Недавно «Детектор медиа» опубликовал первую часть интервью со сценаристом и продюсером Владимиром Нагорным, который год назад открыл в Киеве «Сценарное КБ» – объединение 16 украинских сценаристов. Именно из-под пера группы Владимира Нагорного вышел фильм «Дзидзьо Контрабас». Сегодня мы публикуем продолжение интервью с ним.

«Мы боимся рассказывать правду о самих себе»

– Владимир, вы как сценарист сейчас работаете над какими-то проектами в США и Канаде?

– Да, я делаю фильм для Лондона, потому что пишу сценарии еще и по-английски. Написал фильм, где темой является расовая терпимость, терпимость к приезжим – называется «Понаехали». В Москве его не снимут никогда, вы же понимаете, там сейчас другая тема. И я подумал: почему бы не Лондон? Там есть хорошие связи, есть британский соавтор, и этим я прямо сейчас занимаюсь. Все-таки я полнометражник и, вероятно, не буду писать сериалы…

– Сериалы вас не привлекают? А год назад в интервью вы говорили, что в Украине появится свой «Карточный домик»…

– Смотря, конечно, какой сериал. Сейчас ребята нашего «Сценарного КБ» пишут ментовский сериал, и я им не мешаю, в их работу не лезу. Мы упаковали этот проект, продали его каналу «2+2», но писать я его не буду – я же бывший юрист, почти мент, мне неинтересно; хочется, чтобы в проекте был фантазийный элемент. Что касается формы, то я действительно люблю высокодраматичные сериалы вроде «Во все тяжкие» или «Карточного домика», хотя у меня есть и любимые комедийные сериалы – например, Modern Family («Американская семейка»). Вот такие сериалы я бы хотел писать. Но предпочел бы делать это как хедрайтер, держа весь концепт в голове, имея хорошую команду. Если мы придумаем такой проект, и кто-то его купит, то я с удовольствием займусь таким сериалом. Сейчас в США – золотая эра телевидения, потому что авторы из кино пошли на ТВ, им дали команды, и там такие имена сейчас пишут сериалы, что дай Бог, чтобы в кино такие имена были! И что мы видим? Netflix улетел в космос со своими показами, бюджетами, Amazon стал снимать, и сейчас телевидение уже немножко отстает от них.

– В украинских сериалах больше всего раздражают фальшивые герои и ситуации. Даже в той же России в сериалах сейчас появляются реальные типажи. К примеру, сериал «Ольга», который выходит на ТНТ…

– Гигантский успех.

– Да, героиня этого сериала – реальная женщина из спального района. Да и всех других персонажей «Ольги» я видела, встречала в жизни, они правдивы, реальны. И успех «Дзидзьо Контрабаса» для меня в том, что украинский зритель наконец-то увидел гротескного, но реального героя, а не взятого из какой-то абсолютно фальшивой, выстроенной в голове продюсера реальности. Почему, на ваш взгляд, в украинских сериалах боятся показывать правду жизни?

– Потому что таким образом наши продюсеры истолковали запрос общества на эскапизм. Я сам большой поклонник эскапизма, фантазийный элемент присутствует во всех моих сценариях, это то, чем я хочу заниматься. Но у нас эскапизм понимают как, прежде всего, «красивую картинку». А я считаю, что эскапизм – это обычные наши люди, обычные подъезды, наши лица, и вдруг с ними происходит что-то интересное, что-то из ряда вон, что нашу реальность драматизирует и приподнимает. И после такого фильма становится легче жить. Вот это эскапизм, которым я хочу заниматься. То есть надо все-таки брать элементы из жизни, их перемешивать, делать из них или сказку, или фантазию, или ужасы. Как делал тот же Тимур Бекмамбетов в «Дозорах»: взял московские подъезды, дворы и поселил туда вампиров, а дальше – зритель уже принимает условия игры, верит во все, что происходит… Я надеюсь, мы к этому придем. Неужели мы стесняемся себя до сих пор, сколько можно? Я прожил 10 лет в США, несколько лет в Канаде, два года в Москве – и я вижу, что мы не хуже ни американцев, ни канадцев, ни тех же израильтян, которые сериальные форматы продают направо и налево… И странная ориентированность нашего рынка: когда у нас снимают ментовский сериал, непонятно, что это вообще за полицейские – украинские, российские? Потому что нужно продавать и туда, и туда. Я не знаю, что с этим делать, честно. То есть я понимаю и вижу творческое направление, но не знаю, как экономически это сделать.

– Кто все-таки виноват и что делать?

– Мы, сценаристы, сами этим грешим и подстраиваемся: всем надо есть, всем надо писать, всем нужно, чтобы их сценарии покупали. Но даже когда вы пишете на заказ и даже когда это ментовский сериал, все-таки старайтесь делать правду. Иначе дело в человеческой лени и нежелании поработать. Нужно написать такой сценарий, даже по заказу, чтобы он был о чем-то, о тебе самом, а не просто попыткой угадать желания продюсера.

Когда главный на проекте – сценарист

– Каков ваш ответ на вопрос: почему в последние годы весь мир подсел на американские сериалы?

– Все самые важные сериалы появились в США в последние 10 лет, потому что сценаристу дали решать, кто режиссер, как будет сниматься сериал, какое будет настроение, и дали возможность похулиганить. Не продюсеру, не каналу, не маркетингу, как у нас, а сценаристу. Именно автор должен это решать – тот, кто рассказывает историю. Мы – первичные творцы, до нас ничего нет. Уже после нас сценарий смотрят режиссеры, актеры. До меня, сценариста, есть только моя жизнь, то есть актер будет признаваться в любви словами, которые я когда-то использовал в похожей ситуации. Поэтому надо больше доверять авторам. К примеру, почему «Нюхач» сработал? Потому что двум сценаристам Артему Литвиненко и Андрею Бабику дали пошоураннерить. Нужен какой-то проект, который бы авторы сами сделали-сняли, и он бы получился – тогда можно убедить продюсеров.

– Думаю, что это непростая задача для нашей индустрии. Я читала, что в советское время сценаристов называли «записчики»: то есть у режиссера есть идея, он общается со сценаристом, пытается донести до него свой замысел, и задача автора – передать эту режиссерскую идею в наиболее близкой к этой идее форме. Сейчас многим продюсерам тоже нужны хорошие «записчики» – а идей у них у самих полно.

– «Мы все уже придумали, только добавь слова»? Я встречался с таким подходом. Это непонимание профессии сценариста. Я просто знаю: дайте мне, сценаристу, режиссера, оператора и линейного продюсера – сниму шикарный сериал. И любой сценарист тоже – если он в этой индустрии уже лет пять-десять. А не так, что у продюсера есть идея, есть режиссер, а сценаристов уже потом находят – иногда в других городах. Я абсолютно уверен, что если во главе создания любого сериала будет стоять сценарист, ему будут даны полномочия нанимать-увольнять всю съемочную группу и говорить, что делать линейному продюсеру, и если он будет напрямую отчитываться генеральному продюсеру телеканала, то качество сериалов и их стоимость будут совершенно другими. Качество подскочит – стоимость упадет. Я всегда могу переписать так, не теряя концепцию, чтобы можно было снять дешевле: у меня не будет ни одной лишней сцены, ни одного лишнего акта, и ничего не потеряется. Я просто молю небеса, чтобы нашелся такой продюсер, который мне или, скажем, Андрею Бабику даст бюджет и скажет: «Через год принесешь сериал».

– Почему продюсер должен поверить такому сценаристу?

– Я, например, знаю каждый аспект продакшна: снимал как режиссер сериалы и короткометражки, работал оператором, монтировал семь лет в Голливуде, знаю, как делаются спецэффекты – в мельчайших деталях. Когда я пишу, то точно знаю, как это будет реализовываться… Повторюсь, сценарист – первичный творец, до сценариста нет ничего. Даже если вы думаете, что у вас есть идея – осталось только записать, нет – это фикция.

Кроме того, если я, сценарист, жил год в селе и писал сценарий о его жителях, то кому логично поручить отбор актеров, режиссеров, выбор локаций? Понятно, кому – тому человеку, частью жизни которого это село стало. Когда-то и в украинской индустрии сериалов поймут, что первичный творец, сценарист – самый главный в производстве человек. И он должен не только выполнять функцию, но и, что важно, занимать должность, иметь полномочия шоураннера. Из сценаристов появятся прекрасные продюсеры, кто-то решит, что будет режиссером… Раньше не брали во ВГИК, если не написал сценарий, потому что если ты не можешь писать, ты не сможешь снять – очень просто, ведь кино – это прежде всего рассказывание историй.

– Но у нас в индустрии есть креативные продюсеры, а шоураннеры в том значении, о котором вы говорите, у нас не нужны. Мне много раз говорили об этом в продакшнах.

– Креативный продюсер – это буквальный перевод слова «шоураннер». Но квалификационные требования к шоураннерам и креативным продюсерам – разные. Креативный продюсер – это человек, пришедший из маркетинга. Это не маститый сценарист и не тот человек, который этот проект придумал и живет им.

– Креативный продюсер, как мне объясняли – это представитель заказчика в съемочной группе, который следит, чтобы все «соответствовало».

– Мне кажется, если мы уменьшим роль креативного продюсера до приема работы, а создание продукта все-таки отдадим шоураннеру, то всем от этого будет хорошо. И креативному продюсеру тоже будет лучше, потому что сейчас существует такой disconnect между креативными продюсерами и авторами! И это дешевле.

– Как относятся к этой вашей идее наши большие студии и каналы?

– Идея шоураннерства стояла за созданием «Сценарного КБ», которое должно было стать компанией шоураннеров, и, конечно, я рассказывал об этом на каждой презентации. На некоторых каналах меня бросались обнимать: как хорошо, наконец-то, тоже хотим. Ну что ж, мы все еще ждем от них предложений.

– Может быть, «Сценарное КБ» пока не стало частью индустрии, потому что вы предлагали не только 32 своих разработанных проекта, а совершенно другую модель производства – шоураннерство?

– Я не могу сказать, что нас постигла неудача, проблема была только в отсутствии финансирования… У нас завязывались очень хорошие отношения с топ-менеджерами на каналах. Просто все это требует времени. И, может быть, наша услуга еще не востребована. На каналах привыкли работать по-другому: приходит представитель продакшна, приносит проект, сообщает бюджет и сроки, в которые он может быть снят. Им все понятно. Плюс с этим продакшном существует долгая история взаимодействия, и канал знает, что все будет реализовано. А я хотел по-другому – чтобы мы под классный проект подтягивали продакшны. Но кто ж нам даст! Это же бизнес, все равно, как он работает, лишь бы был результат. Сейчас мы видим, как у нас работает производство. Может, стоит попробовать что-то новое?

– Но совпадут ли критерии того, что хорошо и плохо, у вас и продюсера канала? Вы хотите, чтобы было оригинально и интересно, а канал скажет: нам нужен продукт фонового смотрения для пожилых домохозяек.

– Хорошо, а эти пожилые домохозяйки как аудитория интересны рекламодателю? У них низкая покупательная способность, они не потребители рекламы. Зато вы таким продуктом отогнали от телевизора меня, наше поколение – от 20 до 40 лет, нам нечего смотреть на нашем телевидении, нам неинтересно. Вы потеряли весь свой самый лучший смотрящий контингент. Телеканалы это и сами понимают, мне объясняли: «Это системная проблема, мы приучили нас смотреть 65+, и нам приходится продолжать делать то же самое». Оригинально и интересно – разве не синонимы? А интересно и успешно – разве не причина-следствие? Так давайте делать оригинальное! И все продюсеры говорят: да, давайте, шлите оригинальное. Но мне нужен год, чтобы его написать, а вот если я приду с ментовским сериалом, они его тут же закажут.

У нас в «Сценарном КБ» разработан пакет из 32 интересных проектов – если я их принесу, они не будут знать, что с этим делать: то не формат, то зритель не поймет, то «мы такого в России не видели». А в России – то же самое, там на Америку смотрят. Руководитель «Среды» Александр Цекало пересматривает все американские и европейские сериалы, а потом приходит и говорит: «Тут у меня такая идея», – а я понимаю, что это один в один то, что уже было на Западе. Да и в американском кино (но не на ТВ) такая проблема – почему мы видим сиквел за сиквелом? Потому что студиями управляют бывшие менеджеры супермаркетов или автопродаж. Сидней Люмет в своей книжке писал: в золотую эру Голливуда, когда там появлялись «Крестные отцы» и первые «Звездные войны», студиями управляли бывшие актеры, агенты, сценаристы, режиссеры. Сейчас – люди из других бизнесов. Да, деньги они пока зарабатывают, но я боюсь, что они распугают зрителей, и те уйдут в компьютерные игры, вернутся к книгам и театру.

Никакой сиквел «Супермен-8» не войдет в историю киноискусства так, как «Крестный отец» или как первые «Звездные войны», он не станет частью культуры, не породит франшизу. Поэтому в США все творцы ломанулись в телевидение, которое рвет кассу, бьет все рекорды. А кино остается со своими восьмыми или девятыми «Торами» или «Мстителями». И вот интернет-то нас и спасает, потому что прямая дистрибуция, как делают Netflix и Amazon, позволяет сделать что-то новое. Или даже как Миша Дзидзьо делал: показать свой сериал на YouTube, и его посмотрят люди. Возможно, здесь есть выход. Но у нас такого прямого канала к зрителю пока нет.

Сможет ли украинский зритель стать «продюсером»

– Как вы думаете, появится ли в Украине канал, который будет напрямую продавать контент зрителю?

– Если зритель готов платить. И я думаю, что такой канал не только может, но и давно уже должен был появиться. Netflix же зашел в Украину, но там очень мало украинских фильмов, нет смысла в подписке для неанглоязычного зрителя. Мне кажется, это должно быть какое-то объединение продакшна, телеканала и какого-то большого провайдера типа «Воли». Они должны собраться вместе и сказать: «Мы хотим такой канал», потому что такое решение не может исходить снизу…» И это должна быть своеобразная воронка контента, куда должны стекаться различные продукты. Из этого собирается мой собственный телеканал – то есть то, что я сам хочу, а не то, что мне втюхивают.

Хотя я пишу для телеканалов, они меня как потребителя их контента давно потеряли. Я даже на украинское кино с трудом хожу. А такие фильмы как «Дзидзьо Контрабас» могут вернуть меня в кинотеатр. Я специально не был на премьере, пошел на него как обычный зритель, купил билет и стал смотреть в зале со всеми и смеялся всю дорогу, хотя хорошо знаю эти шутки. Я получил большое удовольствие и не жалею о потраченных на билет деньгах. Из других украинских фильмов, которые мне понравились, назову «Полет золотой мушки». Но как зритель я на него не пошел бы, потому что видел в промо опять «шаровары», усы, села, а это настолько не про меня, не про городского жителя!

– И какие же персонажи были бы вам интересны?

– У нас городского населения – 80-90%. Большая часть его живет на Востоке и на Юге, там много вузов, значит, студенческая тема плюс работа, дети, ипотека. Где истории про это все? Не про тяжелую женскую долю, а, к примеру, как человек ищет работу – я уже пойду на этот фильм. Клерк в банке, кассирша, водитель трамвая – я хочу лучше узнать соседа по площадке. Я хочу что-то про волонтеров – не супер-патриотическое, а просто чтобы понять, что это за люди, ведь это очень интересные личности. Я столько всего хочу, и мне этого не дают! Почему для меня не снимают? Наверное, я не интересен нашему кино и телеканалам как потребитель рекламы, хотя я покупаю товаров гораздо больше, чем какая-то условная бабушка, на которую они ориентируются. А каналы говорят: мы не за рекламу живем, мы живем на деньги «сами-знаете-кого».

– Тем не менее, задачу выхода на самоокупаемость, превращения в бизнес телеканалы себе ставят. И гендиректор «1+1 медиа» Александр Ткаченко говорил об этом, и руководство канала «2+2»…

– Но пока я вижу только, как олигархи решают свои политические задачи. А эти политические задачи, видимо, лучше решают бабушки, а вовсе не я… Мне кажется, что каналам специально нужна аудитория людей старшего возраста, такая совковая, потому что эти люди голосуют «за гречку», им очень легко впаривать нужные идеи. И им показывают украинский Болливуд, тот продукт, который интересен бабушке, живущей в своем мирке, не знающей темпа современной жизни, потому что ее представление о мире на 50% состоит из того, что она видит по телевизору. Нам с вами как зрителям нужно независимое, экономически-обоснованное ТВ, а не проплаченное либо государством, либо олигархами.

Хотя финансирование из бюджета определенную независимость дает – если государство будет только следить за результатом, а не давать госзаказ и лезть в творчество. Но еще лучший пример демонстрирует продюсер Сергей Лавренюк с «Дзидзьо Контрабасом», когда он из своего кармана достал деньги и снял, что хотел, без государственной поддержки, и заработал. Оказывается, можно. Но до этого у него были и другие фильмы, он к этому шел, рисковал, терял деньги, и наконец-то получилось. И не надо ныть, что кинотеатров мало. В Индии я видел, как они растягивают простыню, показывают кино и собирают по 10 рупий. Не в кинотеатрах дело. Кинотеатры начнут расти как грибы, если люди ломанутся смотреть наше кино, а не будут американские скачивать торренты.

– Вы говорили, что мечтаете, чтобы зритель сам мог выбирать, какой фильм должен быть для него снят. Российский канал ТВ-3 реализовал эту идею относительно сериалов: сняли несколько «пилотов», показали в эфире и предложили зрителям выбрать тот проект, продолжение которого они хотели бы увидеть. Вы о такой системе говорили?

– Все жалуются, что государство долго одобряет проекты, которые поддержала экспертная комиссия Госкино, что там есть «свои» режиссеры и продюсеры, что потом эти фильмы никто не смотрит, что они убыточные. И наверху, и внизу на это жалуются и не видят очевидного решения: давайте дадим зрителям выбирать, какой фильм они захотят посмотреть. Мы же можем посмотреть трейлер в кинотеатре и сказать, пойдем мы или нет на этот фильм. Мы можем увидеть какое-то интервью, пресс-релиз и решить, что хотим посмотреть этот фильм. Зрители довольно хорошо знают, чего они хотят. И у нас уже есть такая технология: если мы можем всей страной выбрать звезду на «Евровидение», то почему не можем выбрать десяток-другой фильмов?

Идея лежит на поверхности, но мне говорят: а в какой стране используется такая система? А я отвечаю: а где еще есть Украина? Мы совершенно уникальная страна, давайте будем первыми. Давайте хотя бы эксперимент проведем.

– Как к такой идее относится Госкино?

– Мы, сценаристы, боимся Госкино: наступлю кому-то на мозоль, а потом приду со своим питчингом и не понравлюсь. Да и обязательна ли нам инициатива Госкино для этого? Нам нужно киноволонтерство, движение снизу, которое предложит государству сделать такую систему.

– Но государство четко формулирует, какое кино за государственные деньги должно сниматься. Порошенко сказал, что нужно патриотическое кино, а не фильмы ужасов.

– Это очень узкая трактовка того, что патриотично. Хороший фильм ужасов – лучше, чем плохие «Гіркі жнива». Патриотично то, что дает нам пример поведения наших людей – и все равно, положительный он или отрицательный. Это наши люди, наши подлецы, наши герои, и они проявляются во всех жанрах. «Дзидзьо Контрабас» – патриотичный фильм и не только из-за языка. Да и Сергей Лавренюк – очень патриотичный продюсер. А снять за 20 миллионов канадских денег плохой фильм про Голодомор – очень непатриотично.

Хотите писать сценарии? Добро пожаловать в writers room!

– Вы предложили сценаристам в вашем «Сценарном КБ» приходить каждый день в офис к 10:00 и уходить в 18:00, как в Голливуде, то есть работать в режиме writers room. А в Украине многие сценаристы работают дома…

– Опыт Голливуда – только writers room. Там во всех продакшнах сценарные группы сидят на зарплатах, и они гигантские. Да, могут отпустить писать домой автора-социопата, но я таких встречал в своей жизни всего пару раз. Обычно сценаристы говорят: слава Богу, я счастливый, иду на работу, в writers room. У меня ребята в «Сценарном КБ» признавались: каждый день – праздник, приходим на работу, там наши ребята, кофе, даже свой кинотеатр. И там можно поднять голову от компьютера и спросить: «Где здесь midpoint?!», и все тут же сбежались и помогли. Знаете, как сценаристы-фрилансеры бьются головой о стену у себя на кухне, когда сценарий не идет?

Кино – все-таки коллективное творчество, и не только потому, что есть продюсер, режиссер, оператор, но и коллективное творчество сценаристов. Должно быть взаимодействие. В Голливуде понимают, как надо делать этот бизнес: следует вложиться в сценарный цех. А куда деваться? Если разойдутся по домам, напишут – все равно придется дорабатывать «напильником». А кто дорабатывает у нас? Редакторы, которые на зарплатах. Зачем редакторы на зарплатах, если можно нанять одного шоураннера, он соберет группу, посадит у себя на канале и будет отчитываться прямо продюсеру?

– Вы хотите уволить редакторов на каналах, в продакшнах?

– Я не понимаю необходимости в таких редакторах, если честно. Мне как сценаристу платят за продукт, а редактору – платят за критику. И его задача – написать как можно больше умных, критических слов. Меня тоже иногда просят написать отзыв на сценарий, и сам себя ловлю, что я начинаю слишком сильно критиковать. А может, там есть авторский голос, может, он лучше меня знает?

Я лично не особо пострадал от редакторов, потому что не работал на поточных сериалах, мои отношения складывались в основном с продюсерами. У меня есть два опыта: один – когда я на American Film Market в Лос-Анджелесе встретился с продюсером на вечеринке, я с бокалом, он с бокалом, познакомились, и мы начинаем делать вместе проект. Это как в личной жизни: вы познакомились на улице, романтика, они для тебя уникальные, ты для них уникальный, и к тебе гораздо больше прислушиваются. Мой второй опыт – когда я был в сценарном агентстве. У меня был агент, который шел на канал и приносил мне заказ, я что-то писал, даже часто не видел продюсера. И это знакомство как на веб-сайте: ищете, знакомитесь, но всякий раз ощущение «а там еще много есть».

– Продюсера гложут сомнения: почему я остановился именно на этом сценаристе?

– Да. Поэтому в этом сценарном агентстве я два года чуть с голоду не умирал, потому что не было личного общения, мне этого не хватало, и продюсерам тоже. Я часто не понимал, что делать, и с агентством у меня очень негативный опыт.

Если бы мне нужен был редактор, я бы его нанял: помоги, подскажи, посоветуй. Я в Лос-Анджелесе нанимал сценарного тренера, чтобы он напомнил мне немножко, как работают жанры. Но это совершенно другие отношения.

Редактор на зарплате (в продакшене, на телеканале. – ДМ) работает на хороший, умный отзыв. А продюсер хочет продукт.

– А чего хочет сценарист?

– Сценарист хочет, чтобы ему было интересно писать, в кайф, ну и, конечно, гонорар. А еще сценаристу нужна похвала. А у нас сценаристов мало хвалят, о них забывают на презентациях, их фамилии забывают писать на тарелках. Их не знает не только зритель, но даже, бывает, и продюсер. Обидно.

Настоящий сценарист – самый погруженный в материал человек в кинопроизводстве. И в нашем коммерческом деле давайте исходить из презумпции, что сценарист – не дурак. Я сам иногда читаю чей-то сценарий: «Боже, какой ужас!» А потом читаю его со сценаристом и слышу его интонации, где что он подчеркивает и, может быть, поясняет. Дайте прочитать вам сценарий самому сценаристу. Читки должны быть на каналах, на каждом драфте. Давайте не бояться вкладывать свое время в попытки понять сценариста, найти с ним контакт. Мне бы хотелось, чтобы продюсеры больше это делали, а не отметали нас просто: не понял задание. Меня больше всего бесит ответ продюсера: «У нас есть вопросы к твоему сценарию». «А у меня есть ответы», – говорит сценарист. Отвечают: «Не нужны твои ответы – перепиши». Но я вслепую перепишу – будет хуже. Вот так получаются плохие сценарии.

– Не только сценаристы обижены на продюсеров, но и продюсеры обижены на сценаристов…

– Продюсерам важно понять, что на самом деле они платят за наше время. Им же кажется, что они платят за результат, за сценарий. Нет, чем дольше вы будете кормить сценариста, тем дольше он будет ходить и думать о вашем сценарии. Это только так работает. Я могу написать сценарий за три дня, у меня так однажды и было – его купили, но лучше бы я писал его год. И почему я смог написать за три дня? Потому что до этого я пять раз его переписывал, пять лет над ним работал, а потом понял, что все не то, и за три дня написал совершенно другой сценарий.

Полный метр пишется минимум год. И когда продюсер поймет, что он платит за время сценариста, весь «плач сценаристов» уйдет.

– Вы не хотели бы открыть свою сценарную школу, у вас столько знаний?

– В США есть хорошая поговорка: кто не может делать, тот учит. Это разные таланты. Талант наставника и талант практика – это две разные вещи. Я могу прочитать лекцию, но учить, пестовать – нет. И не очень мне это интересно – сама образовательная деятельность. Мой сценарный гуру в Лос-Анджелесе ни одного сценария пока не написал, но это лучший преподаватель, которого я встречал. Я ему платил, чтобы он просто промыл мне мозг. И он мне сам говорил: «Я учу лучше, чем я пишу».

Я согласился бы поработать на каком-то проекте, в чем-то помочь, привнести свежий взгляд, экспертизу. Или мог бы научить креативным технологиям. У нас в «Сценарном КБ» применялись мозговые штурмы, читки, и я показывал, как надо доставать из себя идею, как ее дробить, я показывал технологию, которую я использую.

Я планирую прочесть лекцию о жанре на примере «Дзидзьо Контрабаса». На конкретном кейсе я хочу показать, как мы этот жанр берегли, создавали и что из этого вышло. И скоро я читаю лекцию для экскурсоводов, которые заинтересовались драматургией – они очень правильно поняли, что для хорошей экскурсии должна быть правильная драматургия.

О будущем «Сценарного КБ»

– Мне кажется, что вы со «Сценарным КБ» пытались изменить правила игры на рынке, сломать сложившуюся систему, так?

– Возможно. Я делал бизнес по-американски. Мы упаковывали проект, делали красивую презентацию, приглашали топов каналов, сажали их, и каждый автор защищал свой проект – с показом презентации на огромном экране, то есть так, как их продают в США. В Америке на питч тебе дают 15 минут – хоть пой, хоть танцуй, и в конце питчинга ты получаешь либо «да», либо «нет». Тебе нужно заинтересовать топ-менеджеров, после чего они дают тебе бюджет на «пилот». Но почему-то презентации, которые мы провели для большинства каналов, ни к чему не привели.

– Я пыталась получить ответ одного из топ-менеджеров каналов по этому поводу. Мне был дан такой ответ: «Пока опыт общения со “Сценарным КБ” ни к чему не привел». При этом он не понимал различий между сценарным агентством, в котором работают агенты и предлагают работу сценаристам-фрилансерам, и сценарной группой, подобной «Сценарному КБ», в которой авторы приходят на работу каждый день и работают вместе над проектами.

– Я даже догадываюсь, о ком вы говорите. При этом презентации проходили достаточно успешно: скажем, топ-менеджерам одного из каналов понравились четыре из пяти предложенных нами проектов. Два из этих проектов мы написали, но потом канал сказал, что у них нет денег на девелопмент… Возможно, отговорка. Не понимаю: если я предлагаю идею, в которой написана заявка, есть презентация, есть сценаристы, которые готовы писать, то что может не сложиться? Если не подошло – это понятно, но мы-то работали по брифам каналов, мы под них подстраивались.

– А вы и для канала Савика Шустера делали проект?

– И для него тоже – писали сериал «Говорящие головы». Наше «Сценарное КБ» за год очень хорошо поработало. И я думаю, что оно смогло бы закрепиться, если бы у нас было терпения лет на пять – прикормили бы, приманили, показали бы…

– То есть если бы вы постоянно присутствовали на рынке несколько лет?

– Да. Но нас финансировали только пять месяцев, и прекращение инвестирования произошло, подчеркиваю, по обстоятельствам, ни от кого не зависящим. Был реальный форс-мажор. Но главное, что у нас, несмотря ни на что, есть результат, и я думаю, что не последний.

– Вероятно, существует недоверие к таким командам сценаристов, как ваша. Каналы видят меньше рисков в сотрудничестве с большими компаниями – Film.ua, Star Media, – привлекающими на проекты своих сценаристов-фрилансеров, которым доверяют, с которыми сработались. Хотя, может быть, опыт этих авторов не всегда годится для каких-то новых проектов – например, для создания молодежного контента.

– Так и есть. На одном из каналов нам сказали: «Мы не понимаем, кто вы такие, мы привыкли работать с продакшнами, которые говорят, что серия стоит столько-то, и мы покупаем у них готовые серии». Им непривычно работать с нами, хотя мы обещали, что подтянем продакшн. Они в чем-то правы: пока что на нашем рынке сценарный цех не может существовать сам по себе, он должен быть или внутри продакшна, или же сам быть им. И так работают российские студии Yellow, Black and White и Good Story Media – это лучшие продакшны, которые делают лучшие сериалы. Их сценаристы каждый день ходят на работу, они постоянно подпитываются творческой энергией друг друга, им помогают. И они знают, что все, что они пишут, снимется. Это очень хороший путь. И это решит наши проблемы, просто надо решиться на это.

– Что дальше будет со «Сценарным КБ»? У вас есть проекты, которые вы готовы продать или снимать сами?

– У меня есть пару полнометражных проектов, которые я хочу делать именно как продакшн или с продакшном, с которым мы на одной волне. Сейчас «Сценарное КБ» дописывает сериал для канала «2+2». Мы остались без офиса, но друг за друга держимся, друг другу помогаем. То есть осталось творческое ядро – очень молодое, все младше 30, все очень талантливые. Даже если они не знали всех азов, «Сценарное КБ» дало им структуру, толчок в развитии, и я всегда готов помочь. И мой первый помощник, хедрайтер Иван Поляков, тоже очень сильно поднаторел во время совместной работы в КБ. Он понял, как разрабатываются проекты, и ребята им очень довольны.

Может быть, успех «Дзидзьо Контрабаса» подтвердит, что у нас классная, слаженная команда, которая очень хорошо взаимодействовала с продюсером, режиссером и актером-звездой. Можно сказать, что модель шоураннерства там как раз и была реализована. Я жалею, что не вышло протянуть до конца: чтобы я был и на съемочной площадке. Но результат мы видим: за шесть недель написать такой сценарий, причем четыре драфта.

Хотелось бы иметь такой кейс и в виде сериала – может быть, получится опять с Мишей или с каким-то из каналов, или с кем-то из крупных продакшнов. Сейчас мы открыты к сотрудничеству и считаем, что у каждого уважающегося себя продакшна должен быть свой сценарный цех.

Фото: Павел Шевчук