Оттенки серого
И когда стало известно, что компания «Суп» собирается подавать на блогера Мухамедова в суд, такой шаг со стороны компании выглядел вполне логичным. В самом деле, если пользователь пытается присвоить то, что принадлежит не ему, этого пользователя надо тащить в суд. Все правильно.
Сегодня может показаться удивительным, но еще двадцать лет назад такая конструкция («если пользователь пытается присвоить то, что не принадлежит ему...») выглядела совсем не очевидной. В августе 1990 года вступил в силу Закон СССР «О печати и других средствах массовой информации», согласно которому трудовые коллективы получили право провозглашать себя учредителями, то есть практически собственниками тех изданий, в которых они — на момент вступления закона в силу — работали. В законе, впрочем, была специальная оговорка насчет того, что если на издание претендует, помимо трудового коллектива, прежний собственник этого издания, то Госкомпечати СССР должен решить, на кого именно регистрировать спорное СМИ.
Как это выглядело на практике? Самый популярный советский журнал «Огонек» принадлежал издательству ЦК КПСС «Правда». Сразу после вступления в силу закона о печати трудовой коллектив «Огонька» (его председателем, кстати, был Владимир Вигилянский — ныне священник, пресс-секретарь Патриархии) подал в Госкомпечати СССР заявку на регистрацию журнала. Издательство «Правда», которое, что логично, совсем не желало расставаться с таким активом, направило в Госкомитет свою собственную заявку на регистрацию «Огонька». Две заявки столкнулись в коридорах Госкомпечати СССР.
Наверное, это действительно была по-настоящему спорная ситуация, в которой не было ни полностью правых, ни полностью виноватых. Аргументами в свою пользу обладали обе стороны конфликта. Трудовой коллектив во главе с Виталием Коротичем за четыре года сумел превратить бессмысленный и неинтересный иллюстрированный еженедельник во всемирно знаменитое издание, самый читаемый журнал страны, настоящий символ перестройки и так далее. Разумеется, эти люди имели моральное право считать, что «Огонек» — это именно они.
Но зарплату этим людям платило издательство «Правда». Бренд «Огонек» принадлежал «Правде». Здание в Бумажном проезде, в котором работал уникальный коллектив «Огонька», тоже принадлежало «Правде». Системы фотонабора, цветоделения, цветной печати — все было куплено на деньги ЦК КПСС, и, строго говоря, Коротич и его коллеги не имели на это имущество никаких прав. Они были просто наемными работниками, а наняла их именно «Правда».
Кому в такой ситуации Госкомпечати СССР должен был присудить право владеть «Огоньком»? Госкомпечати СССР колебался. Месяц, отведенный законом для регистрации СМИ, прошел, и Владимир Вигилянский подал на Госкомпечати СССР иск во Фрунзенский райсуд Москвы: «Требуем обязать Госкомпечати СССР выдать регистрационное удостоверение журналу «Огонек», так как сложившаяся ситуация ставит под угрозу выпуск журнала».
«Огонек» на своих страницах еженедельно сообщал о ходе конфликта. «Неделю нас водили за нос. Ответственные работники Идеологического отдела и Управления делами ЦК КПСС в понедельник сказали: директору издательства «Правда» дано указание изъять из Госкомпечати СССР свое заявление об учредительстве «Огонька». Но во вторник директор издательства сказал, что его попросили в ЦК пока не забирать заявление. Мы очень надеялись, что все решится по-хорошему. Мы положились на честь, совесть и слово ответственных партийных работников. Впредь такой ошибки постараемся не повторить».
«Побойтесь Бога, господа-товарищи со Старой площади! — писала из Москвы семья Сорокиных. — Неужели все эти аппаратчики думают, что такими жульническими методами можно справиться с народом, от имени которого они выступают 73 года?»
И так далее, каждую неделю.
Наконец 13 сентября 1990 года Госкомпечати СССР выдал трудовому коллективу «Огонька» регистрационное удостоверение. «Читатель, ты победил, «Огонек» свободен!» — писал Виталий Коротич в передовице очередного номера. Бывшему собственнику журнала, издательству ЦК КПСС «Правда», оставалось только утереться — слова «рейдерство» тогда еще в русском языке не было.
Понятно, что если бы «Правде» удалось победить в споре об «Огоньке», зарегистрировать журнал на себя, то уже меньше чем через год вместе со всем остальным имуществом ЦК КПСС «Огонек» был бы национализирован, а потом как-нибудь по-хитрому приватизирован. И ничего хорошего с ним бы все равно не произошло. Но это уже сослагательное наклонение, а в девяностом и девяносто первом году все было именно так, как было. У Союза писателей СССР под такими же лозунгами отобрали «Литературную газету», у комсомола — «Комсомольскую правду», у Верховного Совета СССР — «Известия», и так далее. Очевидно, если бы тогда существовали блоги и компания «Суп», блогеру Мухамедову без труда удалось бы зарегистрировать свой ЖЖ как независимое СМИ, и еще в поддержку этого блогера на Манежной прошел бы многотысячный митинг. Шизофреническое было время. Хотя и великое, конечно.
И еще одно интересное обстоятельство. Из всех газет и журналов, которые в последний год перестройки были отжаты у законных владельцев, ни одно издание не дожило до наших времен в том виде, в котором его знала и любила позднесоветская публика. В лучшем случае такие издания ждала участь малоприличных агитлистков («Комсомолка», «Известия»), чаще — чего-то совершенно унылого и ненужного («Литературная газета»).
Автор — заместитель главного редактора журнала «Русская жизнь».
