...Царь так плохо барабанил,

А медведь так плохо пляшет...

Черный царь у Фрейлиграта

Так жестоко барабанил,

Так лупил, что барабан

Застонал и с треском лопнул, -

Вот где пафос барабанный,

Вот где барабанный ужас!

Но представьте вид медведя,

Если он с цепи сорвался!...

Гейне, «Атта Тролль»

Сказать, что над Россией гремит набатный рёв - «Отечество в опасности!» - было бы неправдой. Набатный рёв «отрабатывается» в СМИ, прежде всего центральными каналами ТВ. Согласен, - так звучит довольно коряво, но зато гораздо точней.

Выпуски новостей передают суровую отповедь президента РФ Дмитрия Медведева всем «клеветникам России», поставившим под сомнение чистоту избирательного процесса: «Вопрос о том, как выглядит политическая система - это не их дело! Они скоро будут говорить нам, как Конституцию писать надо...». Так Дмитрий Анатольевич прокомментировал сообщение председателя Центризбиркома Владимира Чурова о замечаниях иностранных наблюдателей.

Какие именно замечания, и какие конкретно наблюдатели, в сюжете не детализируется. Те же российские каналы, которые двое суток подряд цитировали тех наблюдателей, которые оценили организацию выборов  чрезвычайно высоко (иногда даже восторженно), в этом случае воздерживаются от излишней детализации. «Вести» («Россия-24») дают лишь синхрон Чурова: «зачем-то пишут опять о недостаточном числе партий, о тесной связи избирательных комиссий якобы с органами власти и так далее, и так далее...». «Первый канал» к этому добавляет: «В отчёте, к сожалению, миссии ОБСЕ такой чёткости (как в отчёте наблюдателей СНГ - В.З.) нету, есть рассуждения на тему общеполитической ситуации в стране, хотя организация выборов так же оценивается в преамбуле весьма высоко». 

Западный ветер - ясная погода

Немного конкретики вносит неутомимый Михаил Леонтьев в своём «Однако»: «"Большинство путинской партии сокращается из-за отпора избирателей" - заголовок в американской "Нью-Йорк Таймс". "Путин - авторитарный правитель, презирающий демократию. Но стоит ли из-за этого вести вторую холодную войну с его режимом", задается вопросом лондонская "Таймс"... Наблюдатели от ПАСЕ и ОБСЕ заявляют о массовых нарушениях и административном давлении, а глава миссии наблюдателей ПАСЕ Тини Кокс объявила, что "государство и правящая партия должны быть отделены друг от друга"».

Поведав об этих злобных инсинуациях, Михаил Владимирович и сам спешит стукнуть в набатный колокольчик: «в странах с худшим состоянием ПВО таковые критические мнения о местных выборах обычно сопровождаются незамысловатой бомбежкой»... Кстати говоря, - что да, то да, - бывает.

Леонтьев, видимо, уже не успел упомянуть и острое замечание главы Госдепа США Хиллари Клинтон, раскритиковавшей российские думские выборы на заседании совета министров иностранных дел ОБСЕ в Вильнюсе. Госпожа госсекретарь назвала их «несвободными и нечестными», и отметила - «у нас есть серьёзная озабоченность по поводу проведения этих выборов».

В отличие от Леонтьева, российский МИД реагировал молниеносно, тут же обозвав «неприемлемыми» «высказывания Госсекретаря США Х.Клинтон относительно состоявшихся в России парламентских выборов, а также сходные комментарии представителей Белого дома и Госдепартамента».

В происходящем чувствуется явная несообразность. Реакция чрезмерна и неадекватна как ответ на неприятные, но частные заявления (хоть и статусных лиц) и газетные публикации (правда, довольно жесткие). Если же власти РФ действительно оценивают заявления западных политиков и прессы, как серьёзную и реальную угрозу - вплоть до «незамысловатых бомбежек» и «скоро будут говорить нам, как Конституцию писать», - то почему за рамками этих отдельно взятых сюжетов царит полное спокойствие и победное благодушие?

Вот и грозно начавшийся комментарий МИД, после шпильки в стиле «сам дурак» («Напоминаем, что электоральная система самих США далека от совершенства» и т.д.) завершается, тем не менее, пассажем более чем просто дипломатически примирительным: «Рассчитываем, что в дальнейшем американская сторона будет воздерживаться от недружественных выпадов, идущих вразрез с общим позитивным вектором развития наших двусторонних отношений». В переводе с дипломатического на человеческий: «ребята, да всё в порядке, обломитесь и успокойтесь».

И при этом - молчание почти всех центральных телеканалов о протестных митингах в Москве и Питере. Сюжеты даёт лишь «Россия-24» - преимущественно о массовых задержаниях, как бы в назидание пользователям социальных сетей, распространяющих призывы выходить на улицу.

Резонный вопрос - что бы всё это значило? Как говорил плюшевый философ: «Это - жжжжжж - неспроста! Зря никто жужжать не станет». А началось «жужжание» сразу же с выборной ночи.

Много побед одержал великий Пирр, но в историю вошла только одна пиррова победа

Оценки результатов, полученных «Единой Россией» на воскресных выборах и значения этих результатов для правящего тандема и лично Владимира Путина - расходятся, разбегаются и разлетаются со страшной скоростью: от «решительная победа» до «катастрофический провал», с промежуточными вариантами «достойное выступление», «демократия в действии» и «оптимальный результат, который реально отражает ситуацию в стране».

Оценки во многом зависели от места работы и/или источников финансирования оценивающих, а также от их политических взглядов и личных симпатий. Но и без разновекторных экспертов ясно, что если это и «победа» - то очень нерешительная и, весьма вероятно, «пиррова». Но и «поражение» - точно не окончательное и, гипотетически, может оказаться подобным бородинскому поражению Кутузова (понятно, речь идёт о модели, а не об этической оценке).

Как отмечалось, главная проблема - если не тандема, то Путина - заключалась в том, что думские выборы всеми воспринимались как первый акт героической драмы «Возвращение в Кремль». Поэтому, чтобы героическая драма не выглядела фарсом, первый акт должен был сыгран «триумфально, но при этом - хотя бы формально - не вызывать ни нареканий, ни подозрений».

Вот этого-то, по большому счёту, и не получилось. Не «триумф» - как бы его не приукрашали в телеэфирах политологи и социологи, разъясняя, что после перераспределения голосов, отданных за непрошедшие партии, у «Единой России» и будет, как обещалось, абсолютное большинство думских мандатов. Это правда, и это имеет серьёзное значение. Но - имея в виду не номинальное доминирование в Думе, а перспективы мартовских выборов - задача стояла не арифметическая, а психологическая. Отсутствие психологической победы автоматически обозначает психологическое поражение. И в ночь подсчёта голосов вид у премьера был очень не победный. В отличие, кстати говоря, от его коллеги. Но об этом позже.

 ВВП и ДАМ в штабе у «единороссов», 4 декабря 2011 г.

А тут ещё и митинги протеста, широко освещающиеся в зарубежных СМИ. Да, конечно, «Единая Россия» тут же вывела на контр-митинги поддержки свою «Молодую Гвардию» и прочих «Наших» - и эти мероприятия широко освещаются российским ТВ (и западными СМИ, кстати, тоже), но заменяет ли этот бодрый «комсомольский» видеоряд сладкий вкус настоящей победы?

То же «полупоражение» - со стремлением обеспечить «международную пристойность». Вроде бы можно смело  игнорировать неодобрительные комментарии из «дальнего зарубежья», поскольку все они формально не являются позицией государственных институций. Даже обидные слова Х.Клинтон не стали, по крайней мере, пока, Официальным Заявлением Госдепа. Но раздражают. Особенно учитывая, что в расчете, главным образом, именно на позитивные зарубежные оценки, в рамках предвыборной кампании была допущена недавно невиданная в современной России свобода выступлений и дискуссий - что, в свою очередь, существенно повлияло на «нетриумфальность» для «Единой России» результатов волеизъявления россиян.

Справедливости ради, говоря о международной реакции, стоит отметить её специфически экзотический фон - накопившееся в последние месяцы напряжение между Россией и Западом относительно Сирии.

Интерлюдия. Сирия: «да» и «нет» не говорить

Ну да - Сирия. Только жёсткая позиция РФ (и Китая, но Пекин в этом вопросе старательно не акцентирует свою роль) препятствует старту операции против Дамаска. До самого недавнего времени и западные лидеры, и международные организации, и многочисленные делегации сирийской оппозиции настойчивым хором убеждали российские власти не стоять на пути порыва сирийского народа к свободе и демократии. При этом давались клятвенные заверения в неприменении к дамасским властям «ливийского сценария» и обещания сохранить при новой власти все российские контракты.

Настойчивость понятна. Решение проблемы в Сирии (а в перспективе - в Иране) может морально и стратегически компенсировать и сдачу авторитарных, но союзных Западу диктаторов Туниса и Египта, и этически неоднозначную операцию в Ливии.

Но недавно все уговоры прекратились. Даже госпожа Клинтон, осуждающе «проехавшись» по российским выборам, и осветив позицию США по проблемным вопросам и горячим точкам - от Белоруссии до Грузии, и от Египта до Афганистана, - о Сирии не сказала ни слова. Ну, как в детской игре: «Да» и «нет» не говорить, черного и белого не произносить...

Вероятно, было бы очень цинично предположить расчёт на использование сложностей положения, в котором оказываются московские дуумвиры (прежде всего, Путин) в переходный период передачи власти. Тем не менее, было бы опрометчиво сходу отбрасывать версию о стремлении добиться согласия на сирийскую операцию, оказав давление на тандем в самой уязвимой на этом этапе точке - легитимности выборов.

К кнуту (если это кнут) прилагается и бонусный пряник. В своём вильнюсском выступлении госпожа Госсекретарь, после «выволочки» за «несвободные и нечестные» выборы, намекнула и на возможность компромисса по болезненному вопросу о развёртывании в Европе системы ПРО.

Однако расчет (если предположить, что он есть) пока не оправдывается. По совершенно загадочному стечению обстоятельств, во вторник «в суровый и дальний поход» в Средиземное море отправилась корабельная группа Северного флота РФ, имеющая в своём составе тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов». Отправка кораблей широко освещается в СМИ, как и задача: наряду с участием в международных учениях, «обеспечение военно-морского присутствия России в стратегически важных районах». В планах - заход в сирийский Тартус, где у России ещё с 70-х годов есть военно-морская база. Т.е., формально-то она - не база, но отличается от базы только тем, что называется «пункт материально-технического обеспечения».

При этом командование флота просит не связывать возможный заход с политическими событиями в Сирии. В игру «"Да" и "нет" не говорить» всегда играют, как минимум, двое.

 Крейсер «Адмирал Кузнецов»

В среду, принимая верительные грамоты у сирийского посла Риада Хаддада, Дмитрий Медведев акцентировал: «стремление не допустить размывания основополагающих норм международного права, принципов межгосударственных отношений определяют наши подходы к тем сложным испытаниям, которые в настоящий момент выпали на долю Сирии. Мы исходим из того, что самым главным является то, чтобы сирийцы могли самостоятельно, без какого-либо вмешательства извне, стабилизировать ситуацию, остановить насилие и наладить эффективный общенациональный диалог». Это, конечно, не формально оформленная гарантия, но тоже немало.

Тандем. У меня был друг-товарищ, лучше в мире не сыскать

В какой мере Дмитрий Медведев искренен - сказать трудно. Весной именно он (как сам подчёркивал) не дал санкцию заветировать в ООН начало операции в Ливии, и даже резко отчитал премьера Путина за сомнения в её целесообразности и разговоры о «крестовом походе». Однако, вопреки ожиданиям, этот демарш не укрепил его международный статус и не обеспечил поддержку надеждам на второй президентский срок, но, напротив, как вскоре стало ясно, окончательно эти надежды перечеркнул.

Но, даже признав свой статус младшего партнёра и став во главе кампании «третий срок Владимира Путина», действующий президент РФ, естественно, отнюдь не намерен отказываться от самостоятельной роли. Это вполне проявилось в ночь выборов и в последующие дни.

Очень заметно было, что о необходимости формировать в парламенте коалицию Дмитрий Анатольевич говорил с большим воодушевлением и едва ли не радостно. Это понятно: «коалиционный» расклад укрепляет именно его позиции, поскольку при жёстком доминировании «Единой России» (т.е., Владимира Путина) степени свободы будущего премьера (даже если Медведев получит эту должность) при Путине-президенте будут сведены практически к нулю. Чем жёстче система, тем меньше пространство личного маневрирования. И наоборот. Это сознаёт и команда Медведева, у членов которой немало своих идей и замыслов и - стремительно сокращающаяся возможность их воплотить.

Поэтому даже после того, как балансировавший всю ночь на грани 50%, итоговый результат «Единой России» окончательно зафиксировался над чертой 49%, что означает абсолютное большинство и возможность самостоятельно формировать правительство, - даже после этого Медведев на встрече с Общественным комитетом своих сторонников (5 декабря) снова настойчиво говорил о предпочтительности формировании коалиции. Возросшее чуть ли не вдвое представительство конкурентов ЕР президента не слишком обескуражило.

«То, что у нас будет более "весёлый" парламент, меня, откровенно говоря, радует. Мы же понимаем, что всё-таки только в спорах рождается истина. Ни у кого нет монополии на правду, на формулирование абсолютно правильных подходов... Несмотря на то, что "Единая Россия" получила большинство и, казалось бы, она не нуждается в том, чтобы с кем-то договариваться, я ещё раз могу сказать, мы должны вступать в блоки и коалиции. Во-первых, в тех случаях, когда это положено по Конституции, потому что есть конституционные законы, а во-вторых, мы заинтересованы в том, чтобы наши законы принимались как можно более широким большинством, чтобы мы участвовали в дискуссиях, обсуждениях. Я считаю, что это обязательно нужно продолжить и в диалоге с нашими коллегами, лидерами других партий... Идея коалиции не выброшена, это как раз позитивная и правильная идея».

На встрече с представителями Общественного комитета сторонников, 5 декабря 2011 г.

Формально это было обращение к «сторонникам» и, через их голову - к «лидерам других партий». Но более важный адресат - Путин и поставленные им реальные функционеры «Единой России» - хотя бы потому, что быть или не быть коалиции от них зависит в гораздо большей мере, чем от «других партий». Совершенно ничтожна вероятность того, что Путин и его окружение согласятся с «коалиционной» концепцией. Мало того, что далеко не все там разделяют мнение, что истина рождается непременно в спорах, и, особенно, что «ни у кого нет монополии на правду». Есть и соображения меркантильные - зачем делиться, если можно этого не делать? Кроме того, в свете событий уходящего года Путин не имеет оснований так уж сильно доверять своему компаньону, и ещё меньше - его команде, кроме, возможно, довольно широко представленных там своих собственных креатур.

Ещё до выборов по сети гулял злобный анекдот. Сидит Медведев дома, вдруг дверь разлетается на куски. Вваливается ОМОН, кладет Медведева на пол и говорит: «Уважаемый Дмитрий Анатольевич, извините, у нас приказ: решено не делать вас при президенте Путине премьер-министром». Медведев, в ужасе: «А что ж тогда со мной делать?..» ОМОН: «А еще до выборов расстрелять». Медведев, с облегчением: «YESSSS!!!».

Провокативный характер репризы не обсуждается (таких более-менее остроумных провокаций ходило много). Но чувство неуверенности президента РФ передано очень достоверно. Во всяком случае, «настоящий» Дмитрий Анатольевич именно это чувство и демонстрировал в послевыборные дни, стараясь заручиться «коалицией», как хоть какой-то гарантией на будущее.

И это при том, что, как он прекрасно знал, главное препятствие «коалиционирования» состоит в том, что у премьера совершенно другое видение ситуации и механизма государственного управления, многократно озвучивавшееся им перед выборами. И одним из краеугольных камней премьерского видения является убеждение, что однородность является важнейшим условием эффективности власти и управляемости структуры в целом.

И это своё видение Путин очень предметно повторил на следующий же день, проведя уже свою встречу - с руководителями своих (как председателя «Единой России») общественных приёмных: «если кто-то хочет видеть на экранах телевизоров, как в парламенте дерутся, за волосы друг друга таскают... Ну наверное, такое шоу тоже может быть интересно. Но если кто-то хочет смотреть шоу, то лучше идти в цирк или в театр, кино. Чем больше мы будем смеяться над тем, что происходит в парламенте, тем в конечном итоге нам грустнее будет. Это будет незаметно, но это будет вести к деградации не только политической, но и правовой сферы...».

При этом премьер ни словом не попрекнул радующихся тому, что «будет более "весёлый" парламент» и, разумеется, не называл прямо Медведева. Президент РФ вообще был упомянут только один раз. И не Путиным. Как говорится, что «YESSSS!!!», то «YESSSS!!!».

Они пойдут другим путём?

Разговоры о коалиции и вообще о составе послемартовского правительства носят пока достаточно отвлечённый характер, но они - существенная часть куда более широкого круга вопросов о дальнейшем политическом курсе страны. И самая конкретная задача из этого круга - президентские выборы в марте. 7 декабря Владимир Путин - первым из кандидатов - представил в Центральную избирательную комиссию документы для регистрации в качестве кандидата в Президенты.

Тут мы опять должны вернуться к оценкам прошедших думских выборов, хотя бы потому, что, помимо всего прочего, это была экспериментальная отработка технологий и апробирование команд. И сейчас, когда «ЕР» с таким трудом получила большинство, результат кампании будет оцениваться, прежде всего, именно в «технологическом» аспекте.

С этой точки зрения «полигонные испытания» никак нельзя считать удовлетворительными. Расширение поля открытых дискуссий, публичное обсуждение с конкурентами самых острых вопросов, ослабление контроля над центральными телеканалами, одним словом - «Либеральная модель» Медведева и его единомышленников - в утилитарном практическом аспекте не дала ожидавшихся (и, вероятно, обещавшихся) результатов. Весьма значительная (до 15%) потеря голосов - с одной стороны. С другой - весь этот «либерализм» не произвёл никакого особо позитивного впечатления на западных наблюдателей, так что потери оказались совершенно напрасными.

Разумеется, не факт, что «либерализм» сыграл в потерях главную роль (а не, к примеру, далеко не в полной мере компенсированный рост затрат на ЖКХ и т.п.). Также не факт, что наблюдатели формировали свои позиции только лишь под впечатлением непосредственных наблюдений за нарушениями избирательного процесса. Наконец, нельзя исключать и того, что проблемы не столько в «модели», сколько в конкретных исполнителях. В частности, в этой связи стоит отметить бурную активность в медведевском «комитете сторонников» Марата Гельмана и Ивана Засурского. Г-на Гельмана у нас ещё, вероятно, помнят по кампании Януковича 2004 года - когда всюду стояли билборды серии «Тому що» и т.п. Г-н Засурский - тоже... очень известный в корпорации специалист, завкафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ и т.д. Считается, что именно он организовывал обернувшуюся скандалом встречу Медведева со студентами МГУ.

Но, чем бы ни объяснялся «нетриумфальный» результат «Единой России», Путин вряд ли захочет повторять на президентских выборах «либеральный» эксперимент. Т.е., в чём-то прав Николай Петров из Московского центра Карнеги, когда в интервью «Euronews» предположил, что «три месяца, которые отделяют нас от президентских выборов, не могут пройти так, как прошли последние месяцы думской кампании - без каких-то сильных, реальных, серьезных идей, без мобилизации электората. И Путину придется перед президентскими выборами выставить какую-то реальную программу, а не просто отделаться общими словами».

Ошибка лишь в том, что г-н Петров имеет в виду «сильные, реальные, серьезные идеи» в продолжение и углубление медведевской «модернизации». Но крайне маловероятно, чтобы Путин сейчас рискнул (а потеря 15% - риск большой и совершенно реальный) пойти на углубление «либеральной» модели. Сейчас не так уж важно, почему кампания «модернизации» не дала никаких видимых и ощутимых результатов. Потому ли, что плоды её ещё не успели созреть, или потому, что «модернизационные» разговоры традиционно увязли в коррупции и рутине, или, что верней всего, - потому что, кроме Медведева и его Комитета сторонников, никто и не собирался серьёзно этим вопросом заниматься.

В любом случае, за три месяца никаких электоральных дивидендов тут не соберёшь, как ни старайся. Но задача «мобилизации электората» действительно стоит, и чрезвычайно остро. Поэтому решать её будут на традиционных и хорошо освоенных командой Путина направлениях: демонстрация борьбы с коррупцией; расширение социальных обязательств государства; консолидация перед внешней угрозой. И, разумеется, сворачивание чрезмерных, по российским меркам, свобод. Особенно свободы СМИ. Особенно телевидения. Событие - это не то, где было 100 тысяч человек, а то, где было 10 телекамер. Результаты теледебатов полностью подтвердили эту азбучную истину.

Собственно, решения уже происходят по всем этим направлениям. О решительной борьбе с коррупцией («самым активным образом бороться. Самым активным образом!») Путин говорил ещё на встрече с руководителями общественных приёмных. И - как чувствовали! - уже на следующий день (7 декабря) по подозрению в получении большой взятки задержан крупный таможенный чиновник. Дальше, надо полагать, взятки будут всё крупнее, а чиновники - всё высокопоставленней. И - в телевизор, всё в телевизор! Сказано же: «в борьбе с коррупционными проявлениями, с другими негативными явлениями надо и СМИ подключать и не стесняться. Не стесняться напрямую с ними работать». Роль СМИ, таким образом, определена и расписана на три месяца вперёд. Так что неслучайно обещают возобновление «Свободы и Справедливости» Андрея Макарова на «Первом».

В тот же день (7 декабря) начальник Генштаба РФ генерал Макаров на встрече с военными атташе иностранных государств, решительно (на камеры телеоператоров) осудил НАТО за ПРО у российских рубежей и прямо заявил: России не нужна гонка вооружений, но ее к этому толкают!

Мы уже отмечали чрезмерность и неадекватность реакций на газетные публикации и на частные высказывания о несовершенстве думских выборов. Вряд ли будет преувеличением предположить, что, не будь этих высказываний и этих публикаций, то обошлись бы и без них (хотя с ними, конечно, проще). И решительная отповедь Медведева - «Они скоро будут говорить нам, как Конституцию писать надо!» - транслируется во всех выпусках новостей, как и ответ МИД на заявления леди Клинтон, как и резкий комментарий по этому же поводу министра иностранных дел Лаврова. И т.д.

«Враг у ворот!» - это куда более надёжный механизм консолидации, чем непонятная и уже вышедшая из моды «модернизация». При этом решается множество важных тактических задач. Расклад упрощается предельно. Тот же  Медведев оказался буквально вынужден немедленно выбирать: идти ли на прямую конфронтацию со старшим коллегой или сомкнуть ряды (собственно, уже сомкнул). Думская оппозиция, воспрянувшая было от победных результатов и радужных перспектив, вынуждена будет временно притихнуть. Иначе кем те же коммунисты предстанут перед своим же электоратом? - да просто-напросто пособниками-коллаборационистами! Ведь ещё перед выборами мудро-прозорливый премьер предрекал: «представители некоторых иностранных государств собирают тех, кому они платят деньги, так называемых грантополучателей, проводят с ними инструктажи, настраивают их на соответствующую "работу"», и т.д.

И каждому уже понятно, какие такие митингующие день за днём собираются для нарушения общественного порядка в Москве и Санкт-Петербурге, и как с этими отщепенцами должно поступать (уже и поступают). И так - по нарастающей.

По-настоящему интересно даже не то, на какой точке замерзания затормозится разворачивающаяся кампания по «завинчиванию гаек», и даже не то, поможет ли она максимально мобилизовать путинский электорат (вероятно, да). Интересно, что потом...

На всё той же встрече 6 декабря Владимир Владимирович очень проникновенно сказал руководителям своих приёмных: «есть вещи фундаментального характера, которые не меняются, и я не побоюсь сказать: это любовь к Родине, ответственность перед людьми, перед страной. И в этом смысле во мне никаких изменений не произойдёт и не происходит». Даже с поправкой на лицедейство - трудно усомниться, что именно таким Владимир Путин себя представляет. И уж точно хочет остаться таким в истории и в памяти потомства.

Так вот, потом... ну, сильно потом - что будет делать пожизненно победивший Путин? Победивший - на этих лозунгах, на этих идеях, на этой мобилизации. Нет, правда, очень интересно.

Фото пресс-службы президента России с официального сайта, News.mail.ru