Летнее настроение, судя по всему, прочно поселилось в большинстве итоговых программ. «Факти тижня» и «ТСН. Підсумки» начали свои выпуски 17 июня с выступления Элтона Джона на Майдане. Событие, в котором в обеих программах увидели политический смысл. С точки зрения Оксаны Соколовой в «Фактах тижня», «Президент Ющенко та президент Кучма вийшли на Майдан. А з ними ще 200 тисяч людей, серед яких увесь політичний і мистецький бомонд столиці». С точки зрения Олеся Терещенко – «після спільного походу на футбол, де крім спорту видовищем стала зачистка "Беркутом" цілого сектору з фанами, трійка українських лідерів на культурних подіях більше не зустрічалася. Тоді була ейфорія від нічних домовленостей про дострокові вибори. А зараз ті, хто тиснув руки, повернулися до традиційних "високих" стосунків. Тому Ющенко на концерті Елтона Джона сам, без Януковича і без Мороза». 

Мы же, с вашего позволения, эту политику анализировать не будем. Пожалуй, Элтон Джон на Майдане – это единственное, что объединяет «Факти тижня» и «ТСН. Підсумки». Остальное – разъединяет. 

«Факти тижня», ICTV

Понятно, что в студии – Оксана Соколова. Уже традиционно первый сюжет делает если не Виктор Сорока, то Владимир Горковенко (такое впечатление, что кроме них, да еще Виталия Ковача, на ICTV и журналистов больше нет). Владимир молодец, правильно начинает: «В історії українського парламентаризму створено прецедент. Вперше Верховна Рада припиняє своє життя достроково. Вперше це зроблено шляхом політичного самогубства. Достатньо меншості покласти на стіл депутатські мандати – і парламенту немає». Это важное место в сюжете, как и характеристика демократизма будущего блока «демократических» сил: «Петро Порошенко, партія "Наша Україна": "Наші партнери по опозиції сьогодні будуть святкувати це в виборчих турах". Самому політику святкувати нічого – він може не потрапити. Демарш близького мільйонеру Бориса Безпалого та погані стосунки із керівником президентського Секретаріату Віктором Балогою гарантують Петру Порошенку непрохідне місце у списку. В Олексія Івченка усе навпаки. З ним не хоче навіть поряд сидіти міністр Анатолій Гриценко, але в нього гарні стосунки з Президентом. А у Віктора Ющенка – кожне десяте місце у списку мегаблоку». Соображающий поймет.  

Далее шла несколько несбалансированная студия Оксаны Соколовой: «Замість примирення – нове розмахування списами. 55 депутатів від коаліції цього тижня знову пожалілися на Президента у Конституційний суд. Вони опротестували його третій указ, яким вибори призначені на 30 вересня. В’ячеслав Кириленко назвав це зривом домовленостей, досягнутих між Ющенком, Януковичем і Морозом. Власне, знайти раціональне зерно в такому поданні важко після тих зусиль, яких політичні сили доклали для дискредитації Конституційного суду України, як, власне, і всієї судової системи». Оксана, было бы неплохо продемонстрировать и позицию тех, кто все же видит в этом обращении в Конституционный суд рациональное зерно.  

Очень хорошим был сюжет Александра Ильиных о ситуации в судебной системе страны: «Нині розгортається велика битва за всю судову владу. Раніше керівників судів призначав Президент. Нині з подачі Конституційного суду розпущений парламент віддав ці повноваження Вищій раді юстиції. Про своє право призначати голів Феміди на адміністративні посади заявила і Рада суддів. Тож три інстанції вчепилися за суддівську мантію». Все это – предвестие грядущей, послевыборной войны.  

Но самое главное – что «Факти тижня» практически не манипулировали. Что выгодно отличает их от других итоговых программ. 

«ТСН. Підсумки», «1+1» 

В итоговом выпуске на «1+1» либо манипулировали, не особенно заботясь об изяществе, либо просто говорили все, что взбредет в голову, позабыв реальные обстоятельства, в которых осуществлялась политика.  

Наталья Мосейчук: «З 2004-го в списку найбільш проблемних для третього українського Президента політиків побувала вся найвідоміша трійка. Янукович – як суперник на посаду, який із програшем не зовсім погодився. І Янукович як прем’єр, що спробував переділити владу на свою користь». Вы поняли, что это о законе о Кабмине? А Наталья Мосейчук, как вы думаете, помнит, что за этот закон голосовали СОВМЕСТНО фракции Партии регионов и БЮТ? Может, правильно сказать, что «Янукович як прем’єр і Тимошенко як опозиціонер, що спробували переділити владу на свою користь»? Нет, это противоречит метафоричности Натальи Мосейчук. Она продолжает: «Тимошенко – теж як прем’єр, яка не піддавалася контролю і гнула свою лінію. І Тимошенко як лідер опозиційного блоку, яка йшла до нового парламенту танком по тілах колишніх помаранчевих союзників». Чьему контролю, Наталья? Президентскому, парламентскому, ЛЮБОМУ контролю? И если она таки «не піддавалася контролю», то как объяснить разрыв ПРИ НЕЙ выгодных для Украины энергетических контрактов с Россией? Но Наталья Мосейчук продолжает: «Ну, і нарешті Мороз – як автор торішнього політичного кульбіту, коли ощасливив собою не "помаранчеву", а "біло-блакитну" коаліцію. І Мороз нинішній, який фактично очолив протидію достроковим виборам».  

Оцените и вот эту манипуляцию: «У коаліції є чотири способи їх завалити. Перший, наразі основний – не дати завершити процедуру розпуску парламенту. Другий – оскаржити третій президентський указ у Конституційному суді, що напередодні й відбулося. Третій – блокувати роботу ЦВК, яка є серцем виборчого процесу. І четвертий – 150 новообраних депутатів не складають присягу і нова Верховна Рада навіть не почне працювати».  

Вашему Кузякину просто непонятно, зачем так грубо манипулировать и кому выгодна такая грубая манипуляция. Да, с первыми двумя способами «завалить» выборы со стороны коалиции согласиться можно. Но третий и четвертый способ – это оружие и коалиции, и оппозиции. Разве сейчас не оппозиция блокирует работу ЦИК? Разве только депутаты действующей коалиции могут применить непринятие присяги 150-ю депутатами как основание для роспуска следующего парламента? Так, может, следует быть точнее? 

И вообще, известна ли Наталье Мосейчук статья 90 Конституции: «Повноваження Верховної Ради України, що обрана на позачергових виборах, проведених після дострокового припинення Президентом України повноважень Верховної Ради України попереднього скликання, не можуть бути припинені протягом одного року з дня її обрання»? Или высокий профессиональный уровень не является на «1+1» ТРЕБОВАНИЕМ к ведущим ИТОГОВОГО выпуска «ТСН»? 

А наивный в крайней степени диалог ведущих с российским телеперсонажем и издателем Леонидом Парфеновым? Это надо было видеть. Уровень подготовки к эфиру Олеся Терещенко и Натальи Мосейчук виден по вопросам, которые они ставили мэтру. 

«Олесь Терещенко: “Собственно, если говорить о событиях ХХІ века, что может остаться в истории? То, что сейчас происходит в России? То, что сейчас происходит в Украине?”.

ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ: “Конечно, заслуживает. Потому что и то, что происходит в России, и то, что происходит на Украине, – мне привычнее так все-таки говорить, вы уж извините, – оно беспрецедентно, так или иначе. Я имею в виду даже не третий тур выборов 2004 года, но и все то, что было потом. Те надежны, которые были, и разочарования в этих надеждах, и несбывшиеся ожидания, в том числе и у очень значительной части российского населения, скажем так, либералистски настроенного. И то, что происходит в России, то, что мы не раз пытались сделать про это материалы, вот, является ли российский строй сегодняшний с этим странным сочетанием потребительских свобод и политических несвобод – вот это что? Это какой-то такой отдельный строй? Это какой-то такой недоКитай, когда вроде все богато, но не свободно. Или чем это является? Или это переходный период? Я думаю, что и здесь украинцы тоже не очень понимают вот нынешнее состояние, твердь от хляби когда не отделилась. Это что? Это переходный период, или это такая форма украинской государственности, какой-то такой недоИталии послевоенной...”

СТУДІЯ: Наталія МОСЕЙЧУК (перебиває гостя. – "УС"). Вы же не поставили точку?(!? – ваш Кузякин).

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ: “... когда, когда 50 там правительств за 40 лет сменяется?”

СТУДІЯ: Олесь ТЕРЕЩЕНКО. “Ну, у нас точно, наверное, переходный период. По крайней мере, внешне это так выглядит. А в России..”.

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ: "Ну, пусть сначала он закончится, и тогда вы скажете, что он переходный период”.

СТУДІЯ: Олесь ТЕРЕЩЕНКО. “А в России переходный, или там уже все понятно?”»  

Олесь, а ничего, что только что Парфенов об этом отговорил?!

Далее – Наталия Мосейчук, которой слабо перед эфиром почитать “Русский Newsweek”: «Как ваше издание реагирует на президентскую кампанию, которая вот-вот начнется? Это, вообще, в России это будут выборы, по вашему мнению, или это будет назначение президента?» 

После ответа Парфенова – вновь Олесь Терещенко. И весь последующий диалог, который ваш автор приводит максимально полно, – свидетельство полного отстоя наших ведущих, не умеющих ни слышать собеседника, ни реагировать на то, что он говорит, а главное – не имеющих СОБСТВЕННЫХ внятных мыслей по поводу процессов, происходящих как в России, так и в Украине. В сущности, они даже не понимали, о чем говорил Парфенов. Судите сами: 

«ОЛЕСЬ ТЕРЕЩЕНКО. “Вы бывали, бываете в Украине. Вы следите за событиями у нас. По вашему личному ощущению, насколько вот наша страна сейчас далека от России в социальном, культурном, политическом плане? Хотелось вспомнить недавний опрос центра “Левады” о рейтинге недругов России. Кстати, мы там, Украина, в десятке. Это почему? Потому что мы такие другие и поэтому нас не любят там, вообще, это объективно?”

СТУДІЯ: Наталія МОСЕЙЧУК (говорить одночасно з ведучим. – "УС").” Мы пятые. Мы вам и друзья, и враги одновременно, да?” (?! – ваш Кузякин).

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ: “Ну, видите, это ведь тоже... Мы тоже должны понимать, да, что есть государственная пропаганда и есть формируемый образ врага. И, конечно, за это время мы пережили и кампании антиукраинские, и кампанию антигрузинскую, и антиэстонскую, и антипольскую. И сейчас, видимо, ожидается античешская, если размещение ракет и радаров в том объеме, в каком Америка предупреждала, произойдет. Вы знаете, с Украиной все непонятно для России. Потому что были надежды, которые у нас или, во всяком случае, у части российского населения, либералов, – как их там, в кавычках или без оных, принято называть, – которые были в конце 2004-го, они, конечно, эти разочарования, может быть, даже в России кем-то переживаются порой горше, чем на Украине. Потому что, казалось – вот-вот, смотрите, вот сиамская страна, народ, брат, которого как бы распилить нельзя от нас, да? А ведь он смог. Ну, дальнейший результат оказался спорным, скажем так. Поэтому это и близко, и далеко. С одной стороны, говорят, что вот хаос. С другой стороны – кто-то говорит: зато у них открытый политический процесс, зато каждый выражает свое мнение. И, уходя в отставку, может сказать об отставившем все, что он хочет, и имеет шанс продолжить борьбу и собирать какие-то там голоса и симпатии. Поэтому это и друг, и недруг, то есть и близкий, и не близкий. Ну, близость, да, ее смешно оспаривать. С другой стороны, конечно, политически мы расходимся, чем дальше, тем больше. Несмотря на то что такая либералистская дорога, которая в декабре 2004-го представлялась такой прямой и ясной, у Украины, в общем, оказалась и не очень ясной, и не очень прямой”.

СТУДІЯ: Наталія МОСЕЙЧУК. “Украина переживает очередной виток, как мы сейчас здесь говорим, политического, виток политического кризиса. Потому что вы считаете, вы называете шестым это затруднение в политпроцессе”.

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ: “Это я так навскидку. Это я, это так говорят, что не первый, не второй и не третий”.

СТУДІЯ: Наталія МОСЕЙЧУК. “А мы уже не считаем. Понимаете. Но мы, так или иначе, здесь заговорили о параллелях. Ельцин разгонял парламент, взбунтовавшийся танками. Потом наступает "оттепель", потом – некоторое разочарование от "оттепели". А в Украине почти то же самое. Ну, разве что не осмелились все-таки ввести войска, да, в Киев, когда у нас были политические затруднения”. (?! – в крайней степени удивления выделено вашим Кузякиным).

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ: “Это уже не то же самое. Это уже не то же самое. Это уже качественно иная форма...”. (Браво, Леонид! Несмотря на понятную лояльность к коллегам-ведущим, вы все-таки расставляете верные акценты. – Кузякин).

СТУДІЯ: Наталія МОСЕЙЧУК (перебиває гостя. – "УС"). “И тем... А что это такое? Это продолжение такой общей истории, или это общность славянского менталитета? Как?” (Наталья, вы слышите, что говорит вам Леонид Парфенов?! Или главная задача – договорить придуманный ранее наивный вопрос?! – Кузякин уже вне себя).

СТУДІЯ: Олесь ТЕРЕЩЕНКО. “Шансы на выход такие же, как у России? Скажем, мы видим, что у России, да, получилось. У нас такое возможно, я имею в виду, или уже нет?” (Все, Кузякин в шоке. Приехали!).

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ (перебиває ведучого. – "УС"): "Ну, у нас странный выход какой-то. У нас какой-то странный выход получился, да. Я не возьмусь сказать, что логика сегодняшних событий, она как-то там проистекает из 93-го года. Вот уж не берусь. Тут... тут... там уже столько раз прерывалась эта линия, что сказать, что вот оттуда она так непрерывно и тянется, я не возьмусь. Что такое общая славянская? Какая она общая? У поляков она другая, у чехов она другая, у словенцев, которые раньше всех оказались в Европе, вообще совсем, абсолютно не похожая ни на что. Поэтому мне не кажется. И вообще, это, это все как-то очень... Бог его знает. Вот я сказал – а может быть это вот такая недоИталия? Ведь у вас высокие темпы роста. Ведь у нас-то кризисы политические сопровождались такими экономическими провалами и такой инфляцией, которой у вас почти нет, собственно говоря. А темпы роста экономического, несмотря на кажущийся – во всяком случае, глядя из России – такой хаос управленческий, они даже чуть повыше российских, которые сейчас у нас очень-очень такие приятные. У нас-то типа 7, а у вас таки сильно 7 с гаком процентов”.

СТУДІЯ: Олесь ТЕРЕЩЕНКО. “Перед назначением на должность главного редактора журнала "Русский Newsweek" вы сказали, что в России сейчас лучше писать, чем говорить. Вот, если говорить о свободе слова в российских средствах массовой информации, за эту свободу вообще стоит бороться? Есть ли шансы побороться за свободу слова? Или просто расслабиться и вот ждать, когда власть отпустит гайки?”

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ: "Понимаете, это все-таки вот по старой пословице: делай, что должен – и будь что будет. Ну, так мне кажется. Если ты выбрал эту судьбу, если ты считаешь это своим делом жизни, да, ну, это вот такой вот у тебя выбор. Я вот… в этом году будет 30 лет, как на журфак поступил, да. И сразу же работать начал. Так тридцать лет профессиональной журналистики. Я не помню случая, когда уж такими были благоприятными для нее времена в России. Все равно же ее кто-то выбирает. Никто же не идет в журналистику с мыслью о том, что надо мной будет зам. зав. отделом, который меня будет, потом зав. отделом, потом боящийся зам. главного редактора, а потом главный редактор, который будет составлять "белое и черное не берите, да и нет не говорите" – того не показываем, этого не называем. Все же приходят для того, чтобы этой профессией заниматься все-таки свободно".

СТУДІЯ: Наталія МОСЕЙЧУК. “Ну, хорошо. У вас в издании есть определенная цензура? Или это по умолчанию понимается, о чем писать, о чем...” (Кузякин уже в трауре. Конец истории «ТСН».)

СТУДІЯ: ЛЕОНІД ПАРФЬОНОВ (перебиває ведучу. – "УС"): "Нет, нет, нет... Нету ничего такого. Нету ничего такого. И я когда говорил о том, что, ну, с телевидением все понятно. Оно, это не важно, это не вопрос собственности. Это вопрос контроля за редакционной политикой. Никто в России не будет отрицать, что редакционная политика, если не контролируется, уж точно координируется исполнительной государственной властью, вот. Что касается печати, то "Коммерсант" или "Ведомости", или вот наш журнал, работают без оглядки на что бы то ни было”.  

О, Боже, за что?.. Но на этом страдания вашего уже неюного Кузякина не закончились. Ибо дальше были… 

«Подробиці тижня», «Интер» 

А именно – с Русланом Сеничкиным. Как ваш автор указывал в предыдущей статье об итоговых программах, 22 апреля и 21 мая в «Подробностях недели» были эксклюзивное интервью и эксклюзивный гость в студии – спикер Александр Мороз. 29 апреля и 10 июня – Виктор Янукович. 17 июня (не смейтесь) опять пришла очередь Александра Мороза.  

«Галимая “джинса”», – так отреагировала одна из уважаемых автором специалистов по телепространству Украины. Так ли это? Нет, это было намного хуже: «Руслан СЕНІЧКІН: “Після того, як країна впритул наблизилася до дострокових парламентських виборів, зараз ви можете назвати істинні причини розпуску парламенту?”» 

Ждет ваш автор вместе со зрителем: наконец-то нам «раскроют» глаза. Но вместо этого – Александр Мороз: «Ну, по-перше, дискусійною ще є тема про вибори 30-го числа, оскільки ми пройшли тільки перший етап виходу з фракції депутатів. Я можу тепер сказати, що більше 150-х депутатів залишили свої фракції. У цьому відношенні парламент чітко зробив те, що передбачено Конституцією і регламентом. Дальше інші процедури мають відбуватися, а не попереду того, що зроблено у парламенті. Відносно причин всієї авантюри з виборами, то вона дуже проста – це просто повернутися до влади тим політикам, які сьогодні займають свої місця в опозиції, прикриваючись можливостями Президента, для того, щоб здійснювати владу так, як вона не підтверджена волею народу 26 березня».  

Вы удовлетворены таким ответом? Неважно, а важно, что ответом удовлетворен Руслан Сеничкин, задающий уже следующий вопрос: «Коли має припинити свою діяльність Верховна Рада V скликання?». Готовый к такому повороту разговора спикер внятно отвечает: «Верховна Рада V скликання припиняє роботу з обранням депутатів наступного скликання. Коли це буде – побачимо. Але формальні підстави, юридичні підстави для припинення повноважень Верховної Ради, що є, до речі, підставою – видання указу відповідного, якщо ще немає, це може бути тоді, коли Верховна Рада, скажімо, 30 днів не працює або у неї немає повноважної кількості народних депутатів. Але для того потрібні ще рішення Центральної виборчої комісії відносно того, що у неї ніким заміщувати склад депутатів». 

На это Руслан Сеничкин, вероятно, думая, что перед ним председатель ЦИК, уточняет: «Чи відбудеться заміщення депутатів замість тих, що склали свої повноваження тепер, зараз відбудеться такий процес?». Спикер с готовностью раздает свои советы всем членам Центризбиркома: «Ми знаходимося у системі правовідносин, яка не змінилася впродовж, скажімо, останнього місяця. Були судові розгляди питань про обнулення, так зване, списків і так дальше. Але два тижні тому один із депутатів, на прізвище Костенюк, із того списку перейшов у склад парламенту. І сьогодні у кожної з партій, котра фракції своєї хоче позбутися сьогодні, і виходила частина депутатів із цих фракцій, у них ще по триста з лишнім чоловік стоять у списку на чергу зайняти місце депутата». 

И опять Руслан Сеничкин обращается «по адресу»: «А якщо ЦВК буде мовчати з цього приводу?». Спикер в ответ, похоже, угрожает: «Ми весь час говоримо про те, що якщо щось таке буде проти права. Тоді Кримінальний кодекс працює, бо люди, які складали присягу, повинні виконувати свої обов’язки». 

Руслан Сеничкин «подыгрывает»: «Голова ЦВК заявив, що якщо не виконується пункт домовленостей або просто домовленості, які були між вами, Президентом і прем’єром, це є зривом виборів 30 вересня. Чи це не так, на вашу думку?». Спикер от «сложного» вопроса – «на высоте»: «Мене дивує, що юрист може так говорити. Ну, по-перше, не йому давати оцінку, що зривається, що не зривається, а він керується законом, законодавством, нормами, а не домовленостям». 

Но Руслан Сеничкин «не унимается» и задает очередной «сложный» вопрос: «Чи не вважаєте ви, що ці всі заворушення політичні, державні і таке інше точаться навколо, власне, бізнесу, грошей?». Спикер возможности попиариться только рад: «До тих пір, поки ми бізнес не відділимо від влади, будуть весь час виникати колізії подібного виду. Або може бути така ситуація, що всі мовчатимуть. Тому що, власне, бізнес візьме всі інструменти влади у свої руки». 

А ведущий ему и вот так: «Ви будете ратувати за те, щоб політику відокремити від бізнесу?». Была не была, решает спикер и в духе «советского народовластия» отвечает Руслану Сеничкину: «Це стратегічна лінія, яку відстоює Соціалістична партія України. І, до речі, присутність соціалістів у парламенті дає змогу робити хоч якісь кроки в цьому відношенні». И чего это вы, Сан Саныч, решили, что это «до речі», подумал Руслан Сеничкин, но вслух в качестве наводящего вопроса для нового пиара спикера-социалиста сказал: «Якщо до вас прийде бізнесмен якийсь і скаже: "Олександре Олександровичу, я хочу піти у парламент під вашими прапорами", – що ви відповісте?». Руслан, у вас что, знакомый бизнесмен в список социалистов просится? Но спикер «строг и справедлив»: «Очевидно, у нас уже є можливість дати оцінку тим чи інших людям, які себе, до речі, й у бізнесі показали. Але давайте подивимося списки політичних партій чи фракцій, які тут представлені, у парламенті. Ми можемо сказати, що найбільший процент тих, хто займається безпосередньо бізнесом, у блоці Тимошенко, далі йде, звичайно, Партія регіонів, далі йде "Наша Україна". В цьому сенсі вони практично не відрізняються одна від одної. Але це знову ж таки окремо». 

Руслан Сеничкин, который перед эфиром почитать тексты не может, «интересуется»: «В Соцпартії бізнесменів немає?» Спикер, почему-то не удивленный уровнем образования ведущего итогового выпуска «Интера», отвечает: «Є у нас два чоловіка, які займаються бізнесом. Але якщо ми говоримо про Володимира Семеновича Бойка як про менеджера класного, то інші називають його бізнесменом. Але це бізнесмен, який не збагачується за рахунок роботи підприємства, а дає можливість цьому підприємство ефективно працювати». А почему, спросите вы, Руслан Сеничкин должен знать, что в списке миллиардеров журнала «Форбс» давно прописался Владимир Бойко? Никому ничего не должен Руслан Сеничкин.  

Эх, ребята…