«Именно сейчас, в канун смены властного караула, впервые за 10 лет правления Кучмы, у украинских журналистов вновь появился шанс добиться существенных изменений ситуации с политическим контролем над СМИ и цензурой. И это тем более важно, что произошли бы такие перемены – при условии наличия воли их добиться – перед лицом новой власти, в независимости от того, кто конкретно победит на этих выборах. Новая власть будет начинать работать с медиа именно с той точки отсчета, от того состояния, в котором она их «примет» от власти старой. И если «примет» послушными, подконтрольными, сервильными, продажными – то что, позволит моментально «встать с колен», отряхнуться и «начать жизнь сначала»? Вряд ли кто-то наивный в это взаправду верит. Тем более что команды обоих главных претендентов на президентский пост уже не раз демонстрировали предельно конкретное желание рулить прессой в ручном режиме!

Так разве не пора, используя, наконец-то, благоприятствующий момент, когда за несколько недель до выборов власть вряд ли пойдет на массовые репрессии против журналистов, а оппозиция пока (!) заинтересована в нормальных отношениях со СМИ, ПО-ВЗРОСЛОМУ, а не понарошку, побороться за свое право на профессию и свое достойное будущее в этой профессии?» – так писала ваш автор в «Детектор медіа» 15 сентября этого года.

События октября-ноября 2004-го продемонстрировали, что таки да, журналистская революция в Украине возможна. Причем, оказалось, что для этого на самом деле даже не нужны были безмерные сверхусилия в виде, скажем, массовых и длительных забастовок, массовых увольнений и т.п. Достаточно было даже не 100%-го, но объединения усилий редакционных коллективов разных телеканалов, не 100%-ой, но жесткости и сформулированности требований журналистов к менеджерам и собственникам, не 100%-ой, но готовности к блокированию журналистами ряда телеканалов выхода «темниковских» или несбалансированных новостей в эфир. И, конечно же, – примера тех, кто уволился с телеканалов в знак протеста против цензуры и примера консолидации команды 5 канала в борьбе против политического шантажа.

В итоге медиасобственники, а также их политические контролеры вынуждены были отступить. Тем более что такими действиями журналисты дали мощный аргумент тем топ-менеджерам и акционерам, которые – как, скажем, Александр Роднянский – по своей ментальности ближе к западным стандартам СМИ и соглашались на подцензурность своих каналов не бескорыстно, но, безусловно, под мощным политическим и бизнесовым давлением. Благодаря выступлениям журналистов топ-менеджеры и собственники получили возможность ссылаться на технологическую невозможность существования ньюз-румов в прежнем режиме, ставя политиков перед выбором либо закрытия телеканалов, либо смены информационной парадигмы.

То есть, фактически, мы убедились в том, что самой сложной проблемой на протяжении нескольких лет в украинских медиа был именно субъективный компонент – а именно готовность журналистов к солидарным и решительным действиям, к отстаиванию права на профессию и права общества – на информацию.

В ситуации выборов-2004 эта готовность медийщиков, в конце концов, вызрела под давлением, как представляется, трех основных факторов. Фактор первый – это присутствие реальной надежды – как у народа, так и у большинства журналистов – на победу оппозиционного власти кандидата, это вызревшее в обществе неприятие властного режима и порядков, им насаждаемых. Огромную роль сыграло, конечно же, начало оранжевой революции, общественный подъем, мужественная позиция тысяч граждан.

Фактор второй – это супергрязная роль, которую отвели для СМИ Президент Кучма, его Администрация и ее политтехнологи, вкупе с представителями других лояльных олигархических групп, прежде всего – донецкой. Такая роль, в конце концов, не могла не ударить по профессиональному самолюбию самих медийщиков, как и по их гражданскому самосознанию. Вынужденное участие в информационной войне против народа не могло, наверное, и не вызвать у журналистов опасения потерять навсегда профессиональную репутацию, в том числе – попав в будущем под кадровую люстрацию. Тем более, когда уже после первого тура выборов, не говоря уже о втором, стали предельно явными два, казалось бы, диаметрально противоположных – и почти равнопредставленных – медиаэффекта. С одной стороны – провал манипулятивных технологий там, где у граждан был-таки доступ к альтернативным источникам информации и где мелкий и средний бизнес таки смогли уже за годы независимости пройти определенный путь развития. С другой – почти зомбирующий эффект медийного террора там, где он практически был тотальным, ничем не уравновешивался и где были созданы резервации криминально-олигархического, номенклатурно-коррупционного режима. С одной стороны, СМИ столкнулись воочию с отсутствием доверия и коммуникации с нарождающейся политической нацией, с теми, кто будет определять будущее страны. С другой – они не могли не принять на себя ответственность за ту ложь, которую распространяли много лет и которая привела к аберрации сознания миллионов людей. Это – непростой моральный груз, с которым придется жить еще долго как журналистам, так и медиа-менеджерам, и хотя бы в какой-то мере облегчить его можно было, в конце концов, только какими-то действенными и публичными способами.

И, наконец, фактор третий – наличие в Украине независимого медиа-профсоюза и ряда общественных организаций, среди них и специализированного издания «Детектор медіа», прицельно и, как оказалось, достаточно эффективно занимающихся демократизацией медиа. Эти структуры, созданные в том числе и на волне прошлых бунтов журналистов против цензуры, стимулировали соответствующие настроения в медийной корпорации, одновременно внятно говоря о журналистских стандартах, журналистских правах и способах их защиты. Негосударственные организации провоцировали (мониторингами, критическими статьями, ets.) общественное неприятие подцензурных СМИ, что также не могло не сказываться на самоощущении ньюз-румов. И, в конце концов, в какой-то мере помогли и идеологически, и организационно журналистам консолидироваться (при этом бред о том, что бунты журналистов провоцировали, якобы, деньги неких оппозиционных олигархов или приближенных Бориса Березовского отбросим как издержки жизнедеятельности тех корпоративных «гадюшников», которых достаточно и в журналисткой среде).

Также беспрецедентным был пример 5 канала, который и обществу, и медийщикам продемонстрировал, как могут и должны журналисты не только работать с соблюдением демократических стандартов, но и отстаивать это свое право и эту свою обязанность как перед внешними факторами давления, так и перед внутренними – менеджментом и собственниками. Впрочем, отдадим должное и Петру Порошенко, и «Нашей Украине» – как в принципе за создание 5 канала, так и за то, что они таки смогли удержаться от неизбывного для политиков искушения рулить своими СМИ в ручном режиме.

Итак, первый этап – революционный – в медийном пространстве Украины произошел. И за две недели до решающего этапа президентских выборов и осуществления надежд на стремительную демократизацию всех сфер жизни общества встает новый вопрос: что дальше? Как журналистам и обществу закрепить достигнутое, а, главное, при благоприятствующей политической ситуации, провести необходимые медиареформы, создать новые – эффективные! – гарантии независимости СМИ от власти и полноценного их развития в качестве социально ответственного бизнеса?

По мнению «Детектор медіа», первоочередными задачами повестки дня для медиа и журналистов на ближайшие 100 дней должны быть такие:

1. Первая задача – закрепление нынешнего уровня объективности и сбалансированности теленовостей. Немедленное возвращение на телеэкраны профессиональной политической аналитики.

Что касается первого – то решению этой задачи может способствовать множество факторов. Главным среди которых, тем не менее, остается решимость самих журналистов не отступать от завоеванных в столь нелегкой борьбе позиций, а завоевывать новые плацдармы в давлении и переговорах с топ-менеджерами и собственниками. Эти переговоры должны привести к главному: к формализации и публичной задекларированности профессиональных стандартов, по которым – по взаимному согласию собственников и редакционных коллективов – будут работать как информационные и политико-правовые редакции конкретного СМИ в целом, так и каждый конкретный журналист. Но об этом – чуть позже, когда мы попытаемся обозначить те законадательные и организационные изменения, которые стоят на повестке дня.

Необходимо помнить: на нашей стороне не только правда, но и народ, но и объективное развитие ситуации. И поэтому – только вперед, не поддаваться шантажу корпоративной (семейной – как любят говорить на некоторых каналах) этики, угроз увольнений и т.д. Да, у «ТК» есть информация, что сейчас идет усиленный поиск, прежде всего в регионах, журналистов на замену самым строптивым сотрудникам некоторых центральных телеканалов. Но и этому может – и эффективно! – противостоять солидарность редакционных коллективов, соблюдение принципа «один за всех – все за одного», которые уже доказали свою действенность.

Безусловно важным становится и вопрос тренингов, в том числе внутриредакционных, которыми можно обновить и восстановить утерянные за годы работы по «темникам» навыки работы в рамках жестких и недвусмысленных профессиональных стандартов. Практика показывает, что при общем знании незыблемых правил (отделения мнений от комментариев, представления всех версий события и т.д.) – тем не менее, в каждом конкретном случае возникает множество сугубо технологических вопросов, с которыми нужно научить справляться каждого репортера.

Возвращение в эфир телеаналитики, в свою очередь, становится второй контентной задачей данного этапа для нашего ТВ. В совершенно искривленных условиях, в которых существовали медиа в Украине в последние годы, по сути, в рамках телеаналитического формата у нас существует нынче один-единственный Вячеслав Пиховшек в «Эпицентре» («1+1»). Имеется в виду именно формат – а не его наполнение, которое до последнего времени в этой программе было тотально манипулятивным, а сейчас имеет шансы стать более-менее сбалансированным.

«Послезавтра» Алексея Мустафина остается и сейчас киллерской программой, да и снобистского выпендрежа – при полном отсутствии электоральной адресности – в ней больше, чем аналитики. Остальные так называемые «информационно-аналитические» программы – это просто профанация жанра. На 5 же канале аналитического еженедельника нет вообще.

И с точки зрения потребностей общества, о чем подробно уже писала «ТК», и с точки зрения развития самого ТВ такая ситуация – нонсенс.

Да, восстановление аналитического вещания – это сложная задача, прежде всего – кадровая, в том числе и в связи с запятнанной репутацией возможных претендентов на ведущих таких передач. По сути, среди тех, кто когда-либо заявлял о себе в таком жанре, единственным человеком, сумевшим остаться хотя бы в рамках приличия, благодаря самоинициированному отказу от эфира, остался Александр Ткаченко. Но его уход с Нового канала с 1-го января 2005-го – уже факт, хотя, конечно, это не исключает, а даже наоборот, предполагает возможность его появления в новой-старой роли на каком-либо другом канале (проекте), включая проекты общественного вещания.

«Восстановление в правах» полноценной телеаналитики – это то, чего ждет уже сейчас потребитель, который очень быстро привыкнет к полноценной информационной арифметике и захочет информационной алгебры, с помощью которой можно не только суммировать факты, но и вычислять их значение для собственного настоящего и будущего и настоящего и будущего своей страны. Полноценная телеаналитика – это также то, что способно поднять имиджевую репутацию телеканалов, упавшую за годы дезинформационного вещания ниже плинтуса. Не говоря уже о том, что вне этого о полноценном восстановлении гражданской роли ТВ в Украине как стимулятора общественной мысли, дискуссии и активности не может быть и речи.

2. Вторая задача – запуск в действие механизмов по созданию Общественного телевидения и радиовещания – как самого эффективного инструмента решения проблемы не только политической цензуры, но и рыночной. Безусловно, создание Общественного ТВ и РВ – это главная задача поствыборной медийной ситуации не только на ближайшее время, но и на ближайшие годы. Как понятно и то, что сейчас у задачи найдется множество желающих ее решать, в том числе – осваивать бюджеты, которые наверняка будут выделяться как отечественными, так и зарубежными спонсорами или грантодателями.

Что важно при этом для общества и журналистов: не допустить кулуарного решения вопросов, настоять на жестком общественном контроле над процессом выписывания концепции и бизнес-плана, выбора команды, которая будет претворять в жизнь проект. Главные моменты: полноценный и демократичный Общественный совет, состоящий на две трети из представителей не политических сил, а общественности (безусловно, у тех тоже наверняка будут свои политические симпатии, но все же это не прямая партийная дисциплина!). Помимо четкого механизма представления интересов общественности – творческих союзов, медийных общественных организаций, медийных профсоюзов – нужны также и суперпрозрачные, внятные принципы формирования той части Общественного совета, которая будет напрямую связана с политическими силами. Очевидно, должно быть равноправное представительство как парламентского большинства, так и парламентской оппозиции, без включения представителей исполнительной власти (правительство и без того контролируется парламентским большинством).

У Общественного совета должно быть право назначения-снятия ключевых менеджеров, и только двумя третями голосов. У общественных теле- и радиовещателей должна быть задекларированная редакционная политика. И – конечно же, прозрачное финансирование, с утверждением проекта бюджета по основным направлениям тем же Общественным советом, а не кулуарно менеджерами. При этом, по нашему мнению, не имеет смысла отказываться от бюджетных средств – существует множество практик даже стопроцентного финансирования общественных вещателей из госбюджета (например, в Канаде). Но при этом сумму и основные направления финансирования должен утверждать парламент, а не правительство – что обезопасит общественное вещание от давления государства.

Важный вопрос – реклама на общественных каналах. В мире существуют и практики полного отказа от рекламы, и нормированного ее присутствия в эфире таких теле- и радиокомпаний. В нашем случае – важно решать этот вопрос только через открытую экспертную дискуссию, инициированную, например, комитетом ВР по вопросам свободы слова и информации вместе с Громадською радою, действующей при Комитете.

Также важно не допустить узурпации воплощения идеи представителями исключительно победивших на выборах политических сил. А такая опасность есть, тем более, что в команде, скажем, Виктора Ющенко немало политиков, прицельно занимавшихся-занимающихся телевидением и медиа. Нет проблем, но задача общества не допустить, чтобы Общественное ТВ стало на самом деле опять Президентским. Для этого необходимо задействовать сдерживающие факторы уже на этапе его создания, чтобы потом не было поздно. Таким сдерживающим фактором может быть мощное участие в проекте Общественных теле-и радиоканалов коалиции негосударственных организаций разной направленности и разных политических симпатий.

3. Третья задача – внедрение в практику большинства СМИ публичных соглашений о редакционной политике на основе профессиональных стандартов. Это, прежде всего, задача для медиа-профсоюзов – особенно на данном этапе отсутствия соответствующих законодательных норм. «Детектор медіа» уже достаточно много уделяла этому внимания, в том числе и тем изменениям в медийном законодательстве, которые необходимо инициировать. А также – необходимости апелляции к общественному мнению, которое может и должно помочь честным журналистам добиться существенных уступок от собственников СМИ в части влияния на редакционную политику. Прежде всего – что касается права не выполнять того, что противоречит как профессиональным стандартам, так и интересам общества.

Расширим здесь недавно сказанное только тем, о чем также писала «ТК», но еще в 2002 году, в книге «Телебачення спецоперацій». На наш взгляд, если наличие в каждом СМИ редакционных соглашений (уставов) является инструментом для решения внутриредакционных споров, скажем, между собственниками и журналистами, то проблему контроля всего общества за вещанием, в том числе и коммерческих телеканалов, может решить введение в медийное законодательство (например, в «Закон о телевидении и радиовещании») положения об обязательности декларирования телеканалами, в том числе коммерческими, Открытой новостной (информационной) политики. По нашему мнению, Открытая информационная политика телеканалов должна была бы оглашаться публично (например, на веб-сайтах телекомпаний), подразумевать возможность критики экспертами и гражданами, контролироваться Общественным советом в случае общественных вещателей.

По нашему мнению, наличие выписанной Открытой информационной политики на основе профессиональных стандартов может быть условием получения лицензии телеканалом и инструментом наложения – через суд – штрафных санкций, по инициативе (иску) представителей общественности, если телеканал ее не придерживается. Кстати, обязательства придерживаться определенных правил в подаче общественно важной информации вынуждены брать на себя эфирные телекомпании, например, в Британии или отдельных землях Федеративной Республики Германия.

У нас же в данный момент – это также предмет для открытой и насущной дискуссии. Тем более, что при условии демократических изменений в стране существенно должна измениться и судебная практика, в направлении деполитизации и декоррумпированности судов.

Также целесообразным было бы создание так называемого Общественного стандарта качества новостей, который могли бы брать за образец телеканалы для создания собственной Открытой информационной политики. Профессионалы, которые могли бы грамотно и достаточно лояльно по отношению к интересам разных телерадиокомпаний выписать такой Стандарт – в стране есть, есть и структуры, которые могли бы инициировать, опять-таки, дискуссии по его необходимости и возможным параметрам, как и предложения по изменению законодательства.

На основе Открытой новостной политики телекомпаниями могли бы разрабатываться технические задания (открытый новостной формат) для всех сотрудников, которые бы описывали требования к ним языком конкретных технологий и специальных критериев. Техническое задание могло бы быть обязательным приложением к контракту работника с собственником СМИ, и могло бы фигурировать в суде при любых спорах как журналиста с телерадиоорганизацией, так и телерадиоорганизации – с журналистом.

Как нам кажется, эти вопросы, благодаря стремительным общественным переменам, уже, наконец-то, обрели бесспорную актуальность, и мы предлагаем их к широкому общественному обсуждению и дискуссии.

4. Четвертая задача – разработка новых законодательных инициатив, направленных на обеспечение рыночных преобразований в СМИ.

Формально достаточно демократическое, фактически украинское медийное законодательство построено на правовой практике стран развитой демократии, развитого традиционного права и развитого рынка. Однако в условиях переходного общества и не проведенной кадровой люстрации – сначала советской номенклатуры, а теперь – номенклатуры режима Кучмы – законодательство должно, прежде всего, стимулировать движение СМИ к реальным, а не квазирыночным отношениям, с прозрачной и честной конкуренцией. Медиа – как считают многие эксперты – должны стать либо общественными, либо коммерческими – таким образом, проблема разгосударствления СМИ должна стать в ближайшее время одной из первоочередных. Органы государственной власти должны иметь возможность создавать СМИ исключительно для опубликования нормативных актов и других документов, и не более того.

Необходимо также законодательно обеспечить прозрачность отношений собственности, реальную демонополизацию медиа, исходя не только из сложившихся отношений де-юре, но и де-факто (скажем, что касается так называемых «условных» медиа-холдингов). Граждане имеют право знать, кому реально принадлежат отечественные телеканалы, кто на самом деле являются акционерами (в том числе – и через афилированных лиц), кто – кредиторами, кто – главными рекламодателями. Очевидно, необходимо закрепить законодательно и такое понятие, как «контролирующее лицо» – то есть, тот, кто благодаря определенным обстоятельствам имеет возможность влиять на те или иные решения тех или иных медиа-структур. Прозрачная медиасобственность – это, на самом деле, и прямой путь к прозрачной медиаполитике.

Справедливое налогообложение, выведение из «тени» зарплат, честная оплата инфраструктуры, особенно теми телеканалами, которые используют государственные системы распространения, детенизация рекламных бюджетов, уничтожение на корню так называемой скрытой рекламы, и прежде всего – в теленовостях, и т.д., и т.п. Работы для медийщиков, экспертов, законодателей – непочатый край, но ее нужно начинать уже сейчас. Не устраивая, в то же время, тупого передела медийной собственности по принципу контрибуции в пользу победителей (впрочем, политическая реформа, думается, во многом эту опасность сняла).

5. И, наконец, текущие задачи, связанные с деятельностью, принципами формирования, адекватностью задачам, стоящим перед украинским обществом, таких структур, как Нацсовет по вопросам телевидения и радиовещания, Госкомитет по телевидению и радиовещанию. С последним органом – который остался и в принятых поправках к Конституции, насколько известно автору, с неизмененными полномочиями, но другим принципом утверждения руководителя (только ВР, а не парламентом и президентом, как было до того) – вообще много неясности, прежде всего, со сферой деятельности и полномочий. Возможно, было бы логично на его базе создавать тот самый Общественный совет Общественных ТВ и РВ, тем более, если в структуру общественного вещания войдут и региональные телекомпании (ныне – областные ТРК). При этом функция регистрации печатных изданий могла бы быть передана некоему другому, неконституционному органу. Конечно же, это, опять-таки, всего лишь одно из возможных предложений решения проблемы. Другое дело, что вопрос разделения полномочий между руководящими органами Национальной телекомпании и Гостелерадио есть и сейчас, не исчезнет она и с созданием общественных ТВ и РВ.

Итак, как видим, на самом деле – все только начинается. Выход из политического и медийного зазеркалья – это лишь на 10% революционной эйфории, все остальное – тяжкий и кропотливый труд. И народ, и журналисты – во всяком случае, значительная их часть – уже продемонстрировали готовность вступить на этот нелегкий путь. И пусть нас не подолають!