На его глазах создавалось украинское телевидение. Вряд ли есть еще человек на ТВ, который так бы ассоциировался с едой, продуктами и супермаркетами. А на его детских программах выросло поколение.

Константин Владимирович Грубич был уверен, что его разыгрывают студенты. Все дело в том, что Халва поздоровалась с ним по имени и отчеству. В мире телевидения, как правило, принято только по имени – Костя, даже если в уважительной форме и на Вы, все равно, только по имени.

Мы встретились около станции метро «Печерская». Костя сказал, что тут есть пару достойных заведений, в которых можно спокойно посидеть. К тому же это совсем близко к Университету культуры, в котором он работает со студентами.

«Говорят, что тут новая украинская кухня, они себя так позиционируют, во всяком случае. И действительно, новая, какая-то, интересное меню. Мне, например, очень интересно, что такое "облепиховый снег"»?

Он невероятно легок. Складывается впечатление, что ему интересно буквально все. Его истории и байки, про них он готов смеяться и говорить часами.

Часть первая. Максимализм.

ТАЕТ ЛЕД

У меня есть свой YouTube канал, я сотрудничаю c СТБ, меня там привлекают на «Все буде добре», у меня с ними контракт. Но ничего такого и глобального, наверное, это все до поры до времени, пока не поступит серьезное предложение.

Но сразу скажу, что сам не ищу уже несколько лет. Не хожу по топ-менеджерам, не рассказываю, что я такой-сякой, возьмите меня. Да и рынка нету, на самом-то деле, давайте будем честными. 

Сейчас я занимаюсь всем «своим» и мне нравится. Интервью у меня берут, я езжу по стране и готовлю в разных ресторанах, книгу выпустил, очень здорово, честно говоря. Не рвусь назад и полностью на ТВ, хотя и лукавить не стоит – телевидение это здорово и интересно, всегда. Сложный вопрос.

Кроме всего прочего, это ведь еще и спортивный интерес. Бывших не бывает, как говорится, вот, например, меня на канале «Интер» смотрело до 3 млн человек. Каждый день рейтинги приходят, а там 3–4 млн, потом раз – 2 млн, и это уже провал такой, все думаем, что не так пошло и т. д. Но это миллионы, а тут, в Интернете, у меня несколько тысяч подписчиков, и я думаю, как это так, их же может быть 100–200 тысяч, миллион.

Привык к миллионам, понимаете, и это уже спортивный интерес, он в крови уже. Поэтому просто интересно заниматься этим, жаль, не всегда есть время, а может быть, это слава покоя не дает (смеется).

Я вот на что обратил внимание: на YouTube много такого, чего я не понимаю, но это набирает бешеную популярность. Например, какая-то гадость. И чем она неприятней, тем больше просмотров и подписчиков у авторов этого... вот это странно, и я не совсем понимаю, как это?

Вчера сидим в аудитории, провожу лекцию, говорим о сценарном мастерстве. Ну и я даю студентам вводные, а они пишут синопсис, концепцию ТВ-программы, с использованием того-то, того-то и того-то. По ходу, прямо в аудитории, мы и придумываем эти позиции, например: звук – гудок поезда, например, предмет: зонтик, который должен будет сделать какой-то поворот, сыграть в драматургии сценария. И саундтрек такой-то. Это все должно быть, конечно же, мотивированно. Я, кстати, еще не проверял, что они там понаписали.

К чему я все это рассказываю. Спрашиваю: «Какая сейчас модная песня?» Я-то не знал, но, оказывается, в эти дни как раз и есть модная песня, которая просто очень модная. За неделю 20 млн просмотров, знаешь, какая песня? Они мне пропели, «тает лед», группа «Грибы». Это что-то с чем-то, они мне как пропели…

Текст – дебильный, понятное дело, все оно такое, но там этот припев. И все поют, все. Как это возможно? Чем это объяснить? Это ж надо так…ну, молодцы, что тут сказать.

Понятное дело, что моя аудитория – это люди, которые смотрят ТВ, и они еще физически не дошли до Интернета, но ничего, они ведь тоже дойдут, нужно немножко подождать. 

ПЕРВЫЙ

У меня всегда была цель и амбиция. Я приехал в Киев поступил в институт журналистики, а на втором курсе меня забрали в армию. Я служил в Забайкалье, и у нас была страшная дедовщина, в типографии. Поскольку меня забрали в армию с факультета журналистики, то меня определили в типографию.

У нас было три «деда»: трое молодых, и между нами там было два… и очень жестко все было. Я вообще не очень понимал, зачем мне все это, то есть я хотел оттуда слинять. А мне редактор, майор, сказал тогда: «Ты потерпи, вот эти «деды» уйдут, а мы тебя сделаем членом Союза журналистов». А у меня же амбиции. Я знал, что в Спилку журналистов СССР студентов не брали, и тут я себе прикинул, что вернусь в Киев членом Союза журналистов СССР, на 3-й курс, как это круто, мне так тогда казалось.

И он выполнил обещание – через районную газету, вроде я их сотрудник, что-то написали, характеристики, еще что-то, шахер-махер какой-то. Но шутка ли, членом Союза журналистов СССР я стал, самым молодым. Хотя мне кажется, что об этом только я и знал, кому это нужно было? Правда, я потом в институте чувствовал себя какое-то время единственным таким, декан об этом знал. Уважал. На тот момент – да.

ТЕЛЕК

Я хочу сказать, что многое изменилось и ощутимо, когда появилось «УТ-3». Потом «Интер» на этой частоте начал вещать. По четвергам появились «Новости», их делал Толик Бондаренко, который сейчас делает программу «Жди меня». Первая революция, конечно, это все-таки «Плюсы». Они начали с «Династии», показа сериала, они перевели на украинский язык. Мы же привыкли ко всему на русском, а тут такой смелый шаг. Они забрали лучшее время на «УТ-1», с 20:00. Мы все их считали врагами, я то работал на «УТ-1». Забрали лучшее время, все были возмущены, кто вы, что вы и т. д.

Довольно быстро они отпочковались в отдельный телеканал, и буквально через год появился «Интер», старт их конкуренции. С этого момента, я считаю, появилось новое украинское ТВ. Еще, конечно, особняком стояли «Викна». Это все происходило приблизительно в одно и то же время, это 94–95 годы. 

Телек, конечно, изменился кардинально с того времени. Уже нету семейственности какой-то, наивности, радости, фанатизма. Раньше мы этим жили, а сейчас в первую очередь деньги, деньги, какие-то вопросы… сначала бюджет, а потом уже все остальное.

Технически это все равно, что мы с велосипеда пересели на ракету. Чтобы кто-то мне сказал тогда, что мы будем делать такие проекты, как «Голос» или «Х-фактор»… это же мировой уровень. Но сама вся эта организация – это же колосок на глиняных ногах. Это же не бизнес пока что. Надоест это одному из олигахов или еще что – все это рухнет. Денег нет и ТВ тоже нет. А реклама, телевидение само на себя же не зарабатывает, пока что. Все к этому и идет.

ВЫПУСКНИКИ

Говорят, что на телевидение попасть сложно. Так в любую профессию, в любое дело невозможно попасть. Смотрите, профессионализм размыт, это правда. Слишком много на рынке людей, которых впустили, перерабатывают как биомассу. И тем же профессионалам, которых не очень-то и много, я хочу сказать, они не могут трудоустроиться, потому что много других.

Лучше на $1000 нанять 10 человек, чем заплатить ее одному специалисту. Условно, мне так кажется. Но в любом случае, я в этом глубоко убежден – желание и стремление. Вот Ургант, что бы мы не говорили, почему он такой? У него целая империя сейчас там, потому что ТВ – это персонифицированная империя гениев и талантов. Все равно запомнится тот, кто личность.

Всегда было так, я же как-то попал на ТВ? Я не говорю, что я гениален, но я очень хотел, потому что я готов был. Я вернулся из армии и смотрю, мои однокурсники, с которыми мы пришли в институт, они уже ведут «студию ГАРТ». Это Александр Ткаченко и Игорь Слисаренко, два друга. Игорь в свое время ТСН начинал делать. Саша Ткаченко – сейчас генеральный директор «1+1 медиа». А мы втроем впервые выехали на съемки, на втором курсе, «Актуальна камера», была такая передача, и нас так распределили, что мы попали в одну группу, это 86-й год. Мы впервые тогда увидели бетакам. 

И тут я возвращаюсь с армии, они уже на 5-м курсе и ведут программу, а я думаю, что делать теперь мне? Пошел к нашей преподавательнице, Тамаре Владимировне, она вела «Надвечір’я» – Тамара Щербатюк. Я ей говорю: «Я тоже очень хочу, что мне делать?» Там раньше, в телецентре, были такие «визочки», это сейчас все в чипах и карточках, а раньше такие рулоны пленки были большие, тяжелые, и их по всему телецентру возили, были такие рельсы, и их возили на тележках. Кстати, я почему вспомнил, я у вас на Халве прочитал интервью с Олегом Лапоноговым, он там тоже подрабатывал, возил эти тележки, я его помню хорошо, потому что специфическая внешность у него такая, я хорошо помню. Это потом он стал суперзвездой и т. д. 

И я говорю: «Тамара Владимировна, давайте я буду возить эти тележки. Впустите меня вовнутрь, а там я уже сам разберусь», так сильно я хотел туда попасть. И она отвечает: «Ну что с тобой делать?» Говорит, что есть передача детская  «На добраніч, діти». Там есть место на полставки, нужен сценарист, сказки писать – пойдешь? Ну, это же лучше чем возить тележки, правда? Хотя детская редакция, она мне так не нравилась. Несколько месяцев я работал, никакой сказки, кстати, я так и не написал (смеется).

Потом перебрался в другой отдел, где занимались публицистикой, и так уже мучил я начальника, говорю: «Я хочу свою передачу. Вот хочу, и все». Была какая-то наглость или что… не знаю, и вот, на четвертом курсе, у меня появилась своя передача. Заканчивал институт и писал диплом по своей авторской передаче. И так оно пошло-пошло-пошло. Я считал, что так оно и нужно, поэтому, я думаю, что это все отговорки и оправдание собственной лени, что невозможно попасть. Все возможно, нет ничего невозможного.

Если ты горишь, если ты чем-то жертвуешь, всему Бог дает свое время. Потому юность и дана, чтобы мы были максималистами и не понимали, насколько это сложно. Это сейчас я думаю – Боже, какой я был наивный и глупый, что на амбразуры лез, а так и надо, на самом-то деле. Потому что дальше ты уже будешь нерешительным. А так ты: «Хочу быть ведущим, и все».

Сейчас, кстати, я уже спокойно ко всему этому отношусь. Я сам себе говорю иногда, что у тебя был уже момент славы, которая многим даже и не снилась, ты там уже достиг чего-то. Не то, чтобы я успокоился полностью, но амбиции уже не есть моей руководящей звездой, и я занимаюсь другими делами. Есть есть, хорошо. Нет – нет, подвинься и дай другим насладиться моментами славы.

Я хочу сказать, что славу достичь можно, не суперсложно, если ты работаешь и трудишься за семерых – она придет. А вот как ее удержать? Как гореть вечно и не испортить репутацию? Ведь это как камень, который тоже возник из пыли и всего-всего, за много-много лет, это только потом это все превратилось в камень. Так и с репутацией, она состоит из каких-то поступков, впечатлений и т. д. И я очень боюсь ее, чтобы она пострадала. Я ее сейчас немножко берегу. Не то, чтобы я хожу с лейкой и поливаю ее, но все же я не готов делать все подряд и хорошо думаю, перед тем как сделать что-то.

Это пришло с возрастом, конечно. Это ценности, много ли их на сегодняшнем ТВ? Я думаю, что очень многое зависит от воспитания и личности каждого из участников процесса. Смотря о ком мы с вами говорим. Это же во многом еще и от программы зависит. Например, я работаю в тех, где ценности есть. Но не все же люди одинаковые. 

Конец первой части.

Джерело - "Халва"