Ткаченко и Созановский: 95 % денег и рейтингов собирают коммерческие фильмы и сериалы

Ткаченко и Созановский: 95 % денег и рейтингов собирают коммерческие фильмы и сериалы

16 Липня 2016
2899
16 Липня 2016
15:00

Ткаченко и Созановский: 95 % денег и рейтингов собирают коммерческие фильмы и сериалы

2899
Руководители «1+1 медиа» и Film.ua Group — о том, как продвигать истории и монетизировать их, куда молодому кинематографисту нести свои работы, есть ли надежда поднять уровень кинообразования в Украине и что ждет индустрию в целом
Ткаченко и Созановский: 95 % денег и рейтингов собирают коммерческие фильмы и сериалы
Ткаченко и Созановский: 95 % денег и рейтингов собирают коммерческие фильмы и сериалы

13 июля в Fedoriv Hub состоялась публичная дискуссия с генеральным директором «1+1 медиа» Александром Ткаченко и сооснователем Film.ua Group Сергеем Созановским, посвященная их совместному проекту — фестивалю «Де кіно», который пройдет 23–24 сентября в Киеве.

В своем вступительном слове Александр Ткаченко акцентировал внимание на том, что в нынешнее время роль платформ, с помощью которых зрители получают информацию, стала второстепенной, сегодня контент — превыше всего, независимо от того, каким образом он попадает к потребителям. Именно поэтому одна из номинаций на будущем фестивале «Де кіно» — «Веб-эпизод» — стала самой востребованной, и большинство из 80 уже поданных на конкурс работ относятся к этой категории.

«У кого есть хороший контент, тот король горы. И если ты понятен и популярен в вебе, твоя аудитория — весь мир», — подчеркнул гендиректор «1+1 медиа». Он также продемонстрировал присутствующим ролики из YouTube, которые за считанные дни набирали десятки миллионы просмотров, и это свидетельствует о том, что снимать успешное кино, сериалы и видеоролики можно самостоятельно — для этого не нужны какие-то особенные условия или средства, если у вас есть хорошая история.

Сергей Созановский добавил, что добиться успеха очень сложно даже с хорошей историей, если вы работаете в одиночку: «Успех придет к тому, кто будет пробовать. Но кинорынок в Украине очень непростой, тут важна копродукция. Нужно находить те формы, при которых конечный продукт будет интересен многим игрокам индустрии — и государству, и продакшн-компаниям, и маленьким независимым студиям, которые могут приходить с новыми нестандартными идеями».

Как продвигать истории и монетизировать их, куда молодому кинематографисту нести свои работы и от кого ждать поддержки, есть ли надежда поднять уровень кинообразования в Украине и что ждет индустрию в целом — вот основные вопросы, которые задавали спикерам участники дискуссии. Ответы на них — в прямой речи Александра Ткаченко и Сергея Созановского.

Вы принимали участие в разработке нового законопроекта о кино (№ 3081-д. — ДМ). Какой вы видите архитектуру этой индустрии в будущем и какое место в ней вы бы уделяли независимым игрокам — конкурировали бы с ними или сотрудничали?

Александр Ткаченко: Вчера (12 июля. — ДМ) должен был приниматься во втором чтении закон про кинематографию, но, к сожалению, никаких голосов не только этому законопроекту, но и другим не нашлось. Очень надеемся, что осенью законопроект все-таки будет принят. Мы, игроки индустрии, потратили много времени в течение последнего года, встречаясь с разными официальными лицами, объясняя им преимущества этого законопроекта, привлекали разные международные аудиторские компании. И главный смысл этого документа состоит в том, чтобы создать платформу для развития киноиндустрии в Украине: речь идет не только о помощи государства с точки зрения финансирования, а о принятых во всех цивилизованных странах рибейтах — если сюда приезжает работать иностранная кинокомпания и инвестирует в украинскую индустрию деньги, ей возвращается определенный процент от государства. Это откроет возможность для украинских производителей на нашей территории делать совместные проекты с иностранными коллегами.

Сергей Созановский: Многие европейские страны ведут активную конкуренцию за процент рибейта — в этом году Великобритания увеличила его с 20 % до 30 %. Казалось бы, то количество продукта, который там снимается, должно обеспечить хорошую жизнь продюсеру, но нет. Рибейты введены на Мальте, в Венгрии, Румынии, Болгарии, Грузии, Чехии и прочих странах. Введение системы рибейтов и закона о господдержке — те факторы, которые позволят маленькому ребенку — украинскому кино — встать на ноги и заговорить.

Если бы закон был принят в этом году, то уже в следующем первые два национальных фильма перешагнули бы планку в миллион долларов в прокате, а через два-три года таких картин было бы пять или шесть. Это не выдумки или ожидания, а тот тренд, который проходит по всем основным ключевым кинотеатральным территориям в Европе, где еженедельно в топах присутствует не менее одного, а то и двух национальных фильмов.

А. Т.: Что касается независимых производителей, то мы работаем на таком маленьком рынке и так скованы в своих возможностях, что вынуждены объединяться. Мы должны привыкнуть к тому, что место маленького независимого продюсера, который хочет одновременно быть на разных платформах, иметь хорошую промокампанию, быть услышанным, использовать только свой талант, ограничено. Только объединившись с такими же продюсерами, дистрибьюторами, медиакомпаниями, платформами, сегодня можно достичь результата. Наступило время кооперации.

В Украине существует большая проблема с кадрами — КНУКТ имени Карпенко-Карого не справляется с воспитанием нужного количества режиссеров, актеров, операторов. Не планируете ли вы, как представители отрасли, нуждающиеся в таких кадрах, создать совместную киношколу?

А. Т.: Советская школа кинематографии подарила миру огромное количество талантливых режиссеров, актеров, сценаристов. Но вспомните, какое количество фильмов и сериалов она производила. Количество продуктов, которое сегодня производится для разных платформ, несопоставимо с тем количеством, поэтому и талантов, начиная от технического состава и заканчивая авторами, нужно многократно больше. И проблема заключается не только в том, что мы сейчас делаем первые шаги в наших школах — важно, чтобы они не просто формально объединились, а превратились в независимый востребованный институт высшего уровня.

Этот вопрос просто так не решается, хотя желание такое есть.

С. С.: Мы ведем переговоры с одной американской киношной школой и одной европейской. Если эти переговоры увенчаются успехом, объединившись, мы сможем предложить рынку то, о чем вы спрашиваете.

В советское время существовала система целевого набора, когда театр финансировал обучение студентов, чтобы потом забрать их к себе на работу. Не возникало ли у вас таких идей — отправить несколько студентов за границу, чтобы они там научились и вернулись к вам?

А. Т.: Как отправим — так они там и останутся.

На самом деле мы привозим в Украину людей, которые читают мастер-классы, это очень полезная практика, которая позволяет использовать опыт уже развитых рынков нам на благо.

С. С.: Пора товарищам с Грушевского принимать закон, потому что лучшей практики, чем присутствовать в течение 20–30 дней на площадке у крупного американского или европейского режиссера, нет.

В этом году мы беседовали с ректором КНУКТ имени Карпенко-Карого о введении специальности «аниматор». В лучшем случае, к концу 2017 года в справочник профессий введут такое название, а чтобы курс запустился, нужно не менее 30 человек, и это не госзаказ, а контрактное обучение.

Мы пятый год выплачиваем именные стипендии Film.ua студентам этого института, после чего даем возможность снять свои дипломные работы на базе нашего оборудования. С этого года мы занялись продвижением проектов, снятых студентами, на различного рода фестивалях, в том числе на Short Film Corner в рамках Каннского кинофестиваля. Но этого мало. Нужны индустриальные изменения.

Какая тема доминирует в тех работах, которые присылают на фестиваль «Де кіно»? Что сейчас наиболее актуально для режиссеров, которые принимают участие в кинофестивалях?

С. С.: Самый востребованный жанр — комедия. Это тоже большой показатель — несмотря на то, что страна находится в непростых условиях, людям хочется комедии, легкого и веселого. И, по-моему, это прекрасно. Это не означает, что у участников конкурса нет остросоциальных тем, связанных с войной, но это признак здоровья.

А. Т.: Комедия — это самый сложный, самый уникальный жанр, очень требовательный и потенциально самый привлекательный с точки зрения экономики в том числе.

Недавно проходил фестиваль «Відкрита ніч», там как раз основной темой была война. Ваш фестиваль конкурирует с ним? И почему вы как руководители коммерческих компаний интересуетесь именно коротким метром, ищете себе персонал? Потому что кино на телефон — это некоммерческое кино.

А. Т.: «1+1 медиа» два года была партнером «Відкритої ночі», но у каждого фестиваля формируется свое культурное пространство — у этого фестиваля тоже своя удивительная атмосфера, это преимущественно студенческие работы и как площадка он уникален тем, что существует многие годы, открывает возможности, таланты.

Мы же подходим к нашему проекту с индустриальной, коммерческой точки зрения. Нам интересно видеть тех людей, которые способны рождать идеи и самостоятельно воплощать их в жизнь — в первую очередь это возможно в коротком метре. И мы понимаем, что уже на этом этапе мы можем начать работу с людьми, которые смогут себя проявить. В этом наш конкретный интерес.

С. С.: Главный режиссер «Нюхача» никогда до этого сериалы не снимал, занимался телепроектами. Он пришел со своей идеей, историей, сценарием, видением — и удивил. И сейчас фильм продан на другие территории. Но двигает маховик мирового кино именно коммерческое — не будь его, вряд ли кино как таковое существовало бы.

А куда он (будущий главный режиссер «Нюхача». — ДМ) пришел?

С. С.: К нам на Закревского, 22 можно попробовать прийти. Не факт, что получится, но шансы точно есть.

А. Т.: Кирилловская, 23. Шансов зайти в эти помещения что на Троещине, что на Подоле существует масса. У нас есть креативные продюсеры, у меня есть e-mail, есть огромное количество контактов, которые позволяют не пройти мимо.

Истории о том, что вашу талантливую работу не услышали и не увидели — интересные, но до поры до времени. Если это действительно интересная и талантливая работа, пусть не сегодня и не завтра, но она точно будет востребована. Я знаю мало случаев, чтобы талант не пробивал себе дорогу, даже если он не знает адреса на Троещине или на Подоле.

Вы говорите, что фильм начинается с истории. Как организована работа сценаристов в Украине, есть ли гильдия сценаристов, есть ли ридеры, которые отбирают работы? Куда нести свои истории, чтобы они стали доступны для зрителя?

С. С.: Сценарная отрасль, как и кино, переживает процесс становления и взросления. Насколько мне известно, гильдия сценаристов никак не формализована, есть несколько активистов, которые говорят об объединении. Очень часто продюсеры жалуются, что все у нас в стране научились делать — и с картинкой, и со спецэффектами, но истории нет. Может быть, плохо ищем, может, не всегда в состоянии найти общий язык со сценаристом. Я думаю, что это болезнь роста. Продюсеры должны быть более настойчивы в поисках идей, перерастающих в сценарии, и сценаристы должны более жестко и четко о себе заявлять, не бояться. Мы находимся в ежедневном поиске человека, который будет в состоянии написать простую, понятную историю с хорошими диалогами.

А. Т.: В Украине есть большое количество авторов, которые писали для России и сейчас работают на украинских производителей и телеканалы. Проблема только в том, что такой же культуры индустриального производства телесериалов, которая есть в России, Польше или Турции, у нас пока нет. Прайм-тайм в любой развитой многонациональной стране занят отечественным контентом, нигде вы не найдете на ведущих телеканалах материалы соседней или более дальней зарубежной страны. У них существует целая школа людей, которые умеют писать коллективно, с помощью иностранных консультантов, как угодно.

Мы для себя в «1+1» открыли пласт украинских авторов, которые написали достаточное количество художественных произведений, авторов книг. Мы начали активно работать в этой плоскости — выкупили права на «Століття Якова» (Владимира Лиса. — ДМ), начали работу над романом Василия Шкляра «Черный ворон». И есть еще проекты, которые находятся в разработке.

Сегодня день рождения Олега Сенцова. Было бы прекрасно, если бы вы показали на своем телеканале его фильмы. Или то же нашумевшее «Племя» Слабошпицкого. Почему канал «1+1» их не показывает?

А. Т.: «Племя» мы транслировали в эфире, и Слабошпицкий даже делал скриншот, чтобы показывать потомкам, что на украинском телеканале был этот фильм.

С. С.: Мы стараемся ломать ту систему, которая существует в Госкино при проведении питчингов, нам удалось в прошлом году ввести в экспертную комиссию представителей индустрии, прокатчиков. Мы стараемся менять систему.

Если говорить о «Племени», то есть разное кино. Не стоит забывать, что телевидение или прокат — это коммерческая история. А есть кино фестивальное, которое должно прославлять страну, собирать призы, победоносно шествовать по всему миру. 95 % денег в кинотеатрах собирает коммерческое кино и 95 % рейтингов на телевидении собирают коммерческие сериалы. Так устроен мир.

Что вы думаете о VR-технологиях? Интересно ли вам заниматься производством такого контента?

А. Т.: Мы используем эти технологии в простой документальной съемке, в новостях.

С. С.: VR-технологиям — быть. Мы пробовали поработать с ними в разных жанрах, пробовали снимать экстрим, музыку, бекстейджи полнометражных фильмов. Пока еще не все получается, очень сложная технология, особенно если речь о постановочных роликах, а не просто документальной съемке. И у мира пока нет ответа на вопрос, как все это монетизировать.

На нашу территорию зашел Netflix, идет Amazon. Это дает новый толчок отрасли — еще один способ монетизации, развития творческих кадров. Планируете ли вы работать в этом направлении?

А. Т.: Netflix подписывают не только из-за «Карточного домика», которого изначально не было, а и потому, что это кладезь большого количества продукции мейджоров. Тут с правами не все так просто, потому что каждая территория имеет свой режим прав. И прежде чем Netflix станет востребован тут, пройдет определенное количество времени.

Да, есть продюсеры, которые сейчас работают с Netflix и снимают проекты исключительно для него, все права выкуплены. Но все течет и меняется. И разговоры о том, что Warner Brothers, например, может купить Apple, серьезно заставляют задуматься о том, что будет дальше. А что если Facebook захочет купить Paramount? Или Google захочет купить 20th Century Fox? Это кардинально изменит все наше представление о том, что такое контент и как он распространяется.

Поэтому сегодня вопрос Netflix на территории России, Украины и Польши не особо актуален.

С. С.: Аналог Netflix в Украине — компания Megogo. Полтора года назад мы предложили ей снять совместный проект и поделить расходы пополам. Пока не сняли ничего. Так бывает. Может, мы не договорились на творческой почве, может, что-то еще произошло, но здесь нужно желание всех сторон.

Мы достаточно много экспериментируем с диджитал-контентом, который не планируем продвигать на конкретный телевизионный канал или в прокат. Пока это работа в стол, но что-то, может быть, выстрелит.

Украинское кино есть, его берут на мировые кинофестивали. Но как сделать так, чтобы оно было интересным в Украине? Когда продюсер сможет проснуться от звонка представителей отечественного телеканала с предложением показывать его кино в эфире? И какой производственный бюджет должен быть у украинского прокатного фильма, чтобы он окупился в отечественном прокате?

А. Т.: Если вы обратитесь к нам с этими проектами, мы дадим вам фидбек. Мы достаточно активно просматриваем все проекты, которые к нам приходят, и всегда ищем то, что может быть достойным внимания зрителя.

Наши попытки просчитать проект, который стоит 3–4 млн грн., даже если есть отличный сценарий и неожиданный подход, показали, что в лучшем случае он соберет от 1,5 до 2 млн грн. в прокате. Опять же — нужно объединяться, другой возможности нет.

С. С.: Я сторонник того, чтобы делать кино, которое зарабатывает не только на локальном прокате, но и собирает деньги на других территориях — европейских, американских, азиатских и так далее.

Если мы сейчас начнем считать бюджеты, которые должны окупиться в отечественном прокате, то это будет смешная сумма. И мы сразу вспомним о количестве кинотеатров в Украине, о плохой дистрибуции, о недостаточном промо и так далее. Давайте сделаем хорошее, крепкое кино, не очень дорогое, и попытаемся с ним заработать по всему миру.

Какие проекты за последнее время вас действительно впечатлили и удивили, стали открытием?

С. С.: Мультик — «Зоотрополис», сериал — третий сезон «Карточного домика», полный метр — «Сикарио».

А. Т.: «Зоотрополис» — невероятно успешный проект, произведенный за $75 млн, — собрал в прокате больше $1 млрд. При этом для Disney это двойная победа, потому что проект делал не Pixar, а их собственная студия.

«Карточный домик» — и первый, и второй, и третий сезоны.

В полнометражных фильмах меня привлекают художественная ценность и настоящий смысл. Фильмы, которые способны собрать в прокате большое количество денег, вызывают во мне уважение и восхищение. Я говорю не о «Капитане Америка» или «Людях Х», а о проектах типа «Аватара».

Фото — с фейсбук-страницы «Де кіно»

Команда «Детектора медіа» понад 20 років виконує роль watchdog'a українських медіа. Ми аналізуємо якість контенту і спонукаємо медіагравців дотримуватися професійних та етичних стандартів. Щоб інформація, яку отримуєте ви, була правдивою та повною.

До 22-річчя з дня народження видання ми відновлюємо нашу Спільноту! Це коло активних людей, які хочуть та можуть фінансово підтримати наше видання, долучитися до генерування спільних ідей та отримувати більше ексклюзивної інформації про стан справ в українських медіа.

Мабуть, ще ніколи якісна журналістика не була такою важливою, як сьогодні.
* Знайшовши помилку, виділіть її та натисніть Ctrl+Enter.
2899
Коментарі
0
оновити
Код:
Ім'я:
Текст:
Долучайтеся до Спільноти «Детектора медіа»!
Ми прагнемо об’єднати тих, хто вміє критично мислити та прагне змінювати український медіапростір на краще. Разом ми сильніші!
Спільнота ДМ
Використовуючи наш сайт ви даєте нам згоду на використання файлів cookie на вашому пристрої.
Даю згоду