Сегодня исполняется ровно год, как известный украинский продюсер Юрий Минзянов, свыше десяти лет проработавший в продакшне Star Media и спродюсировавший там несколько десятков сериалов, основал небольшую продакшн-компанию «Кристи фильм». За год она сняла несколько короткометражных фильмов начинающих режиссеров, которые получили множество призов на международных кинофестивалях, и выиграла питчинг Госкино с проектом полнометражного игрового фильма.

Можно ли зарабатывать на короткометражном фестивальном кино? Ушел ли Юрий Минзянов из Star Media? Как привлечь к финансированию украинского кино инвесторов-«колбасников»? Эти и другие вопросы «Детектор медиа» задал продюсеру и получил исчерпывающие ответы.

— Юрий, я бы хотела начать наш разговор с вашего сотрудничества с молодыми режиссерами. Из того, что на слуху у меня, в вашей обойме сейчас — Аркадий Непиталюк, Павел Остриков и Катерина Горностай. С кем еще из молодых режиссеров вы работаете?

— С Артемом Хакало. Это молодой человек 27 лет. Он приверженец жанрового кино и хочет его снимать. Нигде не учился, изучал режиссуру по книгам Джеймса Кэмерона и Стивена Спилберга. Не знаю, возможно ли это. (Смеется.)

Он пришел ко мне несколько лет назад и сказал: «Хочу снимать кино. Я принес вам показать, что я умею». Это уже замечательно, потому что многие приходят и говорят: «Я хочу снимать кино, но у меня еще ничего нет». Показывает. И вдруг я вижу на экране пусть и самодеятельный фильм, но при этом такую космическую оперу а-ля «Звездные войны», где летают какие-то космолеты, происходят гонки, они стреляют друг в друга.

— Где Артем Хакало этому научился? Он специалист по постпродакшну?

— Когда он пришел, то еще не был им и все сделал на домашнем компьютере. Тогда мы с ним даже стали разрабатывать один проект. К сожалению, он ничем не закончился. В то время была мода на вампирские фильмы — только вышли «Сумерки». И мы задумали такой сериал. Предлагали телеканалам, многие из них даже заинтересовались, но потом все как-то заглохло и Артем исчез. Потом я вдруг узнаю, что он работает в Postmodern. Мы с ним случайно встретились, и он рассказал, что работает над одной из сложнейших сцен в фильме «Незламна» — сцене воздушно-морского боя.

Еще чуть позже оказалось, что он работает уже в другом месте, но тоже занимается компьютерной графикой. Он пришел, снова закидал меня интересными идеями. Одну из них мы выбрали. Я хотел и его, и Острикова подавать на конкурс Госкино, но мне не удалось перебороть жесткую систему: есть положение Министерства культуры о том, что если человек не имеет режиссерского образования, то не может подаваться на питчинг.

Пришлось мне и Острикова, и Артема Хакало финансировать самому. Я давно думал над тем, чтоб создать продакшн-компанию, которая бы занималась производством короткометражного кино. Эту идею озвучивал Владу Ряшину (генеральному продюсеру Star Media. – ДМ), вначале он совершенно не верил в эту затею и не понимал, как можно монетизировать короткометражное кино или как работать с кино фестивальным, потому что никогда этим не занимался.

Осенью прошлого года мы с сыном создали компанию «Кристи фильм», в это время у сына как раз родилась дочь, и он назвал ее Кристиной. Для продакшна мы долго перебирали всевозможные названия, связанные с кино, с технологией. Но в итоге плюнули на все и решили назвать компанию «Кристи фильм».

Летом на Одесском международном кинофестивале наш фильм «Выпуск’97» был признан лучшей украинской короткометражной картиной. Это в дальнейшем привело к тому, что Влад пересмотрел свою позицию и на сегодняшний день «Кристи фильм» и Star Media являются партнерами. При этом я остаюсь сотрудником Star Media, снимаю достойные, качественные сериалы премиум-класса, а также являюсь генеральным продюсером «Кристи фильм».

Наша компания занимает определенную нишу: мы снимаем короткометражное кино, но сейчас уже подступаемся и к полному метру. В частности, мы выиграли питчинг с Марысей Никитюк и будем делать большой и очень непростой проект «Серафима» по роману Олеся Ульяненко. Слава богу, что у нас уже есть 50 % бюджета, которые нам в следующем году выделит Госкино. Нужно найти еще 50 %, поэтому мы сейчас активно участвуем во всех копродакшн-митингах, маркетах и надеемся, что найдем европейских копродюсеров, которые подхватят нашу картину. Этим проектом уже заинтересовался Польский институт кино. Но нам нужны еще несколько копродюсеров, которые могли бы обеспечить нам полный бюджет фильма.

Мы получили предварительное согласие от знаменитого бельгийского оператора Мануэля Дакоссе. Он известен активными съемками во Франции, работал над последними картинами Гаспара Ноэ и «Двуличным любовником» Франсуа Озона, имеет огромное количество каннских, венецианских и прочих призов за операторскую работу. Мы с ним на связи. Он, конечно, стоит безумных денег, но такая у нас прихоть.

Все остальные наши фильмы — короткометражки — мы снимаем за свои деньги. Отчасти мы зарабатываем на рекламе, но большую помощь нам сейчас оказывает наш партнер — компания Star Media.

Очень часто задают вопросы, было много звонков: «Так что, Минзянов уже ушел из Star Media?» Я никуда не ушел. Но партнёрская поддержка Star Media была очень своевременной: мы как раз запускали новый фильм Павла Острикова Mia Donna, который потянул на очень хороший бюджет и, конечно, не справились бы без его помощи. Дело в том, что в фильме все завязано на одноименной песне Тото Кутуньо. И мы сейчас ведем переговоры с ее правообладателями. Купить права на песню стоит от 3 тыс. до 5 тыс. евро. Так что бюджет нового фильма Острикова будет больше всех остальных.

— Когда-то вы называли бюджет Golden Love: 50 тыс. грн…

— Да, мы начинали с Golden Love и 50 тыс. грн. Я вложил свои деньги. И в итоге, к нашему большому удивлению, вдруг приходит Остриков и говорит, что мы победили на фестивале, который организовывал Фонд имени Игоря Янковского: Golden Love получил там второй приз — 75 тыс. грн. То есть мы сходу, с первого же фестиваля отбили вложения. (Смеется.) И дальше фильм пошел по фестивалям — и украинским, и зарубежным.

Но, конечно, самое большое впечатление на нас произвело то, чего никто совершенно не ожидал — я имею в виду попадание «Выпуска’97» в Локарно (на момент записи интервью еще не было известно, что «Выпуск’97» отобран на фестиваль в Левене, победа в котором автоматически дает квалификацию на «Оскар» (лонг-лист), ВAFTA и премию Европейской киноакадемии. — ДМ). Мы делали обычную рассылку по всем фестивалям. Я сомневался, говорил: «Паша, а стоит ли в Локарно посылать?» Локарно всегда себя позиционировал как фестиваль артхаусного кино. И в коротком метре его жюри традиционно отдавало предпочтение социальным картинам, более артовым. Но Паша отвечал: «Нет, надо посылать везде, где можно». И вдруг звонит: «Нас позвали в Локарно в официальный конкурс». Как оказалось потом, там немножко поменялась тенденция, сменился отборщик фестиваля, который решил отойти от курса на артхаусное кино и повернуть в сторону арт-мейнстрима.

На фестивале в Локарно работают два жюри: большое, которое оценивает основной конкурс, и молодежное. Нас оценило именно молодежное.

Сейчас мы продолжаем рассылать этот фильм на фестивали. Но приходит много писем, где уже сами фестивали просят дать им «Выпуск’97», так что знак качества локарнского фестиваля работает.

— Как и в свое время Влад Ряшин, я тоже не понимаю, как можно зарабатывать на фестивальном кино. Где есть денежный приз — там понятно. Но все равно же в большинстве случаев картина ничего не выигрывает. Что дает участие во многих фестивалях?

— В Локарно за «Выпуск’97» мы получили денежный приз, но денежные призы на фестивалях — это небольшие суммы. Ониname="_GoBack"> идут на то, чтобы мы могли разослать фильм на другие международные фестивали. Каждый фестиваль просит некую сумму и на этом зарабатывает.

Конечно, еще не пришло время, когда можно зарабатывать на короткометражном кино, но оно придет.

— Мне рассказывали об одной украинской анимационной студии: у нее был четкий бизнес-план. Она выиграла деньги на конкурсе Госкино, сняла очень хорошую короткометражку, прокатала ее по всем фестивалям, после чего понабирала за границей для себя заказов как для аутсорсинговой студии.

— У каждого — своя схема. Мы пока только вкладываем. Я не могу сказать, что мы выходим даже в ноль. Мы получили призы в Одессе за «Сирень» и «Выпуск’97», и эти деньги тоже пошли на следующие фестивали. Но я думаю, что миссия, наверное, в другом: в том, чтобы открывать новые имена. Я ловлю кайф от этого: мне интересно найти талантливого человека и сделать вместе с ним что-то интересное.

У того фильма, который мы сейчас собираемся снимать с Артемом Хакало, будет непростая история. Мы сняли короткую 12-минутную новеллу «Мой парень — зомби», которая сейчас находится в постпродакшне. Мы хотим сделать сборник таких новелл, связанных общими героями — комедийный хоррор, что-то типа «Баек из склепа». Мы показывали презентацию трем прокатчикам, и она вызвала большой интерес. Сейчас они ждут, что мы закончим первую новеллу, и будут решать. Если они скажут «да», то в следующем году на Хэллоуин мы выпустим полнометражную версию — альманах под условным названием «Хэллоуин story».

Под гарантией проката, я думаю, не будет проблемой найти остальные деньги. Тем более что и во всем мире, и у нас хорроры — это всегда малобюджетки.

На этой картине можно будет уже и заработать. Я ходил смотреть фильм «Оно», который стал лидером не только западного, но и отечественного проката. И на десятый день показа увидел практически полный зал.

— Причем люди в зале смеялись. У вас был такой же зал или только мне так повезло?

— Да, смеялись, потому что там действительно были смешные моменты. По сути, это детский фильм и, наверное, для взрослых он был уже несколько наивным.

— Может, поэтому у него такие хорошие сборы? Все-таки это не классический хоррор, где просто страшно.

— Да, там есть какая-то скрытая ирония, и в этом его прелесть.

Вначале мы с Хакало задумывали чистый ужастик. Но потом сели и подумали: когда молодой зритель приходит в кинотеатр, то хочет либо посмеяться, либо попугаться. А что если соединить и то, и то?

— Если подытожить, то сколько фильмов уже снял и выпустил «Кристи фильм» и сколько сейчас в работе?

— Мы уже выпустили Golden Love, «Сирень», «Выпуск’97», «Сказ» Марыси Никитюк. Mia Donna практически близка к завершению. На следующий год — «Серафима» и «Хэллоуин story».

Я берусь за любые жанры, у меня нет пристрастия к какому-то одному. Но чистый артхаус я не снимаю. «Припутні», полнометражный фильм производства Star Media при поддержке Госкино, в котором я выступаю продюсером вместе с Владом, и короткометражное кино — это арт-мейнстрим. Единственное исключение — «Хэллоуин story»: это жанровое кино.

— Когда вы говорили о привлечении денег, я заметила, что вы грамотно смотрите только в сторону тех, кого можно назвать профильными инвесторами. Это либо Владислав Ряшин, у которого большой опыт в кино и сериалах, либо западные кинофонды. В то же время на украинском рынке уже есть несколько картин, профинансированных людьми, которые никогда не занимались не то что кино, но и вообще креативными индустриями. Например, в «Микиту Кожум’яку» деньги вложил выходец из телеком-рынка, в «Правила боя» — то ли из колбасного, то ли еще откуда-то. Много ли непрофильных инвесторов сейчас приходит в кино?

— Немного. Пока украинское кино — на стадии становления и случаи успешных картин редки. Когда их будет очень-очень много, я думаю, тогда инвесторы потянутся. Кстати, когда у нас на руках будет гарантия от прокатчиков для «Хэллоуин story», мы будем искать инвесторов среди всех желающих, кто может вложить — тем более что это не такие уж большие деньги. Так что там могут быть и колбасники. (Смеется.)

Раньше инвестора в кино можно было заманить, рассказав байки о том, как он пройдется по красной дорожке Каннского кинофестиваля. Но сейчас этими сказками уже не сильно кого поразишь. Потому что в действительности красных дорожек мы особо не видим. В этом году мы серьезно и плодотворно работали со многими кинофестивалями. Но тех же «Припутнів» не взял ни один крупный фестиваль. Не знаю, может быть, потому что это чисто наша локальная история и их она не задела. А может быть, дело в переводе.

Перевести суржик на английский было очень тяжело, и соавтор сценария Роман Горбик предложил нам неожиданный ход, на который мы согласились: перевести его как афроамериканский диалект, и меня поддержал Алик Шпилюк, который сказал, что у нас супер-отличный перевод: «Отборщики — профессиональные люди, они понимают английский язык любого диалекта».

И сейчас в Таллинне, и в начале следующего года в Гетеборге мы будем вне конкурса. Но в Гетеборге — потому что конкурсная программа составлена только из скандинавских картин. В Болгарии мы получили приз. И продолжаем рассылать фильм. Я думаю, что «Припутні» за 2018 год еще насобирает призов.

— Вы рассказали, что для «Серафимы» замахнулись на звездного оператора. А на звездных актеров вы еще не замахиваетесь?

— Пока мы не думали об этом. Мы пригласили Мануэля Дакоссе, не потому что выпендриваемся или хотим показать, какие мы крутые — в «Серафиме» очень важна картинка. Это визуальное кино. Над кастингом для него мы еще не думали. Пока нашли только главную героиню.

У «Серафимы» интересная история. Полтора года назад на Одесском кинофестивале Мирослав Слабошпицкий меня спросил: «Ты читал роман Олеся Ульяненко “Серафима”?» Я ответил: «Нет». — «Я тебе пришлю почитать». Прислал. Если сказать, что роман совсем не кинематографичный, то это ничего не сказать. Я позвонил Мирославу: «Мне понравилось, хорошая литература, ты меня заинтересовал творчеством Олеся Ульяненко, с которым я не был знаком. Но как из этого сделать киносценарий?» Он ответил: «Давай думать вместе». Мы перебирали несколько вариантов, пока неожиданно не вышли на Марысю Никитюк, которая к тому времени закончила съемки фильма «Коли падають дерева». Мы попросили ее почитать роман, она прочла и к нашему большому удивлению сильно загорелась и стала писать сценарий. И в течение тех полутора-двух месяцев, пока она его писала, уже начала себе представлять целые сцены на экране. Мы даже не думали предлагать ей режиссуру — и мечтать не могли, что она согласится. Но она вдруг позвонила и сказала: «Я хочу это делать!».

— Я почему спросила о звездных актерах: для успеха фильма в прокате хорошо бы, чтобы в нем были узнаваемые для зрителей лица. В то же время мы видим, что сейчас во многих украинских фильмах как раз и нет звездного состава.

— Учитывая, что «Серафима» — это все-таки арт-мейнстрим и понятно, что фильм будет для 18+, то есть для ограниченного круга зрителей, то мы больше делаем ставку на те имена, которые будут узнаваемы на Западе.

— А Мирослав Слабошпицкий — сопродюсер «Серафимы»?

— Да. Поскольку он предложил снимать этот фильм, то сразу сказал: «Я хочу быть сопродюсером». Мирослав же очень долгое время дружил с Олесем Ульяненко. Его сестра сейчас живет в США и ей принадлежат все права на его произведения. Но в Украине ее интересы представляет Мирослав. Для него главное — чтобы имя Ульяненко не было предано забвению.

На «Книжном арсенале» в этом году презентовали много его изданных книг. Плюс Мирослав с Володей Тихим при поддержке Госкино будет снимать документальный фильм «Ульяненко без цензуры».

— Какие проекты вы сейчас продюсируете в Star Media? Я видела вашу фамилию в пресс-релизе о полнометражном фильме «Секс і нічого особистого»…

— Да, это будет шикарная молодежная комедия, сценарий которой написан при участии Сергея Притулы. В ней будет звучать много современной украинской музыки. Есть все предпосылки, что этот фильм станет хитом. Пришел Андрей Дяченко (директор кинопрокатной компании UFD. — ДМ) и дал совет: «Этот фильм должен выйти 14 февраля, на День влюбленных». Мы говорим: «А может быть, на Новый год?» Он отвечает: «Там все забито».

— Там уже Зеленский со своей новой комедией.

— Да, он так и сказал: «Есть 14 февраля 2019 года, дата абсолютно пустая. Возможно, в перспективе там выйдет какой-то американский фильм, но я вам советую встать на эту дату». Так и получилось. А 14 февраля 2018 года уже выйдет первый тизер.

Сейчас, являясь экспертом питчинговой комиссии Госкино, я могу сказать — и это ни для кого не секрет — что в Украине происходит поворот в сторону жанрового кино. Нам его не хватает. Нужно выработать привычку у зрителя смотреть украинское кино. Сейчас очень большая пропасть между производителями и кинотеатрами (читай, зрителями). И задача в том, чтоб начать прокладывать если не мостик, то хотя бы досточки, чтобы пробиться на экран. Нужно встречаться всем вместе и думать, какое кино необходимо зрителю.

— Вы — один из тех немногих людей, которые что публично рассказывают о своих планах, то потом и воплощают. За исключением одного проекта — веб-сериала. Вы рассказывали о нем полтора года назад. Он не осуществился?

— Да, с веб-сериалами ситуация оказалась сложной. Мы надеялись, что заинтересуем своими идеями Megogo, Ivi. Артем Хакало даже снял «пилот» одного такого сериала — «Популяция». Но оказалось, что никому ничего не нужно. И мы пока отставили это в сторону.

— В октябре Megogo презентовал свою годовую стратегию. Сервис рассказывал, что очень заинтересован в контенте для себя, но не в кино и сериалах, потому что это дорого. Видимо, где-то в этом вы и не сошлись.

— Да, конечно. Чтобы снять одну серию веб-сериала, нужно как минимум $5 тыс., но большая вероятность того, что они не окупятся. А снимать за $1-2 тыс. — это потерять в качестве.

Возможностей сейчас много, но не все работает, не все монетизируется. В любом случае, надо двигаться вперед, что-то делать и заниматься тем, что интересно. Я жалею, что только два года назад начал заниматься короткометражками. Но с сериалами я тоже не «завязал». Правда, выбираю себе премиум-класс, если можно так сказать. Например, в следующем году буду снимать Liar по британскому формату на актуальную тему о сексуальных домогательствах. А также две криминальные драмы — «Спиртовоз» и «Тень призрака».

— Это правда, что теперь питчинговой комиссии не будет?

— Будет питчинговая комиссия, но над ней будет еще одна комиссия — Совет по государственной поддержке кинематографии, который будет принимать окончательное решение, кому выделять деньги, а питчинговая комиссия, я думаю, будет давать рекомендации.

— Недавно в публичном поле вспыхнул довольно острый конфликт между кинокритиками и Госкино. Он начинался с вопроса о том, должны ли сейчас критики оценивать украинское кино «по гамбургскому счету» или стоит пока делать скидки на несформированность киноиндустрии. Но быстро перерос во взаимные обвинения и оскорбления. Вы тоже принимали участие в этих спорах, причем вам немало досталось от критиков. Почему?

— Сначала я пытался помирить обе стороны. Но меня не услышали. Каждый остался при своем мнении. Эта тема еще будет будоражить всех. И будут обиды со стороны режиссеров, продюсеров. Это нормально. Мы же сейчас находимся на стадии становления. Идет рост нормального кинопроизводства, как в свое время происходило в тех же странах Балтии, например.

У нас еще толком нет киноиндустрии. Она только поднимается с колен. И поэтому я бы не стал говорить, что сейчас нужна какая-то превентивная критика, которая, по моему мнению, будет тормозить весь процесс развития. В этом конфликте я был на стороне Госкино, потому что считаю, что на данном этапе все мы — и кинематографисты, и критики — должны быть если не солидарными, то хотя бы толерантными, терпимыми друг к другу. Только так мы сможем помочь украинскому кинематографу встать на ноги.

Фото: Павел Шевчук