Когда только что корреспондент «Детектор медіа» связалась с ней по телефону, чтобы получить комментарии, Юлия была на Майдане Незалежности в центре столицы. Она говорит, что у журналистов канала нет возможности объективно освещать происходящие в стране события. Поэтому ее решение, по ее же словам, вызвано желанием «поддержать справедливость и правду».

– Юлия, чем вызвано ваше решение?

– Принять это решение было очень сложно. Но, помимо нашей воли, оказалось, что сейчас стать революционером легче, чем остаться журналистом. Но мы должны отстоять свою профессию во имя нашей миссии, во имя журналистики, которую мы сделали смыслом своей жизни. Поэтому это очень тяжело – остаться без любимой работы, но сейчас мы должны поддержать справедливость и правду. Поэтому оставаться на канале было просто невозможно. Такая атмосфера создалась, что просто нужно было сделать выбор, и я его сделала.

– Вы сейчас находитесь на Майдане, как мне слышно?

– Да.

– Вы решили, что как журналист сможете лучше отстоять правду и справедливость на Майдане Незалежности?

– Не важно, окажусь я на Майдане или нет. Главное – не делать то, чего ты не хочешь делать. Свобода сейчас важнее. Мне очень удивительно, что сейчас происходит. Мне кажется, что бы сейчас ни говорили, журналисты просто обязаны обратиться к Президенту Л.Кучме. Во всяком случае, мне было бы это интересно сделать, потому что в 1999 году я поддержала Л.Кучму. Я верила, что это человек, который может сохранить стабильность и не расколоть страну. И сейчас в его силах остаться в истории человеком, который сделает свой правильный выбор и уйдет достойно и красиво. Я не понимаю, почему он ничего не делает. Сейчас в его силах разрешить этот конфликт.

– Какая ситуация сейчас на канале? Позавчера журналист Сергей Швец и редактор Богдан Харахаш были отстранены от работы. Нам также известно, что вчера же было какое-то очередное собрание коллектива...

– Я не была на этом собрании. Проблема в том, что канал колеблется и не может занять какую-то позицию. И это колебание как в болоте – надежда спастись есть всегда, но шансов никаких.

– Вы высказывали свое мнение руководству канала, коллективу? Предлагали как-то изменить ситуацию?

– Я не думаю, что сейчас нужно проводить какие-то собрания. Сейчас настало то время, когда нужно сделать свой выбор. Вот и все. Руководство знает об обстановке, и во вторник тоже было большое собрание коллектива, на котором я сказала, что существует атмосфера недоверия в коллективе и исходит она от руководства. Что бы ты ни делал, тебя непонятно в чем подозревают. Там очень сложная обстановка. Но там очень много достойных людей, поэтому я не могу сказать, что нужно всем уходить, все бросать. Наверное, это мужество – остаться. Но так сложились обстоятельства. Мне было в таких условиях очень тяжело.

– На канале, по вашему мнению, может в какой-то момент все же сложиться ситуация, когда бы журналисты смогли противостоять давлению и освещать события объективно?

– Проще было отказаться и не работать вообще, но переломить ситуацию на канале невозможно. Невозможно доказать свою правоту. Нет. Дима Киселев – прекрасный оратор, но он умеет плести интриги так, что победить это невозможно. Проще сказать, что я ухожу, чем бороться с Димой Киселевым. Причем это человек, которому я искренне верила. Который был большим авторитетом для всех нас. Но мне было странно, когда я читала о нем в интервью его российских коллег, я не понимала, почему о нем никто хорошо не говорит – ни Владимир Познер, ни Александр Политковский. И вот теперь я понимаю почему.

– Объясните нам почему?

– Когда появились знаменитые «темники» Медведчука, Дмитрий Киселев был первым человеком, который сказал, что наша команда выполнять это не будет, хотя мы и ценим ваше мнение, но не считаем это необходимым к выполнению. И я считаю, что тогда это была наша победа. Но самое страшное, что случилось – это когда вчера я пришла на работу, то нас ждали «темники» от Дмитрия Киселева. Это было наше самое большое поражение. Но в ситуации, которая сложилась, очень важно охранить себя как человека и не разрушить других. Не нужно оказывать ни на кого давление. У меня решение уйти созрело очень давно, но мне было очень тяжело его принять. Но сопротивляться – уже нет сил.

– Дмитрий Киселев сам придумывал, как освещать события? Или это компиляция творчества людей Медведчука?

– Думаю, что это его собственная инициатива.

– О чем шла речь в этих «темниках»?

– Там была примерная верстка новостей, указывалось, в каком ключе нужно освещать все события. Был указан порядок комментариев. И получалось, что выпуск должен был быть сверстан так, что вроде бы и на площади никого нет, и ничего в стране не случилось. По его словам, так соблюдается баланс. Но именно такой баланс – очень спорный вопрос.

– Тем не менее, на канале остались журналисты, которые продолжают работать и, очевидно, выполнять указания Д.Киселева. Вы бы не хотели к ним обратиться?

– Нет, потому что там, повторю, много достойных людей. Может быть, это действительно сильные люди, те, которые смогли остаться. Но неизбежно, рано или поздно, приходит время, когда нужно делать выбор. Просто, может быть, для них такое время Ч еще не пришло.

– Многие журналисты сами лично приняли решение в этот момент быть на Майдане, в палаточном городке. Как вы оцениваете их решение?

– А не осталось ничего другого.

– Скажите, что могут журналисты сегодня сделать, те, кто ушел с телеканалов, у кого нет доступа в эфир?

– Последняя наша надежда – обратиться к президенту. Среди нас много людей, которые в 1999 году поддержали Леонида Даниловича. Мне кажется, что сейчас мы можем обратиться к нему, чтобы он перешел на нашу сторону – на сторону людей, которые его поддержали в то время. Мы хотим, что бы он теперь поддержал нас.

– Кто готов уже это сделать?

– Я еще ни с кем не говорила на эту тему, но мне кажется, что это то, что мы готовы обсуждать.