Война разрушает. Одно из наиболее тяжелых ее последствий – психологические травмы. Благодаря международным и местным гуманитарным организациям, оперативно предоставляется психологическая помощь цивильному населению, военным, внутренне перемещенным лицам, волонтерам. Однако выпадает из фокуса внимания еще одна группа, которая страдает от психологических травм не менее, а иногда даже более других – журналисты, работающие в зоне боевых действий.

В условиях войны журналисты – едва ли не единственный источник непредубежденной информации, ведь часто работа общественных организаций, которые могли бы контролировать органы власти и вооруженные силы, практически невозможна в зоне конфликта; в то же время полученная психологическая травма отражается не только на социальных связях журналиста, но и на его/ее материалах.

Как уже было сказано, журналисты страдают не менее, а иногда даже более других. В отличие от военных, которые зачастую находят чувство защиты в своих винтовках, а душевное подкрепление в чувстве товарищества и причастности к высокой миссии защиты своей страны, журналисты идут в зону конфликта невооруженными, и в силу профессионального долга не принадлежат ни к одной из воюющих сторон.  Отдельно стоит упомянуть об ежедневных этических дилеммах, таких как к примеру, огромная ответственность которую чувствуют многие журналисты которые вынуждены принимать решение о том, стоит ли публиковать материал вообще, не навредит ли рассказанная история, какие последствия она будет иметь.

С точки зрения психологии  журналист оказывается одновременно на трех позициях:

1. Свидетеля, а иногда даже участника трагического события;
2. Того, кто активно взаимодействует с пострадавшими: будь то раненые (как военные так и гражданское население), потерявшие в результате войны дом, семью и близких люди, подвергшиеся насилию женщины и дети;
3. Посредника, медиатора, который должен не только воспринять и запомнить, но и суметь передать информацию и донести свой рассказ о происшествии или явлении до широкой общественности.

В современном обществе каждый из нас постоянно находится в информационном потоке: соцсети, интернет, радио, телевидение формируют наше восприятие мира и без сомнения влияют на наш эмоциональный фон, часто вызывая психологическую травму. В первую очередь это касается телевидения. Телевидение «вносит» травматичные события в каждый дом, благодаря ему миллионы людей «приобщаются» к экстремальным ситуациям, при этом порой «благодаря» телевидению мы получаем возможность стать свидетелями (почти участниками) тех событий, от которых были бы отдалены, даже находясь рядом с местом происшествия.

Может быть поэтому врачи и психологи для улучшения качества жизни своим пациентам  прописывают информационную “диету” и рекомендуют снизить долю новостной информации? Что же знают психологи о влиянии медиа на эмоциональное состояние аудитории?

Во-первых: можно говорить о «вторичной травматизации» людей вследствие информации, полученной из ТВ, сети интернет и радио. Информации, которую   передают  журналисты.

Во-вторых: аспект травматизирующего воздействия медиа связан с тем, как влияет на пострадавших интерпретация травматичных событий сотрудниками СМИ ( а это работа все тех же журналистов).

Третьим моментом в действиях средств массовой информации, влияющим на переживание психологической травмы, является их ориентация на поиск причин и виновников происшедшего. Во время Донбасс-Медиа Форума 2017, который проходил в июне этого года в Святогорске, отдельной частью программы была включена серия мастер-классов по профилактике эмоционального выгорания журналистов. Один из организаторов, Алексей Мацука, сказал: “Психологические травмы журналистов влияют на качество контента”. И он абсолютно прав. Что же приводит к психологической травме и эмоциональному выгоранию журналистов?

Один из аспектов, который обсуждался с участниками мастер-класса –  этические дилеммы в работе журналистов, подталкивающие их  к эмоциональному выгоранию.

Вот приблизительный перечень тем, которые ведут к эмоциональному выгоранию журналистов, которые работают с темой и в зоне войны:

• Выполнять на месте происшествия сугубо профессиональные обязанности или участвовать в спасении людей?
• Помогать пострадавшим или оставаться бесстрастным наблюдателем и хладнокровно фиксировать происходящее?
• Настаивать на интервью с пострадавшими, с риском травмировать их еще больше, или оставить в покое?
• Какой объем страшной информации необходимо передать читателю или зрителю, чтобы репортаж имел эмоциональное воздействие, но не стал отталкивающим и непереносимым?
• Как сохранить баланс между тем, чтобы, с одной стороны, не воздвигать защитного барьера между собой и другими людьми, оставаться чувствительным, а с другой, не впадать в коллапс при каждом взаимодействии с чужими травмами, пропуская все чужое горе через себя?
• Жить в риске обвинения в некомпетентности: профессиональное требование придерживаться фактов, а не эмоций ведет  к подавлению и замалчиванию собственного травматического опыта.

Журналисты по своему психотипу склонны к рефлексированию и всестороннему переживанию полученного опыта. В их внутреннем мире много всего, что ведет к эмоциональному выгоранию. Одно из самых громких печальных событий, которое иллюстрирует вышесказанное – добровольный уход из жизни лауреата Пулицеровской премии, фотографа Кевина Картера в 1994 году.

Мировые медиа уже осознали насколько важна работа по психологической помощи журналистам, работающих в зонах боевых и стихийных бедствий.  К примеру, новостное агентство Reuters ввело в свой штат уполномоченого по вопросам душевного здоровья и благополучия (Mental Health and Wellbeing Advocate). Эту роль исполняет Дин Йейтс (Dean Yeats), который возглавлял бюро Reuters на Востоке и в Азии и имеет личную историю борьбы с ПТСР и травматическим синдромом.

• ВВС – создан он-лайн курс знакомства с травмой при работе журналистов (с переводом на русский язык)

http://www.bbc.co.uk/academy/russian/article/art20130702112134528

• Международный Центр журналистики и травмы Дарт ( Колумбийский университет) https://dartcenter.org/
• Центр журналистской этики при Университете штата Висконсин опубликовал руководство по этическим вопросам, связанным с травмой – https://ethics.journalism.wisc.edu/resources/global-media-ethics/trauma-and-journalists/
• ICFJ издал руководство по освещению в журналистике бедствий и кризисов включив  признаки травматического стресса, реакцию людей, и советы, как помочь себе и своим коллегам. https://cpj.org/security/guide_ru.pdf
• При университете Департамента журналистики и массовых коммуникаций Пешавара (Пакистан) работает Центр травмы для работников СМИ https://www.dawn.com/news/1225919
• Комитет по защите журналистов гл. 10 Руководства по безопасности рассматриваются признаки стресса и предлагаются советы, как работники СМИ могут позаботиться о себе и помочь другим людям – https://www.cpj.org/reports/2012/04/journalist-security-guide.php

Как же обстоят дела в Украине с профилактикой эмоционального выгорания и травмы? Пока что у нас она поставлена слабо. Всего за время проведения АТО с 2013 года было зарегистрировано для получения аккредитации около 4 000 журналистов.  Мы можем предположить, что единицы из них имели опыт работы в зонах боевых действий и психологическую готовность справиться с вызовами которые стали перед ними. О чем мы можем говорить с уверенностью, так это о том что ни у одного их них не было опыта освещения вооруженного конфликта на территории своей страны. Как же эти специалисты будут возвращаться в мирную жизнь? Как и кто будет помогать им возвращать психику в русло мирной жизни?

Сейчас тема возвращения с войны, реабилитации и реинтеграции очень актуальна для ветеранов, волонтеров, перемещенных лиц, женщин, детей, других пострадавших от конфликта групп.  В то же время, психологи работающие с этими пострадавшими группами отмечают, что журналисты практически остаются без поддержки.

Согласно данным анонимного опроса, который мы проводили в августе – сентябре этого года, лишь 15% показали что в их организации существует система психологической поддержки сотрудников. Не следует также забывать о тех, кто не будучи в зоне боевых действий обрабатывает информацию из зоны АТО и о последствиях конфликта – они также подвержены травматическим реакциям.

Война инфицирует всех, кто к ней приближается, и этот процесс происходит вначале очень незаметно, гомеопатическими дозами, пока количество не переходит в качество и вдруг коллеги начинают говорить: “он сгорел на работе, он выгоревший”. Хорошо, когда это про живого человека, а когда это говорится про того, кого уже нет…

Как же горят профессионалы?

Синдром эмоционального выгорания  – это реакция организма, возникающая вследствие продолжительного воздействия профессиональных стрессов. Главной причиной эмоционального выгорания считается психологическое, душевное переутомление. Когда требования (внутренние и внешние) длительное время преобладают над ресурсами (внутренними и внешними), у человека нарушается состояние равновесия, которое неизбежно приводит к выгоранию.

Исследования доказали что мышление человека в состоянии стресса сильно ограничено, а значит вы попросту не увидите тех вариантов решения ситуации, которые с легкостью заметили бы будь вы в «норме».

Что же еще показал наш опрос? На вопрос “Считаете ли вы, что работа на конфликтную тематику изменила ваш подход к работе?”  –  90,4 % ответили “да”.

Что же может произойти с психикой человека, который занимается журналистской работой в зоне боевых действий? Наиболее проявляющиеся симптомы: отчуждение, притупленные эмоции, диссоциация, чувство безнадежности, потеря мотивации и энергии, депрессия, расстройство как физическое, так и эмоциональное.

А за этим чаще всего следуют: нарушения сна (человек плохомало спит); увеличенное количество потребления алкоголя, кофе, чая, сигарет; частые простуды, порезы, растяжения и т.д.; частые профессиональные ошибки; изменение отношения к сотрудникам  и другим людям; цинизм, негативизм, критика (черный юмор и мат); вспыльчивость, раздраженность, импульсивность, желание изолироваться.

Для вхождения в войну психика должна быть подготовлена, но и выход в мирную жизнь это отдельный процесс. Помните, что вы журналист, а не спасатель. Ваша задача – рассказать о происходящем. Журналисты, возможно, и более эмоционально выносливы по сравнению с остальными людьми, но тем не менее, вы должны быть готовы к тому, что увиденное может застигнуть врасплох.

Что делать, если вы заметили первые признаки выгорания?

Путь 3-х шагов :

1. признать наличие признаков эмоционального выгорания
2. изменять темп и нагрузку на работе.
3. принять помощь и прийти в группы психологической разгрузки или воспользоваться услугам психологов- профессионалов.

В свою очередь, медиаменеджеры должны в обязательном порядке готовить журналистов к психологическим рискам которые их ожидают, перед тем как отправлять их   в зону боевых действий. Важно также обеспечить последующую психологическую поддержку по возвращению домой.

Узагальнені результати опитування, яке проводилось Психологічною Кризовою Службою на замовлення Координатора проектів ОБСЄ в Украіні протягом серпня 2017 року 

Хорошим решением также видится построение и развитие систем взаимопомощи, где журналисты, которые добровольно согласились взять на себя роль “первой психиатрической помощи” помогали бы коллегам диагностировать у себя первые признаки травматических реакций и справиться с ними.

Сейчас Координатором проектов ОБСЕ предпринимаются попытки наладить систему предоставления психологической помощи медийщикам, освещающим конфликт. Первым этапом было проведение опроса, упомянутого выше, с целью оценить имеющиеся трудности и спланировать дальнейшую работу. Опрос был полностью анонимным, приняло участие в нем 52 журналиста, из которых – 26 мужчин и 26 женщин. Следующий шаг – открытые семинары по психоедукации, цель которых объяснить журналистам анатомию психики, причины и базовые психологические процессы вызывающие стрессовые реакции, а также снять стигматизацию с темы травмы среди медийщиков.

Проведение семинаров запланировано на 30 сентября, 09 октября, 11 октября и 27 октября 2017 года. Отправить заявку на участие можно через форму https://goo.gl/forms/HxdBQnCJLdgDJFS53  Завершающим этапом станет работа в группах и индивидуальные консультации, а также построение сети взаимопомощи среди журналистов.

Журналистам – военным корреспондентам известна фраза “Ни одна история не стоит вашей жизни”. Ее можно продолжить: “Ни одна история не стоит вашего психического здоровья и благополучия”. Берегите себя и будьте здоровы.

Тетяна Конрад, гештальт-терапевт, кризовий психолог (м. Дніпро).
Марина Безкоровайна, керівниця програм з медіарозвитку Координатора проектів ОБСЄ в Україні

ІМІ