После трехнедельной праздничной программы, забитой мелодрамами-хлопушками на один день, в основном российского производства, телеканал «Интер» предложил зрителю кое-что посерьезней, правда, всё того же разлива. А именно - премьерный показ сериала «Жизнь, которой не было», 16-серийной современной адаптации романа Т.Драйзера «Американская трагедия». (Режиссер: Леонид Мазор .Сценаристы: Михаил Марфин, Наталия Басина, Леонид Мазор. Продюсеры: Александр Акопов, Наталия Шнейдерова. Производство:Россия, Амедиа, 2008 . В ролях: Владимир Жеребцов, Валерий Афанасьев, Татьяна Догилева, Ольга Павловец, Сергей Паршин, Алексей Анищенко, Валерия Ланская.)

Многоопытный продюсер (в прошлом генпродюсер «Интера») и уже режиссер (сериалы «Папаши», «Доктор Тырса»), Леонид Мазор, решившись на телевизионное осовременивание шедевра американской литературы почти столетней давности, безусловно, не промахнулся. Помимо вечных вопросов, затронутых Драйзером, его сюжет из эпохи расцвета американского капитализма идеально «ложится» на современную  реальность постсоветско-капиталистической России. Менять его почти не пришлось: разве что в начале главный герой, молодой человек, Алексей Гусев стремится вырваться из бедной семьи медсестры и актера-неудачника, а не странствующих евангелистов-миссионеров, как драйзеровский Клайд Грифитс. Дальше - всё по накатанной романной колее: Алексей работает рассыльным-курьером, потом официантом, по пьянке попадает в аварию с жертвой, сбегает от ответственности в Москву, и там случайно знакомится со своим дядей, владельцем швейной фабрики в маленьком подмосковном городке Лиговске  («по-американски» - кто не помнит - Ликург). Наконец, Алексей уже то, что называется менеджер среднего звена: уверенно руководит целым пошивочным цехом из ста работниц, несмотря на зависть и постоянные козни своего прямого начальника и двоюродного брата Игоря. И почти к середине сериала происходит главное событие-завязка будущей трагедии - встреча героя с двумя девушками, бедной и наивной швеей Наташей и Сашей, дочерью сенатора и бывшей пассией Игоря, между которыми Гусеву предстоит сделать роковой выбор.

Вот тут сериал, слегка растянутый, но в общем вполне смотрибельный и жизнеподобный, начинает буксовать - вернее, явно плестись в хвосте своего знаменитого американского первоисточника. Автор фильма, то ли желая себя обезопасить от этого постоянного сравнения, то ли напротив, напрашиваясь на него, вводит сам роман Драйзера как символичный ключ в сериальный сюжет. Отец Алексея, обозленный на весь мир бывший советский интеллигент и режиссер-самоучка, носится с идеей театральной постановки «Американской трагедии». И именно в момент ее осуществления Гусев-младший, случайно открыв книгу Драйзера, как бы находит в ней способ избавиться от надоевшей возлюбленной-простушки и открыть себе путь наверх. Но и этот прием не спасает дела. Поскольку постановщик «Жизни, которой не было», полностью, до деталей дублируя классический сюжет в современных реалиях и костюмах, отказывается от главного - сложности и глубины драйзеровских персонажей, и в первую очередь Алексея-Клайда.

Стоит отметить: тут нет вины исполнителя главной роли, молодого талантливого артиста Владимира Жеребцова, пусть и слегка примелькавшегося в сериалах в последнее время. С не слишком броской, но выразительной внешностью, и очень органичной манерой игры, он, вероятно, справился бы со всем сложнейшим спектром переживаний своего героя. К сожалению, от артиста этого просто не потребовалось: его Алексей, вполне обычный и симпатичный юноша, вяло мечтающий вырваться из нищеты в начале сериала - практически не меняется до самого конца. Он остается как бы пресловутым «человеком без свойств», а ведь его драйзеровский прототип совсем не таков или только с виду таков. Автор романа неоднократно подчеркивает «языческую натуру» Клайда: он истинная жертва собственных страстей - неутоленной юношеской сексуальности и жажды роскоши и успеха. Ведомый этими страстями, он и нарушает разом почти все заповеди своих родителей-проповедников, вплоть до главной «не убий». И что самое страшное - не раскаивается в содеянном даже перед лицом смерти, оправдывая себя стремлением к лучшей участи, тем самым поднимаясь до истинно трагического героя.

Алексей Гусев же всё делает как бы понарошку: и живет, и мечтает о блестящем будущем, и любит то ли Сашу, то ли Наташу, и так же «убивает» последнюю - в фильме всё снято крайне невнятно, на дальнем плане и выглядит действительно как несчастный случай с раскачавшейся и перевернувшейся лодкой. Тем самым исключается главная тайна драйзеровского романа, сближающая его с романами Достоевского, - преступление и вина Клайда, в которых смешались преднамеренность и моральное сомнение, насилие и страх. Посему и самыми нелепыми моментами «Жизни, которой не было» становятся растянутые на все серии эпизоды суда, на котором с идиотски недостоверной дотошностью судья и адвокат изучают всю жизнь Алексея Гусева, изыскивая психологическую подноготную преступления, которого он практически не совершал, а также речь адвоката о каком-то абстрактном падении морали и сцена пафосного покаяния героя перед батюшкой в тюрьме.

К сериально-мелодраматическим клише сводятся и все остальные главные действующие лица «Жизни, которой не было». Приятный во всех отношениях дядя-бизнесмен, обласкавший Алексея, добродушен и прост настолько, что вряд ли бы он стал гнобить племянника за связь с работницей, а скорее напротив - благословил молодых, и поэтому страх Алексея быть разоблаченным становится необоснованным и нелепым. Наташа, как буквальная калька несчастной жертвы Роберты Олден из романа, выглядит уж слишком «голубой героиней» для современной истории. Едва ли даже в самых глухих российских провинциях остались настолько наивные в интимных вопросах девицы, совершенно не владеющие техникой шантажа и окольцовывания успешных мужчин. И, наконец, авторская попытка обогатить образ состоятельной Саши (Сондры Финчли в романе) хищническими чертами - только сводит его к тому же клише стандартной сериальной злодейки.

Хотелось бы подчеркнуть: никто не требует от современной сериальной адаптации романа абсолютного совпадения с литературным первоисточником. Поэтому кажутся столь наивными претензии некоторых зрителей, сравнивающих на форумах «Жизнь, которой не было» не только с романом, но и с давней, довольно удачной 4-серийной экранизацией «Американской трагедии» Литовской киностудии (1981). Целью экранизации всегда было (особенно в прежние времена - а не нынче, в эпоху гламурно-театральной Анны Карениной и поющего с горя Жана Вольжана) - как можно более адекватно отразить киносредствами весь комплекс идей и образов книги. Задача ее осовремененной адаптации - иная: дать новейшие вариацию старого сюжета, не искажая его сути, но в соответствии с духом сегодняшнего дня. Драйзер изобразил крах религиозных ценностей в обуржуазившейся Америке начала ХХ века и их противоречие с реальной жесточайшей борьбой за место под солнцем. В сегодняшней неокапиталистической России очевидно еще более ужасающее нравственное разложение - на фоне показного «религиозного возрождения» и всего 30 лет спустя после повсеместного насаждения «морального кодекса строителя коммунизма».Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть лишь пару выпусков последних новостей или программ не для слабонервных «Пусть говорят». И если бы авторы «Жизни, которой не было» решились показать продажность современного суда и тот уровень цинизма, с которым сегодняшние российские клайды грифитсы стремятся к материальному успеху, и ту легкость, с какой они совершают для этого любые преступления, - их сериальная версия драйзеровского сюжета не оказалась бы кладбищем неиспользованных возможностей.