В воскресенье, 15 января, в последний выходной, который можно отнести к новогодним праздникам, телеканал «Интер» сделал своим зрителям подарок, необычный для традиционно-развлекательного телеменю начала года. Едва ли не впервые показал сразу целый мини-сериал «Достоевский» (производство телеканала «Россия» при участии кампании «Твин Медиа», 2011 год).

Федор Михайлович Достоевский, как известно, ненавидел буржуазное устройство общества, при котором то, что имеет спрос, должно немедленно стать товаром и быть продано как можно дороже и быстрее - говоря современным языком, стать брендом. Тем не менее, сам великий романист, похоже, им стал: после ошеломляющего успеха телеверсии романа «Идиот» Бортко российские телебоссы в канун 190-летия писателя решили «упаковать» в сериальный формат его реальную биографию, не уступающую по психологическому накалу и драматическим поворотам его лучшим произведениям. И то, что Достоевский - одна из самых сложных и противоречивых фигур мирового литературного пантеона, остающаяся во многом загадкой для исследователей по сей день, - никого не остановило.

Как свидетельствуют интернет-апокрифы, теленачальство ВГТРК, учуяв бренд, предложило постановку сначала некоему режиссеру Х, который отказался из-за недостаточного финансирования проекта. А согласился - Владимир Хотиненко, режиссер маститый и мастеровитый, ученик Михалкова, знающий, как сделать кино, цепляющее зрителя не только идеей и эмоцией, но и точно просчитанными красивыми киноприемами. (В «Достоевском» это, к примеру, повторяющиеся эпизоды-рефрены - детская игра в кубик на карте Европы или каторжное колесо, ассоциирующееся с колесом рулетки, к которому также был прикован герой). Начав в 1980-х с истернов на тему гражданской войны, Хотиненко научился строить сюжет; в 90-х в его творчестве началась, пожалуй, самая значительная полоса - остросовременных лент с претензией на отражение глобальных проблем российской личности и истории («Патриотическая комедия», «Макаров», «Мусульманин»). И, наконец, в 2000-х обласканный госзаказами режиссер соединил остросюжетность с историческим колоритом в масштабном сериале «Гибель империи» и блокбастере «72 метра», разочаровав, однако, своих поклонников переходом от осторожной интеллигентской фронды - к имперско-консервативному подтексту. Несколько смягченному, правда, апелляцией к извечным христианским добродетелям в его последней работе под названием «Поп» с Сергеем Маковецким в главной роли.

В общем, все составляющие для смелого штурма «Достоевского» у почти 60-летнего режиссера были в руках, кроме одной - Хотиненко никогда не был замечен в экранизациях литературной классики, и тем более писательских биографий. Но тут ему, по-видимому, должен был помочь настоящий зубр сценарного дела Эдуард Володарский (один из соавторов, к примеру, ленты Никиты Михалкова «Свой среди чужих...»). Лихо обойдясь без всяких литературных консультантов, и очевидно взяв за основу изданную в середине прошлого века достаточно глубокую книгу американского исследователя-эмигранта Марка Слонима «Три любви Достоевского», Володарский придал будущему проекту явный мелодраматический уклон - очень подходящий для сериального формата. Однако при этом, как свидетельствуют те же интернет-источники, допустил в сценарии массу фактологических и стилистических ляпов, - которые совместными титаническими усилиями устраняли прямо в процессе съемок режиссер-постановщик Владимир Хотиненко и исполнитель главной роли Евгений Миронов.

Такова предыстория 8-серийного «Достоевского», без которой трудно оценить более или менее объективно конечный результат, увиденный нами на телеэкране. А увидели мы следующее. Довольно точно выделенные и маркированные отдельными эпизодами почти все главные вехи жизненного пути писателя: от несостоявшейся казни за участие в кружке петрашевцев на Семеновском плацу в 1849 году (с воспоследовавшей каторгой и ссылкой в Сибирь) до конца 1870-х, годов создания последнего романа «Братья Карамазовы» (то есть без последних трех лет жизни, ознаменованных общенациональным триумфом Достоевского после его речи на пушкинских торжествах в 1880 году). То, что авторы придали фильму мелодраматический стержень, не получилось опошлением или натяжкой: любовно-эротическая психологическая подоплека была очень существенной и для жизненного пути писателя, и для его романов.

Таким образом, сериал вполне убедительно распался на три составные части - как бы три эпохи в судьбе Достоевского, связанные с тремя главными женщинами в его жизни, которые, в свою очередь, отражали три разные ипостаси его натуры. Это первый период, определенный каторгой, ссылкой и возвращением к литературной жизни в Петербурге, успехом «Записок из мертвого дома» - и женитьбой на Марии Исаевой, которую с Достоевским роднила нервная экзальтированность и жизненная незащищенность. Второй период - годы мучительной связи с femme fatale Аполлинарией Сусловой и начала роковой страсти к рулетке, первых заграничных вояжей и создания первого романа из знаменитого пятикнижия писателя о приключениях человеческой совести - «Преступления и наказания». И, наконец, третья, ставшая благодаря женитьбе на Анне Сниткиной самой гармоничной, эпоха его жизни, всего 15 лет абсолютного семейного счастья и творческого зенита.

К чести режиссера сериала надо отметить, что он почти не грешит против вкуса при достаточно откровенном отражении на экране интимной жизни гениального писателя и очень больного человека, каким был Федор Михайлович. (Хотя на этом пути у Хотиненко было немного предшественников - разве что давний фильм 1970-х годов «26 дней из жизни Достоевского» Зархи. В этом смысле Федору Михайловичу повезло гораздо больше, чем Льву Толстому, чья семейно-интимная жизнь имеет уже неисчислимое количество литературных и театрально-киношных интерпретаций, самого разного уровня и сорта). Повторимся - Хотиненко не грешит почти, если не считать некоторую затянутость постельных сцен с Аполлинарией или кадры, где воспоминания о каторжных кандалах на ногах Достоевского ассоциируются с садомазохистскими наручниками из бечевки, которыми играет та же роковая Полина. Возможно, Марья Дмитриевна в исполнении сверхталантливой Чулпан Хаматовой предстает слишком волевой и рассудочно-стервозной, наиболее близкой не к героиням-жертвам в романах писателя, каковой, по утверждению исследователей, была Исаева, а прежде всего к Настасье Филипповне из «Идиота». В свою очередь Полине Ольги Смирновой, довольно соблазнительной и своенравной, не хватает жесткости и силы реального прототипа. И этих же качеств, но со знаком плюс, маловато в очень мягкой и женственной Алле Югановой, сыгравшей Анну Достоевскую, жизнь которой можно сравнить с монашеским подвигом. Но, в общем, благодаря всё же точному выбору актрис и их серьезной игре, - характеры главных женщин Достоевского и суть его отношений с ними переданы в сериале достаточно убедительно и верно.

Словом, сериал Хотиненко отнюдь не превращает биографию великого романиста в альковный комикс, хотя и далеко не отражает ее во всей полноте общественно-социальных и духовно-психологических перипетий. Авторы лишь умудряются искусно вплетать в перипетии жизни личной короткие монологи Достоевского и его диалоги с братом Михаилом, близким другом и соратником по журнальному делу, жизненными приятелями и литературными оппонентами (главным из которых предстает в фильме еще один классик - западник по убеждениям Иван Тургенев), а также публикой. И этими лаконичными эпизодами в свою очередь как бы маркируют основные постулаты мировоззрения писателя и даже изменения в нем - от социально-утопических иллюзий в молодости до «почвенничества» и истового православия в зрелые годы. Удивительно, что и здесь режиссер удерживается на грани вкуса: несмотря на госзаказ на «Достоевского», не поддается соблазну изобразить писателя не просто рьяным патриотом России, но и монархистом-консерватором (если не считать эпизода, когда ссыльный писатель, добиваясь смягчения своей участи и возврата к нормальной жизни, сочиняет верноподданническую оду во славу Крымской войны).

И здесь дело не только в такте режиссера, который не позволил себе спекулировать - нет, не на идеях, а на духовно-эмоциональных пристрастиях, каковыми всегда являются убеждения у великих художников, тем более такого глубоко религиозного плана, как Достоевский. Главный позитив сериала в том, что каждая высказанная вслух мысль, каждый поступок и эмоция героя полностью убеждают, и это заслуга, безусловно, исполнителя главной роли Евгения Миронова. В его игре поражает не только полное физическое перевоплощение - характерная сутулость, нервная мимика и жесты, глуховатый голос и пронзительный взгляд, и даже не сыгранные на шокирующей грани эпилептические припадки. Самое впечатляющее в таланте Миронова - это способность, вслед за его гениальным предшественником Михаилом Чеховым, «вытащить из себя» внутреннюю суть уникальной человеческой личности. В своем Достоевском Миронов играет не классика и гения, а прежде всего человека, в котором при всех его заблуждениях и порывах, не всегда моральных, а порой даже патологичных, главное - это духовный подвиг преодоления себя и путь к свету и истине через все страдания и жестокости бытия.

В связи с этим несколько странными выглядят обвинения некоторых российских исследователей творчества Достоевского - в частности, Людмилы Сараскиной и Игоря Волгина - в адрес создателей сериала в искажении и опошлении образа писателя. Наверняка в реальном существовании Федора Михайловича всё было еще намного сложнее, а в чём-то и страшнее. Но ведь то, что его современники называли «бездной порока» в произведениях писателя, а иногда и в его личности, спустя полвека после художественных открытий Достоевского авторитеты психоанализа будут исследовать как прорывы в человеческое бессознательное. И именно отвага и гениальная одаренность романиста позволили ему исследовать - в самом себе и в своих героях - теневую сторону человеческой натуры и ту тонкую грань, что отделяет ее от светлого начала, особенно в человеке российском. Как известно, не полное усвоение открытий Достоевского в национальном самосознании и привели к позднейшему торжеству бесов и бесовщины в российской истории века ХХ-го, - и, к сожалению, еще неизвестно, чем эта неполнота аукнется в веке ХХІ-м.

Вот почему как первая ласточка в экранном освоении столь сложного биографического материала 8-серийный «Достоевский» (при некоторых игровых вольностях и натяжках в трактовке реальных фактов) производит достаточно цельное и позитивное впечатление - особенно на более или менее образованного зрителя, способного додумать и восполнить только маркируемые в сериальном формате ситуации и события. А также - пережить увлекательнейшие моменты, сопрягая эти ситуации с известными ему художественными перипетиями в любимых произведениях автора. Есть, конечно, проблема в том, что не столь сведущий массовый телезритель может увидеть в главном герое «Достоевского» какой-нибудь персонаж из низкопробного ток-шоу типа «Пусть говорят». Но это уже, скорее, проблема не столько создателей сериала, сколько сериального жанра как такового, а также общего состояния российского бытия и культуры. Ведь фантастически сыгранный Евгением Мироновым образ Достоевского мог бы стать стрежнем настоящего артхаусного байопика, - но на него, по-видимому, в отличие от «Елок» и «Елок-2», денег пока не нашлось.

Фото - www.vokrug.tv