Разговаривала Анна Шерман, «Детектор медіа» Алексей Зотиков – автор высококлассных краеведческих телепроектов: от легендарных сюжетов в светлой памяти «Телемании» на «1+1» и «Дай пять!» на «ТЕТе» до завершившегося в День Киева кругосветного путешествия по Украине «Дорога домой» на «Интере». Киевлянин по происхождению, призванию и вероисповеданию отвечает на естественные вопросы «ТК»: Что такое «киевский формат»? Каким он должен быть не нашем ТВ? И почему его там так мало?

– У нас есть две крайности: с одной стороны – полное отсутствие киевского духа, с другой – пресловутый лозунг: «понаехало тут…»

В 1998 году у Замка Ричарда, начиная программу «Дай пять!», я разбрасывал в сторону Андреевского спуска листовки с призывом заключить мир между киевлянами. Я предлагал тогда официально и торжественно помирить людей, которые здесь поселились недавно, и тех, кто имеет тут дедушек-прадедушек. Ведь и прадедушки тоже когда-то были лимитой.

В этом, по-моему, и должен быть главный смыл «киевского формата». Но… Чтобы делать сегодня в Киеве программу о Киеве, нужно либо доказывать происхождение по прямой от Рюрика чисто конкретного начальника РСУ, либо снимать сериал о жизни пяти поколений его заклятых друзей из другого района...

Я выбрал большее зло из трех. Я предложил одному из московских кабельных каналов программу «Старший Брат».

Как это у Жоры Оруэлла: «Старший Брат смотрит на тебя!». В Украине исторически разумеют, кто такой Старший Брат.

А в нашей программе «старший брат» – это Киев. Надо напомнить ребятам об их милой былинной прародине…

В качестве «пилота» я привез им старую программу, которую мы записали на валу возле Спаса на Берестове. Была она достаточно циничной и шокирующей.

Из города тогда только что уехал Юрий Лужков, бывший здесь с весьма дружественным визитом. И в «Киевских ведомостях» вышла его фотография в бескозырке с золотой надписью «Юрий Долгорукий».

А Юрий Долгорукий лежит у нас. Но он лежит не там, где поставлен громадный саркофаг в начале пятидесятых, к 800-летию Москвы и 300-летию воссоединения Украины с Россией. В церкви – кенотаф, погребение отсутствующего персонажа. На самом деле все Мономаховичи лежали по периметру за церковью. Эти погребения были найдены в конце 80-тых. И прах бедного Юрия Долгорукого, от которого остался фрагмент черепа и несколько костей, включая тазобедренную, сохранялся в отделе археологии лаврского заповедника, завернутым в газету «Правда».

Мы поступили рискованно, но просто хотелось, чтоб нас расслышали. Мы принесли основателя Москвы на Спасский вал и устроили по нему настоящую киевскую тризну. Мы купили на базаре только те продукты, которые были в Киевской Руси в XII веке. Курочка, репка, огурчики, капусточка… Исключение составляла только водка «Старокиевская», потому что водка появилась на Руси только в середине XIV века. Постелили рушничок, развернули газету с Юрием Владимировичем и рассказали историю его жизни.

У него в костях были найдены соединения ртути. Киевляне его отравили. Он три раза пытался занять киевский престол. И три раза его отсюда выпихивали. Он киевлянам жутко не нравился.

А лет за сто двадцать до него киевляне примерно так же относились к конунгу Ярицлейфу Хромому. Это он потом стал Ярославом Мудрым и нашим первым библиотекарем. А до Киевской гражданской войны 1015-1024 годов он хуже говорил по-славянски, чем «по-руськи»…

«Руський» рубежа Х-ХI веков – это скандинавский язык. Русь – это хороший скандинавский термин. Один из выпусков программы «Старший брат» будет называться «Руський Берег». Рос-лаген – архипелаг под Стокгольмом. Это название существует с IX века. Не туда пришли, а оттуда пришли. Надо с этим смириться и понимать – это судьба всей Европы. Из военных баз викингов от Сицилии до Великой Перми вышли многие правители Европы…

Когда викинги с русского перешли на славянский – это была революция… Когда жена прежнего норвежского посла читала мне в оригинале «Сагу о Эймунде», тогда я понял, как говорили в Киеве тысячу лет назад. Настоящий «рак горла»…

– А сегодня бывшие киевляне говорят на десятках языков по всему миру…

– Подумавши, отступился от идеи Всемирного клуба киевлян, с которой носился в конце 80-х. Есть опыт Всемирного клуба одесситов (председатель М. Жванецкий) – это была такая тихая бизнес-мешпуха, ездил туда специально перенимать опыт, когда вел программу в формате «Дай пять!». Газета выходила там – «Всемирные одесские новости».

Но у нас другая крайность. Киевская всемирная диаспора, к сожалению, – это диаспора людей, имеющих, как правило, обиду на Киев.

Для пилотной серии «Дороги домой» я поехал в Москву собирать интервью у киевлян. Леонид Броневой на заднем крыльце Ленкома посинел лицом, когда узнал, что я из Киева. Он начал говорить со мной, как говорят продавщицы в овощном отделе, обращаясь во множественном числе, когда ты стоишь перед ней один, без очереди. «Вы, киевляне, моего отца засадили, дядьку расстреляли…» Свои подобные истории у Аркадия Арканова. И у первой красавицы 50-х годов с улицы Пушкинской – Элины Быстрицкой… Пожалуй, только Кирилл Лавров с большим пиететом рассказывал о Крещатике – наверное, потому, что он не киевлянин по происхождению. Он просто пошел сюда на повышение. Даже Юрий Рост, живший в одном квартале от Лавровых, который тут всем все прощает и с удовольствием приедет сюда на пару недель, все же явно ни за что не вернется сюда жить. Итак, киевская всемирная диаспора – это диаспора обиженных на Киев. Кто-то мне возразит – буду счастлив.

– И все же, в каком виде на нашем ТВ может быть представлен сегодня киевский формат?

– Это должны быть асимметрично разбросанные по разным каналам программы. Важно и то, на каких именно каналах это будет. Потому что каналы, находящие Рюриково происхождение начальников РСУ, – это одна мотивация. Каналы, включенные в международный синдикат голливудских меховщиков и ювелиров – это другой мотивчик. Ни в одном из этих форматов нашего с тобой Киева не будет. Что им дедовская этажерка – они «шкафом зеркальным интересуются»…

Главное, чтобы этот формат не был политическим. Я бы поставил ему подзаголовок: «После политики». Поэтому и в эфире он должен быть достаточно поздно, после политики, после того, как все друг с другом разберутся. Чтоб у экрана остались в основном те, кому для нормального самочувствия достаточно разобраться с самим собой и со своей жизнью.

Это могут быть сериалы в формате, который придумал Александр Иванович Куприн – «Киевские типы». Хотя, на самом-то деле, типы закончились в 17-м году. Пришел один большой тип, и при нем сохранились отдельные личности. Вот личности должны быть героями. Не преуспевшие благодаря родственным связям, кто рулил и был верным помощником рулевого, а личности, которые существуют вопреки, которые, как лосось, идут вверх по течению. Вот этих людей надо искать.

– Какое самое киевское ощущение от Киева сегодня?

– Киев – это Земля в миниатюре. Кто тут только не живет . Чего стоят наши замечательные украиноязычные телеафриканочки… Все произошло очень быстро. Мы несколько охренели от перемен и оказались в состоянии наших прадедов, которые пережили 17-й год, 20-е годы. Это охренелое состояние запечатлели Ильф и Петров. Мы пережили не меньшую драму, чем объекты их подхихикивания. Мы уже тоже – «из раньшенной жизни». И надо мостик перебросить, хотя бы такой же крепкий, как патоновский пешеходный между Царским и Купеческим садами. Чтоб на мостике том смогли общаться, не поплевывая ни вниз, ни друг на друга, и те, кто вырос в Интернете, и мы, которые помним, как жилось «с удобствами во дворе»…

Надо воспитывать отношение к столице. Говорят же – «Московское государство». Вот если будет «киевская Украина», тогда у страны, наконец, появится голова. И мы не будем делиться ни по Днепр, ни по Збруч, что нам грозит каждый год при определенных геополитических раскладах. Когда Киев станет реальной головой, тогда опасность раскола страны пройдет. Здесь галичане встретятся с «донецкими» и договорятся и на политическом уровне, и в духовной сфере, и денежки они наконец-то все поделят. Конечно, это идеальная ситуация.

Разговаривала Анна Шерман, «Детектор медіа»

Полный текст интервью с Алексеем Зотиковым читайте в июньском номере журнала «Детектор медіа»