В обыденной жизни он не очень похож на популярного артиста: скромен, безукоризненно пунктуален, не суетлив. Умен, остроумен, доброжелателен, умеет слушать и слышать собеседника. На театральных подмостках - яркий, азартный, темпераментный. В кино - органичен, достоверен в костюме любой исторической эпохи, харизматичен. Осознает свою магическую мужскую притягательность. И хранит некую тайну. Причем не только в переносном смысле. На всхлипывания желтой прессы не обращает внимания и никогда не комментирует сплетни.

Имя болгарина Явора Гырдева до недавнего времени было знакомо лишь киноманам - его фильм «Дзифт» на Московском международном кинофестивале 2008 года был отмечен призом за лучшую режиссуру. Но вскоре после триумфа Гырдева в кино Евгений Миронов приглашает режиссера на постановку спектакля по пьесе испанского драматурга Жорди Гальсерана «Метод Гренхольма» в возглавляемый им Театр наций. (К слову, выбор пьесы принадлежал самому Явору Гырдеву.)

На репетиционном этапе московская театральная общественность немало судачила о возможном результате достаточно дерзкого эксперимента. Интрига заключалась в том, что через два года после публикации пьесы Жорди Гальсерана, в 2003-м, на экраны Испании вышел фильм «Метод», получивший приз «Гойя» за лучший сценарий, однако российские театроведы сомневались, что произведение, представляющее смесь интеллектуального триллера и психологического детектива, будет иметь успех у современного зрителя, привыкшего ходить в театр исключительно для того, чтобы отвлечься от повседневной рутины. Прогнозы не оправдались: аншлаги сопровождают спектакль со дня премьеры уже почти год. Тем более что в «Методе Гренхольма» заняты замечательные актеры: главную роль исполняет Сергей Чонишвили, которому блестяще подыгрывают Виктория Толстоганова, Игорь Гордин и Максим Линников.

Недавно, во время гастролей Театра наций в Киеве, в этом смогли убедиться и украинские зрители. Для тех, кому не повезло, несколько слов о спектакле. В хайтековском стеклянном боксе крупной транснациональной компании встречаются четыре претендента на должность топ-менеджера. Они несколько озадачены - каждый предполагал, что собеседование будет индивидуальным. Более того, вместо традиционного в подобных случаях интервью соискателям предлагается странная игра. Поначалу они должны выяснить, кто из четверых - сотрудник компании, что уже само по себе выбивает соперников из колеи, поскольку никто не ожидал подобного развития событий. Дальше - больше: в выдвигающихся ящиках лежат конверты с конкретными вопросами каждому из претендентов на престижную должность. Они интимны и жестоки, а ответы на них выворачивают наизнанку самые сокровенные тайны интервьюируемых. В этом и заключается метод психолога Гренхольма, придуманный им для выяснения дееспособности современных менеджеров.

Да, на театральной площадке присутствует еще один герой - копия знаменитой «акулы в формалине» авангардного художника Дэмиена Херста, которая наблюдает за напряженными и драматическими событиями, происходящими в офисе. Время, отведенное спектаклю (а это два часа), спрессовано до невероятности: сюжетные линии оригинальны и непредсказуемы, диалоги (в переводе Владимира Подгускова) - живые и остроумные. Лично я не могу припомнить столь самобытной пьесы за последние пять-десять лет. Интрига сохраняется до конца спектакля, а развязка его приводит в шок. Думаю, раскрывать тайну не имеет смысла: просто при оказии посмотрите «Метод Гренхольма» или прочитайте пьесу. Талантливый интеллектуальный кроссворд доставит удовольствие тем, кто «не любит смотреть телевизор», что декларировал когда-то подающий надежды телеканал К1.

А вспомнился мне этот спектакль по одной простой причине: как уже говорилось, главную роль в «Методе Гренхольма» феерично сыграл один из моих любимых российских актеров Сергей Чонишвили, которого поклонники кино заметили в «Петербургских тайнах» (князь Шадурский). Затем появились «Азазель», «Подруга особого назначения», «Дурдом», «Любовники», «Косвенные улики», «Земский доктор», «Сезон туманов», «Демон полдня» и другие фильмы и телесериалы. Однако ни одна из перечисленных ролей и приблизительно не может передать ту невероятную энергетику, которая исходит от актера на сцене. До «Метода Гренхольма» мне уже довелось видеть Сергея Чонишвили на подмостках московского театра «Ленком» в легендарном спектакле «Юнона и Авось» («Первый сочинитель»). Главную роль - графа Резанова - в тот вечер играл Виктор Раков, заменивший (простите за тавтологию) незаменимого Николая Караченцова после трагедии, случившейся с Николаем Петровичем. И пусть простит меня (очевидно хороший артист?..) Раков, но его присутствие на сцене показалось абсолютно формальным, неэмоциональным и необязательным. На мой субъективный взгляд, на его месте можно представить любого из актеров этого поколения, служащих в «Ленкоме». А вот от Сергея Чонишвили невозможно было отвести глаз - столь пластичным, азартным, нервным оказался его герой!

В ту пору (было это лет пять назад) Чонишвили уже 20 лет проработал в театре «Ленком», был заслуженным артистом России, лауреатом премии имени Смоктуновского, за роль Ноздрева в «Мистификации» удостоился премии «Чайка» в номинации «Улыбка М». А немного позднее заменил заболевшего Александра Абдулова (по его же рекомендации) в спектакле «Женитьба», а также получил театральную премию «Чайка» за роль Кочкарева в номинации «Злодей». На этом же спектакле произошло драматическое событие, в определенном смысле разделившее артистическую карьеру артиста на «до» и «после». Сергей Чонишвили серьезно повредил ногу, перенес несколько сложнейших операций и надолго потерял актерскую форму. Правда, его притягательный голос продолжал звучать на многих российских телеканалах...

Появление Сергея Чонишвили в спектакле Театра наций «Метод Гренхольма» успокоило его поклонников, которые воочию удостоверились - черная полоса у актера позади. Те, кто впервые увидел его на сцене, думаю, теперь будут искать имя артиста в репертуарных планах московских театров. А для меня гастроли Театра наций стали благодатным поводом для нового разговора с этим талантливым, умным, тонким и ироничным человеком.

«Современная драматургия не заканчивается на Чехове»

- Сергей, после достаточно длительного перерыва вы вновь вышли на сцену. Причем не в родном «Ленкоме», а в Театре наций, который возглавляет неугомонный и любящий эксперименты Евгений Миронов. Чем вас так привлекла пьеса Жорди Гальсерана?

- «Метод Гренхольма» - абсолютно новая европейская драматургия. Мы часто, по поводу и без него, ораторствуем: мол, какой замечательный русский театр, но при этом совершенно не знаем мировую современную драматургию, которая, как ни парадоксально, не заканчивается на Чехове. Пьеса Жорди Гальсерана завораживает не только своим сюжетом, но и языком. Мне очень понравился ее перевод, гениально сделанный Володей Подгусковым, молодым парнем, которому лет 26-27. Это живой, естественный, без пошлой литературщины текст.

Правда, поначалу я встретился с режиссером, который ставил спектакль, болгарином Явором Гырдевым, и тотчас понял - хочу с ним работать. На следующий день нашел несколько его интервью, и подумал, что могу подписаться под каждым словом Явора. Затем прочитал пьесу - и обалдел! Меня увлекла ее тематика: это своеобразная, жесткая и остроумная сатира на корпоративную культуру. В пьесе речь идет не о ситуации в конкретном офисе, а обо всех нас, об отношениях между людьми в безжалостном современном мире. Более того, сюжет «Метода Гренхольма» замечательно придуман. И если кто-нибудь говорил вам после спектакля, что быстро разгадал этот кроссворд, - не верьте! Однажды я пригласил в театр свою приятельницу, которая работала в Гарварде и сталкивалась с подобными собеседованиями неоднократно. Даже для нее коллизии сюжета оказались неожиданными: она предполагала, что среди четверых присутствующих в офисе должно быть два психолога от фирмы, но никак не думала, что один соискатель будет тестироваться тремя представителями компании...

«Сценарный опыт - личная реплика в кинематографе»

- Как известно, вы относитесь к категории людей, читающих не только интернет. Когда-то именно благодаря вам я открыла для себя Ромена Гари. Ваши литературные вкусы не изменились? Что читаете сегодня? Не по работе - для души?

- Вкусы не изменились. Джулиан Барнс, Федор Достоевский, Михаил Булгаков, Иван Бунин... Продолжаю следить за творчеством Ромена Гари: недавно вышли два его новых романа. Один - «Спасите наши души» - с удовольствием прочитал, второй еще не успел. Более того, наконец-то увидела свет книга его сына Диего. Литературная критика приняла ее неоднозначно, мне же кажется, что для человека, живущего под гнетом славы двух родителей, это хороший результат. Открыл для себя Дэниела Киза. Его «Цветы для Элджернона», написанные в 60-х годах прошлого века, - грандиозное произведение! Тогда оно воспринималось как фантастика, сегодня же все происходящее в нем вовсе не вымысел. И даже читается по-иному... Мне интересен Януш Вишневский, написавший «Одиночество в сети». Вот, пожалуй, и все.

- Мне, как читателю, очень интересно узнать, на какой стадии написания находится третья книга Сергея Чонишвили «Антология неприятностей Антона Вернера»? (Для непосвященных напомню: в 2000 году актер дебютировал романом «Незначительные изменения», в 2003-м появилось второе произведение - «Человек-поезд». - И.Г.)

- Третья книга в работе. Весь прошлый год я с соавтором писал сценарий. Сейчас работаем над вторым.

- Какой жанр, если не секрет?

- Драма.

- Современная?

- С одной стороны - да, с другой - нет. Это может быть недалекое будущее. Действие происходит в неком мегаполисе, но не в Москве. Какая-то южная страна... Неназываемый север... Я избегаю конкретики, но в то же время история, рассказанная в сценарии, абсолютно реальна. Фантазирую только такими, большими скачками!.. (Смеется)

- Вспоминается фильм Андрея Звягинцева «Изгнание», построенный по подобному принципу...

- Совершенно верно. Вот чем я занимался последний год. Очень надеюсь, что в 2011-м окончательно «добью» «Антологию неприятностей Антона Вернера» - в этой связи даже ставлю себя в определенные рамки. В планах также и третий сценарий, который в настоящий момент находится в разработке. А по первому мы с соавтором уже сделали раскадровку и даже записали звуковой файл. Почему я занимаюсь этим?.. Абсолютно точно не потому, что собираюсь менять профессию. Наверное, подобный опыт - моя реплика в кинематографе, то, о чем мне хочется сказать свое слово... Вот так.

«Моя танцевальная площадка сегодня - Театр наций»

- В вашей книге «Человек-поезд» есть такие слова: «Ежедневно на Земле рождается 100 миллионов человек. Каждый 2865-й из них - Человек-поезд». Почему «2865» - непонятно. Но абсолютно ясно - это личность, непохожая на других. Откройте секрет, что означает это загадочное число?

- Сложите четыре цифры - получится «очко»! (Смеется) Причем, это число возникло спонтанно, и лишь позднее я понял, что оно означает.

- Вы верите в цифрологию?

- Верю и в цифрологию, и в астрологию, если они основаны на настоящих знаниях. Между прочим, один астролог, не зная и даже не видя меня, составил прогноз, из которого стало понятно, что мне судьбой начертано заниматься тем, чем, собственно, я и занимаюсь...

- Надеюсь, ваше обращение к сценарному ремеслу не связано со здоровьем?

- Со здоровьем все нормально (тьфу-тьфу!).

- Танцевать будете?

- В определенных пределах танцевать буду, но, конечно, не так, как раньше. Глупо сейчас вставать к станку и пытаться глобально привести себя в прежнюю форму, чтобы к 47 годам опять выходить на сцену в качестве танцора. А основной танцевальной площадкой сегодня для меня является «Метод Гренхольма». Театр наций под руководством Евгения Миронова.

«Дорожу людьми, с которыми можно помолчать»

- У вас есть любопытная теория: любя джаз, вы делите людей на «джазовых» и нет. Кто из киевских друзей относится к первой категории?

- Режиссер Анатолий Матешко, оператор Сергей Борденюк - стопроцентно! Эти два человека постоянно живут в джем-сейшне... Скажу больше: три года назад, когда я травмировал ногу, пережил немало неприятных моментов в связи со сложившейся ситуацией. Но странная штука: думаю, она случилась очень вовремя, поскольку помогла поставить кое-какие точки над «i». Более того, погрузила меня в состояние эксперимента, потому что 12 недель (никогда не уезжал на такой длительный срок!) я прожил в другой стране, в иной языковой среде. Недавно мне нужно было на несколько дней поехать на консультацию в Мюнхен (а это был именно этот город), и я вдруг понял, что ностальгирую по нему, по людям, с которыми встретился в непростой для меня жизненный период. Пообщался с профессором, оперировавшем меня, с замечательной владелицей небольшой гостиницы, где тогда жил... Сегодня Мюнхен для меня - очень душевное место, поскольку там есть люди, которые тебя «держат»... И пусть мы не можем дружить взасос, но испытываем потребность периодического общения друг с другом. Моя позиция: если два человека получают удовольствие просто от того, что пожали друг другу руки, комфортно чувствуют себя, не произнося ни слова, - это здорово!

- Прекращаете отношение, если с ними вдруг становится неуютно?

- Я толерантный человек, но малокоммуникабельный. Ценю одиночество. Это не пустые слова, правда. Повторюсь: дорожу людьми, которых приятно видеть и с которыми можно помолчать. Потому что это уже иной уровень взаимоотношений. И когда приезжаю в Омск, в Санкт-Петербург, теперь вот в Киев, стараюсь общаться с друзьями один на один, потому что 20-30 минут, проведенных наедине, дают гораздо больше, чем общение в веселой, шумной компании в течение 10-12 часов. Здесь ты не в силах уделить всем внимание, а тет-а-тет можно поговорить о важных вещах, обменяться энергетикой, просто-напросто...

«Боюсь потерять интерес к самому себе»

- Чего вы боитесь в переходном возрасте: поправиться, потерять остроту взгляда, устать от ритма жизни?

- Боюсь чего-то не успеть: я ведь, по большому счету, еще ничего не сделал. Нужно, по крайней мере, маленький серебряный гвоздик вбить...

- Кокетничаете?

- Отнюдь. Нужно сделать что-либо, что через 10-15-40 лет не потеряет интереса к себе. Есть надежда, что мысли, оформленные на бумаге, хотя бы не потеряются: все-таки написаны две книги - тираж разошелся. Третья пишется медленно... Поэтому (не сочтите за патетику) и боюсь не успеть сделать что-то такое, что сохранило бы некое состояние моей энергетики в памяти грядущих поколений, чтобы как-то повлиять на человеческое развитие... Боюсь потерять интерес к самому себе, потому что знаю огромное количество собственных недостатков. И к жизни как таковой, поскольку, если человек лишен желаний, это, наверное, и есть наступление старости... Я же хочу еще очень многое успеть...

- Вы самоед?

- Да, конечно. И вообще считаю, что актеры не могут не рефлексировать, поскольку сомнение - некий тест на человека, который является «наблюдающим за наблюдающим». Знаете такой дурацкий анекдот?.. В данном случае это тест-проверка: не потерял ли человек определенного чутья: ведь все равно я - самый жесткий критик самого себя. Что бы мне ни говорили - хорошее или плохое, лишь я один доподлинно знаю, насколько, например, сыгранная роль удачна или провальна. Потому периодически подобные тесты необходимы. А после перенесенной травмы у меня вообще случилась переоценка ценностей: некие былые константы вдруг потеряли смысл, и я понял, что в жизни существуют вещи гораздо важнее их. Наиболее ценная мысль, до которой я дошел в тот период: ты имеешь право, никого не обижая, говорить «нет». Потому что количество людей, мечтающих тебя использовать, немножко too much. Раньше, когда меня о чем-то просили, категорически не мог отказать, сегодня же считаю, что вошел в ту стадию, когда нужно это делать. Нельзя, чтобы тебе садились на шею, поскольку тогда ты просто становишься тряпкой и унижаешь себя.

- Можете выйти из себя и, что называется, «послать» собеседника в какой-то неординарной ситуации?

- Случается. Хотя, в принципе, я мягкий человек. Если нужно, многое могу перенести. Но когда проблема касается каких-то принципиальных рабочих моментов, об меня можно сломать зубы. И тогда уж меня лучше не трогать.

«В "Ленкоме" я больше не служу»

- В каких новых театральных, кино- или телепроектах, кроме «Метода Гренхольма», мы увидим актера Сергея Чонишвили в ближайшее время?

- Я благодарен судьбе, которая свела меня с режиссером Олегом Рясковым. Мы сделали два сезона «Записок экспедитора тайной канцелярии». Обстановка в группе была замечательной - люди работали не за большие деньги, но легко, с удовольствием, без утверждения собственных амбиций, причем делали свою работу профессионально и качественно. Это было здорово. Надеюсь, мы еще встретимся с Олегом Рясковым на съемочной площадке.

- А интернетовская информация о том, что вы ушли из «Ленкома», где проработали больше 20 лет, правда или вымысел?

- Я больше не служу в этом театре.

- Не секрет, почему?

- Не секрет. Только выключите диктофон, пожалуйста...

- Кажется, настал момент, когда я вновь должна сказать: «Пора откланяться. Неловко пятясь задом...» Продолжите?

- (Заразительно хохочет) Я помню, что вы знаете мою книжку! Но прочитаю на прощанье другие строки: «Он ей сказал - ты как прикосновенье - как легкий ветерок - что на итоге дня подует с моря - бережно лаская - потрескавшиеся от жажды губы - она в ответ произнесла... - молчанье...»

Иллюстрация - кадр из фильма «Петербургские тайны», с официального сайта Сергея Чонишвили