— Влад, недавно был подписан Меморандум между фестивалем «Молодость» и КМДА. Но ведь и раньше городские власти сотрудничали с фестивалем, почему возникла необходимость в меморандуме? В чем особенность этого документа? Что он дает фестивалю и что он дает городу?

— Фестивалю 46 лет в этом году. Я сколько себя помню, помню этот фестиваль. Во все времена киевская власть в той или иной мере поддерживала проведение «Молодости», но чаще это было ситуативно — не было системы сотрудничества. Как правило, использовалась стандартная процедура «выпрашивания» денег у государственных структур с последующими партнерскими проявлениями.

Мы решили изменить подход и саму суть сотрудничества. Пришли в КМДА и сказали: «Друзья, мы сейчас не про деньги, мы про другое. Вы согласны, что в Киеве нет ни одного знакового события такого уровня? Что статус Киева как культурной столицы сейчас под вопросом и его надо усиливать? Что туристическая составляющая Львова и Киева, если сравним, не в пользу Киева?». В общем, убедили команду мэра, что Киевский международный кинофестиваль «Молодость» может стать достойным мероприятием, на которое в столицу будут съезжаться не только участники киноиндустрии, но и туристы, желающие посмотреть новое кино, ощутить фестивальную атмосферу. Ведь «Молодость» — фестиваль известный и авторитетный, он в топ-двадцатке фестивалей мира. И фестиваль, и его директора Андрея Халпакчи хорошо знает вся мировая кинотусовка, а у нас он почему-то всегда проводился как-то…

— Да, обычно за какое-то время до фестиваля Андрей Халпакчи давал пресс-конференцию, на которой сообщал, что «все пропало, фестиваль никому не нужен и я ухожу».

— Да. Иногда фестиваль проходил исключительно благодаря энтузиазму и энергии генерального директора Андрея Халпахчи. Его эмоциональное состояние нетрудно понять — это были не просто эмоции, реальное состояние дел было таким, что человек для материального обеспечения мероприятия закладывал свою квартиру. Поэтому мы сказали: давайте определимся, что мы, как организаторы фестиваля, и вы, как городская власть, одинаково понимаем нашу проблему и является единомышленниками в том, чтобы этот фестиваль стал визитной карточкой города. Нам сказали «да». И это «да» стало фундаментом, отталкиваясь от которого решили зафиксировать наши намерения, подписав меморандум.

Сегодня мы констатируем факт, что и городская власть, и кинофестиваль «Молодость» являются единомышленниками в стремлении вернуть Киеву статус культурной столицы Украины. И что немаловажно: мы не ставим цель получить у города больше средств на проведение фестиваля, мы вместе стараемся сделать мероприятие таким, чтобы спонсоры и партнеры стремились с нами сотрудничать.

— В чем именно это сотрудничество? В меморандуме есть четко прописанные пункты, по которым городские власти должны поддерживать фестиваль материально или организационно?

— Меморандум — это концептуальный документ, в котором отражено понимание того, как мы должны двигаться дальше. Мы понимаем, что с деньгами или без, но без помощи города мы качественно провести мероприятие не сможем. Организационно город сможет многое дать фестивалю. Ну хотя бы тех же локаций, о которых мы сейчас говорили, —  решили, например, сделать «кинодеревню» в районе Софийской площади и тем самым привлекать киевлян, туристов и популяризировать и кинофестиваль, и город.

— Это, конечно, дополнительные деньги для фестиваля. Я так понимаю — под это пойдут какие-то спонсоры, будет продаваться еда, сувениры…

— Это взаимосвязано… Та же безопасность в настоящее время — не последняя составляющая любого массового мероприятия. К сожалению. Военные действия, которые ведутся на востоке нашей страны, растущая напряженность в мире диктуют свои условия: обеспечение безопасности людей — это первоочередная задача и большая ответственность.

Мы рассчитываем также получить поддержку муниципальных медиа, городские власти содействуют в размещении рекламы, в том числе на транспорте. Обсуждается возможность проведения мероприятий в неожиданных и нетривиальных местах, в частности, проведения ряда показов на станциях метро в вечернее время.

— Я читала. Фильмов ужасов. В ночное время. В метро. Которое всегда переполнено. Нетривиально.

— Ну… фильмы ужасов… почему нет? Можно, конечно, показывать «Длинные ночи короткого метра», которые мы проводим в кинотеатрах, но это будет не так ярко. Почему мы не можем вдохнуть новую жизнь? В любом случае — это привлечет дополнительно людей и поднимет интерес к фестивалю. «Молодость» — это молодежь.

Что касается организационных вопросов, разумеется, наше мероприятие никоим образом не повлияет на работу метрополитена. Показ будет осуществляться исключительно ночью, не нарушая графика работы метро, не создавая проблем пассажирам. Более того, учитывая то, что метрополитен — это режимное предприятие, вход на показ будет осуществляться при предъявлении документа, идентифицирующего личность.

— Я помню, раньше фильмы «Молодости» показывали в вузовских аудиториях. Комитет комсомола тогда занимался «популяризацией» фестиваля. Объявляли, что тогда-то в таких-то аудиториях будут показывать фильмы фестиваля, студенты ходили, смотрели....

— В этом году мы активизируем работу со студенческой аудиторией. В частности, рассчитываем на то, что студенты муниципальных вузов профильных специальностей будут работать волонтерами на фестивальных локациях. Планируем восстановить более тесные коммуникации и приглашать студентов не только на просмотры кинокартин, но и на мастер-классы. И да, надеемся, что преподаватели используют возможность несколько расширить кругозор своих студентов и мы будем помогать друг другу в популяризации искусства кино.

Запланированы также социальные показы для пенсионеров, участников АТО в муниципальных кинотеатрах города.

— Назначен какой-то определенный человек, который будет это курировать от КМДА или фестивалем просто ситуативно будет заниматься Департамент культуры?

— В процесс вовлечены все: лично мэр, два профильных заместителя — Алексей Резников и Анна Старостенко. Активно помогают руководитель департамента культуры Диана Попова, руководитель управления по туризму Антон Тараненко, руководитель управления международных отношений Тарас Голота и другие. Формируем планы работы с департаментами коммуникаций, транспорта, рекламы и т. д. Это настоящая командная работа, где практически все настроены на конструктив и положительный результат.

— Судя по информации в прессе, похоже, что представители фестиваля стали чаще ездить на выставки, фестивали и профессиональные тусовки? Во всяком случае, информация об этом мелькает чаще. Или так кажется, потому что пиара больше стало?

— Действительно, ранее о фестивале говорили в основном в период проведения КМКФ «Молодость», сейчас мы ведем деятельность в течение года и рассказываем об этом.

— Чем полезны такие поездки? Что вы делаете на этих фестивалях, кроме того, что смотрите программу, знакомитесь с людьми? Каким образом вы представляете нашу страну?

— Это работа, порой достаточно напряженная. Каждый фестиваль имеет свою особенность, поэтому цель любой поездки оправдана. Как правило, мы ездим не с пустыми руками, всегда представляем украинские фильмы. Если мы перестанем посещать фестивали, к «Молодости» может быть утрачен интерес киноиндустрии, мы рискуем потерять участников наших конкурсных программ и превратиться в местечковое явление. А этого допускать нельзя. Особенно когда в мире растет интерес к нашей стране, к украинскому кино.

— А кто фильмы эти отбирает?

— Сами и отбираем. Зачастую к нам обращаются продюсеры с просьбой помочь в популяризации и продвижении фильма. Бывают также коммерческие скрининги, которые проводят кинофестивали: продюсеры платят некий взнос, и за это на фестивалях проходят профессиональные показы.

— То есть продюсеры фильмов платят за промоцию своих фильмов?

— Как правило, да. Если мы говорим о скринингах.

— А за чей счет эти поездки осуществляются?

— Частично поездки оплачиваются за счет Госкино, частично — за счет спонсоров, но чаще всего за счет принимающей стороны. Это фестивальная практика, которую исповедует и фестиваль «Молодость» — мы ищем средства, чтобы оплатить участникам из других стран и перелеты, и проживание в нашей стране.

— У фестиваля есть постоянные спонсоры? Есть ли некие постоянные поступления средств в фонд «Молодости», вообще есть ли фонд, за счет которого вы могли бы спокойно жить и планировать дальнейшую работу?

— Спокойно жить мы не можем. Пока мы только второй фестиваль будем проводить в обновленном качестве с несколько усиленной профессиональной командой. Поэтому говорить о том, что у нас есть хорошее наполнение бюджета, мы пока не можем. Но имеем ряд постоянных партнеров, таких как компания «Укрпластик», «Кимберли», МАУ нам помогает.

— МАУ билетами, я так понимаю.

— Это тоже немало. Если к нам на фестиваль прилетает 200–300 гостей, которым мы должны оплатить дорогу, то это, безусловно, большая финансовая поддержка. Хотелось бы, конечно, больше, хотелось бы, чтобы эти суммы покрывали затраты. Например, Каннский фестиваль стоил для Великобритании порядка 700 тыс. евро. Понятно, что у них был не просто павильон. Наш павильон стоил значительно дешевле, но даже тех средств, что нам выделило Госкино, хватило исключительно на сам павильон, без мебели. Поэтому без спонсоров, без наших партнеров мы не смогли бы позволить себе даже аренду пластиковых стульев для павильона.

— А в мире фестивали за чей счет существуют — тоже спонсорская поддержка?

— Есть формула: приблизительно 30 % — муниципальных средств, 30 % — государственных, 30 % — спонсорских и 10 % — от кассовых сборов. О прибыли речь не идет. Хотя, к примеру, бюджет фестиваля в Берлине составляет 80 млн евро, и при этом они зарабатывают. Канадский кинофестиваль приносит городу порядка 15 % муниципального годового бюджета.

— За счет чего?

— За счет инфраструктуры, туристов, ресторанов, отелей, тех же скринингов, коммерческих показов…

— А «Молодость» зарабатывает что-то?

— «Молодость» зарабатывает, но поскольку бюджет никогда не наполнялся на 100 %, заработанные деньги лишь покрывают наш дефицит — мы потом их возвращаем, получив предварительные услуги, например, на рекламу.

Но постепенно ситуация меняется, мы выводим фестиваль на тот уровень, с которого уже может стартовать какая-то коммерческая составляющая. Еще немного — и наступит тот день и час, когда инициативу сотрудничества будет проявлять спонсор.

— В нашей стране такое возможно?

— В любом случае с украинским кино динамика позитивная, так или иначе количество более качественных фильмов, которые снимаются сейчас в Украине, растет. Рынок, по крайней мере, уже оттолкнулся от точки «на дне» и теперь постепенно начинает подниматься.

— К слову о кинопроизводстве. Скажи, пожалуйста, должно ли Госкино финансово поддерживать продакшны, которые принадлежат олигархическим структурам? Финансирование кинопроизводства должно быть или нет? И по какому принципу?

— Государство должно поддерживать любое кино, невзирая на лица и собственников, если это кино качественное и если в итоге получается результат. Чтобы не было такого: государство профинансировало, а кино не вышло или вышло в таком качестве, что невозможно смотреть. Или же на выходе получился фильм, после просмотра которого создается впечатление, что Украина, мягко говоря, не та страна, в которой хотелось бы жить. А подчас такое бывает.

— То есть, по-твоему, государство должно финансировать фильмы какого-то определенного направления?

— Они должны быть качественные.

— Качественные — и всё? Это единственный критерий?

— Принцип отбора фильмов для финансирования государством может быть один: это должно быть произведение киноискусства, исповедующее общечеловеческие ценности, оно точно должно быть украинским, более того, проукраинским.

На самом деле, есть же комиссия при Госкино, которая анализирует проекты и принимает решения, я бы не хотел влезать в их парафию и анализировать, что и как они принимают. Я надеюсь, люди понимают степень ответственности и делают свою работу качественно. В любом случае, от презентации фильма не всё зависит: презентацию все делают ярко и убедительно. Но, к сожалению, на выходе не всегда получается желаемый результат. Бывали случаи, когда финансирование получено, а кино нет. Это легко проверить: давайте возьмем за последние 10 лет все расклады — кому сколько денег дали, кто сколько сделал, что на выходе получали и какого качества кино выходило. Исходя из этого, уже можно делать какие-то выводы и смотреть, что можно менять в системе конкурсного отбора фильмов, которые попадают под финансирование государства. Мое убеждение, что любое финансирование, любая копейка, которая выделяется государством, должна быть направлена на создание кино, так или иначе пропагандирующее Украину.

— А как же начинающие режиссеры?

— Начинающие режиссеры тоже могут снимать фильмы, которые не дискредитируют Украину. Как минимум.

— Мы сейчас о чем говорим — ты имеешь в виду какой-то конкретный фильм? Может, были какие-то прецеденты?

— Я говорю в целом, без конкретных примеров. Мое мнение — когда государство выделяет деньги, то должно либо вернуть себе эти средства с какой-то прибылью, либо получить иные бонусы, в виде промо для страны, либо какие-то имиджевые дивиденды. А когда государство не получает ни того, ни другого, ни третьего, а получает антирекламу, ну, наверное, не совсем правильно, подход не совсем логичный, как по мне. Например, к тебе пришел бы человек и сказал: «Лена, дай мне 10 грн., я про тебя кино сниму». Он снимает кино, ты понимаешь, что деньги он тебе не вернет, но он снимает кино, в котором ты, мягко говоря, выглядишь не в лучшем свете. Ты требуешь вернуть деньги, уничтожить видео, но… Нелицеприятный фильм о тебе, снятый на твои деньги, везде продают как настоящее украинское кино, высокое искусство. Может быть, с точки зрения профессиональных операторских работ и т. п., оно и ценно, но воспринимается зрителем, к сожалению, не всегда позитивно.

Не будем даже брать Россию, давай посмотрим на Америку. Там нет информационной политики, но если в фильме нет американского флага или нет, скажем, хорошего полицейского, то этот фильм не будет иметь такого количества звезд. И есть основания верить, что патриотизм американцев — это их искренний порыв, их отношение к государству, которое во главе своих задач ставит интересы своего гражданина.

— Это самосознание?

— Это отработанный годами механизм, который уже, возможно, стал и самосознанием. Я считаю, это  однозначно должно быть в украинском кино, как минимум в том, которое финансируется государством.

— Важно, чтобы не было, как в советское время: «тут серпочи, тут молоточки, там звездочки, а там не хватает идеологии» — у нас же любят везде перегнуть.

— Не хочешь — не иди в Госкино, не бери деньги, а снимай за свои. Если говорить о советских временах — тогда была монополия, кинопроизводством занималось исключительно государство. Оно и диктовало, где звездочку прилепить, где портрет повесить, что снять, что добавить и что вырезать. В данном случае есть альтернатива. Думаю, должна быть определенная государственная программа, которая популяризирует Украину, в том числе и за рубежом. Как внутри страны должна быть идея, которая будет работать над объединением всей страны, на безопасность и патриотичные чувства граждан, также и за границей мы должны показывать страну в наиболее выгодном свете. Соответственно, в этом направлении должна вестись определенная работа, в том числе и министерством информации. Я не говорю, что это должно быть что-то сладкое и комплиментарное. Весь смысл в том, чтобы человек, выходя и зала, уважал нашу страну, ее героев и понимал, что Украина — это цивилизованная, исповедующая европейские ценности, страна у которой есть большой потенциал.

— Часто фестивальным фильмам не удается пробиться на телеэкраны. Есть ли перспектива показа фильмов «Молодости» на ТВ?

— Фестивальное кино — это совсем другое кино, оно не для массового зрителя. Бывают случаи, когда действительно хорошая работа, как, например, фильмы Слабошпицкого, и их показывали по телевизору. Безусловно, фестивальные фильмы имеют право на тележизнь, но, во-первых, об этом надо спрашивать у продюсеров каналов, потому что для них рейтинг — главное. И чем ценны именно фестивальные просмотры? Здесь зрителю предлагается, в первую очередь, артхаусное кино, которое не рассчитано на массового зрителя, дающего кассовые сборы или рейтинги на телеканале.

— Не все ходят на показы, не все имеют возможность приехать на фестиваль. Сейчас много телеканалов, может, имеет смысл найти для артхаусного кино нишу?

— Возможно, но это не ко мне вопрос, во-первых; во-вторых, я знаю, что ряд каналов заинтересованы в таком продукте и есть даже специализированный канал артхаусного кино.

— То есть это исключительно инициатива каналов, они с вами никак по этому вопросу не связываются и вы тоже это направление не рассматриваете?

— Это не наша задача. Наша задача — дать возможность молодым талантам показать себя, создать площадку для режиссеров-дебютантов. «Молодость» также поддерживает и сопровождает работы украинских режиссеров, выводит их на международные рынки, представляет украинское кино за рубежом, то есть делает всё возможное для дистрибуции украинского контента. С другой стороны, мы привозим в Украину новое кино, творческие группы из-за границы, давая возможность украинскому зрителю самостоятельно оценивать современное зарубежное кино, анализировать и сопоставлять тенденции.

— Российского продукта на украинских телеэкранах стало меньше, его надо чем-то заменять. Способен ли украинский рынок производить такое количество качественного кино? Когда мы спрашиваем продюсеров телекомпаний и продакшнов, что они сморят и что им нравится, что произвело впечатление, они говорят: «Карточный домик» нам нравится, «Госпожа госсекретарь», «Родина», «Тюдоры»…. Никто не сказал: «Сваты», или «Слуга народа», или еще что попроще. Им нравятся качественные сериалы, почему же народу они предлагают продукт другого уровня, считая, что людям нравится примитивное?

— Например, сегодня «Нюхач» начали снимать в Японии. О чем это говорит? Украинский рынок способен производить качественное кино. Да, его еще мало, но уникальный продукт есть. И если раньше практически всё кинопроизводство было ориентировано, в основном, на Россию, то теперь мы открыты для всего мира. Кризис — это всегда толчок к развитию.

Японцы купили права и снимают свою версию. Но все равно, о чем это говорит?

— Это говорит о том, что Созановский — хороший продюсер…

— Это говорит о том, что есть материал, есть продукт, который может быть интересен в мире. Я также знаю, что за рубежом проходили украинские версии «Нюхача» с успехом, после чего уже начали делать свои адаптированные версии. И это еще раз доказывает, что у украинского кино есть перспективы, есть примеры успешных проектов.

Одна из задач нашего фестиваля — представлять украинское кино за рубежом и делать всё возможное для контактов, которые заканчиваются, в частности, дистрибуцией украинского контента.

— Ты оптимистично смотришь в будущее украинского кино?

— Более того.

— Многие считают, что у нас сериалы такого уровня, как «Карточный домик», в принципе невозможны.

— Что значит «невозможны»? Конечно, невозможно его снимать сейчас, потому что бюджет одной серии «Карточного домика» доходит до миллиона долларов. У нас, конечно, таких бюджетов нет. Но это же вопрос, в первую очередь, качества материала, а потом — качества работы продюсера. И если мы вспомнили про Сергея (Созановского. — Л.Л.), то да, наверное, качество его работы высокое. Не обязательно делать 100 %-но украинский продут, можно делать копродюсинг. Можно снимать украинско-польское кино, украинско-турецкое…

— Недавно Ткаченко и Созановский говорили про рибейт…

— Рибейт — это одна из составляющих, стимулирующих наш рынок. Потому что если рибейт будет, то сюда приедут представители зарубежной киноиндустрии и нашим рынком заинтересуются для совместной работы. Понятно, что не сегодня, но завтра это уже будет. Я уверен, что мы убедим наших законодателей, что новый закон или изменения в закон, которые сейчас проголосованы в первом чтении, должны быть проголосованы.

— Что для этого нужно?

— Активно работать с нашими народными избранниками. И напоминать им о том, что они должны работать более качественно в сессионном зале. Если они из 60 вопросов повестки дня рассматривают лишь 35, закрывают сессию и уходят в отпуск, то, наверное, это нелогично. Если бы я, как работодатель, имел таких работников, которые половину сделали и ушли в отпуск, то что бы я сделал? А в этом случае я работодатель, потому что я их избирал.

Весь рынок киноиндустрии замер в ожидании рассмотрения 42-го пункта повестки дня, где должен был рассматриваться вопрос о внесении изменений в закон. Народные избранники его не рассмотрели, на 8 пунктов не дошли. Всё, до свиданья! У них билеты.

— Хотелось бы поговорить о том, что сейчас в Украине снимают и почему. Какие тенденции? «1+1» сейчас собирается снимать «Захара Беркута». Посмотрим, что получится. Но в общей массе сериалы, которые снимаются у нас, ничем особо от тех, что снимаются в России, или от тех, что снимались для России, не отличаются.

— Да. И в этом проблема. С одной стороны, рынок идет по пути наименьшего сопротивления: «Окей, мы теперь будем показывать такое же, но свое, раз уж такое смотрят». Но это опять же телевизионная история, а телевизор специфичен. Если мы говорим о последних мировых тенденциях — это совсем другое. Когда мы говорим о том же «Карточном домике», «Родине», «Игре престолов» и других сериалах, понятно, что это уже симбиоз большого взрослого кино и сериала. Всё сделано настолько качественно и не «по-мыльному», с серьезным сценарием и идеальной игрой актеров, причем звезд первой величины. Понятно, что это уже совсем другое кино.

Если же мы говорим о тематике украинского кино, оно может и должно быть аутентичным. У нас самобытная культура, которую, к сожалению, по-прежнему позиционируют однобоко, опираясь лишь на народные традиции. Между тем Украина подарила миру немало выдающихся имен. Об этих людях нужно снимать картины. У нас есть свои герои, которые остаются в безызвестности, а тем временем их судьбы — это готовые сюжеты, характеры, драмы и конфликты, за которыми так охотится современное кино.

Более того, нужно учитывать, что кино — мощнейший коммуникационный канал, влияющий на формирование мировоззрения, несущий огромную информационную, идеологическую нагрузку. На мой взгляд, сегодня более чем актуальным может стать кино о Степане Бандере. Недавнее переименование проспекта в Киеве (Московский стал проспектом Бандеры) вызвало широкий резонанс в обществе и показало существующую проблему, как работают стереотипы или банальное незнание исторических фактов. Я к чему? Если снять объективный, качественный фильм о человеке, деятельность которого вызывает противоречивые оценки, возможно, замена коммунистических персонажей на национальных героев в сознании людей будет проходить естественно и закономерно. С этим надо работать. Нельзя указами и постановлениями в одночасье изменить мировосприятие.

— Есть документальное. «Три любови Степана Бандеры».

— Это должно быть не документальное кино. Эта история способна увлечь зрителя, причем даже полярного идеологически. Надо брать, условно, голливудский формат и делать качественное сериальное кино. С хорошим сценарием, с высококлассными актерами. Привлекайте, в конце концов, голливудских, но сделайте так, чтобы эта история захватила, как «Роксолана» захватила недавно. Не наша, турецкая «Роксолана»…

— Да и наша в свое время тоже, кстати. Потому что на фоне мексиканских она тогда очень выигрывала.

— Да, наша, кстати, тоже. Вот вам государственная информационная политика, так она должна работать. Важно не бояться острых тем, не обходить их. И дело не в том, кто исторически прав, кто виноват. К слову, до сих пор не знают точно, кем был тот Робин Гуд. Все знают героические подвиги Робин Гуда, но существовал ли такой герой на самом деле, уверенности нет. Тем не менее, это красивая легенда. Это нормальная работа, которая проводилась веками. Что мешает нам создавать свои легенды, снимать кино на своем историческом, фольклорном материале?

— Есть такие тенденции? Собираются снимать что-то подобное?

— Одна маленькая закавыка — качественно снимать. Вот в чем проблема. Для этого нужен, во-первых — бюджет, во-вторых — чтобы не воровали и в-третьих — чтобы снимали талантливые люди. Ну нет у нас Спилберга — позовите, окупится.

— Та чего сразу Спилберга? Можно Гофмана позвать. Он снимет красивое историческое кино.

— Вариант. Можно же взять нашего копродюссера и косценариста и снять хорошую, качественную кинокартину. Вот в этом и есть копродакшн.

— То есть ты считаешь, что будущее украинского кино за копродакшном?

— По крайней мере, ближайшее будущее. Что у нас будут появляться хорошие яркие талантливые работы — это однозначно. Но если мы говорим о бизнес-составляющей — копродакшн одно из главных направлений.

— Ты ездил на Одесский фестиваль. В Одессе в этом году были впервые представлены сериалы. «Молодость» тоже пойдет по этому пути?

— Мы стремимся идти в ногу со временем. В любом случае, кино остается тем продуктом, который был, есть и будет, но сейчас это не только кино и телеэкраны, это уже и интернет, поэтому, безусловно, будем искать новые формы, вручать новые награды. В этом году, в частности, инициировали программу Shoot&play. Суть программы в том, что участники могут снять мини фильм хронометражем до 1 минуты и сразиться за премию в размере $1000. Конечно, будут включены в программу и телеформаты. Это общая мировая тенденция. В программах Каннского кинофестиваля и Берлинале также есть телевизионный формат. Дело в том, что формат телевизионного кино сейчас настолько по качеству вырос, что может претендовать на полноценные фестивальные показы.

— Фестиваль «Молодость» — это же не только показы фильмов, это и мастер-классы, и встречи, и прочее. Но все эти мероприятия проходили в эти полторы недели фестиваля, в его рамках. Планируется ли в течение года тоже проводить какие-то мероприятия (кроме того, что я читала, что собираетесь делать показы в городах-побратимах)?

— Наша деятельность не ограничивается десятью октябрьскими днями. Кроме этого, в течение года мы проводим дни зарубежного кино в Украине. Мы уже провели Дни голландского, испанского, итальянского кино. В сентябре планируется неделя израильского кино.

— В этом направлении вы сотрудничаете с посольствами?

— Да, с посольствами и с культурными центрами, которые презентуют кинопродукцию своих стран в Украине. Точно так же мы проводим дни украинского кино за рубежом.

— Но это же тоже задача уже наших посольств и культурных центров?

— Это совместные проекты. Мы им помогаем, или, скорее, они нам:).

— Этот участок работы кем финансируется?

— Тоже партнерами, спонсорами и частично государством и посольствами. В рамках Меморандума с КМДА одним из пунктов в нашей совместной деятельности предусмотрен культурный обмен с городами — побратимами Киева.

— Каким образом ты попал в дирекцию фестиваля «Молодость»? Все мы знаем, что ты был топ-менеджером 5-го канала, членом Нацсовета, потом вдруг резко сменил направление деятельности.

— Я киевлянин. «Молодость» с детства вижу и знаю. Так вышло, что я познакомился с Андреем Халпахчи на дружеском ужине, и друзья мне предложили помочь вернуть «Молодости» «былой блеск», вывести на новый качественный уровень. Мне эта задача показалась интересной. Я пару лет присматривался в качестве зрителя, знакомился с командой и постепенно меня затянуло. Теперь я соучредитель и вношу свою лепту.

Фото автора