Всемирно известный фотограф, а в последние десять лет еще и режиссер документального кино Ян Артюс-Бертран (Yann Arthus-Bertrand) представил на Одесском кинофестивале- 2016 свой новый фильм «Человек» (Human). Более двух лет он вместе со своей командой готовил картину о современном человечестве, пытаясь охватить его во всем многообразии и обратив внимание на все его «болезни», в частности, войны, бедность, проблемы эмиграции, гомофобию.

«Детектор медиа» встретился с режиссером, а также его первым ассистентом, ответственным за интервью –им оказалась украинка Анастасия Микова, более 20 лет живущая во Франции и занимающаяся журналистикой и документальным кино.

Анастасия снимала свои фильмы для различных французских телеканалов, в основном на различные социальные темы, от нелегальной иммиграции до суррогатного материнства. По всему миру и в том числе – в Украине.

На ОМКФ-2016 фильм «Человек» показали в рамках внеконкурсной программы под открытым небом на Ланжероновском спуске – бесплатно. Он также доступен онлайн в расширенной версии, так как авторы хотят, чтобы картину увидело как можно больше людей. И они уже получают тысячи трогательных писем от зрителей из разных уголков мира: от Эквадора до Китая, от Украины до Франции.

Француз Ян Артюс-Бертран получил актерское образование, но после четырех лет работы в кино пришел в фотографию. Своей специализацией выбрал спорт, приключения и природу. Снимал для Paris Match, Geo, Life и National Geographic. Мсье Артюс-Бертран – кавалер ордена Почетного легиона и многих премий. В первую очередь он известен благодаря собственному проекту «Земля, увиденная с неба», который стартовал в 1994 году при поддержке ЮНЕСКО. Сотни выставок фотографий Яна Артюса-Бертрана прошли по всему миру, вышла также одноименная книга, которая разошлась миллионными тиражами и была переведена на более 20 языков. В 2004 году Ян Артюс-Бертран работал над телепрограммой «Земля, увиденная с неба» для канала France2, а Анастасия была ее главным редактором.

А в 2009-м Ян Артюс-Бертран вместе с Люком Бессоном представил фильм «Дом», затем снял фильм «Планета-океан» вместе с Мишелем Пити – оба на экологическую тематику.

Фильм «Человек» готовила команда из 20 постоянных сотрудников и огромного количества фиксеров на местах, ведь интервью для него брали в 60 разных странах мира. На наш взгляд, это в большей степени журналистский, чем кинопроект. В фильме портрет современного человека создается с помощью мозаики героев со всех этих стран – разного возраста, профессий, вероисповеданий, которые говорят о сокровенном. Осужденный к смертной казни рассуждает о своем новом понимании любви, радикальный исламист – о болезненных вопросах, которые ему задают дети, африканка – о пережитом голоде… Для фильма было записано более 2 тысяч (!) интервью. Рассказы героев звучат на 63 языках. Они соседствуют в фильме с «фирменными» кадрами природы нашей планеты, снятыми Яном Артюсом-Бертраном с вертолета. Это фильм с тремя голосами: людей, природы и музыки разных народов.

Сам режиссер называет свой фильм политическим и говорит, что после «Человека» он окончательно понял, о каких вещах он хочет говорить в кино.

– Ян, как возникла идея такой документальной картины?

– Это случилось еще в 1980-х. Вертолет, в котором я летел, потерпел крушение, и я оказался в маленькой деревушке в Мали. Там я прожил три дня у местной семьи. Мы, конечно, совсем разные люди. У меня там были свои цели: фотографировать для Paris Match. А эти люди никогда не ездят в город, ничего не продают, а просто ежедневно работают на земле. Они рассказывали мне о своей жизни. И, несмотря на все различия, они так же боялись смерти, болезней, как и я. Общие вопросы о жизни оставались для нас общими. Я смотрел им в глаза и слушал, что они рассказывали. Я думаю, что эти три дня научили меня большему, чем весь мой остальной жизненный опыт. Ты вроде как все это знаешь, но не осознаешь… Вот после этого мне захотелось отойти от фотографии и заниматься именно видеоработами. Снимать людей.

– Расскажите о команде, которая работала над фильмом.

– У меня крутая команда, вот это самый главный человек (показывает на Анастасию. – ДМ). Анастасия провела более 600 интервью из 2 тысяч. Хорошо, что вы задали этот вопрос. Ведь фильм – это не то, что ты делаешь в одиночку. Это и журналисты, и операторы, и монтажеры, и дистрибьюторы. А, например, фотография – это одиночная работа. Я думаю, что самое главное для режиссера – это найти хорошую команду. И я знаю, что со мной непросто работать.

Анастасия добавляет: – Основное ядро команды – 20 человек, которые базируются в Париже. Еще около 10 ездили в определенные страны, на которых они специализируются. А наши титры длятся 20 минут: в них указаны тысячи людей по всему миру.

– Как происходил отбор героев? Ведь сложно было показать действительно все разнообразие…

– На самом деле этот фильм очень политический, поэтому он задает соответствующие вопросы. Например, почему в мире до сих пор длятся войны? Мы ездили в такие страны, как Руанда и Камбоджа, где происходили геноциды, в Украину после революции, в Центральную Африку, Израиль и Палестину. В Америке мы говорили с ветеранами. Поднимались вопросы гомофобии, жизни беженцев, мы искали соответствующих героев. Это все работа наших журналистов. А если мы говорили о смысле жизни, счастье, смерти, любви, то к нам в фильм мог попасть и шофер такси, который вез нас в аэропорт, и горничная в отеле, где мы останавливались.

– Какова ваша роль в этом проекте? Понятно, что за вами – общая концепция, визуальное сведение, но присутствовали ли вы на интервью? Отбирали ли героев?

– На самом деле я сам провел, наверное, только пять интервью – наиболее важных: С Пан Ги Муном, Биллом Гейтсом, – это те люди, которые хотели, чтобы я сам с ними пообщался. Но я следил за работой журналистов, смотрел все то, что они сняли, без исключения. И за всем во время съемок следил – светом, постановкой кадра, так же, как и за процессом монтажа…

Ну и, кроме того, для проекта очень важно было отобрать тех журналистов, которые умеют работать с людьми, могут приносить какую-то интимность в интервью, как Анастасия, к примеру. Это те журналисты, которым не лень потратить время, чтобы выслушать человека. Если они относятся к герою с уважением и теплотой, он ответит им доверием. При такой эмпатии можно многое услышать.

Сейчас же, исходя из стандартов, журналисты, когда берут комментарий или интервью, должны быть максимально отстраненными. А в нашем случае, как мне кажется, главное, чтобы сам журналист мог страдать и плакать. Только если он, собеседник, был вовлечен, герои могли сказать ему что-то важное.

– Ян, вы многие годы снимали природу, а теперь – людей. Как вам дался этот переход?

– Я уже 30 лет говорю об экологических катастрофах. Вижу, в какую сторону движется мир, и понимаю, что нас ждет очень сложное будущее. На самом деле, смотришь на цифры, а они каждый год говорят, что этот – самый жаркий. Но мы все живем в каком-то коллективном отрицании и отказываемся признать, что наша цивилизация сама себя разрушает. Когда нас станет 9 миллиардов, нам будет очень тесно. Плюс изменения климата, истощение ресурсов, проблема беженцев, экономический кризис – все это непременно проявится. В будущем нам нужно будет научиться жить вместе и принимать отличия друг друга. Это главное, что я хотел сказать своим фильмом.

Я больше не говорю о катастрофах, а говорю о любви. И это куда легче эмоционально, чем снимать фильм о таянии ледников или уничтожении лесов. Да и эти темы людям уже просто надоели. Для «Человека» мы провели больше 2 тысяч интервью, во время которых задавали людям вопросы и о природе и экологии, но ни разу не получили интересного ответа на них. Людей это особо не трогает. Разве что президент Уругвая дал хороший ответ.

Анастасия: - Да, это не то, что люди чувствуют на своем глубинном внутреннем уровне. Люди говорят об этом, как о чем-то внешнем.

– А как вы считаете, может ли этот фильм изменить что-то для конкретного человека и для человечества?

– Я думаю, что для одного человека он может многое изменить. Мы получаем очень много сообщений от людей со словами, что это самый крутой фильм в их жизни и что он все для них изменил. Люди открыли свои сердца и восприняли его. Бывает, что после фильма люди подходят ко мне и ничего не говорят. Просто не могут ничего сказать.

– Будете ли вы и дальше в какой-либо форме заниматься темой окружающей среды?

– Я думаю, что когда мы говорим о человечестве, мы точно так же говорим об экологии. Ведь человек – это также часть природы. И сейчас все неправительственные организации занимаются вопросами, как людям жить вместе, как победить бедность. Я думаю, что только когда мы научимся жить вместе, мы сможем решить все наши проблемы.

– Вы всемирно известный фотограф. Что вам сейчас интересно в фотографии?

– Сейчас все, кто купили фотоаппараты, – уже фотографы. Интернет также очень поменял работу в этой сфере. Раньше, в 1980-е, у меня были друзья, которые много зарабатывали фотографией, а сейчас уже невозможно с нее жить. Несмотря на то, что я очень люблю фотографировать, я чувствую, что в кино можно передать больше эмоций.

Мне сейчас там более комфортно. Мне кажется, что я нашел какую-то свою систему. Фильм «Человек» указал мне, чем я хочу заниматься в жизни. Мне повезло, что мы нашли финансирование, и у меня действительно получилось сделать то, что я хотел. Я благодарен французскому Фонду Бетанкур Шуэллер (Bettencourt Schueller Foundation) за то, что он полностью финансировал фильм «Человек» и поверил в него еще в самом начале, не побоявшись поддержать такой неординарный, не похожий на другие документальные фильмы проект.

Мы выбрали новый художественный путь. В этом фильме есть неуклюжие вещи и шероховатости. Я это признаю. Но мне кажется, что мы нашли что-то новое и хорошее.

Анастасия Микова (Le Figaro, Marie Claire) подробнее рассказала «Детектору медиа», как была организована журналистская часть работы над фильмом: - До этого я снимала много документальных фильмов. В самом начале Ян сказал, что хочет снять ни на что не похожий документальный фильм, который перевернет представление о документалистике. У него была общая идея – говорить о человечестве, дать людям слово. Задавать им самые личные вопросы. Тогда я, было, усомнилась, что люди, глядя в камеру, будут рассказывать о том, о чем никогда не говорили. Но в результате полностью поменяла точку зрения. Когда ты стираешь границу между собой и другим человеком… Получается нечто иное, что-то, что я не могу назвать интервью. Были люди, с которыми мы плакали и не могли расстаться, с некоторыми до сих пор в контакте. Когда люди доверяют тебе что-то такое сокровенное, ты не можешь просто уйти и забыть о них. Это невозможно.

– Анастасия, расскажите подробнее о том, сколько людей входило в вашу команду, сколько из них было журналистов? Это были местные журналисты или вы всех нашли в Париже?

– Наша журналистская команда – около 15 человек – базировалась во Франции. Мы поделилась на три группы: говорящих по-арабски, по-испански и по-японски. Понятное дело, мы говорим также по-английски и по-французски. Во всех странах мы привлекали фиксеров, которые в течение нескольких месяцев полностью готовили съемку. Например, возможность снять героя, который появляется в фильме первым, мы оговаривали почти полгода. Так как это, если вы помните, американский заключенный, приговоренный к смертной казни за убийство жены и ребенка. В итоге получилось одно из самых мощных интервью. Чувствуется, что он полностью переосмыслил свою жизнь.

– То есть ваши фиксеры предлагали вам потенциальных героев? Как они их искали, на что опирались в выборе?

– Для нас самым главным было найти людей в совершенно разных сферах, странах и с разными историями, которые что-то поняли в жизни. Некоторые темы были определены сразу: если мы хотели сказать об эмиграции, ехали в Лампедузу в Италии или в Кале во Франции – туда, куда прибывают эмигранты. Так же с работниками сельского хозяйства, к примеру. Но в то же время с каждым человеком, к которому мы приходили, мы затрагивали и другие темы. У нас никогда не бывало одного-единственного сюжета, это всегда просто человек. У эмигранта тоже есть семья и детские воспоминания, он тоже переживал любовь. Именно это, как мне кажется, делает наш фильм уникальным. Нередко люди, с которыми мы встречались по одной теме, оказывались в фильме с высказываниями о чем-то другом.

Я говорила журналистам, что для них каждый человек должен быть чистой страницей. И мы должны ее чем-то заполнить. Самое важное – быть очень открытым, чтобы этот человек почувствовал себя очень комфортно и рассказал самое сокровенное, что-то, что, возможно, никому до этого не говорил.

Наши фиксеры иногда не просто предлагали кандидатуры и кратко описывали их истории, но и снимали какие-то маленькие кусочки видео на телефон, чтоб мы понимали, что это за люди. А дальше самым главным для нас было найти как можно больше разных героев и сделать глобальный портрет мира. Чтобы это не были однобокие истории. Чтобы у нас были и самые богатые, и самые бедные, самые неординарные, из абсолютно разных сфер, молодые и старые. Хотелось, чтобы эта палитра максимально представляла общество.

– Сколько разговоров записывали в каждой стране? Надолго ездили?

– Ездили на две-три недели в каждую страну и снимали около 30 интервью в каждой.

– Каким был список вопросов у журналистов?

– Мы с Яном прорабатывали построение типичного интервью в течение нескольких месяцев. Пытались выстроить тематики, с одной стороны, очень универсальные, а с другой – личные. Но я просила всех журналистов ни в коем случае не смотреть на бумажку и не читать вопросы один за другим. Ведь ни у одного из нас нет десяти сильных историй, которые мы пережили и которые сделали нас теми, кем мы стали. Чаще всего это одно-два воспоминания о событиях, которые перевернули нашу жизнь. Главное за интервью успеть поговорить об этом. Некоторые люди думают, что наши разговоры длились очень долго: дни напролет. Но это не так, они длились по часу-полтора. И вот за это время люди раскрывались. Мы очень часто начинали с детства. Потому что когда человек рассказывает о детстве, он не станет врать. С этого сразу начиналась волна искреннего разговора. Потом шли по всем этапам жизни человека: семья, воспитание, работа, момент рождения детей… Говорили о радостном и тяжелом.

Одним из самых мощных вопросов стал вопрос о самом сильном испытании в жизни героев и о том, что они из него вынесли. Благодаря этому вопросу мы получили, наверное, четверть ответов для фильма и очень много сильных историй.

– Знали ли люди примерные вопросы заранее?

– Никогда не знали. Чтобы эти моменты признаний ощущались во время фильма. Может быть, через два дня эти же герои сказали бы что-то совершенно другое или не сказали ничего. Но важно было заранее дать людям понять, что это будет не обычное интервью, а очень личное. Нужно было объяснять, каким будет фильм и почему люди должны делиться такими вещами. Это была большая часть работы фиксера.

– Сложно представить, как вы из 2 тысяч записанных разговоров выбрали материал для фильма…

– Это было невероятно трудно. Мы монтировали около года, в то время как в среднем документальные фильмы монтируются полтора-два месяца. Трудно было и потому, что у каждого из нас, конечно, были свои любимчики. Это были постоянные перемонтажки… В какой-то момент мы пришли к 8-часовой версии, которой мы все уже были довольны (смеется. – ДМ). Нам показалось, вот такой фильм можно выпускать! А нужно было сделать два часа, и уже никого не хотелось вырезать.

Поэтому мы решили, что не страшно, если из трех очень мощных историй, которые говорят примерно об одном и том же, мы оставим одну, которая будет голосом всех остальных. Главное, чтобы каждая из тем была кем-то представлена. Также в фильме мы показываем фотографии людей, слова которых не вошли в фильм, они как бы слушают тех, которые говорят. Мы это сделали и для того, чтобы хотя бы визуально в фильме присутствовали все люди, с которыми мы поговорили, и чтобы показать взаимосвязь между людьми всего мира. Получая отзывы от людей и все эти письма, мы почувствовали, что затронули в них что-то глубокое. Значит, это универсальный фильм. Мы именно таким и хотели его сделать.

***

Анастасия также рассказала, что следующий фильм Яна Артюса-Бертрана будет называться «Женщина» (Woman) и станет посвящением всем женщинам мира. Он также будет основываться на жизненных историях. Интервью для него стартуют в сентябре.

Фото – ОМКФ