Наталья Лигачева, «Детектор медіа» За две недели до 31 октября социологи заявили о значительном усилении позиций единого провластного кандидата – Виктора Януковича. Вне зависимости от того, кто же все-таки станет новым президентом Украины, уже сам по себе этот факт давал повод для анализа того, за счет каких шагов и способов борьбы за голоса избирателей был достигнут такой рост. И насколько эти шаги и методы соответствуют принципам честной политической конкуренции, заложенным в Конституции и законах Украины, гарантировать соблюдение которых должны были, прежде всего, государственные органы и лично Президент.

Любой гражданин Украины, более-менее погруженный в предвыборный контекст, наверняка мог бы предположить, что решающую роль в неожиданном электоральном рывке действующего премьера сыграли несколько факторов. Во-первых, огромные социальные выплаты из бюджета, осуществленные действующим правительством под руководством Януковича в аккурат накануне выборов. Вряд ли такое и в таких масштабах могло бы произойти в стране с прозрачными механизмами контроля за накоплением и расходованием средств налогоплательщиков.

Вторым фактором, можно предположить, стала мощь админресурса, направившего в ходе избирательной кампании все свои усилия не только на организационные мероприятия по устройству «правильных выборов» (контроль над комиссиями, махинации со списками избирателей и т.д.), но и на запугивание электората, на создание общественной атмосферы предопределенности выбора и даже его контролируемости (!) властью.

И, наконец, третьим фактором можно смело назвать монопольный контроль действующего властного режима над основными СМИ, как общенациональными, так и региональными, как государственной, так и частной формы собственности. Такой тотальный контроль позволил развернуть в стране беспрецедентно жесткую кампанию против оппозиции. Также медиа оказали мощную поддержку усилиям админресурса и силовых структур, сначала – до тех пор, пока рейтинг Януковича был существенно ниже рейтинга Ющенко – по виртуальной дестабилизации ситуации в стране, что в конце концов, в случае принятия соответствующего решения хозяевами СМИ, могло вылиться и в срыв выборов. После же объявления к 15 октября сенсационных рейтингов Януковича ТВ начало нагнетать истерию уже исключительно вокруг «Нашей Украины» и тех общественных организаций, которые могли бы стать катализаторами акций гражданского неповиновения. При этом телевидение демонстрирует, как «сильная и уверенная в себе власть» твердо противостоит отдельным «экстремистским элементам», которые, мол, стремятся узурпировать волю народа, да еще и втягивают в неблаговидные дела незрелую молодежь...

Кстати, многие эксперты до начала нынешних выборов прогнозировали – основываясь на опыте выборов 2002 года, когда агитационная кампания партий власти в СМИ провалилась, – что медийный ресурс в президентской кампании-2004 отойдет на задний план. Мол, избиратели уже научились не доверять заангажированным СМИ, научились и судить по делам политиков (в 2002-ом, как известно, страна еще помнила заслуги Ющенко-премьера), а не по словам. А, следовательно, политтехнологи от разных сил должны будут искать другие способы воздействия на электорат, отодвинув медиа на второстепенные роли. Однако уже на пике нынешней выборной кампании можно говорить о том, что такие прогнозы не оправдались. И уже сейчас некоторые эксперты – в частности, известный политолог Вадим Карасев – называют нынешние выборы «телевизионными».

Прежде, чем попытаться понять, почему именно СМИ таки сыграли и еще наверняка сыграют колоссальную роль в этих выборах, следует вспомнить, что глобально определяло характер и цену последних. Итак, впервые за годы существования независимой Украины в ходе президентских выборов друг другу противостояли две не просто разные политические силы (и по своей географической составляющей, и по своей геополитической ориентации то ли на Россию, то ли на Запад), но и силы, практически равные по своему потенциалу. Впервые оппозиция имела лидера с высоким уровнем доверия населения, что, как предполагалось, может компенсировать традиционный перевес власти в административном и медийном ресурсе.

В то же время, накануне выборов не состоялся гипотетически возможный компромисс между финансово-политическими группировками, в том числе – через проведение политреформы, которая должна была бы не только снизить цену президентского кресла, но и заложить перспективы для гарантированного политического будущего Виктора Медведчука (в тандеме с Леонидом Кучмой или без – это другой вопрос). Медведчука – как политической фигуры, именно личностный потенциал которой, наряду с финансовым и организационным – определяет очень многое в нынешней политической ситуации в Украине.

Исходя из вышеприведенных факторов, киевская бизнес-политическая группировка, узурпировавшая право на «кризисный менеджмент» в стране, с целью сохранения статус-кво и в эпоху «после Кучмы» должна была выработать принципиально новые про- и контртехнологии по сравнению с теми, которые использовались властью во время выборов 1999 года, а также во время парламентской кампании 2002-го. То есть, для того, чтобы остаться у руля вследствие выигранных компромиссным прокучмовским кандидатом выборов, а не вследствие их срыва или третьего срока Леонида Даниловича, уже недостаточно было просто игнорировать существование реальной нелевой оппозиции, недостаточно было лишь поддерживать рейтинг кандидата от власти, как бы понарошку борясь с «красными», чьи позиции в 99-ом и 2002-ом изначально были проигрышными. Уже недостаточно было – вспомним пример из «Эпицентра» 99-го – усадить в телестудии за «птичьи жердочки» десяток «равных» претендентов, а «самого равного» из них Кучму отправить в это время в Днепропетровск и явить его оппонентам и электорату с огромного студийного телеэкрана, во всей «красе и мощи», в окружении преданного рабочего люда… В 2004-ом нужно было работать на завоевание голосов избирателей, изначально не склонных голосовать за кандидата от власти.

Между тем ни личностный потенциал премьера, ни весьма двойственная поддержка его Медведчуком, которому, в принципе, что от Ющенко, что от Януковича не было причин ждать каких-то гарантий собственного политического будущего, изначально делали нецелесообразной ставку на симметричное противостояние двух Викторов, двух харизм, двух идеологий и программ (даже если бы последние были).

Также и ставка на один лишь админресурс для эсдековских политтехнологов не была бы оправданной – и не только в связи с прогнозируемым негласным выбором чиновников западных, а может быть, и центральных регионов в пользу Ющенко. Но и в связи с отсутствием единства в парламентско-правительственной коалиции, а, значит, с возможными подножками и ударами в спину от «заклятых друзей», контролирующих те или иные регионы, местные администрации…

Что же эффективнее всего можно было использовать для ведения борьбы не идеологий и программ, не харизматичных личностей, не только партийных и админресурсов, а для борьбы, прежде всего, рейтингов, наиболее поддающихся искусственному росту и падению? Конечно же, самое испытанное средство манипуляций с общественным мнением – СМИ. Конечно же, самый надежный ресурс эсдеков – объективную (и субъективно удавшуюся!) монополизацию Администрацией Президента и лично Медведчуком контроля над СМИ. При том, что сравнимый медиаресурс отсутствовал не только у оппозиции, но и – что немаловажно – у единого провластного кандидата, Виктора Януковича. Ведь если в случае с Ющенко контролируемые медиа были для Медведчука средством борьбы, то в случае с Януковичем – средством шантажа, они стали именно тем, что мог ЭКСКЛЮЗИВНО предложить глава АП единому кандидату от власти.

Субъективно ставка именно на медийные технологии подкреплялась также и наработанным эсдеками еще задолго до нынешней выборной кампании опытом в работе с широким электоратом через подконтрольные СМИ, что не в последнюю очередь определялось и влиянием российских политтехнологов школы Глеба Павловского.

Начиная с 2002 года, тотальный контроль над СМИ позволил эсдекам создать и задействовать мощную Систему дезинформации общества, с четкой Вертикалью руководства ею: от главного информационного управления Администрации Президента и отделами по связям с общественностью областных администраций, от лояльных к власти олигархов-владельцев крупных медиа – и до топ-менеджеров телеканалов, которые в большинстве случаев стали не только проводниками указаний хозяев, но и непосредственными участниками и разработчиками манипулятивных схем.

Вторым аргументом для команды Медведчука в пользу активного задействования медиатехнологий мог стать и явный отказ «Нашей Украины» в 2003-2004 годах от настоящей борьбы за влияние на медиа, отказ от усилий по созданию собственных или защите (поддержке) независимых изданий. Это позволяло сделать медведчуковским технологам вскоре оправдавшийся прогноз относительно ставки ющенковского штаба и на выборах-2004 на технологию «от дома к дому», технологию непосредственного общения с избирателями, которая уже принесла успех оппозиции в 2002 году. Соответственно, чтобы противостоять такой стратегии и не дать Ющенко расширить свой электорат, провластным технологам следовало отказаться от уже исчерпавшей себя ставки на информационную блокаду оппозиции в медиа, которая была для них основной в 1999-ом и 2002-ом. «Распараллелившиеся» в 2002 году реальности, когда, с одной стороны, власть хвалила себя, вещая в телевизоре, в виртуальном пространстве, а с другой стороны – оппозиция разоблачала ее и доказывала свою эффективность на реальных улицах и площадях, в 2004 году нужно было снова синхронизировать. Чтобы, пользуясь тотальным количественным и финансовым превосходством, вынудить соперника вновь играть на чужом поле и в навязанную ему игру.

Для этого – как это ни парадоксально – провластным технологам нужно было ВЕРНУТЬ оппозицию на телеэкраны. Вернуть – но поместить в тотально негативный контекст, который бы дискредитировал «Нашу Украину» и одновременно снижал бы пафос самых громких разоблачений власти. Для нивелирования же позитивной части агитационных оппозиционных кампаний ничего не мешало контролируемым АП телеканалам использовать все ту же, уже давно обкатанную, технологию замалчивания. В итоге была выбрана очень точная выборная стратегия в медиа: вместо одной лишь информационной блокады – сочетание приемов блокады с приемами жесткой, агрессивной, массированной информационной войны. Вместо былого фактического игнорирования действий оппозиции – напротив, использование малейших поводов, малейших зацепок для негативистских спецопераций против Ющенко и его окружения.

Такая технология была выгодна эсдековским политтехнологам и с точки зрения пусть и слабого, но все же реального недовольства практикой «темников» и вынужденного несоблюдения профессиональных стандартов со стороны тележурналистов. А также – с точки зрения мониторинга СМИ во время предвыборной кампании различными международными и отечественными общественными институциями, да и с точки зрения хотя бы подобия соблюдения некоторых положений Закона о выборах в части деятельности СМИ (скажем, об обязательстве объективно освещать избирательную кампанию). Формально как бы освещая события, участниками которых становилась оппозиция, и даже нередко, якобы, представляя вторую точку зрения, телевизионный топ-менеджмент снимал тем самым претензии относительно глобальной несбалансированности в подаче информации. В то же время, формальное соблюдение нескольких базовых профессиональных принципов не мешало помещению фактов в «нужный» контекст, «правильной» их интерпретации и другим манипулятивным приемам.

И просто находкой для Медведчука оказалось то, что «Наша Украина», сделав своей технологией именно тотальный конфликт «народного кандидата» с «бандитской властью» (по меткому выражению журналиста Егора Соболева), а не позитивную пропаганду потенциально большей политической и экономической эффективности команды Ющенко, фактически, подыграла эсдековским усилиям по созданию информационных поводов для дискредитации оппозиционного лидера. Сыграла свою роль и давно известная (и, конечно же, заранее примеченная технологами оппонентов) неоднородность команды Ющенко, в которой нашлось место таким одиозным политикам, как, скажем, Червоний или Тягнибок, которые не преминули соответствующим образом «засветиться» и во время избирательной кампании.

В итоге, властным технологам не пришлось даже особо напрягаться – в поиске или даже, как было в начале предвыборной кампании, создании виртуальных информационных поводов для помещения Ющенко в негативный контекст, для применения грязных технологий, направленных на разжигание общественного противостояния, разделения страны на Запад и Восток, на запугивание граждан конфликтностью, национальным экстремизмом, переделом собственности, нестабильностью, которые, якобы, несет обществу и стране окружение Ющенко, «рвущееся к власти». «Дровишки в костер» подбрасывали сами «нашеукраинцы». Так была вновь запараллелена разбежавшаяся было в 2002-ом предвыборная реальность, чего, очевидно, и добивались эсдековские технологи.

По сути, последним пришлось по-настоящему потрудиться только над превентивными методами на случай возможных массовых народных волнений (в ответ, скажем, на масштабную фальсификацию выборов). Для этого создавались – при помощи силовых структур – очаги «терроризма и экстремизма» то на киевском троещинском рынке, то в офисе общественной организации «Пора» (наверняка будут еще и новые адреса), что позволяло, присовокупляя медийные манипуляции, дискредитировать в глазах электората саму возможность гражданского протеста. В ход также шли и, так сказать, привходящие или самопроизвольные информационные поводы, как-то трагедия в Беслане или анекдотический случай в Ивано-Франковске, который провластные телеканалы тут же использовали для развертывания той же кампании против «экстремизма» оппозиционных «отморозков».

«Крутым» информационным поводом – уже для прямой атаки на самого Ющенко – стала и драматическая ситуация с его болезнью, а также в связи с обвинениями оппозиции в адрес власти в попытке отравления их лидера. Кстати, не только внезапность и непроясненность возможной причины, но и то, что эта болезнь выбивала оппозиционного кандидата именно из его главной технологии – встреч с избирателями в регионах, эффективности которых и надо было противостоять эсдековским технологам, – по-прежнему вселяет очень и очень сильные подозрения насчет спецоперационного внешнего фактора, приведшего Ющенко на больничную койку.

Мощный медийный ресурс дал власти очень большой перевес и в отражении технологических атак оппозиции (скажем, через применение известного приема «перевертыша», когда появившийся компромат на «своих» нивелируется не его опровержением, а выбросом симметричного компромата на оппонентов, что позволяет внушить аудитории известное «от таких же и слышим». Этот прием был использован провластными телеканалами по отношению к оппозиционным олигархам Порошенко, Червоненко, Жвании). И сил только одного оппозиционного 5 канала, которому, к тому же, постоянно перекрывают кислород, «продвинутых» интернет-проектов, симпатизирующих «НУ», да немногочисленных радио и прессовых изданий, даже с учетом популярных «Вечерних вестей» или партийных «Без цензуры» и «Так!», для разоблачения тотальных манипуляций власти через самые рейтинговые общенациональные телеканалы, через подконтрольную общенациональную и местную прессу, через миллионные тиражи предвыборных печатных проектов, начиная от листовок и заканчивая бесплатными газетами, – оказалось явно недостаточно.

В то же время, действующий премьер-министр Виктор Янукович подавался прессой и ТВ сугубо в пропагандистском ключе, без малейших попыток анализа его деятельности либо подачи альтернативных точек зрения на результаты этой деятельности. При этом главной фишкой усилий СМИ в отношении Януковича стало представление его не как кандидата в президенты, вынужденного вести политическую борьбу, а как работающего премьера, «решающего конкретные вопросы». Естественно, что эта технология неслучайно-синхронно ложилась в главный личный козырь кандидата – действующего премьера: возможность задействовать в качестве выборного аргумента огромные проплаты из бюджета, практически не контролируемого обществом в связи с многолетней монополией влияния Кучмы и АП и на парламент.

Впрочем, следует напомнить, что достаточно длительное время провластные медиа одновременно отражали и имеющиеся у конкретных бизнес-политических фигур, лояльных к Кучме, существенные противоречия. Скажем, телеканалы Пинчука всю первую половину избирательной кампании занимали более-менее нейтральную позицию по отношению к Ющенко, не участвуя в кампании шельмования оппозиции, ставку на которую изначально сделали медиа Медведчука. Однако к началу октября, после таинственной истории с болезнью Ющенко, «базовый» телеканал Пинчука – ICTV – включился в технологию дискредитации Ющенко активнейшим образом, используя большие финансовые и организационные вложения лично Пинчука в кампанию разоблачения заявлений оппозиции о том, что лидера «Нашей Украины» отравили. Возможно, такое явное перепозиционирование уже в ходе избирательной кампании одного из каналов условного медиа-холдинга зятя Кучмы – это только очередной способ шантажа Ющенко, тем более, после известных заявлений последнего о желании вернуться, в случае победы на выборах, к вопросу приватизации некоторых стратегически важных объектов, в том числе – «Криворожстали», владельцем которой, как известно, в 2004-ом стали структуры Рината Ахметова и Виктора Пинчука. На такую трактовку наталкивает и тот факт, что, скажем, еще один канал, контролируемый «Интерпайпом», СТБ, по-прежнему весьма объективно и полно дает предвыборную информацию. Хотя, конечно же, не исключено, что и Пинчук таки сделал окончательный выбор в пользу кандидата, раскрученного командой Медведчука.

В какой-то мере – из неоппозиционных СМИ – всю избирательную кампанию провели особняком только медиа, контролируемые Андреем Деркачом и Вадимом Рабиновичем. В телевизионном и радиопространстве – это ТРК «Эра», редакционная политика которой и на данный момент отличается большей степенью сбалансированности в подаче информации и отсутствием уж слишком явных манипуляций вокруг Ющенко. На «Радио-ЭРА» FM выходят также украинская служба Би-Би-Си, а с недавних пор – Громадське радио, финансируемое западными донорами.

Однако в условиях неразвитого гражданского общества, не сформировавшейся гражданской инициативности, а также в условиях тотального покрытия электората провластными медиа, прежде всего электронными, эти «дуновения свежего ветерка» над морем лжи и манипуляций погоды явно сделать не могли. Так что приходится констатировать, что во время избирательной кампании-2004 года и исполнительные властные структуры Украины, и политические – входящие в парламентско-правительственную коалицию – сделали все возможное для того, чтобы электоральный выбор был сфальсифицирован. Именно электоральный выбор, а не результаты выборов – о чем судить еще рано. В то же время, уже сейчас ясно: вне зависимости от того, что будет происходить непосредственно на избирательных участках и при подсчете голосов, избирателям уже не была предоставлена возможность сделать осознанный выбор не по принуждению или под страхом, а на основе полученной максимально объективной и полной информации, в том числе – и от контролируемых властью медиа. Фальсификаций на избирательных участках мы пока можем только опасаться. Фальсификация же в головах избирателей уже вполне могла состояться.

И если все-таки народ сделает «незапрограммированный» выбор – то он будет сделан не благодаря усилиям нынешней власти, которая, напомним, была обязана гарантировать ему честную и прозрачную политическую борьбу. А вопреки навязанным АП, правительством и лично Кучмой антизаконным и антиморальным методам предвыборной борьбы. Конечно, этот выбор «вопреки» будет тем более ценен. Что, однако, не снимет всей полноты ответственности с тех, кто сопротивлялся такому выбору грязно и до конца. Кстати, не снимет ответственности даже в том случае, если фальсификация народного выбора (как и выборов!) таки состоится. Ибо можно, наверное, вынудить народ проголосовать так, как «надо». Но поверить в справедливость такого голосования – заставить нельзя. Неразделенная же с народом ответственность за власть – это бумеранг, иного просто не дано. И кто сказал, что первый благоприятный момент для получения ответного удара, но двойной силы, может наступить только к 2006-му году?

Наталья Лигачева, «Детектор медіа»

Читайте также:

Накануне

Медиа-война кланов?

ФОНит

Памперсы – Януковичу, Медведчуку и Кучме – гарантированное политическое будущее?