- Что в нашей политике что-то происходит, мы это знаем, но вряд ли это знание многих радует. Что происходит в той полупрозрачной среде, которая транслирует нам образы политики и нас самих? Что происходит в нашем информационном пространстве?

- Проблема в свободе, мы не знаем, что нам с ней делать. Цензура закончилась, мы идем в Европу – хотим в ней раствориться, и в ней пережить смерть украинской культуры. Вот это и есть проявление рабского сознания. Дай рабу свободу – он выберет рабство, он не может производить новые смыслы.

Недавно в России подводили итоги конкурса на лучшее репортажное мастерство. Миткова и Парфенов заявили, что «репортаж умирает». Причина проста – в нем не находят смысла. Репортажная журналистика умирает, она оказалась не востребована. Эффектный и насыщенный репортаж больше никого не интересует. Мир перенасыщен информацией, новости атакуют тебя со всех сторон. Мало того, ты не всегда можешь отличить – это новость, или чья-то реклама. Любое сообщение может быть проплаченным, искусственным, срежиссированным. В этом смысле действительным новостям сложно тягаться с искусственными новостями. Искусственные новости оказываются намного лучше продуманны, чем актуальная реальность. Псевдоновости лучше организованны, они сложнее, интереснее.

Мы обнаруживаем умирание старого смысла. Поэтому мы должны требовать от репортажной журналистики какого-то анализа, рефлексивного подхода, но этого никто не предлагает. Почему-то считается, что люди этого не хотят. Но, на самом деле, практика убеждает нас в обратном – в Интернете сайты, на которых люди высказывают нетривиальные мнения, сильно востребованны, хотя и для узкого круга людей.

- Одна из основных тенденций развития СМИ на Западе – их слияние, конвергенция, при том, что они делаются все более похожими друг на друга. Значит ли это, что людям-потребителям медийного продукта больше не нужна «нетривиальность мышления» и вообще всякая пассионарность, что мы превращаемся в «цивилизацию посредственностей»?

- Нельзя сказать, что тот или иной способ подачи информации является невостребованным, но скорее идет процесс распределения медиа-пространства, его дисперсия, мы имеем полимедийное пространство. Мало того, дисперсии подвергается сам язык-носитель. Раньше мы имели один язык, теперь у нас появились т.н. новоязы, как, например, «Албанцкий» язык. Люди, которые раньше писали с ошибками, продолжили так писать, и вот это стало нормой. У нас уже не одна норма языка, у нас пять, десять норм. Мы имеем разнонормативный язык общения. В перспективе представители одного языка, но разных его норм будут слабо понимать друг друга.

Мы имеем дисперсию в медиа, много локальных медийных площадок, мы имеем много языковых норм внутри одного языка, и мы имеем дисперсию смыслов. Нам кажется, что мы нечто выбираем, но про то, что мы выбираем, уже кто-то позаботился. Как так случилось, что мы выбираем Макдональдс или Пепси-Колу, голливудские фильмы или программы от Майкрософт? Кто фиксирует эту ситуацию выбора? Очевидно, кто-то позаботился, чтобы мы сделали именно этот выбор. И если со студентами работают по западным технологиям и называют это теориями или философиями, при этом национальные теории или философии не производятся вообще, то мы имеем дело с организованной медийной реальностью, и мы лишь проводники этой медийной реальности, но никак не ее разработчики. Мы – Украина, не являемся разработчиками смыслов. Мы оказались в мире дисперсном, мире распределенном, мире полимедийном, мире полинормативном, мире полисмысловом, но где мы вообще не управляем этим процессом.

- Одна из функций масс-медиа, это не просто информирование, а осмысление реальности. Значит ли это что сейчас, когда исчезла цензура, все кривое должно стать прямым?

- Мы, не будучи в состоянии управлять этим процессом, оказались внутри него, и мы даже не рефлексируем по поводу того, что происходит, причем вообще. Наши медиа находятся внутри этой ситуации, они ее еще не осознали. Телевидение как жанр, не как носитель, умирает, умирает телеинтервью, репортаж, даже ток-шоу. Последние попытки организовать у нас политическое ток-шоу вызывают жалость. Оказалось, что нельзя на одну площадку пригласить политиков и каких-нибудь заумных экспертов, нельзя – они по-разному мыслят, они по-разному говорят, и всегда можно выставить коммуникацию таким образом, чтобы кто-нибудь из них доминировал, и сказать – вы же хотели свободу слова, вот вам она и есть! Вы же видите, мы ей не управляем, она как птица-тройка несется сама, вы же видите! Но это манипуляция, помещенная в более широкий контекст, остается манипуляцией форматом , а не ведущим. Мы имеем дело с манипуляцией на уровне формата.

Мы столкнулись с форматной цензурой, с которой мы вообще не представляем, что делать. Мы знали, как бороться с цензурой прямого давления, когда тебе тупо звонят и говорят, о чем можно писать, а о чем нет или вообще присылают хорошо проработанные темники. «Темники» были сильным инструментом, которые некоторых журналистов вообще впервые научили, как делать и интерпретировать новости. Мы преодолели «темники», но оказались не готовы преодолеть «форматники», созданные и продуманные за пределами Украины. Мы оказались совершенно не готовы работать с форматной цензурой. Алло, уважаемые украинские интеллектуалы, они же медийщики, они же эксперты, где вы? Кто сейчас поднимет голос против форматной цензуры? Нет ответа.

Тот абсурд, который происходит в политике, возник из-за отчуждения политики от какой бы то ни было социально осмысленной проблематики. Социальная проблематика оказалась в одной реальности, а политика-через-медиа, я даже ставлю знак равенства между ними, вот так: «медиа = политика», в другой реальности. Сегодня политика это особым образом построенная медийная психологическая реальность. И ничего более. Нашей политикой владеют психотехнологии, они используют медиа, они создают симулякры, работают с симулякрами, и никакого отношения к тому, что происходит в нашей жизни, это вообще не имеет. Нас пытаются убедить, что противостояние президента с парламентом, президента с правительством и их отношения между собой это и есть политика, что должна быть какая-то «гармония между ветвями власти». С ума сойти! Это же еще додуматься надо, чтобы говорить про какую-то «гармонию» между президентом и премьером! Это что же выходит – сначала мы создали два центра исполнительной власти, а потом стали говорить про «гармонию» между ними? Это все равно что шизофренику, чье сознание расщеплено, говорить о какой-то «гармонии» между его половинками. Это означает создать шизофрению в политике, а потом пытаться ее как-то приукрасить, гармонизировать. Бред, и только!

Я утверждаю, что настоящая политика возможна лишь в какой-то иной реальности, но уж точно не медийной. В масс-медиа она симулятивна, манипулируема на уровне формата, и такая она меня больше не интересует. Но я задаю себе вопрос – где, в какой реальности возможна действительная политика? И я сейчас не нахожу ответа. Возможно, на уровне локальной коммуникации есть возможность рефлексивно выстраивать формат таким образом, чтобы он был социально эффективным, чтобы он предполагал интерактивность, то есть наличие обратных связей, содержательно влияющих на общение. Не просто наличие обратной связи, не просто демонстрация ее в режиме он-лайн, чем любят хвастаться телевизионщики, а когда она непосредственно влияет на содержание общения, на постановку вопросов, а не тупо жмет на кнопки «согласен», «не согласен». Интерактивность в телестудии начнется тогда, когда люди с мест начнут говорить – «чмошники вы поганые, ведь вы говорите совсем не о том, о чем мы хотели бы слышать! Не нужны нам ваши разборки, дайте нам ответ на наши вопросы!»

- Один из способов манипулирования – замалчивание. В любой стране есть вопросы и проблемы, о которых медиа не говорят, которые замалчиваются. Каковы они в Украине?

- Есть ведь целый ряд вопросов, которые являются фигурами умолчания, и этот список у меня постоянно пополняется. Я просто это хочу показать на одном примере, на перевыборах. В медиа кричат, мол, «это выгодно БЮТ, невыгодно БЮТ» и т.д. Но мне, гражданину страны, это абсолютно по барабану, пока мне не дают возможности влиять на составление партийных списков на выборы, у меня нет никакого политического выбора. Ну какая мне разница, когда – через год, два, или четыре, ребята сойдутся, купят места в партийных списках, и мне это втюхают? Ведь выбора у меня-то нет. Они уже продали места, а деньги положили себе в карман. И выбор у меня между одним списком, где проданы места, и другим списком, где проданы места, ну, и что же это за выбор? И пока такая практика не будет сломана, выборы никакого смысла не имеют. Но вопрос об этом в масс-медиа даже не поднимается, по простой причине – этот разговор не выгоден ни БЮТ, ни Регионам, ни одной партии.

Что дальше происходит – медиа запускают дискуссию о якобы «нужности» или «ненужности» выборов, а как я должен реагировать? Да плевать я хотел на это! Но я точно знаю, что общественности это невыгодно, потому что политическая верхушка не сделала свою работу, не сделала интеллектуальное усилие, чтобы сказать, что «до тех пор, пока не будет сломана эта порочная практика, выборы смысла не имеют». И подобные фигуры умолчания возникают постоянно. Почему у нас не говорят, что, как в случае с ветвями власти, нарушаются все мыслимые теории управления, политического представительства и т.д. и т.п.? Да не может быть гармонии в этой шизофрении, не может – по определению!

Или давайте еще обозначим фигуры умолчания. Вот один крупный политический «лидер» у нас есть. Это про него следующие строчки Некрасова: «Закон - мое желание! Кулак - моя полиция! Удар искросыпительный, Удар зубодробительный, Удар скуловорррот!..» Знаете что интересно, мне не нужно даже называть, кто это, все и так знают. Но это — фигура умолчания. Про это мы не говорим, — как никак власть. Или еще один представитель власти, родной брат которого неплохо зарабатывает на энергоносителях из России. Про это мы тоже на говорим. Мы уже согласились с тем, что у нас есть фигуры умолчания. Когда наша жизнь будет состоять из одних фигур умолчания, мы вообще замолчим — и медиа нам станут не нужны.

- И как бороться с этой шизофренией и маразмом?

- Создавать альтернативные площадки для общения. В Интернете это проще всего. Телевидение для меня, как человека, потребляющего смыслы, закончилось. Мне оно не интересно. Выполнять функцию коммуникатора телевидение уже не в состоянии, оно манипулирует на уровне формата. Стало быть, нам надо искать другие способы интерактивного общения, и при этом вскрывать форматную манипуляцию. Форматная манипуляция, шизофрения в коммуникации, фигуры умолчания – вот в чем проблема…

Діалог.ua