... Когда я думаю, что это «участие в истории» превратило христиан-прогрессистов в союзников или агентов одной из самых жестоких деспотий истории, то вспоминаю одну из формул Жюльена Бенда: наихудшее предательство интеллектуала - это глупость. Скажем: ослепление.

Раймон Арон, «Мемуары»

В современном обществе стремительно нарастает уровень радикализма и агрессии - буквально за год эта безрадостная констатация стала трюизмом. Побоища в Москве (11 декабря 2010 г. на Манежной) и во Львове (9 мая 2011 г.); кровавая бойня, учинённая Андерсом Брейвиком в Осло и в молодёжном лагере Утейя; настоящие сражение с взбунтовавшимися беженцами на острове Лампедуза, революции «арабской весны» и массовые беспорядки от Греции до Штатов. И т. д., и т.д., и т.д.

Выплеск протестной энергии происходит в традиционных формах этнического, социального и религиозного экстремизма, демонстраций и митингов, переходящих в акции массового неповиновения, реже - актов массового и индивидуального террора.

Конечно, есть и объективные факторы: мировой кризис, тяжело ударивший по социальным гарантиям в недавно благополучных странах «золотого миллиарда»; та же «арабская весна» - с одной стороны, обусловившая поток беженцев из зоны боевых действий в Магрибе и на Ближнем Востоке в географически близкую Европу и, с другой стороны - сведённый практически к нулю контроль за этой стихийной иммиграцией, ранее осуществлявшийся павшими диктаторскими режимами...

Но также очевидно, что хотя катаклизмы последних лет стали мощным катализатором радикалистских настроений, но породили их всё-таки не они. Нетерпимость накапливалась с каждым годом, выплёскиваясь то в России, то во Франции, то в США. То в Германии - убийствами несчастных продавцов шаурмы, то у нас - в парламентских перебранках и потасовках, в захватах храмов, в ставших почти регулярными нападениях на ветеранов (9 мая 2011 г. было самым «распиаренным», но не первым, не вторым и даже не пятнадцатым).

Таким образом, создатели украинской версии польского журнала «Политическая критика» более чем своевременно посвятили весь второй выпуск издания проблемам «правого радикализма и идеологий ненависти» (так в редакционном предисловии). Особые надежды внушало то, что украинским издателем журнала является Центр визуального искусства Национального университета «Киево-Могилянская академия». Именно объективного научного анализа так мучительно недостаёт в сонме псевдоэкспертных комментариев и партийной и околопартийной идеологизированной публицистики, ежедневно муссирующих опасные и деликатные вопросы.

«Правый марш» - он тоже «правый»? В смысле - «левый»

Сразу должен признаться: особые надежды по большей части не оправдались. Неверно сказать, что этому академическому изданию недостаёт академического подхода. Недостаёт многого, но академического подхода - больше всего.

Вот первый (после упомянутого предисловия) материал - «Правый марш». Своего рода эпиграф, или, точнее, развёрнутая иллюстрация к теме сборника: хроника проявлений ненависти и правого радикализма в Украине в 2007-2011 годах.

Выглядит хроника подробной до скрупулёзности. Не забыто даже проявление «расового етнічного профайлингу - незаконної практики, поширеної в українських правоохоронних органах», жертвой какового 13 декабря 2010 года стал журналист Мустафа Найем. Выразился этот вопиющий акт «расового етнічного профайлингу» в том, что «працівники міліції затримали на вулиці відомого журналіста афганського походження Мустафу Найєма. Попри наявність у нього документів, міліціонери провели його у відділок, мотивуючи це тим, що він - "особа кавказької національності"».

Нельзя не согласиться с составителями этой мрачной хроники нарастающего насилия: возмутительное надругательство над журналистом Найемом - весьма весомое свидетельство нарастания в нашем обществе агрессии и нетерпимости. Но даже чрезвычайно подробный обзор «правого марша» всё-таки выглядит неполным. Чего-то там не хватает. В аспектах «расовом» и «этническом» бросается в глаза отсутствие упоминания актов насилия, где представители соответствующих групп выступали бы не объектами, а субъектами противоправных действий.

Теоретически вполне вероятно, что таких примеров не существует, но тогда это должно было быть отмечено отдельно. Если же примеры есть - тогда тем более. Речь ни в коем случае не идёт об оценочных суждениях (насилие в любом случае аморально и отвратительно), речь лишь об элементарной научной добросовестности в издании, претендующем на академический статус.

Ещё хуже с политической составляющей хроники. В ней практически полностью (за одним-единственным исключением, о котором скажем особо) отсутствует упоминание о побоищах и регулярных нападениях представителей праворадикальных организаций на ветеранов Великой Отечественной войны. И это неслучайно, ведь «ветераны» в хронике - это «ветерани УПА». А, скажем, события 9 мая во Львове (то самое единственное упоминание) описываются как «сутички між активістами ВО "Свобода" та молодіжних неонацистських угруповань з одного боку, та учасниками проросійських і комуністичних організацій - із другого».

Вместе с авторами «Политической критики» мы ещё вернёмся к этому удручающему инциденту.

В хронике начисто отсутствуют упоминания о захватах и попытках захватов храмов. Отсутствует даже нашумевший эпизод с попыткой представителей УНА-УНСО, КУН и «Тризуба» захватить киевскую церковь Николы Чудотворца в феврале 2009 года. Что уж говорить о делах недавних, но выходящих за узкие рамки хроники - о регулярных побоищах, учинявшихся «козачками» Червония, об удавшихся или отбитых нападениях - плоть до попытки захватить храм Софии Киевской и т. д., и т. п.

Должен подчеркнуть: предвзятость и однобокость составителей вряд ли является осознанной. (В противном случае она была бы хоть как-то закамуфлирована.) Вероятно, они искренне считают свою работу серьёзной и объективной. И хотя - повторюсь - милицейский произвол по отношению к г-ну Мустафе Найему возмутителен, однако в целом хроника «Правого марша», задающего тон всему сборнику, оставляет стойкое впечатление односторонности и дилетантизма.

Национал-экстремизм в зеркале академического исследования

Впечатление это закрепляет и усиливает следующая - большая (и как бы исследовательская) статья Андреаса Умланда и Антона Шеховцова «Націонал-екстремізм, що не відбувся? Праворадикальна політика в Україні та загадка маргінальності українських ультранаціоналістів».

Оставим в стороне вопрос, в какой мере корректно в серьёзном тематическом сборнике, посвящённом остроактуальной проблематике, ставить базовым материал, ранее публиковавшийся, причём публиковавшийся уже давно (Ab Imperio, 2/2010 - как честно отмечают издатели). Рискуя, как минимум, выставить авторов в довольно глупом свете.

Так, говоря об идеологических основах праворадикальных партий Западной и Восточной Европы, авторы отмечают, что они «выступают за сохранение, реализацию и воспроизводство этнически и/или этнокультурно однородного типа общества, ... что противоречит идеям мультикультурализма, прав человека (а не нации) и политического равенства, лежащих в основе послевоенных европейских политических режимов». (Примечание. Признавая точность и высокое качество перевода г-жи Анны Погребной на украинский язык статьи Андреаса Умланда и Антона Шеховцова, во избежание эффекта «испорченного телефона» здесь и далее цитируется русскоязычный первоисточник.)

Со стороны издателей просто некорректно было не уточнить тут же «от редакции» что, не сговариваясь, но практически синхронно о провале политики мультикультурализма в начале нынешнего года категорически высказались лидеры ключевых «европейских политических режимов» - премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон, президент Франции Николя Саркози и федеральный канцлер Германии Ангела Меркель. Примеры такой «ретроспективной неадекватности» разбросаны по всему тексту.

Впрочем, совсем уж справедливости ради приходится признать, что исследование гг. Умланда и Шеховцова уже во время своего первого появления на свет было поверхностным и чрезвычайно декларативным.

Это такая особенность мышления, присущая обычно не учёным-исследователям, а как раз радикалам - подвигающая их, походя, как само собой разумеющимися, разбрасываться бездоказательными и необоснованными утверждениями, вроде того, что праворадикальные европейские партии пользуются «тем, что сегодняшняя либеральная демократия не способна полностью разрешить все проблемы, возникающие в условиях глобализации и постиндустриализации».

А кстати, почему? Т. е., понятно, что «все» проблемы разрешить не в силах и «сегодняшняя либеральная демократия», и вообще никто, кроме Создателя всего сущего. Но как раз сложности мультикультуралистического европейского сообщества «режимы» понемногу решают, свидетельством чему являются не только высказывания государственных деятелей, но и законодательные акты, принимавшиеся, в частности, во Франции, в Бельгии и в Швейцарии. Возможно, проблемы решаются не так быстро и не в том ключе, в котором это сочли бы правильным (во всяком случае, в контексте этого своего исследования) Андреас Умланд и Антон Шеховцов, но, как сказано, высшее совершенство - увы! - не наш удел.

Поверхностность и бездоказательность пронизывает весь текст. «Главным источником сегодняшней "популярности" темы украинского национализма в постсоветских СМИ является... манипуляция потоком информации из Украины в (про)российских СМИ с целью создания негативного образа украинских властей». Ну, и кто бы сомневался! Среди прочих манипулятивных приёмов злоковарных «(про)российских СМИ» называется (пункт (в)) - «создание искусственных скандалов, как, например, клевета на умершего отца президента Украины, бывшего узника концлагеря Флоссенбюрг Андрея Ющенко, в одной русскоязычной книге, написанной мифическим "еврейским историком" под именем "Юрий Вильнер" и изданной в несуществующем "пакистанском издательстве"».

Пример чрезвычайно удачный - для иллюстрации моего тезиса. Нет, я тоже сомневаюсь в существовании «пакистанского издательства». Честно говоря, я сомневаюсь даже в том, что такая книга вообще существовала в природе. Существовала статья о книге. И, скорей всего, авторы провокации статьёй и ограничились. И статья эта, действительно, появилась в российском интернет-издании ИА REGNUM. При этом уже тогда высказывалось весьма обоснованное предположение («Остров», 14 мая 2008 г.) о том, что происхождение провоката как раз украинское, а зарубежный интернет-ресурс был использован в качестве «доски объявлений». Что само по себе, конечно, аморально и безответственно, но ведь не намного безответственней, чем размещение в одном из самых авторитетных отечественных изданий т. н. «Психологического портрета Виктора Ющенко».

Претендующим на «научность» исследователям не стоило, вероятно, затрагивать темы, в которых они недостаточно компетентны. Потому что любой, кто хоть раз в неделю просматривал «ленточку» новостей, знает, что это была стратегия БЮТ - борьба не столько против главного соперника-антагониста, сколько против «соседа по электорату»: в 2010 году - против Ющенко, в 2008-м, на досрочных выборах киевского мэра - против Кличко. Именно эта стратегия во многом предопределила поражение Юлии Тимошенко на президентских выборах и её выдвиженца Турчинова - на мэрских.

Впрочем, стоит ли удивляться, если, справедливо отмечая - «большая часть как украинской, так и российской (частично псевдо-) аналитической литературы по теме статьи является в той или иной степени тенденциозной», гг. Умланд и Шеховцов сообщают: «Поэтому в своих изложениях мы полагаемся в основном на западные исследования». И первым называют - Taras Kuzio. Перевожу - Тарас Кузьо. Без комментариев.

И так далее, и в том же духе. Вот, не без гордости замечая: «Правый радикализм в Украине на данный момент остается - в сравнительном измерении - удивительно маргинальной силой на национальном уровне» авторы, тем не менее, признают: «В различных созывах Верховной Рады имелся целый ряд политиков, которых можно было бы обвинить в националистическом прошлом или в недавних политически некорректных высказываниях». И после Андрея Шкиля, Левка Лукьяненко, Андрея Парубия и Романа Зварыча на полном серьёзе завершают перечень - «лидер "Народной самообороны" Юрий Луценко, который известен своими расистскими высказываниями».

Тут интересны два момента. Ну, во-первых, про Луценко, которого и суд судит некстати, а теперь вот и Умланд с Шеховцовым осуждают невпопад. Потому что «известен» экс-министр вовсе не «своими расистскими высказываниями», а - во всяком случае, в этом контексте - бездумной трепливостью и редкой неспособностью «фильтровать базар». Согласен - это очень дурно, но к данной теме не имеет никакого отношения.

Главное же - это исходная и совершенно безосновательная убеждённость гг. Умланда и Шеховцова в том, что в целом, сами по себе, НУНС и БЮТ - нисколько не радикальные организации. Ну да, помнится, не Шкиль и не Зварыч, а вполне респектабельные Геннадий Удовенко, Михаил Ратушный, Иван Степанович Плющ, да и сам тогдашний премьер Виктор Ющенко весьма благосклонно высказывались о «юных патриотах», захвативших в марте 2000 года офис ЦК КПУ и выставивших требование запрета этой малосимпатичной (не спорю) партии. (Подробнее см. «Зеркало недели» №10, 11 марта 2000, «Добивал ли Робин Гуд лежачих?»)

КПУ упомянута не случайно. По мнению авторов исследования, КПУ (отчасти) и, особенно, ПСПУ являются не просто радикальными партиями, но именно - праворадикальными. Совершенно не ясно, почему для того, чтобы констатировать тривиальную мысль о смыкании левого и правого радикализмов, понадобилось тратить столько слов, чтобы за уши притягивать ПСПУ и КПУ к «правому» сюжету, эти несчастные «уши» безжалостно обрывая.

И т. д., и т. п. Слишком много ляпов, натяжек, недоговорённостей и элементарных неряшливостей.

Слишком много провокаторов

Было бы несправедливо не сказать, что в сборнике есть действительно серьёзные работы. В частности, «Про героев и людей. Примечания к роману Василия Шкляра "Залишенець. Чорний ворон"» - глубокий и системный анализ нашумевшего произведения, проделанный Евгенией Белорусец, а также статья Виталия Атанасова «Стидка утопія "Свободи"». Автор очень вдумчиво анализирует практику и предысторию организации Олега Тягнибока. В частности замечает: «Споглядаючи посилення радикалів, помірковані націоналісти мали змішані почуття: з одного боку, їм був глибоко симпатичний український етноцентризм, який вони сприймали, як "ще один шанс для національного відродження", з іншого - праворадикали все ж не переставали бути конкурентами на полі націонал-патріотизму».

Далее, неявно оппонируя Умланду и Шеховцову (явно с некоторыми их утверждениями полемизируя в отдельной главке), Ананасов констатирует: «Протягом п'яти років після подій на Майдані, поки Ющенко залишався президентом, держава доклала колосальних зусиль до легітимації правоконсервативного дискурсу». Очень честное суждение, отдельно ценное, учитывая, что Виталий Атанасов - один из составителей хроники «Правый марш».

Отдельно надо говорить об интервью Ярослава Грицака «Робити з Галичини націоналістичну резервацію - це бавитися з вогнем біля порохової бочки».

Ярослав Йосипович, по крайней мере, чётко понимает суть проблемы, заключающейся в разности системы ценностей у граждан Украины в целом и жителей Галичины, для которых главное - восприятие России как «иного». «І в цьому сенсі Галичина докорінно відрізняється від решти України, де ставлення до Росії та росіян цілком позитивне. У цьому головна проблема інтеграції Галичини у всеукраїнський простір». Впрочем, есть ещё одна тесно связанная проблема. Она состоит в том, что даже такой честный человек и глубокий исследователь, как Ярослав Грицак, считает, что «це є більшою проблемою не так для Галичини, як для решти України» - то, что «як показують опитування, рівень ксенофобії решти України стосовно Галичини є вищим, аніж у ставленні Галичини до решти України. Іншими словами, галичани ставляться до решти України - як до "своєї", решта України до Галичини - як до не цілком своїх, часами - як до "інших"».

Проблема, соответственно - в несовпадении представлений о том, кто на самом деле «идёт в ногу» - рота в целом, или один её воспитывавшийся в особых условиях «взвод».

К сожалению, эта путаница сказывается и в оценке событий 9 мая. Совершенно справедливо отмечая: «Події 9 травня були провокацією», Ярослав Йосипович, опять же справедливо продолжает: «Ніщо не відділяє Галичину від України так сильно, як пам'ять про останню війну».

И вывод вроде бы делается правильный: «Лізти до них [до галичан] із червоним прапором - це те саме, що намагатися провести марш зі свастикою в Єрусалимі». Однако мысль, вероятно, стоило продолжить - так же и Галичине не стоит «лізти» «до решти України», назойливо навязывая свою символику, свою систему ценностей и свой пантеон героев. Но столь очевидное продолжение мысли не происходит. Как не происходит и развития тезиса о провокативном характере событий 9 мая. Потому что провокация была, как минимум, обоюдосторонней.

Конечно, те, кто «подставил» ветеранов - моральные уроды. Но как назвать тех, кто с такой готовностью «поддался на провокацию»? И, даже соглашаясь с неуместностью появления у львовского мемориала ветеранов с цветами и красными знамёнами, лично мне трудно поставить знак абсолютного тождества между ними и «юными патриотами», издевавшихся над стариками и старухами и с сознанием выполнения гражданского долга срывавшими с них «георгиевские ленточки».

Искусство против правого радикализма и идеологий ненависти

Завершающим аккордом сборника можно считать материалы «за искусство». Так сказать, за новаторство и за свободу творческого высказывания в борьбе против... Ну, не знаю - то ли против косности и заскорузлости, то ли против правого радикализма и идеологий ненависти, которые, видимо, косны и заскорузлы. И в силу этого (наверное) стоят на пути нового искусства.

Правда, новаторские произведения прогрессивного «искусства», заметки о которых размещены в сборнике - не «новаторские» и не «прогрессивные», что бы по этому поводу ни думали издатели. Так, композиция Ай Вейвея «Випускаючи з рук вазу династії Хань» - три фотографии, на которых автор роняет вазу, которая, естественно, падает и разбивается вдребезги, - повторяет свершения «клуба меценатов» из «Хищных вещей века». «Меценаты» как раз тем и занимались, что скупали картины, скульптуры, рукописи неопубликованных книг и т. д. - и уничтожали их - «неторопливо, продуманно, со сладострастием». Ну, Ай Вейвей свою вазу выпускает из рук без всякого сладострастия, и вообще без всякого выражения на лице. В этом, видимо, новаторство.

По-своему замечательно интервью руководителя русской «арт-группы "Война"» - с подборкой красивых цветных фотоиллюстраций их «творческих акций», включая подробно проиллюстрированную самую известную акцию. (Прошу прощения, но при желании напоминание об этом акте «мистецтва» можно посмотреть здесь).

Умиляет (меня - именно умиляет) редакционное предуведомление: «Затягування пасків, що відбувається водночас із закручуванням гайок, завжди призводить до "культурних воєн": критична та радикальна творчість є надзвичайно зручною мішенню для атаки, яка відверне увагу фрустрованих мас від суспільних негараздів». И - «в Україні найважливішим епізодом такої культурної війни стало... ув'язнення акціоніста Олександра Володарського, засудженого за свою художню акцію».

«Художня акція» - это, если кто не помнит, - имитация соития на площадке перед Радой. Девушка, правда, была симпатичная, но ещё Декларация прав человека и гражданина 1789 года определяет: «Осуществление естественных прав каждого человека ограничено лишь теми пределами, которые обеспечивают другим членам общества пользование теми же правами. Пределы эти могут быть определены только законом».

Если угодно, можно считать, что наше общество ещё «не доросло» до того, чтобы воспринимать, как «художню акцію» эксгибиционистское пиар-мероприятие. Довольно пошлое и совсем не оригинальное. В разгар студенческих волнений 1968 года министр культуры Франции и один из основателей экзистенциализма Андре Мальро не без меланхолии проронил: «Стоило публично заниматься любовью группами по шесть человек, чтобы кончить председателем Сената? ... Во всём этом есть некая лирическая иллюзия, но также и немалая доля сарказма».

Полагаю, что в нашем случае доли эти жёстко распределены. Иллюзии я бы отнёс на счёт издателей «Политической критики». Сарказм - г-ну Володарскому и прочим создателям арт-искусства, о котором другой министр культуры, кажется, британский, - нелицеприятно выразился: «Холодное прагматичное merde».

Иллюстрация - bukvoid.com.ua