» и учитывает как депозиты. Допустим, те же предприятия А и Б открыли «депозиты» в таком банке. Первое предприятие, как и в предыдущем примере, преследовало цели удобства управления, второе привлекли именно проценты. Но теперь между их целями нет разницы. Для банка они просто некие унифицированные «вкладчики». Заметим, что в отличие от предыдущего случая, когда предприятие отдало банку свои деньги в кредит и забыло о них, теперь А и Б активно проводят операции по своим счетам, то есть используют каждое свои 100 гривен, поскольку это депозит, то есть вклад, который предусматривает полный доступ клиента к средствам в любой момент времени. Что делает банк? Допустим, он вообще ничего не слышал о резервировании и просто выдает все 200 гривен, принадлежащих А и Б, предприятию Ц в кредит. Что происходит в этом случае? Происходит удивительная и невероятная вещь - одними и теми же деньгами одновременно распоряжаются абсолютно разные люди. А и Б считают их своими, Ц - своими и, что характерно, у них это получается.

Представьте, что некто сдал на хранение своему другу «запорожец», но при этом сам пользуется им, да еще в одно и то же время со своим другом. Представьте себе эти одинаковые «запорожцы», одновременно возникающие в разных местах города под управлением разных людей. Разумеется, это невозможно. Невозможно это даже тогда, когда мы имеем дело не с «запорожцами», а с финансами. На самом деле банкир не подобен антихристу. Он поступает проще. Ведь для того чтобы выдать кредит предприятию Ц, он, как того требует и континентальная, и британская бухгалтерия, должен сначала создать депозит, на который он положит средства кредита, выданного Ц, и которым тот сможет распоряжаться. У Ц будут свои деньги и он не будет распоряжаться одними и теми же деньгами одновременно с А и Б. Просто нужно понимать, что таким образом банк из ничего простым движением пера создает 200 гривен. Это ответ на вопрос, сколько новых денег появится в результате такого события в случае частичного резервирования. Разумеется, это очень и очень упрощенный пример, в дальнейшем мы еще вернемся к мультипликаторам и прочей механике этого процесса. Но принцип остается тем же. Создание денег из воздуха возможно потому, что банк не считает себя обязанным поддерживать 100% резервирование по вкладам до востребования. Возможности создавать деньги из воздуха возникают у банка только при частичном резервировании. Именно эта возможность и является причиной кредитной экспансии, бумов и обязательно следующих за ними кризисов.

Механика расписок

На полях замечу, что физически выписывание и выдача денег из воздуха возможна в том числе и потому, что в дело идут не деньги, а их «заменители» в виде расписок, банкнот или других обязательств. Известно, что банки давно придумали расписки - «обязательства заплатить». Это очень удобная и полезная вещь, особенно если вы ведете активный бизнес. Вы выписываете банкиру указание заплатить столько-то. Это указание даже не обязательно сразу попадает в банк, а может еще долго обращаться на рынке, переходя из рук в руки и даже покупаясь и продаваясь. Точно так же и банкиру и вам иногда удобно, чтобы банк выдал вам не мешок золота, а обещание заплатить по требованию. Эта полезная механика имеет тот изъян, что с ее помощью легко выдавать обязательства на несуществующие средства.

Правда, не все деньги, внесенные на депозиты, банки направляют на кредитование. Собственно, придерживать часть доверенных им средств их заставляет тот факт, что кто-то иногда приходит забирать свои вклады. На этот случай и создается резерв, размер которого определяется «опытом», то есть «от фонаря». Это резервирование и называется «частичным», то есть в сохранности держатся не все средства, внесенные на депозиты, а только часть из них. Остальными банки бодро кредитуют желающих. Как правило, все банковские кризисы и начинаются с того, что количество средств, которые желают забрать вкладчики, превышает этот резерв. Думаю, понятно также, что в случае 100%-го резервирования никакого банковского кризиса просто не может быть. Хотите забрать ваши вклады? Забирайте. У банка все равно останется доход от кредитных операций. И никаких цепочек «неплатежей» тоже не возникнет.

Кризисы и кризисы

Еще одним фактом, потребовавшим уточнения, является то, о каком именно кризисе идет речь. Обычно последовательность такова: сначала банковский кризис, потом кризис финансовый, затем - экономический. Иногда дело удается остановить на этапе банковского кризиса, иногда - финансового. Кроме того, бывает так, что цепочка начинается с другого конца - войны, эпидемии и революции вызывают экономические кризисы. Но обычно дело начинается с банковских кризисов, причиной которых является деятельность банков с частичным резервированием. Как именно начинается и развивается кризис, мы рассмотрим позже.

Банк Амстердама, или Где же я столоваться буду?

Опять-таки, автору часто говорят, что 100%-е резервирование - это некая легенда и что непонятно, мол, откуда тогда бедному банкиру брать свой скромный доход. Ему же без пропитания оставаться никак нельзя ну и далее по тексту. Хочу напомнить, что банковское дело - кропотливое и весьма непростое и основной доход в нем проистекает от доверия, которое, в свою очередь, возникает в результате безупречности банковских операций. Людям, привыкшим понимать под прибылью только непосредственное увеличение количества денежных знаков, трудно понять, что такое репутация и почему она так дорого стоит. Тем не менее, приведу пример успешной деятельности банка, основанного на 100%-м резервировании, причем пример, конвертированный в те самые денежные знаки, точнее в «звонкую монету». Это Муниципальный банк Амстердама, основанный в 1609 году. Он успешно действовал 150 лет. Возник он после ряда банковских крахов как мера по их предотвращению и успешно выдержал множество испытаний. Стоимость доверия к банку, возникающая от его способности всегда расплатиться с вкладчиками, показывает история его вкладов. Между 1610 и 1616 годом вклады составляли около 1 млн флоринов. С 1619-го до 1635-й вклады увеличились до 4 миллионов, в 1645 году они составляли 11 280 000 флоринов, в 1722 году - 28 миллионов флоринов. Все эти флорины показывают рост количества банковских счетов и операций по ним, то есть непосредственные доходы банка. При этом речь идет о золоте, а не о «казначейских билетах».

Банк неоднократно переживал разного рода паники и успешно справлялся с ними. Так было, например, в 1672 году, когда французы заняли Утрехт и Нидерландам угрожала оккупация. Массовое изъятие вкладов ввиду угрозы оккупации никак не отразилось на Банке Амстердама, но погубило Банк Роттердама и Банк Миддельбурга, которые не считали своим долгом поддерживать 100%-е резервирование.

Банк пользовался таким авторитетом, что всегда упоминался в качестве примера правильно организованного банковского дела. Упоминание о нем сохранилось в уставах других банков и в работах философов. Так, его упоминает Дэвид Юм в своем эссе «О деньгах». Адам Смит в своем «Происхождении богатства народов» пишет: «Амстердамский банк заявляет, что он не отдает в ссуду ни малейшей части вложенных в него вкладов и что на каждый флорин, на который он открывает кредит, он держит в своих подвалах стоимость флорина в монете или в слитках». Муниципальным этот банк был потому, что поддержание порядка операций гарантировал сам город. Каждый год избирались 4 бургомистра, которые управляли банком. Эти люди первым делом посещали кладовые и сверяли соответствие наличности банковским книгам, после чего под присягой подтверждали свои показания. При этом не будем забывать, что Нидерланды жили бурной политической жизнью, характеризовавшейся острой борьбой и даже революциями. Несмотря на это, нет свидетельств того, что враждующие партии обвиняли друг друга в злоупотреблении при управлении банком.

The same story

Возникает также вопрос, почему столь зловредная деятельность, как банковская практика с частичным резервированием, не была прекращена и пресечена теми, кому надлежит это делать? Ответов несколько. Первый - экономика как область общественных наук возникла тогда, когда этой практике было несколько сотен лет и многими она считалась естественной. Более того, экономика до сих пор не имеет и, будем надеяться, никогда не будет иметь точного ответа на вопрос, что же такое деньги. Австрийская школа привлекательна в этом смысле тем, что она изначально постулирует то обстоятельство, что «экономика - это наука о людях». Это заставляет рассматривать процессы в их связи друг с другом, например, видеть то, что экономическая деятельность неразрывно связана с правом (не с «законодательством», которое способно узаконить черта с рогами, а с правом) и с другими социальными феноменами. Поэтому ответы австрийской школы кажутся автору наиболее правдоподобными. Более того, меня всегда удивляла модность экономических новаций, вроде институционализма или идеи path depending, которые преподносились как нечто новое и необычное. Между тем, и то и другое уже интегрировано в австрийской школе, которая считает своим предметом человеческую деятельность.

Второй ответ - на самом деле борьба против частичного резервирования существует столько же, сколько и оно само. Беда в том, что борются с ним в основном философы и ученые. То, что нам ничего об этом неизвестно, просто свидетельствует о том, что мы читали учебник Самуэльсона и что нашей относительно свободной экономической деятельности каких-то 20 лет.

Ну и, наконец, третий, самый главный ответ - частичное резервирование выгодно не только банкирам (уверяю, мало кто из наших банкиров вообще что-либо слышал о 100%-м резервировании, они действуют по схемам западных банкиров), но прежде всего власть имущим. Вспомним Дюма и тот неоднократно описываемый им факт, что знать считала ниже своего достоинства платить ростовщикам. Ну, а где ростовщику деньги брать? Правильно, «намутить» за счет кредитов, выданных из средств депозитов. Короли и прочие дегенераты были первыми «заемщиками» банкиров. Если бы банкиры придерживались 100%-го резервирования, то либо короли не получили бы своих денег (что маловероятно), либо на место одних банкиров пришли бы более уступчивые. Но, повторю, тут мы имеем дело с замкнутым кругом. Деятельность власти и выгода, которую можно извлечь из частичного резервирования, подпитывали друг друга. Кроме того, особое внимание властей к банкам привлек тот факт, что сами власти в Европе начали терять возможности по пополнению казны. Казна все больше и больше начинала зависеть от налогоплательщиков, что политически связывало государство. Банковские кредиты были выгодным способом обойтись без налогоплательщиков и их дурацкого мнения. Кроме того, сами банки охотно выдавали такие кредиты, так как государство, имеющее постоянный доход в виде налогов, по определению не может разориться. В общем, государство всегда было главной причиной финансовых потрясений, и именно оно поставило частичное резервирование на постоянную основу, придумав в качестве «кредитора последней инстанции» центральный банк. Теперь мы платим за это постоянной инфляцией и регулярными кризисами.

Кстати, Банк Амстердама закончил свою историю именно благодаря вмешательству государства. В 1780-х во время англо-голландской войны правительство потребовало от банка ссуд. В результате объем вкладов насчитывал около 20 млн флоринов, но резервы составляли всего 4 миллиона. С этого момента начался закат этого банка и в 1820 году объем вкладов в нем составлял всего 140 тысяч флоринов.

Матеріал створено за підтримки Міжнародного фонду «Відродження».