Российская пропаганда на Донбассе — это не только лживые российские СМИ с их россказнями о «фашистах», «распятых мальчиках» и «борьбе со снегирями». Это — и здесь у российской пропаганды большой и долгий опыт — вся среда обитания людей. Всё, что окружает их в повседневной жизни, россияне нафаршировывают пропагандой. Взять хотя бы привычные уже для жителей оккупированных городов муралы с портретами Путина, георгиевской лентой и символами Победы 1945 года, такую же раскраску городского транспорта, витрин.

Судя по фотографиям, на Донбассе такой пропаганды очень много. И если вездесущие ещё до недавних пор биллборды с портретами Захарченко, как и оккупационную символику, можно не воспринимать (хотя, опять же, местными жителями это всё больше начинает восприниматься как неотъемлемые приметы родного края — независимо от личного отношения к тому же Захарченко), то многие пропагандистские трюки просто не осознаются как пропагандистские.

В течение нескольких десятилетий на Донбассе существовал свой фирменный шрифт; его варианты использовались на плакатах, транспарантах, биллбордах и иных носителях внешней агитации. Вот примеры этого шрифта — на фотографиях здесь и здесь. «Индустриальный» шрифт — широкий, размашистый, минималистичный, практически без кривых линий и непрямых углов. Он использовался как минимум с 1970-х годов и был неотъемлемой приметой донбасских пейзажей.

Судя по фотографиям после 2014 года, этот шрифт ушёл в прошлое и сохранился только на тех носителях, что остались с довоенных времён.

Теперь «фирменным» шрифтом региона стал другой — «русский». Ещё с советских времён широко используемый в Москве, Смоленске, Владимире, Рязани. Вот, например такой.

До совсем недавнего времени этот шрифт был на флагах «ДНР» и «ЛНР». Вот интересно: два якобы ну совершенно независимых государства, а флаги у них — однотипные, да ещё и шрифт на обоих флагах одинаковый. Ну, не странно ли? Жаль, что украинские СМИ не обыграли этот факт по полной программе ещё пять лет назад.

А вот — экскурсионный трамвай в Донецке, обратите внимание на указатель маршрута. Вот — другой, уже истинно православный. Обратите, кстати, внимание, как выполнена подборка трёх исторических названий города, какое из них больше всего бросается в глаза. Трамваи, кстати, стали ходить в Донецке в 1928 году, когда никакого «вокзалъ'а» с твёрдым знаком уже и в помине не было и быть не могло. Грубо, господа, вульгарно. Но когда это повсеместно, оно вызывает привыкание. На него и расчёт.

Я каждый год, часто по несколько раз в год, бывал в Донбассе с раннего детства, объездил две области вдоль и поперёк. До 2014 года «русский» шрифт встречался только на вывесках кинотеатров, гастрономов и прочих заведений под названием «Россия» — так же, как и в Киеве. Тогда это была уместная стилизация, и только лишь. Теперь, судя по всему, этот «русский» шрифт — везде, даже на «государственных» флагах.

То, о чём речь, — это не просто слова и буквы. И даже не просто информационная среда, которая ежеминутно, ежесекундно проникает в подсознание, растворяясь в нём и растворяя его. И даже не просто среда обитания, которая всё больше воспринимается жителями оккупированных территорий как «своя», «родная», «привычная».

Для большинства жителей Донбасса началом истории их региона (если не началом истории как таковой) всегда был 1917 год. Всё, что было раньше, — это считалось «до нашей эры», доисторическим. Проклятым и позорным прошлым, с которым нужно было делать одно-единственное — поскорее выкинуть, стереть из памяти. Недаром в Донецке год за годом таяли остатки старой Юзовки, пока не растаяли практически совсем.

Такое отношение к истории региона десятилетиями внушала советская пропаганда: Но не только. Донбасс стал тем, чем он стал — индустриальным регионом-символом — именно в советские времена. Тогда же возникло подавляющее большинство его городов. Подавляющее большинство жителей Донбасса — это люди, чьи предки переселились в регион именно в советские времена. И если и сохранились в семьях старые, досоветские семейные предания, то касаются они совсем других мест. Донбасс — это для большинства его жителей регион без исторических корней. Новая земля. Потому и верили донбассовцы, что до 1917 года всё было «проклятым» и «презренным», что для подавляющего большинства это была не их родовая история, а чья-то чужая, «из учебников».

И вот теперь российская пропаганда взялась прививать жителям Донбасса чувство корней — российских корней. Она взялась прививать им чувство преемственности истории — российской истории. В том-то и опасность, что не замещать украинские корни якобы российскими, а прививать российские с нуля. По очевидному замыслу, жители Донецка и Луганска в результате должны чувствовать свою малую родину такой же неотъемлемой частью исторической России, как жители тех же Тулы, Твери, Рязани. Кстати, в соседнем с Донбассом Ростове-на-Дону и городах Ростовской области России вывесок в «русском» стиле, касавшихся бы местной топонимики и микрогеографии, я никогда не видел — ни лично, ни на фотографиях. Они всегда были характерны для центральной России и именно для неё.

Процесс привыкания идёт, он не может не идти. Отыграть его назад потом будет очень сложно — чрезвычайно сложно.

Фото: 112