Севгиль Мусаева-Боровик пришла в журналистику в 20 лет. А в 27 уже стала главным редактором лидирующего общеполитического интернет-издания в стране — «Украинской правды», которую сейчас ежедневно читает около полумиллиона пользователей. В октябре 2014-го Севгиль сменила на этой должности Алену Притулу, которая основала «УП» вместе с Георгием Гонгадзе в 2000 году и является ее руководителем и владельцем.

Севгиль подчеркивает, что она в первую очередь деловой журналист. И ей все еще хочется писать — интервью, репортажи, расследования. До «УП» она работала в агентстве «Экономические новости», газете «Дело», журналах «Власть денег» и «Forbes Украина». Из последнего уволилась после того, как издание купил фигурант ее расследований Сергей Курченко. И вскоре, во время самых страшных дней Революции достоинства и последующей за ними аннексии родного Крыма, Севгиль запустила свое деловое интернет-издание Hubs.

Мы встретились в коворкинге Media Hub, созданному год назад «УП», «Громадським ТБ» и ОО «Центр UА». Нашему разговору аккомпанирует выступление Святослава Вакарчука — нет, не музыкальное, а тоже о политике.

Сосредоточенная, уставшая, но улыбчивая Севгиль рассказала об опыте работы в Hubs, внутренней кухне «УП» и высказала свое мнение об уровне постмайданной украинской журналистики.

— Севгиль, остаетесь ли вы собственницей Hubs? Что думаете о сегодняшнем контенте сайта?

— Я не являюсь собственницей. Я сейчас задействована во многих проектах — «УП», «Громадське. Крим», также занимаюсь «Крым.SOS», нет времени еще на что-нибудь. Иногда просматриваю, что публикует это издание. Не все мне нравится, особенно в последнее время, честно скажу. У нового редактора (Олега Руденко. — ДМ) свое видение, он еще, наверное, пристреливается. Я надеюсь, что рубрика «Стартер», которая существует с самого начала, сохранится и будет интересной. Но, конечно, мне интересно, как Hubs будет развиваться.

— Кто сейчас владеет изданием?

— Мне кажется, что неправильно будет называть этого человека. Пусть он сделает это сам. Я давно уже не общалась на эту тему. Возможно, произошли какие-то изменения.

— Чему вас научил опыт запуска и руководства собственным СМИ?

— Это дало мне очень много. Мы запускались в достаточно сложный период, если вы помните (в конце февраля 2014 года. — ДМ). Только закончился Майдан, произошла аннексия Крыма. Я разрывалась между запуском проекта и волонтерской деятельностью в «Крым.SOS», мало спала. Это был стрессовый момент: поставить на рельсы работу редакции, сделать так, чтоб тексты выходили в определенный период времени, когда есть интерес читательской аудитории. Мне кажется, у нас получилось. Были, конечно, ошибки, которых я сейчас бы не допустила. Человек учится всю свою жизнь. Мне за эти ошибки не стыдно, мне вообще за свои ошибки не стыдно. Я учусь и на своих, и на чужих.

— Вы молодой менеджер, ведь возглавили «УП» в 27 лет. Можно ли сказать, что с вашим приходом коллектив издания омолодился? Получилось ли найти замену «звездам» Сергею Лещенко и Мустафе Найему, которые стали политиками?

— Могу сказать, что мы открыты для молодых авторов. Именно поэтому и запустили проект «Школа журналистики УП», который надеемся продолжить. С некоторыми из выпускников продолжаем сотрудничество. Нам нужна новая, свежая кровь, безусловно.

По поводу ушедших в политику коллег… Мы все еще в поиске. Но я считаю, что за это время на «УП» выходило много ярких текстов. Как в прошлом году, так и в этом. Совсем недавно вышли три масштабных расследования: текст Андрея Самофалова о компании «Енергомережа». Расследование как раз таки наших молодых ребят — выпускников первой школы — Янины Корниенко и Романа Кириченко о «Мегаполисе», в котором они рассказали о монополии российской компании на табачном рынке. Третий текст — расследование об участии Виктора Медведчука в поставках угля с оккупированных территорий, который продавался под видом южноафриканского. Все эти кейсы — готовые заявления для правоохранительных органов. Наши статьи уже не раз становились поводами для уголовных расследований.

Вот, к примеру, наш недавний кейс о Николае Мартыненко, которым я занималась вместе с Андреем Самофаловым, а Сергей Лещенко нам помогал с депутатскими запросами. НАБУ недавно подтвердил наши выводы, что из-за контракта с австрийской прокладкой, которая связана с Мартыненко, им был нанесен ущерб государству в размере 20 млн долларов. И Мартыненко вынужден был сдать депутатский мандат. Мы уже полгода пишем о растущем влиянии Игоря Кононенко… И непременно будем продолжать публиковать громкие вещи, которые проливают свет на все, что происходит.

— Сколько сейчас человек работает на каждом из подсайтов «УП»? Насколько эти ресурсы работают независимо от главной страницы?

— Всего сейчас с нашим изданием сотрудничает около 40 человек. Это пятнадцать на «Украинской правде», шесть — на «Экономической правде», около десяти на «Европейской правде», два — на «Исторической правде», пять — на «УП. Життя» (вместе с «Культурой»), три — в Tabloid, три — в «БЖ», один — в «Киев».Но я бы «Европейскую правду» не считала совсем — они самостоятельный проект.

На мой взгляд, это небольшое количество людей для проекта такого уровня. Наверное, это объясняется тем, что у нас достаточно эффективная модель работы редакции, хотя часто бывает так, что не хватает рук на какие-то тексты.

Также такое небольшое количество журналистов объясняется тем, что за нами, несмотря на все слухи, никто не стоит. Неприятно, что разные глупости о финансировании «УП» распространяют и наши коллеги по цеху. Мы существуем за счет продажи рекламы, а также около 5 % бюджета — это грантовые деньги.

Теперь о самостоятельности сайтов. Я могу высказать свои пожелания по поводу любого текста. «Европейская правда» — это отдельный проект со своей редакцией, но мы публикуем их материалы на нашей главной странице. Ее руководители Сергей Сидоренко и Юрий Панченко блестяще работают, быстро обрабатывают темы, я ставлю их в пример другим редакторам. Считаю, что это самое эксклюзивное издание новостей из Европы и на темы интеграции.

«Экономическая правда» сейчас на пути изменений, мы начали сотрудничество со многими хорошими деловыми авторами, ее журналисты прошли школу «Коммерсанта» — одну из лучших в стране.

«УП. Життя» — тоже почти самостоятельный проект. Хотя вот сегодня у нас была общая планерка по всем направлениям, где мы обсуждали общую стратегию. Сотрудничать, слышать и поддерживать друг друга очень важно. Все наши редактора — опытные ребята, у них всех есть свое видение тем и развития проектов, но мы прислушиваемся друг к другу.

Я надеюсь, что в ближайшее время у нас наконец начнется проект «УП. Життя», который мы задумали достаточно давно. Это будет серия лонгридов об очень интересных, особенных личностях, которые чего-то добились и стали достоянием страны. Проект будет иметь воспитательную, обучающую функцию. Считаю, что это важно. Людям нужна не просто информация, но и вдохновение.

— Какие тексты из тех, что выходят на сайте, вы непременно читаете?

— Я читаю много текстов. В частности, всё, что публикуется на главной странице «УП». Иногда это и тексты из смежных проектов — если у редакторов возникает надобность, чтоб я прочла. Это касается «Экономической правды», так как я журналист деловой тематики. Если попадаются тексты на темы «Укрнефти», «Нафтогаза» и прочего — я стараюсь их читать. Не всегда бывает время. Иногда читаю и колонки, если нужно что-то срочно поставить. Я вообще постоянно что-то читаю (смеется).

Иногда я помогаю нашим ребятам делать новости — когда понимаю, что для меня не проблема вызвонить какого-то чиновника и взять комментарий. Видя мой номер, они снимают трубку, а на редакционный могут не отреагировать. Или если нужны какие-то документы. Также если я оказываюсь на важном мероприятии — оттуда тоже что-то готовлю. Это нормальный рабочий режим. У меня нет такого, что вот только это мои функции, а других я не выполняю.

— Вы довольны результатами новых подсайтов — ситигайда «БЖ» и «УП. Культура»? Почему последний вы выделили в отдельный проект, ведь такая же рубрика была на «УП. Життя»?

— Целью «БЖ» было привлечение молодой аудитории. Это для нас очень важно. «БЖ», на мой взгляд, прекрасный проект, который динамично развивается. У него есть много поклонников и определенные успехи на финансовом поприще — но цифры озвучивать не буду.

Тематика культуры в Украине не особо популярна, но поскольку «УП» — это больше, чем издание, а еще и некоторая миссия, мы в какой-то момент посчитали, что нам важно писать больше о культурных событиях. Ведь культура влияет на общий дискурс в Украине. И произошедшее с Крымом и Донбассом также в какой-то мере обусловлено тем, что культуре уделялось мало внимания. Я счастлива, что «УП. Культуру» возглавила одна из лучших журналисток в этой тематике Катерина Ботанова, которая на короткой ноге со всей нашей культурной элитой, интеллигенцией. Мне она очень нравится как редактор. Тексты этого ресурса могут показаться немного камерными, но мы всегда выступаем за разнообразие. Ведь «УП» — ресурс для самых разных людей по возрасту и интересам. Как у читателя у меня также есть пожелания, мечты. Хочу, чтобы у нас были театральные рецензии.

— Какова сейчас роль Алены Притулы в управлении изданием? Читает ли она какие-то материалы?

— Алена занимается стратегическими вещами. Мы долго работали над стратегией «УП» на три года и в конце минувшего года представили ее потенциальным донорам.

В этом году планируем податься еще на несколько грантов — доноры нам нужны для развития дополнительных проектов, которые требуют технической базы. Алена этим занимается. Также она активно включилась в Школу журналистики.

Кроме того, Алена читает уже опубликованные материалы и мои тексты. Я считаю, это очень правильно, когда есть человек, который может прочитать твой текст. У меня ведь может быть замылен взгляд и я могу какие-то вещи пропускать.

— На «УП» выходит достаточно многих материалов вашего авторства. Насколько для вас важно успевать заниматься журналистской работой — брать интервью и готовить расследования?

— Мне хотелось бы ею даже больше заниматься. Я себя иногда просто-таки бью по рукам. Ведь порой мне действительно проще написать текст, чем поручить его журналисту, который на этой теме не специализируется.

Я стараюсь делать вещи, которые меня захватывают. В этом году хочу реализовать несколько проектов в сотрудничестве — но не скажу с кем. Если что-то и делать — то большое, интересное, новое. Или расследование, или спецпроект, или интервью. Скажем, как то с Корогодским, которое мы делали вместе с коллегой Светланой Крюковой. Однозначно: журналистика мне до сих пор интересна, в том числе репортерство. Я в ней еще не все сказала.

Совмещать сложно, конечно. Днем я загружена текучкой, административной и менеджерской работой… Поэтому над расследованием по Мартыненко я работала по ночам — другой возможности просто нет.

— Вы взяли несколько интервью совместно с бывшим редактором журнала «Вести. Репортер» Светланой Крюковой. В журналисткой среде неоднократно заявлялось, что она больше не журналист, а пиарщик Геннадия Корбана. Что вы об этом думаете?

— Если вы имеете в виду недавний пост Тани Николаенко (редактор проекта Insider. — ДМ), то это ее личная эмоциональная оценка, которая не имеет ничего общего с реальностью. Совместно сделать интервью с Андреем Богданом я предложила Свете сама, поскольку она глубоко в теме. Я буду продолжать сотрудничать со Светой, потому что мне она нравится как журналист, с ней очень комфортно работать.

— Возвращаясь к стратегии «УП»… Какие цели и задачи ставите перед собой на будущее? На что будете делать ставку, что — менять?

— «УП» — это больше чем СМИ. Это площадка для дискуссий, для изменений в стране. Очень хорошо сказал когда-то мой друг Саша Акименко (руководитель проекта Platfor.ma. — ДМ), что мы своего рода лакмусовая бумажка. Что если с нами все будет хорошо, то и у страны есть какая-то перспектива для развития. Это, быть может, преувеличение, но я считаю, что «УП» может влиять и влияет на многие процессы.

Наша главная цель — писать о том, что поможет нашей стране. В нашей миссии до 2018 года написано: «Создание новой Украины». С одной стороны, это может прозвучать банально, а с другой — невероятно сложно. Мы искренни в этом, так как видим в себе силы менять страну. В первую очередь — рассказывая о коррупции. Поэтому упор будет сделан на расследования, поддержку антикоррупционных инициатив, мы сотрудничаем со всеми общественным организациями, работающими в этой сфере — РПР, «Чесно». Будем продолжать оставаться такой площадкой.

Раньше миссией «УП» было изменить правила игры и разрушить систему. Лица поменялись, но система и правила игры — нет. Построить новое не получается. Мы как инструмент чувствуем ответственность за это.

Приучение к правилам игры иногда требует очень много времени. Возьмем тему деклараций. Вы же помните, как долго Сережа Лещенко — тогда еще журналист УП — заставлял политиков публиковать их. Сейчас это стало обязательным. Также мы пытается бороться с кнопкодавством. А после того как на «УП» появился баннер «Чесно» с фамилиями депутатов, это потихоньку стало восприниматься как нечто постыдное. Надеемся, постепенно станет стыдно назначать своих людей на предприятия или врать в ответ на справедливые обвинения.

— Хотелось бы задать вам несколько вопросов по поводу вашей политики новостей…

— Вы о Google Translate нас хотите спросить? (Улыбается.)

— Не только.

—Мы сейчас в процессе обсуждения создания международной редакции и надеюсь, что со временем мы от этой проблемы избавимся.

Каково ваше видение новостей в принципе сейчас, в эру социальных сетей? Какие у вас правила проверки источников?

— Конкурировать с социальными сетями уже достаточно сложно. Сейчас часто публикации в акаунтах министров и общественных деятелей становятся поводом для новости. Не только мы это используем, но и другие издания. И это нормально, не так давно я общалась с американским сенатором, который говорит, что чиновники и политики сегодня просто вынуждены общаться в соцсетях, учитывая вызовы времени, и что постепенно именно акаунты становятся источником новостей, а не официальный сайт ведомства или партии. Если какие-то новости у нас вызывают сомнения или мы видим неоднозначные факты в заявлении публичного деятеля, то стараемся эту информацию перепроверять. Все вместе с редакторами советуемся и принимаем решение, что делать с этой конкретной новостью — нужно ли ее дополнить, позвонить кому-то за комментарием. Безусловно, могут случаться ошибки, ведь всегда имеет место человеческий фактор. Мы их допускаем. Но у нас в редакции, безусловно, есть стандарты, и их в ньюзруме все придерживаются. Если новость появляется у коллег с их источниками — мы всегда звоним своим. Мы всегда узнаем тоже.

Очень сложно, когда речь идет о каких-то заявлениях. Ведь сейчас обвинения в коррупции могут звучать от кого угодно к кому угодно и в какой угодно форме.

— Огромное количество людей, в том числе медийщиков, читает новости именно на «Украинской правде», даже замечая их недостатки. А сколько человек создает эти новости?

— Новостями у нас занимается семь человек. Это немного. Честно говоря, я не очень хочу раскрывать внутреннюю кухню… У нас есть пилотный проект, который называется «Работа ньюзрума». Мы сейчас в процессе эксперимента, призванного увеличить эффективность работы и уменьшить количество багов, ошибок, недочетов именно в новостях. Так что мы над этим сейчас работаем. Позже я вам все расскажу.

Ежедневно редакторы имеют дело с огромным массивом новостей. Иногда мы можем сделать новость и не подумать, что можно позвонить кому-то и уточнить, бывает, появляются подробности — а мы опаздываем с ними. Нужно работать над этим. Не нужно также забывать о том, что последние два года были тяжелыми для журналистов. Как в плане информационного шума, работы в новых условиях, так и просто психологически.

Наша страна до этого не сталкивалась ни с аннексией части территории, ни с войной. Это подкосило и тех, кто очень качественно относится к своей работе. В рядовой ситуации они никогда бы не ошиблись, заметили бы, что новость или ее источник вызывают сомнения. Помню, когда я еще в Hubs работала, у нас одновременно вся редакция была панике. У меня только что Крым аннексировали, у одной коллеги похитили брата на Донбассе, у другой брата забрали на фронт, у третьего лучший друг попал под обстрел в Луганске…Это всегда отражается на работе, хотя у всех разная защитная реакция, свое восприятие конфликтной ситуации. Приходилось работать практически круглосуточно, в 2-3 раза больше, как бы эмоционально тяжело тебе ни было. Ведь эта информация была очень важна для общества.

Но, к счастью, ситуация потихоньку выравнивается.

— Медийщики часто упрекают «УП» в оценочных заголовках. Алена Притула в одном из интервью объясняла такую политику редакции тем, что они отображают не содержание новости, а тенденцию, ведь «УП» часто знает больше, чем может написать. А какое у вас мнение по этому поводу?

— Я считаю, что иногда нам нужно привлекать внимание к каким-то вещам и процессам, которые могут нести негативные последствия. Приходится это делать таким образом. Да, мы пишем в заголовках о «смотрящих», о «серых кардиналах». Да, это оценка, но мы называем вещи своими именами. Иногда наши заголовки действительно отображают тенденции. О влиянии Кононенко мы писали полгода. Нам много раз говорили, что «УП» заангажирована. И вот недавно все это подтвердилось. Или та же ситуация с Мартыненко. О нем мы писали год, утверждали, что возбуждено уголовное дело в Швейцарии, а он в ответ просто врал. Даже после публикации документов. Говорил, что «УП» работает на Кремль, что Сергей Лещенко получает десятки тысяч долларов. Но правы в итоге оказались мы. Конечно, иногда мы несем репутационные потери из-за обвинений в заангажированости. Наверное, это плата за отстаивание своей позиции.

Реальность такова, что нужно писать и о топорных схемах нынешних чиновников. Которые тупее с каждым днем. Ко мне приходят наши молодые журналисты и рассказывают, что узнали о такой схеме воровства. А я им поначалу даже не верю. Думаю, ну как после всего, что случилось в стране, такое может быть? Ребята сдают текст, я все это перепроверяю — и убеждаюсь, что это правда. Так недавно было с текстом об угле Медведчука из ЮАР, когда я почти два дня потратила на подтверждение фактов, изложенных в статье.

— Какая у вас политика опровержений новостей и фактов, в которых вы ошиблись?

— Мы делаем опровержения. Ставим и позицию другой стороны — давали заявления того же Мартыненко об «Украинской правде» или когда Аваков упрекал Лещенко в исполнении политического заказа. Что касается расследований — не приходилось опровергать, мы очень внимательно подходим к фактажу.

— Есть ли сейчас конкуренты у «УП»? «Новое время» вы к ним относите?

— Мне кажется, «УП» — это не просто издание, а какое-то свое явление в медиапространстве. Мне нравится, что делает «Новое время», они иногда поднимают действительно важные темы, в том числе и антикоррупционные, пишут о коррупции среди высших чиновников. Это динамичный проект, посмотрим, как он будет развиваться.

— За какими СМИ вы следите?

— Я читаю «Лигу», «Новое время». Кроме того «Зеркало недели» — это у меня уже субботняя традиция. Из российских очень люблю «Медузу» и «Эхо Москвы», из иностранных Reuters и Bloomberg.

— Как, по-вашему, украинская журналистка изменилась со времен Майдана? Выросла или наоборот?

— Сложно сказать. После революции и всего последовавшего за ней медиарынок очень сильно обеднел, особенно что касается экономической журналистики. Много моих коллег, очень хороших авторов, ушли работать в пресс-службы НБУ и других банков, Минфина. Некоторые издания закрылись. Хватаешься за голову иногда: что читать? А молодых просто нет. Нужно воспитывать своих. Поэтому я, например, мечтаю, чтобы мы открыли школу экономической журналистики.

С другими темами тоже есть проблемы. И с политическими обозревателями, и с репортерами. Нужно воспитывать новых звезд. Мы в их активном поиске постоянно.

Фото Алексея Темченко