"Я Ж ПО НАТУРЕ - ЖУРНАЛИСТ! Я СЕЙЧАС МОГУ СЕСТЬ И НАПИСАТЬ СТАТЬЮ - КАКУЮ ХОТИТЕ!" 

- Почему у вас на стене висит фотография Президента? 

- Я повесил. Мне нравится этот портрет. Он же не официальный, это портрет эксклюзивный, он снят на баррикадах Майдана. 



- Мне кажется, наше общество давно уже должно было отойти от развешиваний портретов лидеров… 

- Наверное, да… Мы просто традиционное общество. Наверное, и от портретов мы должны отойти, и от званий… Часто звучит и в нашей среде, и в творческой: “А давайте ликвидируем звание “народный артист” или “заслуженный журналист”. Это, конечно, чистая совковость. Но не хватает нам силы воли побороть традицию. Я вот недавно разговаривал с министром культуры Евгением Нищуком. Он тоже поддерживает эту идею. Но говорит, что в их среде зреет идея - вместо звания “заслуженный артист” ввести, например, “орден почетного легиона искусств”, ведь творческие люди нуждаются не только в деньгах, они жаждут, чтоб их оценили… 

- Ну, в журналистике есть, например, профессиональные конкурсы и премии. Редко когда звание "заслуженный" выдают реальному журналисту, который занимается профессией, а не своеобразному "свадебному генералу" или человеку, который просто рядом с властью. 

-Уверен, что много роздано и людям, которые это заслужили. Но звания обесценились, и нужно что-то менять в этой системе награждения. 

- У вас есть звание "заслуженный журналист"? 

- Да. Ну я ж по натуре журналист! Я хоть сейчас могу сесть и написать статью для газеты.

 

- Хотела начать с этого вопроса. Вы себя кем считаете? Журналистом, чиновником, политиком? 

- В первую очередь, я, конечно, журналист. Ведь это на всю жизнь. Я еще в школе мечтал стать журналистом. С 1979 года, еще школьником я начал писать в "Школу рабкоров" (“Рабкор” в СССР - сокращение от “рабочий корреспондент”. Так называли внештатных корреспондентов из рабочей среды, - ред.). Ну а потом уже я начал работать в МИГе, тогда эта газета еще называлась “Комсомолец Запорожья” и поступил на заочное отделение журналистики в Киев. А потом так вышло, что, занимаясь журналистикой, начал заниматься организационной творческой работой. Например, провел в Запорожье первый в Украине и, наверное, второй в Советском Союзе (после Москвы) конкурс красоты. 

- Это какой год? 

- 1987 год. Мы тогда с художником газеты Валентином Дружининым (Валентин Дружинин - карикатурист, ныне работает в российской газете "Комсомольская правда", - ред.) создали творческое объединение "Карусель". Сперва проводили конкурсы карикатуры. Потом поняли, что нужно зарабатывать и начали организовывать конкурсы авторской песни. Интересный, кстати, факт: тогда к нам пришла и предложила творческую помощь Александра Кужель (Александра Кужель - народный депутат Украины, - ред.). Тогда она, по моему,была финансистом небольшого предприятия в Запорожье. Саша привозила в наш город известных бардов. Она же сама бардистка. 

- Вы журналистом начали работать в 80-х. Была же цензура... 

- Да. Существовали отделы специальные, цензоры. Но тогда еще была сильная внутренняя самоцензура, она выращивалась с пеленок. Никто не мог додуматься до такого, чтоб пойти и пытаться проникнуть на какой-то объект, все ждали разрешения… 

- Ну, объект еще ладно. Но многие тексты могли быть "политически не выверенными". 

- В своей жизни я с таким не сталкивался. Может, потому, что мне, как 20-летнему мальчишке, было интересно писать на другие темы - о милиции, описывать какие-то криминальные истории, придумывать очерки об интересных людях… Хотя приходилось писать обо всем, конечно. Потом стал заместителем главного редактора. Невольно меня выкинула жизнь и в руководство, а позже и в политику. 

- Газета ваша перестала быть государственной, вы назвали ее “МИГ”. Кто финансировал? 

- Мы были на самоокупаемости. 

- Сложно поверить. 

- Рекламы поначалу было немного. Основные доходы были от продажи розничной и от подписчиков. Я оставил газету, кстати, в прекраснейшем финансовом состоянии. 

- Так а кто владеет газетой? 

- 100% было у журналистского коллектива. И только когда я уходил в депутаты, коллектив мне дал 1%. 

- Губернатором Запорожской области вас назначили в 2005 году, после победы Ющенко. Вы проработали 9 месяцев. Чем гордитесь за это время? 

- Двумя вещами горжусь. Первое – комплексом “Запорізька Січ” на Хортице. На острове запорожцы шашлыки жарили, на вылазки ходили. Там есть зоны отдыха, санаторий. Есть заповедные зоны, где птицы летают, но туда не зайдешь, там плавни. Моя команда нашла проект, который сделали когда-то под руководством бывшего мэра Запорожья Евгения Карташова, и успешно похоронили. Достали этот проект: давайте начнем строить. Была куча дискуссий. Собирались ученые и одни говорят: “Юрий Анатольевич, это местечковая Хортица, такой Сечи не было, это потемкинская!” Другие говорят: “Это нормально”. Я слушал и понимал, что если сейчас это не разрубить, никогда у нас не будет комплекса "Січ". Я задаю вопрос: “А какая была настоящая Сечь?” Ученые и говорят, что никто не знает. Я говорю: “Так давайте строить такую и через 20 лет… скажут, что такой и была!” 

- Ну, такой себе подход, знаете ли. Скажем, что такой и была… 

-Не-не, ну, не такой была. Мы ж не говорим, что это аутентичное. Мы говорим, что она могла такой быть. Потому что никто не знает, не сохранились полностью. 



- А какой второй проект, которым гордитесь? 

- Запорожье - город металлургов, и, мягко говоря, культуры надо больше давать туда. У нас три театра тогда было. У одного из них - Запорожского театра молодежи, - не было помещения. А у нас было здание ДК “Строителей”, и я его отдал ребятам. Сейчас я уже знаю, что на то здание целились банкиры, которые использовали свои связи с местной городской властью. Они устраивали демонстрации протеста. Как-то пережили. И сейчас театр – один из лучших молодежных театров страны. Кстати, коммунальный – не частный.

- Странно слышать, что вы гордитесь двумя такими проектами, ведь вы все-таки были губернатором промышленной области. А говорите так, будто были начальником областного управления культуры... 

- Конечно, занимался и экономикой, и налогами. Ко мне приходит налоговая и говорит: “Юрий Анатольевич, ликероводочный завод платит 50 тысяч условно говоря, а должны платить в 20 раз больше. Я вызываю тогда одного из руководителей этого завода и говорю: “Плати деньги в бюджет!” А он мне: “Я платить не буду! Я перерегистрируюсь”. Я настоял на своем. Но, понимаешь, проблема Запорожья не в том, что губернатор должен заниматься налогами. Налогами, в первую очередь, должен заниматься собственник предприятия, фискальные органы и т.п. Проблема главная – в отсутствии культуры и морали. Если губернатор, власть в целом создадут такой климат, когда люди будут читать книги, ходить в театры, будут высокоморальными - тогда, уверен, и воровать не будут, и налоги будут платить.

"Я НЕ ЗНАЮ, КТО ВЛАДЕЕТ КАНАЛОМ 112. ПОДЩИПКОВ ПРИВОДИЛ ДЕПУТАТОВ, КОТОРЫЕ КЛЯЛИСЬ, ЧТО ОНИ ВЛАДЕЮТ"

- Давайте о делах сегодняшних. Многие не понимают, чем вообще занимается ваш орган. Объясните коротко нашим читателям.

- Если совсем коротко, то мы: даем лицензии, разрешающие радио- и телевещание; смотрим, чтобы соблюдались правила, которые в этом разрешении прописаны (что и как должен транслировать телерадиоканал); при необходимости применяем санкции, а если наказание не срабатывает, обращаемся в суд, чтобы суд забрал эту лицензию. Но это очень-очень примитивно, потому что на самом деле наш Нацсовет занимается теми функциями, которые несвойственны нам. Например, в 2014 году надо было вещание организовывать в зоне АТО, мы ездили, смотрели, куда ставить передатчики, искали, кто будет вещать на оккупированную территорию и т.д и т.п. Это не наша функция. Но тогда заниматься этим было просто некому 

- Нацсовет формируется фактически по партийным квотам. Как вы к этому относитесь? 

- Я бы так не сказал. Формируется от двух веток власти: от парламентской и президентской. А они представляют народ. 

- По моему глубокому убеждению, проблема украинской журналистики - то, что на первом месте не профессиональные стандарты, а политические амбиции собственников. 

-Да. 

- И Нацсовет, орган, который мог бы изменить эту ситуацию, тоже сформирован по политическим квотам. А не по профессиональным критериям. Соответственно - оценивает с политической точки зрения работу СМИ, а не исходя из профессиональных стандартов. 

- На первом месте, конечно, должен быть профессионализм. И я горжусь, что как раз впервые в составе нашего Нацсовета работают ребята, известные всем медийщикам,настоящие профи - один создал канал НТН, другой был одним из лучших телевизионных директоров по развитию ТВ, третий – известным телеведущим и генпродюсером… Мы наказываем и поощряем всех без исключения (если,конечно,есть нарушения) - и группу Ахметова, и группу Коломойского (Ринат Ахметов владеет “Медиа Группой “Украина”, Игорь Коломойский владеет медиа группой “1+1 media”, - ред.). 

- А, например, президентскому "5 каналу" вы выносили какие-либо предупреждения? 

- Я не могу сейчас проверить. Но, во-первых, давайте объективно говорить, “5 канал” понимает, что нужно держать марку. И они очень дотошно все исполняют, потому что знают: если будут нарушать, первыми получат от своего собственника. Во-вторых, почему вы спрашиваете лишь о "5 канале"? У нас есть много крупных каналов, которые практически не получают предупреждений, потому что у них хорошие юридические службы 

- А у “Интера”, получается, юрслужба слабая? Вы же вот недавно им вынесли очередное предупреждение. 

- Они получили предупреждение за несоблюдение квоты европейского продукта. У нас по закону в прайм-тайм должно быть 70% продукта европейского, США, а из них – 50% - украинского. Мы проверили. У всех каналов нормально, а у каналов группы “Интер” - нарушение! И это их принципиальная позиция. Они читают закон по-своему, наверное, нас рассудит суд. 

- А в чем именно разная трактовка закона? 

- В одном из законов написано, что 70% передач должны быть европейские. Они крутят кино и говорят, что передачи – это не фильмы. Но мы спорим. Возможно, законодатель не разбирался особо, исходил из логики, что 70% эфира должно быть европейским, украинским, американским. А 30% - любым другим. Я второй аргумент привожу: вот в газетах есть программа телепередач - там и фильмы включены. Это не политический спор, это чисто профессиональный спор. 

- С "1+1" чем закончился конфликт вокруг невыдачи им бумаг о продлении лицензии? Вся страна за этим наблюдала. 

- Я не хочу вспоминать прошлое. Пусть это будет на совести руководителя канала.Он приходил, показывал мне бумагу и говорил: “Если я такую зарегистрирую бумагу, вы даете лицензию?”. Я ему: “Ок, даем лицензию”. Он говорил, что идет регистрировать, а вместо этого выходил, показывал бумагу на камеры телеканала, говорил: “Я пытался дать ее, а у меня ее не принимали!” Может, он таким образом создавал имидж своему каналу. Вспомните, мы хотели тогда ответа на простой вопрос: была ли смена собственников перед национализацией ПриватБанка? Прошло время, и теперь мы знаем, что в день национализации банка были перераспределены доли в собственности канала. Почему нельзя было это честно сказать? Я не знаю. 

- Собственники телеканалов - отдельная тема. Вы же всегда выступаете за то, чтоб они были известны общественности? 

- Я всегда говорю: чем больше открытых собственников, тем лучше. 



- Вы знаете, кто собственник новосозданного телеканала “Прямой”? 

- Первое. Закон о собственности несовершенен. Его нужно усовершенствовать, потому что раз в год нужно приносить структуру собственности. Если не принесли или соврали, ну, получили штраф 5%. Заплатили и живут дальше. И есть лишь один серьезный механизм наказания - раз в 7 или в 10 лет, мы можем не продлить лицензию. То есть 10 лет можно врать и каждый год платить 5% от суммы лицензии – это не такие большие деньги. Поэтому, думаю, надо делать как в Польше: чтобы мы имели право требовать документы, проверять финансовую документацию, смотреть, откуда идут деньги. К сожалению, сейчас у нас нет ни полномочий, ни возможностей, потому что надо держать армию детективов-расследователей этого. И захочет ли этого политическая элита? Нужно сделать презумпцию виновности, наверное: пока не убедили Нацсовет, мы считаем, что ваша структура собственности непрозрачна. Я не уверен, что все депутаты, которые сидят в зале Рады, хотят дать такие полномочия Нацсовету, потому что многие из этих депутатов – собственники телеканалов. Ко мне часто они приходят и говорят: “Юра, вот ты правильно требуешь то или иное, но, ты ж пойми, ты сейчас хороший, а придет другой, и он будет…”. И, возможно, они в чем-то правы. Но с другой стороны, что мы под каждый Нацсовет будем менять законы? Тогда думайте тысячу раз перед тем, как кого-то назначать на серьезную должность. 

- Вернусь к своему вопросу. Вы знаете, кто собственник “Прямого”? 

- Я разговаривал с Макеенко, он меня убеждал, что является собственником (Владимир Макеенко - в прошлом народный депутат от Партии регионов, - ред.). 

- И вы в это верите? 

- Ну, во-первых, он не бедный человек... 

- Но далеко не каждый небедный человек может позволить себе содержание такого канала, с шикарным офисом в центре, супер-аппаратурой и модной дорогущей студией. Да и гонорары у звездных ведущих - звездные. 

- Давайте честно расскажу то, что знаю. Первое. Макеенко убеждал, что он продал какую-то индийскую или австралийскую компанию. Я опять же не могу проверить это. Второе. То, что он с кем-то может быть в доле, – вполне возможно. Это уже дело бизнеса. В то, что собственник, как часто говорят, президент – не верю абсолютно. Не верю. И прямо задавал вопрос президенту. Кто угодно может быть, но точно не он. 

- Это может быть кто-то из ближнего круга президента? О связях с Порошенко свидетельствует и контент канала. Он явно пропрезидентский. 

-Не знаю. 

- Вы знаете, как выходит? От "1+1", “112”, “Интера”, от радио "Вести" все требуют открыть собственника, а в случае с каналом “Прямой” проглотили историю с Макеенко. 

-Мы не найдем собственников, пока не будет принят действенный закон о собственности СМИ. На мой, в данном случае взгляд пессимиста, он в идеальном варианте принят не будет. Дай Бог, чтобы его приняли. 

- Собственника “112-го канала” вы так и не знаете? 

- Так и не знаю. Ко мне подходили многие. И Подщипков приходил (Андрей Подщипков - официально является владельцем группы каналов “112 Украина”, - ред.), потом он приводил депутатов, которые клялись, что они владеют. Потом эти депутаты менялись. 

- Какие депутаты клялись? 

- Я не могу сказать. Они уж точно не позиционируют себя как друзья президента. 

- Так кто же? 

- Ну, зачем? Я просто не хочу вызвать суд на вас. Я скажу так: они сидели здесь втроем. Я не записывал разговор на диктофон. 

- Я судов не боюсь. 

- На меня подадут, что распространил эти сведения. 

- Хорошо. 

- Сейчас спросите, наверное, кто собственник “Зеонбуда”? (“Зеонбуд” - компания-монополист, оператор цифрового телевидения, - ред.). Я - категорический противник резкого перехода на цифровое телевидение в той ситуации, когда его собственник – неизвестно кто. И этот неизвестно кто, зарегистрированный где-то на островах, теоретически может завтра отключить телевидение, и ни у кого телевещания не будет. Знаете, как у нас на заре независимости вообще телевидение строилось? Пришел Ахметов, Пинчук, Коломойский - фамилии в данном случае не имеют значения, - говорят: “Батя, президент, мы тебя поддержим, дай частоту!” Им давали. За деньги, за телефонный звонок, за обещания, я не знаю. 



- И часто корреспонденты преследуют ту или иную политическую цель. А не придерживаются стандартов журналистики. Как это изменить? 

- Общество может изменить. Хотя, один из вариантов очень прост – создать условия, чтобы каналы жили по средствам. Не должно быть джинсы (джинса - заказные материалы, - ред.), должно быть прозрачное финансирование. 

- Как добиться отсутствия джинсы? 

- У вас есть ответ на эти вопросы? 

- Нет. 

- И я пока не знаю. Исхожу из того, что вода точит камень… 

- Вот думаю, что, например, можно было бы на уровне закона обезопасить журналистские коллективы, дать им какие-то механизмы отстаивания стандартов. Ведь часто журналисты выполняют заказ, не желая того. 

- Я очень хочу, чтобы было саморегулирование. Механизм сейчас только один - гражданское общество. Простой пример: у нас запрещена по умолчанию российская продукция, а ее крутят. Ее регистрируют либо 2013 годом, либо изменяют - на форме полицейского меняют петлички. Журналисты не знают? Знают. Молчат? Молчат. 

- Я не вижу особой проблемы в том, что низкокачественный русский сериал, прославляющий российских милиционеров, переделывают в равно такой же низкокачественный сериал, прославляющий украинских полицейских. Я вижу проблему в заказных сюжетах информационных программ. 

- А я вижу и в этом проблему. Простой пример привожу. "Доктор Хаус" - сериал номер один в мире. В Украине он получал низкие рейтинги. Зато высокие рейтинги были у "Интернов", которые по умолчанию примитивнее - скетч, стендап-комедия. 

- Т.е. вы считаете, что это зависит от страны-производителя? Могу привести примеры телевизионной украинской продукции, например, “Битва экстрасенсов”… 

- Я думаю, что это зависит от индекса культурного роста, от уровня культуры. К сожалению, вся российская последних времен и некоторая украинская продукция делает людей дебилами. Настрой на самое низменное там. Из-за “Экстрасенсов” у нас, кстати, спор большой с СТБ. Программы "Детектор лжи", "Любимая, мы убиваем детей", “Битва экстрасенсов” – их отдельные сюжеты, на мой взгляд и взгляд моих коллег, нас вбивают вниз. Когда рассуждают, как там папа изнасиловал дочь и т.д... Я включаю телевизор: убили, зарезали, загнали, изнасиловали. И в конце вы еще говорите: за это никому ничего не было. И зритель смотрит и думает: а чего б мне не убить, не зарезать, ведь мне за это ничего не будет. 

- Это все рассуждения на тему. Как изменить ситуацию сейчас? 

- Многое, если не все, зависит от топ-менеджеров. Мне, например, один из телевизионных авторитетов сказал: “Все руководители топ-каналов - мои друзья. Но для страны нужно взять их всех, выгнать к чертовой матери и поставить новых!” Другой мой товарищ, член Нацсовета Валентин Коваль, говорит: “Юра, Запад, который тратит деньги на поддержку демократии и какие-то образовательные программы, лучше бы он купил все телеканалы украинских олигархов и сделал бы из них образцовые медийные компании с учетом всех международных стандартов”. 

- Я правильно понимаю, вы выносите каналам предупреждения. После трех предупреждений может стать вопрос о лишении лицензии? 

-Мы не можем лишить лицензии. Это миф. Нацсовет выносит предупреждения, штрафы и может обратиться в суд, и только суд решает, лишать ли лицензии. Это тогда, когда нарушения у канала одинаковые. А если разные, то мы уже решаем, продлевать ли лицензию в момент ее переоформления. 

- Есть ли каналы, которые на грани судебного разбирательства или постановки вопроса о продлении лицензии? 

- В декабре заканчивается срок действия лицензии канала СТБ. У них, если не ошибаюсь, есть два предупреждения. Норма закона говорит о том, что Нацсовет продлевает или не продлевает лицензии, беря во внимание, какие были предупреждения. У меня много к ним претензий. Например, они показали девочку, лицо не закрыли, которая рассказала о своем опыте занятия оральными ласками с отцом. Меня это просто потрясло. Мы вынесли предупреждение каналу. Канал говорил, что они таким образом пытались привлечь внимание к этой проблеме, потому что милиция не реагировала. А у меня ответ был: “Ребята, не знаю, привлекли ли вы внимание к этой проблеме, но вы этому ребенку поломали судьбу – возможно не сейчас, а через много лет вперед”. Поэтому у нас с ними спор жесткий идет об этике освещения проблемы детей. Но в то же время, я, когда буду рассматривать вопрос продления лицензии каналу СТБ, буду смотреть и на другие факторы. Я, например, аплодирую каналу СТБ, который делает "Х-фактор", "Україна має таланти", это пробуждает творчество в людях. Ребята вместо того, чтобы по гаражам курить марихуану или другие наркотики употреблять, смотрят и думают: а пойдем, создадим бенд какой-то. 

Но, стоит отметить, что я ж не сам принимаю решение. Нас 7 человек. Я захотел где-то рубануть или простить, а другой думает абсолютно по-другому. Решения у нас принимаются коллегиально. 



- Вы в свое время сказали, цитирую: “Приложу максимум усилий, чтобы 112-й не получил лицензию”. Почему? 

-Я имел в виду, что цифровые частоты, на которых они вещают, были получены – возможно! – законным способом, но абсолютно нечестно. Эти цифровые частоты предназначались для местного вещания, а были использованы для общегосударственного вещания. Я Бенкендорфу (Егор Бенкендорф, - гендиректор канала “112 Украина” ) говорю: “Вы уже раскрутились, отдайте эти частоты местным телеканалам”. А он мне говорит, что для них это вопрос принципиальный. 

- Каким еще крупным каналам вы можете не продлить лицензию? 

-Я не хочу войти в историю человеком, который закрыл крупный канал… 

- Даже “Интер”? 

- Два года назад, когда у них были проблемы с лицензией, мне звонили многие знакомые, близкие, незнакомые: “Закрой канал “Интер”!” С юридический точки зрения на тот момент не было оснований его закрывать. История заключалась в том, что когда-то не так купили канал. Я всем звонящим говорю: “Ребята, если вы так считаете, подайте в суд. И я выполняю решение суда. Делать Нацсовет инструментом передела – неправильно”. 

"ВО ВРЕМЯ ВОЙНЫ ДЕМОКРАТИЯ МОЖЕТ И НАВРЕДИТЬ" 

- Давайте поговорим о радио. На последнем заседании возник скандал с “Громадським радио” - когда свободную ФМ-частоту в Луцке Нацсовет отдал очередной в городе коммерческой музыкальной радиостанции “Хит-Фм”, а не разговорному “Громадському радио”, которое не принадлежит ни бизнесменам, ни власти... 

- Нет там скандала вообще! Его высасывает из пальца само “Громадське радио”. Это заседание - очень важное. Ведь мы из 26 частот (если не ошибаюсь) 21-у отдали Национальной Общественой радиокомпании. Мы создали им сеть по всей Украине. 

- Вполне логично: государство создает Общественное вещание. 

- Логично, да. Помимо этого мы создали еще “Країну-ФМ” - это бывшее Гала-радио. У них 100% украинской музыки в эфире по всей стране. У них собственник - европейцы, деньги длинные есть. И мы им сказали: 7 лет (срок действия лицензии) даже не подходите к нам, что давайте там 10% русской или итальянской музыки. Только украинская. Это вообще супер-достижение. Как я горжусь Хортицей, так же горжусь этим. Для меня сейчас приоритетом является радио “Культура”, радио “Классика”. Мы думаем сейчас над военно-патриотическим радио.

- “Армия-ФМ” же есть, финансируется Министерством обороны. Вы считаете государство – хороший владелец СМИ? Завтра, к примеру, президентом станет условный Янукович, назначит министром обороны россиянина… 

- Если придет Янукович, мы с вами застрелимся или погибнем смертью храбрых. 

- Давайте вернемся к “Громадському радио”, которому не дали частоту в Луцке... 

- Почему мы проголосовали за “Хит-ФМ”? Радиостанция - номер один в Украине по рейтингам, на втором месте идут все остальные (“Шансон”, “Наше радио” и т.д.) Они говорят: “Нам нужно достроить сеть вещания, есть все областные центры, кроме Луцка и Одессы”. Но в Одессе просто физически нет частот. И мне эта логика понятна: они достраивают сеть. Что говорит “Громадське радио”? Они говорят: “Чего вы даете коммерческим? Вы должны нам давать, громадським!” Ну, во-первых, у нас в законе нигде не написано, что приоритет коммерческому или громадському. И встал Андрейко (Роман Андрейко - генеральный директор АО "Телерадиокомпания Люкс", - ред.), который сказал: “Ребята, а чего вы так? Коммерческие делают работу больше, чем вы. Давайте не делать из понятия "коммерция" клише “негодяи”!” На “Громадському радио” тоже деньги получают люди, не волонтеры. 

- Часто и волонтерят. А деньги - грантовые, а не конкретного украинского бизнесмена. 

- Я им говорю: “Ребята, вы сейчас на грантах, которые завтра закончатся, и вы рухнете”. Это первое. Второе: “Громадське радио” занимает нишу Общественного радио (“Общественное радио” - государственное радио, - ред.). Я им говорю: войдите в состав Общественного радио! Они говорят, что и так сотрудничают. Их логика такая: деньги действительно могут закончиться, хотят зарабатывать на рекламе, если мы им дадим частоты. Но все знают, что только от сети возникает бизнес. Только от сети. А сети у них нет. 

- Так они ее и не построят, если вы им частоты не даете. Давайте посчитаем, сколько у нас в стране вообще разговорных радио. 1. “Общественное”. 2. “Радио Вести”, которого уже нет в FM. 3. "Голос столицы", который, по-моему принадлежит русским... 

-Ну, нет. Не русским…Там есть доля Курченко и доля Суркиса (Сергей Курченко - бежавший в Россию украинский бизнесмен, Игорь и Григорий Суркисы - украинские бизнесмены, - ред.). 

- 4. “Эра-ФМ”, которая принадлежит бывшему нардепу от Партии регионов Андрею Деркачу. И пятая разговорная радиостанция в стране - “Громадське радио”, которое живет за счет грантов.. 

- Ну есть у нас одно радио разговорное? Есть - Общественное. 

- Больше не надо? 

-Я не знаю. Может и надо. Будут свободные частоты – тогда, может, и дадим. Очень много возникает новых радиостанций. А ресурс исчерпан. И им можно идти в Интернет. И мы сейчас будем объявлять конкурс, скоро, я надеюсь, на цифровое радио. Я одно вам могу сказать: мы не берем здесь денег. 

- Раньше назывались суммы взяток, которые нужно было дать Нацсовету. Например, за лицензию информационного канала нужно было заплатить полмиллиона долларов, за лицензию информационной радиостанции - 100-200-300 тысяч долларов. 

- Да. Предыдущим составам Нацсовета. Во времена Януковича ходили либо деньги, либо срабатывал телефонный звонок. Я это знаю, все знают. Последнее время облагали “налогом” даже районные радиостанции, государственные. Сейчас нет. Во-первых, мы имиджем своим дорожим. А во-вторых, мы хотим изменить правила игры. И мы меняем. 

- Какая у вас зарплата? 

- Грязными, по-моему, 24 тысячи гривен. Но это потому что у меня большой стаж госслужбы. Замечу, что у нас нет 100% премий, как делают в некоторых госучреждениях, 200% премий. Премии в процентах у членов Нацсовета такие же как, и у водителя, и как у бухгалтера нашей организации.

- У вас это единственный источник дохода? 

- Не единственный – жена работает, слава Богу. 

- Т.е. жена – основной добытчик в семье? 

-Ну, 24 тысячи - это тоже хорошие деньги. 

- Машина какая у вас? 

- У меня машина Lexus RX350. Секундочку, не смейтесь! Я работал в бизнесе. Я эту машину купил. 

- Когда вы в бизнесе работали? 

- Я в бизнесе с 20 лет - работал гендиректором крупнейшей на Юго-Востоке коммерческой газеты, гендиректором огромного издательского Дома,был председателем наблюдательного совета "Радио Ретро" (пока не сменился там собственник), вел как консультант группу коммерческих предприятий Сингапура. Смотри, у меня машина 2010 года выпуска. И я ее купил не новую, а двухлетнюю. Когда работал в бизнесе.

- Какой расход бензина? 

-10 с половиной литров. 

- У меня зарплата примерно такая же. И я не могу себе позволить Lexus. И машина в семье - на газе. 

- Я понимаю. Хотя газ, к слову, по цене сейчас уже как бензин. Но я езжу не так часто. Например, иногда приезжаю на работу на велосипеде. И часто езжу на служебной машине. 

- Какие отношения у вас с Порошенко? 

- Как с президентом. 

- Но были же дружеские… 

- Наверное, они и сейчас дружеские, но он же стал президентом страны. Если раньше я позволял себе называть его по имени, то сейчас либо “Петре Олексійовичу”, либо “Пане президенте”. Это этика. 

- Российские журналисты, по вашему мнению, должны иметь право здесь работать, в Украине? 

- Мое мнение как человека, как журналиста, как медийщика, а не как государственного служащего, - нет, не должны. Я вообще сторонник того, чтобы прервать любые медийные и культурные отношения с Россией. 

- А должны ли украинские журналисты ездить работать в т.н. “ЛНР”, “ДНР”, в оккупированный Крым, в Россию? 

- Вы меня сейчас выводите на разговор как с министром информационной политики. Задавайте вопросы Юрию Стецю. 

- Кстати, а орган этот нужен, как считаете? 

- Я в свое время был двумя руками за то, чтобы был такой орган. Орган, который был бы как Генштаб в информационной политике… 

- “Генштаб в информационной политике”... Вот вы склонны к пропаганде. 

- Нацсовет – регулятор, а не политик. Т.е. мы по сути дела выполняем чисто технические функции. Почти. Вот сейчас мы решаем вопрос по временному вещанию. Как? Появилась где-то частота в АТО. Есть на нее, например, 4 претендента: “Хит-ФМ”, “Громадське радио”, “Голос Донбасса”, “Галичина”. Кому давать? “Галичине”? Донецкие только услышат название и пошлют к чертовой матери. Даешь местной радиостанции? Но не несут ли они элемент той культуры? 

- Что вы имеете в виду под словами “той культуры”? 

-Я имею в виду, нет ли у них ноток сепаратизма. Я же эфир их не изучаю перед тем, как давать частоты. 

- Вы не изучаете эфиры перед принятием решения? 

- Когда приходит несколько кандидатов на одну частоту на линии АТО, я пишу письмо в Министерство информационной политики (речь о письме идет только в данном случае,когда говорим о зоне АТО): ребята, вы формируете информационную политику, кого порекомендуете – мы того и поставим. 

- Не пугает вас то, что государство формирует информационную политику, а не сами журналисты? 

- Нет. Я обращаюсь в министерство информационной политики: определите, какой канал должен вещать в зоне АТО. Идет война. 

- Я вас не случайно с самого начала спросила, как вы себя идентифицируете. Вы сказали, что вы прежде всего журналист. Мне же кажется, что вы прежде всего чиновник. 

- Почему? 

- Потому что “государство должно быть определять, кому вещать”… 

- В зоне войны – 100%. В зоне АТО - гражданско-военная администрация. 

- Последний вопрос: пропаганду нужно бить пропагандой? 

- Да. Ну а чем еще Вы можете бить? 

- По моему мнению, правдой. 

- Правда победит. Обязательно. Но потом. Во время войны демократия может и навредить. 

Ирина Ромалийская, для "Цензор.НЕТ"

Фото: Наталия Шаромова, "Цензор.НЕТ"