– Как давно вынашивалась идея создания проекта? Откуда появилось такое название и почему именно на ТРК «Черноморская» решили его размещать?

– Идея проекта журналистских расследований, в том числе телевизионных, родилась давно, но не было материально-технической возможности ее реализовать. В прошлом году Информационный пресс-центр стал «обрастать» технической базой для проведения практических тренингов для теле- и радиожурналистов, и мы решились на собственный проект. Одновременно приняли участие в конкурсе инновационных проектов в сфере медиа проекта «Гідна Україна», и с нынешнего года программа выходит при поддержке последнего.

 

Почему «Вопрос национальной безопасности» – очевидно, долго объяснять не надо. Учитывая масштабы коррупции в нашей стране, это уже даже не вопрос, а угроза национальной безопасности. В Крыму это особо ощутимо по той причине, что здесь коррупция, особенно в сфере земельных отношений, дает отголоски в очень многих других сферах. И в сфере межнациональных, и, как мы сегодня наблюдаем, в сфере межрелигиозных отношений. Все это касается вопросов национальной безопасности на особой территории – не только единственного автономного образования Украины, но и пограничной территории, на которой расположена военная база другого государства, а на морском шельфе большие запасы углеводородов, плюс целый клубок конфликтогенных факторов. Первопричина всех проблем, с которыми сталкиваются люди, – какую из них ни копни, – все равно в той или иной степени упирается в коррупцию. И не говорить об этом – значит, закрывать глаза на эту самую первопричину.

 

Что касается ТРК «Черноморская», то это тоже очевидно. Во-первых, «Черноморская» – самая крупная негосударственная телерадиокомпания Крыма. Ее аудитория – более миллиона зрителей. Кроме того, она не зависима от крымских властей. Хотя ее собственники и имеют интересы в политике – мы от них не зависим, поскольку самостоятельно производим продукт, то есть продакшн полностью наш. Мы приносим уже готовый к эфиру материал, который размещается в вечернем прайм-тайме с двумя повторами. Таким образом, у нас практически три эфира с очень большой аудиторией, за что большое спасибо руководству компании. По обратной же связи чувствуем, насколько такие условия комфортны.

– Самая желанная. Это неравнодушные граждане. Причем уже с того момента, когда за месяц до выхода программы в эфир пошли анонсы, у нас было много звонков от телезрителей, которые предлагали и темы, и информацию, и документы по антикоррупционным расследованиям. А это значит, что нам доверяют. Собственно, проблем с поиском тем и материалов для программ не существует. Именно благодаря простым людям мы получили информацию о попытках подозрительной реорганизации опытных хозяйств института «Магарач»; о том, что памятник истории и архитектуры со статусом госрезиденции – Юсуповский дворцово-парковый комплекс – используется как vip-гостиница.

Конечно, многообращений по уголовным делам, судебным тяжбам, а также жалоб на чиновников. Порой нелегко объяснить, что мы не адвокатская контора и не детективное агентство. Что мы не беремся за расследование частных вопросов и проблем, поскольку во главе угла стоят общественные интересы. И если в вашем доме годами не чинят водопровод, надо обращаться в суд, а не звонить в «Черноморку». Другое дело, если частные проблемы касаются общества в целом, если это опасная тенденция, если эти частности – суть явления, если это коррупция, то мы будем работать.

– По большому счету, ни в чем. Наша профессия – новости. Только сито с другими «дырочками» – жесткий критерий соответствия общественному интересу, причем в несколько слоев: расследователи ищут не просто достоверную информацию, а факты, доказательства, как правило, те, что еще не известны общественности, которые скрывают или утаивают. И эта разница особенно заметна на фоне комментариев нашей журналистики. Заметьте, у нас есть только мнения экспертов. Обществу не интересно, что думают по тому или иному поводу политики. Общество вправе знать фактыво всей полноте. И если наш новостник в своем материале может ограничиться ответами на вопросы 5W+H, то расследователь обязан предоставить ответы и на вопросы, что это означает и почему это возможно (в том числе исследуя законодательную базу и практику ее применения).

 

Последовательность работы тоже другая. Очень часто основная работа за компьютером и на телефоне. Изучение темы, хронологии событий, поиск информации, прежде всего документов, копание в законах и решениях органов власти, поиск источников информации. Иначе гипотезу не выстроишь, и схема расследования будет все время вилять от неожиданно «вновь открывшихся обстоятельств». Коллеги говорят – так даже неинтересно: мы выезжаем на съемку, когда уже почти все знаем. Но это, кстати, очень хорошо организовывает работу телегруппы и минимизирует затраты.

 

Есть специфика работы с источниками информации. Информацию надо более тщательно проверять, а сами источники бережно защищать. Идеальный вариант – когда информация от «живого» источника подкреплена документом. Тут двойная удача: и источник светить не надо, и достоверность вне сомнения.

 

– Чем вызвана необходимость использования скрытой камеры? Не было ли угроз с чьей-либо стороны в адрес авторов программы?

– Во всем профессиональном журналистском мире использование скрытой камеры оправдано двумя причинами: потребностью получить информацию, которая представляет общественный интерес, и которую невозможно было получить никаким иным законным способом. То есть это крайний метод. И к нему мы прибегали только один раз – во время съемки на самозахватах. Наш корреспондент договаривался о покупке участка земли. Только таким образом мы смогли получить подтверждение тем слухам и той информации, которые гуляют по СМИ, что есть коммерческие самозахваты. И привели доказательства: да, на самозахватах есть свой рынок земли. Но это не только захваты репатриантов, как утверждают политики. Это и казачьи самозахваты, и так называемые интернациональные, и под заказ коммерческих структур.

 

Но, повторюсь: этот метод можно использовать только в случае крайней необходимости, нельзя заигрываться такими приемами. Иначе и метод будет дискредитирован, и подорвано доверие людей и особенно источников информации. А главное – в этом нет никакой необходимости. Тем более в том, чтобы совать диктофон под стол или превращаться в филера. Поверьте мне, настоящие открытия – в абсолютно доступных документах, в работе с альтернативными источниками информации. Просто журналисты не утруждают себя изучением документов, их анализом, в том числе с помощью экспертов, и поиском так называемой фактажной информации и доказательств.

 

Поясню на примере, который, на мой взгляд, должен войти в историю расследовательской журналистики в Украине. Журналистка кременчугской газеты «Телеграфъ» Лариса Артеменко изучила 225 приговоров по делам наркоторговцев и вскрыла схему, по которой работал местный ОБНОН, чтобы и статистика была, и нужные люди работали спокойно. Их она тоже нашла, вычислив по адресам задержания наркоторговцев. И судей, которые особенно к ним «гуманны». Как говорит Лариса, материалы дела составляются в полной уверенности, что их никто со стороны не будет читать. Продолжу: многие сомнительные решения органов власти – тоже. Пример из нашей практики. Еще осенью прошлого года были официальные сообщения о том, что Кореизским поселковым советом на территории Юсуповского дворца выделены под застройку земельные участки девяти частным лицам и двум коммерческим структурам. Прокуратура решение опротестовала, депутаты протест удовлетворили. Казалось бы, тема закрыта. Но когда мы задумали цикл программ по сохранности южнобережных дворцов и стали изучать документы, оказалось, что за выделение участков письменно хлопотал начальник управления санаторно-курортных учреждений Госуправделами Президента. Это уже другая история, да? Тем более, как оказалось, через суды «простые» граждане, по сути, дворцовую землю себе уже вернули, причем прокуратура об этом три месяца не знала.

 

Что касается угроз. Журналистами – расследователями мира давно наработаны правила безопасности, которым надо следовать, чтобы угрозы свести к минимуму. Главное правило – работать профессионально. Это, кроме прочего, значит: соблюдать баланс, быть честным и непредубежденным, не выполнять чьи-то заказы, не играть в следователя, прокурора или пламенного борца-разоблачителя, а делать свою журналистскую работу – предоставлять обществу достоверную и полную информацию.

 

Мы стараемся работать грамотно и в каждом потенциально опасном случае консультируемся с юристами. Возможно, поэтому прямых угроз не было. Как и судебных исков, кстати. Советы «доброжелателей», конечно, есть. Но в каждом случае важно адекватно оценивать степень риска и вовремя информировать тех, кто об этом должен знать.

 

– Смотрят ли вашу программу власти Крыма и как в целом на нее реагируют?

– Естественно, смотрят. Но главное не в том, смотрят или не смотрят нас власти. Главное, чтобы люди понимали, что перед ними не стена, что они должны перестать бояться отстаивать свои права. Это самое ужасное – видеть в глазах отчаявшихся людей животный страх. Поэтому очень важно показать людям ту открытую дверь, войдя в которую можно изнутри открыть и все остальные.

 

– Да, по крымским меркам, проект дорогой. Но хочу сказать, что для журналистов-расследователей в Украине сейчас вообще не проблема получить независимую финансовую поддержку. Есть SCOOP – программа содействия расследовательской журналистике в Восточной Европе, есть программа индивидуальных грантов Института развития региональной прессы. Есть конкурсы по атикоррупционным расследованиям проекта «Гідна Україна», и, как я уже говорила, наш проект поддерживается именно таким грантом. Надо сказать также, что сейчас есть реальная возможность бесплатно обучиться технологиям журналистских расследований. Институт развития региональной прессы по разным проектам проводит тренинги – и базовые, и углубленного уровня – по всей стране. Поэтому если есть желание – возможности не просто можно найти, они предоставлены.

 

– Да, кроме меня, постоянно работает только один журналист – это молодой и очень перспективный Рустем Халилов. К тому же наш телеоператор Дмитрий Низовой имеет еще и журналистский опыт, и это большое подспорье. А режиссер Константин Русанов – настоящий крымовед. Кроме того, у нас есть возможность использовать видеоархив ТРК «Черноморской». И, главное, корпоративная солидарность, которую проявляют коллеги из других телекомпаний. К примеру, во время нашего расследования правомерности применения спецподразделением МВД огнестрельного оружия на плато Ай-Петри, когда сносились постройки торговцев-репатриантов, мы собрали все видео, которое было отснято во время операции. И смогли посекундно, из разных точек проанализировать ход операции и доказать, что генералы говорят неправду, и стрелять, тем более на поражение, никакой потребности не было.

Еще один существенный момент. Проект, который поддержала «Гідна Україна», мультимедийный. И предполагает проведение совместных расследований с журналистами десяти печатных СМИ автономии и Севастополя. Это беспрецедентная задумка, потому что включает в себя и обучающий аспект. Уже есть первые хорошие общие результаты – сейчас мы охватили расследованием по «мусорной» теме Севастополь, Ялту, Симферополь, Красногвардейский район.

 

Поэтому нет ничего невозможного. И, возвращаясь к теме угроз и опасности для журналиста-расследователя, должна сказать, что главная угроза для журналиста сидит внутри нас. Это наша лень и непрофессионализм.

 

Валентина Самар в  1989 году окончила факультет журналистики Киевского госуниверситета им. Т. Шевченко. Работала главным редактором украинской редакции ГТРК «Крым», программным директором радио «АсСоль» и шеф-редактором службы новостей ТРК «Черноморская», корреспондентом в АРК «ТСН» «Студии «1+1», Нового канала. С 1993 года работает для Украинской службы Би-би-си. Автор и ведущая ряда популярных крымских телерадиопрограмм. В настоящее время – корреспондент в АР Крым еженедельника «Зеркало недели». Общественная работа: директор Информационного пресс-центра (IPC). Одновременно по международным проектам проводит тренинги и семинары для журналистов в Крыму и других регионах Украины.