Этим текстом «Детектор медіа» начинает серию публикаций «Популярная вирусология». Речь в них пойдет о хорошо известных вещах, которые изменили или потеряли свой первоначальный смысл, и о тех «вирусах сознания», которые рождает общество и в наибольшей степени СМИ. Надеюсь, коллегам - особенно молодым - этот цикл будет полезен.

В своей повседневной практике мы используем множество слов, которые давно утратили смысл, превратились в некие символы и знаки. Эти слова сами по себе, безотносительно к их первоначальному смыслу, способны вызвать приятие или отторжение. Слово «демократия», безусловно, из этого ряда.

Даже если отбросить излишнюю эмоциональную нагрузку, мы обнаружим, что этим словом обозначаются разные вещи. Это и некие ценности, и «политическая система», и «общественный строй». Все это, разумеется, имеет место, но попробуем вычленить некий сухой остаток, посмотреть, с чем же мы имеем дело и какие вирусы сознания здесь завелись.

Разумеется, дословный перевод - «власть народа» - нам ничем не поможет. Мы хорошо знаем, что чем «народнее» власть, тем в большей степени она от этого народа отделена. Видимо, «сухой остаток» состоит в принципе выборного правительства. Действительно, хоть в Древней Греции, хоть в США выбирают тех, кто потом управляет. В настоящих демократиях все различно, но этот принцип везде одинаков и следует предположить, что именно в нем суть. Первый вирус, кстати говоря, находится именно здесь. Смысл демократического управления - выборность правительства - очень хорошо понимался во время демократического процесса в Европе в XVIII-XIX вв. Очень часто его можно встретить в документах той эпохи в непосредственной форме, то есть люди прямо требовали «выборности правительства», а не какой-то «демократии». Еще на заре ХХ века того же требовали, скажем, российские либералы, формулируя более точно - «ответственное правительство». Затем наступила эпоха социализма, и за спорами и частностями потерялась суть. Своеобразной вершиной деятельности вируса разрушения смысла следует считать словосочетание «народная демократия», которым в СССР назывались страны Варшавского договора.

Интересно, что люди, живущие в демократиях, часто не понимают основ собственного строя. Это, в общем, неудивительно. К примеру, на Западе считают, что если у вас проводятся конкурентные выборы, то вы - демократическая страна. Подход тут чисто рациональный: зачем мутить какие-то выборы, если нет демократии? Можно же как-то.... и без выборов. Если власть связывает себя тягомотными и непредсказуемыми выборами, считают на Западе, то это таки демократия. Однако, это не так. И находчивые украинцы это ясно доказывают. Оказывается, можно устроить конкурентные выборы, но при этом не быть демократией. Хитростей тут было придумано много и о них мы еще как-нибудь поговорим. Нам удавалось дурить всех аж до 2004 года, когда была введена политреформа. Именно с этого момента выборы начали иметь более-менее прямое отношение к формированию Кабинета Министров, то есть той главной в любой стране исполнительной власти, работников которой у нас, по самым скромным подсчетам, не менее 450 тысяч душ. И здесь мы встречаемся со вторым вирусом. Украинцы ведь обманули не только Запад, который относил нас к категории «новых демократий» и на этом основании оказывал помощь, они обманули прежде всего самих себя. Демократия в Украине началась в марте 2006 года, когда состоялись первые выборы по новым правилам. Так что, дорогие мои, все, что вы там понавыдумывали себе по поводу демократии, имея в виду наши украинские реалии, рекомендую поскорее забыть.

Что делает демократия?

Люди - социальные существа, именно благодаря этому они выжили, размножились и теперь, как многие полагают, даже несут угрозу всему живому на планете. Но мы не об этом. Мы о том, почему развитие человечества вообще стало возможным. Социум - сложная штука, его можно представить в том числе и как набор функций. Среди них всегда будет и функция политической власти - функция управлять другими ради неких общих (неважно как - правильно-неправильно, корыстно-бескорыстно понимаемых) интересов. Политическая власть изначально присуща человеку, общество просто невозможно без нее.

Если это понимать, то работа демократии станет более очевидной. Итак, если наши управляющие избираются, то это означает, что они:

- ответственны перед нами;

- в какой-то степени делают то, ради чего их выбрали;

- вырабатывают «наши» общие интересы, особенно, если «нас» много и нам нравится разное

Таким образом, демократия - это, прежде всего, контроль власти со стороны подвластных. Можно сказать и так: демократия - это общая польза на регулярной основе. Ведь может же быть какой-нибудь вождь, который предан своему племени и сделает для него много-много хорошего? Может. Но может и не быть. А может быть, но не всегда. Демократия отказывается от этого ожидания хороших вождей в пользу пусть небольшого, но постоянного прогресса. Впрочем, почему небольшого?

Эффективность демократии

Об «издержках демократии» говорят все кому не лень, попробуем поговорить о ее эффективности. Прежде всего, о том, как ей удается ограничивать политическую власть, коль скоро это ее главное свойство. Понятно, что любой властьимущий стремится к абсолютной власти, а любое государство стремится контролировать все на свете. Таково свойство людей и таково свойство создаваемых ими управляющих структур.

Рассмотрим два примера. Первый находится у нас перед глазами и называется Украина. Точнее - политическая Украина, а еще точнее, тот факт, что нас постоянно политически «штормит», начиная с 2006 года. Вспомнили? Именно тогда у нас «завелась» хоть какая-то демократия. И что же мы видим? Мы видим, как публика, которая царила тут до этого 15 лет и привыкла к закулисному «дерибану», не может справиться с демократией. Они не в состоянии не бегать из фракции во фракцию, не в состоянии формировать большинство, не в состоянии выполнять договоренности. Они не в состоянии выполнять те обязанности, которые предусматривают их должности. И система выталкивает таких людей, - сначала одни досрочные выборы, затем другие - вот в этом, а не в «конкуренции между Тимошенко и Ющенко» смысл происходящего сегодня в нашей политике. Мы видим своего рода «системный понос», и в наших интересах, чтобы он очистил общественный организм от «элиты», которая не в состоянии управлять.

Второй пример тоже всем известен. Его любят приводить люди, которые ни черта в демократии не понимают, либо те, у кого она вызывает страх. Здесь мы, кстати, имеем дело с типичным вирусом. Он называется «американофобия». Одно из его проявлений - это рассказы о том, какие плохие американцы, раз они воюют в Ираке, всех учат жить и т. д. Следствий из этого много, начиная с того, что демократия - такое же дерьмо, как и все прочее, до того, что все это специально делается, чтобы нам как-то насолить «не допустить конкурентов» и т. п. Странные люди, которые это все любят озвучивать, почему-то не замечают, что все эти истории говорят лишь в пользу демократии. Смотрите. Никто ведь не будет отрицать, что в США есть демократия. Там правительство зависит от избирателей. На внешней арене, где и существует Ирак и все такое прочее, никакой демократии нет. Потому, что там нет избирателей американского правительства. Внутри США правительство ничего эдакого себе не позволяет. Снаружи - очень даже. Вывод - демократия эффективна, так ей удается сдерживать правительство, - напомню - агрессивное и стремящееся к тотальному контролю просто в силу своей сути.

И немного по делу

Теперь о демократии и политической журналистике. Не секрет, что наша политическая журналистика имеет «придворный» характер. Тут ничего удивительного нет, так как некое подобие демократии началось у нас совсем недавно, а до этого было нечто другое. Но в этом же есть и большая опасность, - ведь наступления демократии никто не заметил. Придворная журналистика процветает до сих пор пышным цветом, и если мы понимаем, что в общественной жизни существует только то, о чем говорят СМИ, то дела наши плохи. Иначе говоря, СМИ из агента демократии превращаются в ее противника, коль скоро политическая жизнь в них преподносится исключительно как жизнь придворная.

Дело тут вот в чем. Если мы описываем монархию или еще какой-нибудь авторитаризмик в прессе, то дворцовые интриги - это, собственно, и есть политика. Других форм у политики при такой системе просто нет. В демократической системе мы (читатели) выбрали всех этих людей, и потому нас интересует, прежде всего, то, как они выполняют свои функции. Разумеется, интриги никуда не делись, но точка, с которой все это описывается, изменилась. Личные отношения, бизнес-интересы, разумеется, все так же важны, но они не должны быть приоритетом журналиста.

Приоритет прост - как та или иная скотина, которой мы доверили управление, выполняет свои обязанности. Если этот приоритет понимать и реализовывать, то тогда интриги и бизнес-интересы превращаются из основного содержания текста в дополнительные факторы. Нынешние «умолчания», по которым готовятся блюда на кухне СМИ, подразумевают спокойное, описательное отношение, например, к бизнес-интересам. У чиновника «А» бизнес-интерес такой-то, пишет журналист, поэтому он не будет принимать таких-то решений. Это считается нормальным, хотя таковым не является, коль скоро негодяй «А» попал на должность в силу демократической процедуры (пусть и за взятку - неважно). Если мы понимаем, что времена изменились, такого спокойствия просто не должно быть. Точнее, информация не обязательно должна становиться публицистикой. Просто должна быть изменена точка зрения. Чиновник «А» не делает того, что положено. Наблюдатели считают, что в этом ему мешают такие-то и такие-то интересы. Всё. Этого вполне достаточно. В этом случае СМИ превращаются в хоть как-то полезный институт, и, кстати говоря, в этом случае у них появляется коммерческая ниша, ведь они начинают писать для интересов читателя, а не только для его развлечения околополитическими байками.

Матеріал створено за підтримки Міжнародного фонду «Відродження».