Три года назад Вячеслав Пиховшек исчез с экранов наших телевизоров, но отнюдь не из медиапространства. Экс-телеведущий активничает в роли постоянного автора Lb.ua и, случается, возмущает общественность посредством резонансных публикаций и в других СМИ (например, в «Известиях в Украине»). Помимо этого, время от времени появляется в прямом эфире 5-го канала и в студии «Свобода слова» на ICTV, фигурировал в прошлогоднем «Полном доступе» Мустафы Найема и компании, сел на жесткую диету и - что самое главное - был неоднократно замечен в числе журналистов, входящих в президентский пул. Неожиданный пируэт судьбы человека, пытавшегося быть «ближе к Богу». Или наоборот закономерный? Так или иначе, ТК стало любопытно: что именно делает Вячеслав Пиховшек в обществе Дарки Олифер и Алены Березовской (последняя хоть и не является членом президентского пула, но не раз оказывалась в нем во время рабочих поездок В. Януковича)? Действительно ли работа в пуле по сути сравнима с функционированием «подставки под микрофон» или мы чего-то не понимаем? И наконец, что за радость вполне состоятельному журналисту кочевать за Януковичем? Об этом - в эксклюзивном интервью Вячеслава Пиховшека для ТК.

А о том, готов ли Вячеслав в ответ на инициативу репортера СТБ Натальи Соколенко представить декларацию своих расходов, что нужно, чтобы Закон «О доступе к публичной информации» оказался эффективным инструментом работы журналистов, а также о том, что последнее время расстраивает нашего собеседника и куда он надевает свои туфли из страусиной кожи, - узнавайте в ближайшие дни из интервью Вячеслава Пиховшека для «ВидеоТеКи».

- Слава, с конца 2008 года тебя в телевизоре нет.

- С конца июня 2008 года.

- При этом благодаря твоему заявлению в феврале этого года я знаю, и ты там об этом говоришь четко, что ты не являешься пиар-консультантом ни Виктора Януковича, ни другого высокопоставленного политического лица. Кроме того, ты называешь себя человеком, не близким к нынешнему правительству. При этом то и дело тебя видят в составе президентского пула, причем не в роли рядового летописца телодвижений президента, а в роли человека, наделенного теми или иными полномочиями. Поэтому первый вопрос очевиден. Что ты сейчас делаешь? В чем сфера твоих полномочий, обязанностей? За что отвечаешь?

- Назвать место своей работы я не могу, не хочу. Есть определенные ограничения, то есть - я его просто не называю. Работаю на самом деле в пуле президента действительно как просто журналист. Я не могу сказать, что как летописец.

- Как рядовой журналист?

- Да, как рядовой журналист, у которого нет полномочий никаких. Может быть, у кого-то отчего-то такое впечатление и возникло в отношении полномочий. Но их нет на самом деле. И своим поведением я там вроде бы не даю понять, что у меня есть какие-то полномочия. Другое дело, что я действительно, повторяю, не являюсь пиар-консультантом Виктора Федоровича Януковича, не являюсь человеком, близким к правительству Николая Яновича Азарова или к власти. Просто у «Репортеров...» такой термин был употреблен в отношении меня: близок к власти, к правительству.

Но я поддерживаю Януковича. Я стараюсь, чтобы у него получалось. Я стараюсь пропагандировать то, что он делает, в меру моих возможностей.

- Насколько я понимаю, журналист - это человек, который относится критично, с точки зрения интересов общества, по отношению к действиям власти. Вот я и спрашиваю, остаешься ли ты журналистом именно в таком смысле? Человеком, который является шпионом во власти?

- Я не являюсь шпионом вне всякого сомнения. Я считаю, что есть разные стандарты журналистики. Я считаю, что может быть и такая журналистика, о которой я говорю. Я не являюсь ничьим шпионом, кроме как своим собственным, условно говоря. Ни шпионом общества во власти - никоим образом, я не шпионю, я не применяю незаконные оперативно-технические навыки для этого. Я не нарушаю закон другим образом.

Я считаю, что может быть такая журналистика, которая поддерживает того или иного политика. Я так считаю.

При этом я выражаюсь максимально точно, потому что я свободен в своих обязательствах, кроме тех, которые я беру на себя лично сам. Это не означает, что я поддерживаю все, что делает Партия регионов, другие люди в Партии регионов. Я поддерживаю то, что делает этот человек (В.Ф. Янукович. - ТК).

Сложилась такая ситуация, что в Украине фактически нет единых стандартов журналистики. Об этом откровенно можно говорить. И раз их нет, то каждый выбирает ту жизненную позицию, которая ему поудобнее, покомфортнее и которая для него является самой естественной. По целой куче вещей мне подходит то, что делает Янукович.

- По какой «целой куче вещей»?

- Гражданское общество, в первую очередь. Пять лет до этого я сам в шоке был в определенное время, когда оказалось, что я настолько точно многие вещи в 2004 году спрогнозировал, которые будут происходить с Ющенко. Потому что в 2004 году, конечно, очень многое было по-другому в его словах.

Но была осуществлена серьезная и, надо сказать, неуспешная эшелонированная попытка создать в Украине вместо гражданского национальное общество. Моя принципиальная позиция заключается в том, что каждый человек, который родился на территории Украины, должен считать ее своей родиной, должен осознавать свою личную причастность к этой родине, он должен ее любить. Этого не произойдет, если русский человек с русским языком не будет считать ее своей родиной, где реализуются полностью его права как русскоязычного человека. Крымскотатарский человек не будет тоже считать ее родиной. Почему это опасно? Отчуждение неукраиноязычного человека от его родины Украины опаснее любого сепаратизма и может быть разыграно третьей страной. Украинское в том виде, как оно проповедовалось Ющенко, как этническое, по сути говоря, мне не подходило. Янукович - не уверен я, что он выражается в такой терминологии, на самом деле, как «гражданское общество», «гражданские права» в смысле Билля о правах США, - он фактически делает это. Это очень важная вещь.

- Это правда, что Шувалов взялся воспитывать «культуру толерантности», и это именно его задумка - накануне 9 мая организовать весь этот движняк с красными флагами?

- Уверен, что нет. Я Игоря, в отличие от тебя, очень хорошо знаю. Игорь никогда не отличался каким-то авантюризмом. Этого не было. Но здесь в чем дело? Такие люди, как я, 20 лет - во время Кучмы это, к сожалению, тоже было, тем более во время Ющенко - спокойно, никак не агрессивно не реагировали на все то, что делала правая часть наших избирателей, я так скажу. Не правая часть политических партий, а правая часть наших избирателей. Вспомни каждый год 14 октября. Марш по Киеву в День Покровы, сакральный день для людей, которые считают, что УПА была создана в этот день. Никто им никогда не препятствовал. Они ходили, как они хотели. Хотели с факелами, с этими смолоскипами своими, - пожалуйста. Хотели с портретами - конечно, пожалуйста.

9 мая для кучи людей, которые родились, у которых родственники ближайшие воевали на всех фронтах Красной армии, является не тоталитарным праздником. Является классическим праздником, когда тот режим, который был тогда на территории нашей страны, победил режим, который просто хотел вырезать на этой территории всех славян. Это была официальная программная концепция, это была тяжелейшая война. И Украина в этом плане входила в антигитлеровскую коалицию через Советский Союз.

Это праздник, который мы хотим отмечать. Я не совсем уверен, что 9 мая 1945 года можно было делать во Львове, который был глубоким тылом в этот момент. Есть 9 мая 1945 года в Берлине, это я понимаю. Но то, что это праздник - да. Должна воспитываться культура толерантности. Что я имею в виду? Уважение людей к символам и датам других людей должно быть обоюдным.

- И именно такими методами, которыми была организована акция во Львове, и воспитывается культура толерантности?

- Я хочу сказать, что сейчас, когда уже все произошло... Я в этом не участвовал. Более того, мой главный редактор интернет-издания «Левый берег» Олег Базар мне сказал, а я потом это говорил на радио «Свобода» - что были крики со стороны «Родины»: «Бей хохлов!» Тогда это выглядит совсем по-другому.

Но что я предлагаю? Давай отделять то, что для нас означает 9 мая, от того, что произошло в этот день в 2011 году. В этот день произошла, наверное, какая-то крупномасштабная провокация, как ни крути. Но причем тут 9 мая, причем тут подвиг этих людей, которые погибали во время войны? Если смотреть на тот позитив, который состоялся, многие люди осознали, что 9 мая является для них праздником. Это очень хорошо. Потому что это день победы над тоталитарным фашистским режимом. Но если мы будем заниматься воспитанием в обществе культуры толерантности, мы должны понимать, что есть уместность тоже, такая вещь, очень важная в европейских ценностях, - уместность.

- Как ни крути, а события 9 мая во Львове являются беспрецедентными. С твоей точки зрения, какой должна была быть реакция власти?

- Расследование крупномасштабное.

- Почему его не случилось?

- Не знаю.

- Все-таки хочу понять, почему ты - человек, которому нашлось место не в телевизоре, а в президентском пуле?

- Я могу вернуться в телевизор. Для этого надо сочетание двух вещей: личного желания, которого нет сейчас, я занят другими вещами, и наличия соответствующего кадрового предложения. Я не принадлежу к людям, которым надо быть в телевизоре любой ценой, честное слово. У меня несколько профессий, любой из них я могу зарабатывать на жизнь. Есть куча телевизионных ведущих, которые ничего больше не умеют делать.

- Может быть, это просто твое решение как человека мудрого и наблюдательного, что на сегодняшний день в телевизоре практически не осталось ниши для аналитики, для какой-то серьезной авторской программы, которую ты делал в свое время?

- Я закончил свою работу на «1+1» довольно состоятельным человеком. Мне хорошие деньги платили Роднянский и Фуксман. Я вышел, и у меня есть на что жить. Я живу, обрати внимание, мы разговариваем на Нивках, в моем доме, в этой стране. Я не уехал. Я могу жить на эти деньги в любой другой стране. Я живу здесь не по каким-то причинам, что мне в других странах делать нечего, и не по сентиментальным причинам. Я нормальный человек. Не потому что здесь могилы моих родителей - я мог бы к этим могилам приезжать, были бы деньги на самолет.

Я живу для того, чтобы пытаться каким-то образом влиять, чтобы что-то можно было поменять. Но современное телевидение ведь не предлагает концепции аналитики. Кроме того, что я в 2004 году уже капитальнейшим образом обжегся. Я говорил, что будет. Но в ответ получил коллективный аутизм голосующего большинства. Меня не слышали просто. Эти люди, как выражается мой друг и старший учитель Анатолий Георгиевич Тихолаз, «они ненавидели звук твоего голоса».

- Насчет влияния. Ты говоришь, что хочешь влиять, но нет желания влиять из телевизора. Есть ощущение, что журналисты, работающие сегодня в президентском пуле, а может быть, и не только сегодня, - это все-таки образцы типичных «подставок под микрофон». Это люди, которые едут за госбюджет. И они по определению и по многим другим параметрам очень скованы в своей обязанности профессиональной критично, с точки зрения интересов общества, относиться к действиям власти. По каким параметрам выбираются в президентский пул журналисты, и фактически на что они влияют?

- В чем состоит работа президентского пула? Как правило, это около 18 человек журналистов и их операторов, если это телевизионные журналисты. Каждая редакция назначает такого человека сама. Подтвердят тебе на любом телеканале. То есть не говорят: «Дайте мне того-то». Кроме того, это просто нелогично, кто-то заболеть может, и что, ты будешь каждый раз человека дергать?

Во-вторых - почему эта работа не является работой «подставки для микрофона». У «подставки для микрофона» всегда есть четкое содержание: человек, который задает контролируемые вопросы или ведет контролируемый диалог. Там (во время поездок В. Януковича. - ТК), во-первых, этих диалогов не очень много. Во-вторых, никто и никогда не контролирует, что люди пишут или выдают в эфир. По крайней мере, я не слышал о таком во время президентства Януковича, а как это было при Ющенко и Кучме, я не знаю, просто не интересовался.

Я понимаю, о чем ты говоришь. Что вот, как бы журналист, который сам себя определил как шпион от власти, поехал и что-то написал. Не вижу, чтобы освещение деятельности президента Януковича от этого очень многое потеряло. Но мне всегда не нравилась в Ленине эксплуатация человеческого чувства зависти. Каждая работа у него про зависть, зависть к богатым. Мне не нравится, когда из всех вещей, которые делает Янукович, выхватывается и из этого делается целое шоу, как его ударило венком по оплошности сотрудников, которые за это отвечают.

Я сталкивался с одним журналистом, который раньше, во всяком случае, говорил, что хочет в этом пуле ездить. Он за деньги Еврокомиссии приехал, когда Виктор Федорович был в Париже. Я был тоже в составе пула. Я слышал, как он разговаривает, этот журналист. Он разговаривал по-английски, поэтому я понимал. Он подошел к французам и говорит: знаете, над дворцом французского президента Саркози не висит украинский флаг, это вы хотели так унизить Януковича? На него посмотрели, как на сумасшедшего, и говорят: нет, тут только французский флаг. И кто бы ни приехал, хоть папа римский, будет висеть только наш флаг.

Кстати, как и каждая рутинная работа, работа в пуле довольно скучна. Я сажусь перед поездкой Януковича в любую страну и изучаю, как сейчас было перед Варшавой, 22 варианта встреч, условно говоря. Я ведь не знаю до последнего момента, что произойдет, какие из них состоятся, а какие нет. Ты могла бы меня спросить, все ли так готовятся. Уверен, что нет. Но халтурщиков хватает в любой работе. Есть люди, которые слегонца могут написать ни про что сюжет, я эти сюжеты вижу в эфире. Но они выходят, на самом деле. Это означает, что никакая Банковая их не контролирует.

Я, например, разговариваю с людьми в Гонконге. Спрашиваю: вот вы Януковича послушали? Да. Он вам понравился? Да. Вы будете инвестировать в украинскую экономику? В жизни не будем, вы что, сдурели?! Почему? А вы сами знаете, что у вас через пять лет будет? Нет. А вы хотите, чтобы мы деньги вкладывали, да? Нормальное, здоровое отношение китайского человека к этому всему делу. Вот так к нам относятся в мире. Так что работа в пуле - это работа для профильных специалистов, которые занимаются журналистикой как профессией, у которых есть базовое образование. Точно так же, как журналистское расследование, которое у нас часто публикуется, а на самом деле это слив компромата, как ты понимаешь, кто-то из конкурентов дал, - работа в пуле требует бухгалтерского образования, экономического очень серьезного образования, возможно, образования в сфере спецслужб, какого-то факультета МВД как минимум.

- Я, честно говоря, не так пристально слежу за работой президентского пула. Однако чисто теоретически не представляю себе ситуации, чтобы будучи в пуле, журналист мог задать какой-то по-настоящему острый вопрос, и чтобы этот вопрос и ответ на него оказались в новостном сюжете. Не знаю, не вижу такого. Тогда все, что ты говоришь, все эти высокие требования - не являются ли они утопией, твоим желанием видеть мир в таких красках, не имеющих ничего общего с реальностью?

- Пожалуй, мы с тобой говорим о двух разных плоскостях. Существуют при этом обе эти плоскости. Я говорю о том, что работа в пуле предполагает, что журналист должен включать голову, никто ему на тарелочке информацию не принесет. Тебе могут рассказать, дать наводку, а дальше ты должен разобраться сам.

Я, например, из визита в Баку кучу информации получил от азербайджанской стороны, а не от украинской. Я к ним пришел, пристал, как банный лист - и все. Хотя я вообще не говорю на фарси и похожих языках.

Ты говоришь о другой части. Произошло что-то в Украине, надо задать вопрос острый. Приехали мы в Баку - это не имеет отношения к Баку, к этому визиту. Поэтому я и говорю, что имеет место и то, и то, две плоскости.

Я действительно уже очень долго не припоминаю прямой пресс-конференции Януковича, которая была бы внутри пула. Я думаю, что это все набор вопросов, которые тебе надо поставить Дарке Чепак, потому что либо она их проводит, либо она получила инструкции их не проводить. Два варианта только могут быть. Янукович же не будет заниматься тем, что он сам себе будет организовывать пресс-конференции.

- Но мы знаем, что Янукович на острые вопросы реагирует очень просто: «языком не болтай»...

- Рассказать тебе эту историю? Я был одним из четырех свидетелей, которые слышали это «не болтай языком». Да, он (В.Ф. Янукович. - ТК) ответил неправильно, можно даже сказать, он сорвался. Янукович давал пресс-конференцию в «Зоряном», закончил, уходит, а Лещенко с Мустафой его не пускают. Еще чуть-чуть, и охрана бы применила силу. Они ему задают вопросы и блокируют его движение при этом. Вот что происходило. Януковича вынудило на резкость блокирование его движения, вот что я хочу сказать.

А там, когда приезжает человек и надо острый вопрос задать, вернее, существует какой-то острый вопрос, классический, который обсуждается везде буквально: есть ли в Украине политические преследования? Вот такой вопрос. Я не могу тебе сказать, положа руку на сердце, что Янукович - это человек, который боится острых вопросов или не умеет на них отвечать.

Вспомни этот телевизионный «разговор со страной». Хорошо, что-то там было явно подстроенное, монтажное, было такое, что-то было заготовками. Но там сидит Аким Галимов, член движения «Стоп цензуре!». Если Аким будет кричать, что ему не давали какой-то вопрос поставить, это будет одно. Там сидит Лариса Губина с 5-го канала - она же тоже может задать вопрос. Они сами, естественно, оценивают, что уместно, что неуместно. Может, еще какие-то блокираторы у них там есть. Но там звучала куча вещей, которые реально существуют. И Харченко из УНИАН задавал вопросы, и Саша Мартыненко из Интерфакса. Поэтому я не вижу, что Янукович прямо настроен на то, чтобы не отвечать на острые вопросы.

- Азербайджан, Вьетнам, Сингапур, Ханой, Давос, Токио, Рига, Астана - вот это список далеко не полный мест, которые ты посетил в составе президентского пула. За что и кто платит в твоих поездках?

- Я, во-первых, во многих из этих стран, не таких уж прямо далеких, бывал и до этого, и собираюсь еще побывать. За деньги государственного бюджета Украины, которого я являюсь честным налогоплательщиком, между прочим, оплачивается билет, авиаперелет. За гостиницы, питание, суточные, командировочные, как их уже называют, платит редакция.

- «Левого берега»? (Вячеслав Пиховшек - постоянный автор «Левого берега». - ТК)

- Я говорю о телеканалах, например. В моем случае плачу я сам.

- Но деньги на билеты ты получаешь?

- Я не получаю деньги на билеты, я получаю билеты. Я за гостиницу плачу сам и кушаю я за свои деньги. Насколько я знаю, у газет тоже по-разному это существует. Кто-то проплачивает только проживание, а суточными журналист как-то сам себя обеспечивает. Но по телеканалам, насколько я понимаю, проплачиваются и суточные, и проживание, и, естественно, перегон материала.

Это вполне нормальная конструкция, при которой журналисты работают. По-другому я это вижу, например, когда на пунктах погранконтроля (журналисты. - ТК) просят все время поставить какой-то левый штамп, который означает, что человек на сутки, скажем, дольше находится в командировке. Значит, еще суточные получит какие-то. Это вот так выглядит.

Я, во всяком случае, хотя являюсь сам налогоплательщиком, стараюсь деньги налогоплательщиков отрабатывать честно. То есть написать, что я там видел, в чем я разобрался внутри этих всех переговоров. У меня есть свои вопросы к Януковичу, которые я могу задавать, но тоже не задаю в силу того, что этого подхода и формата пресс-конференций внутри пула давно не было. Это ни в коей мере не касается политических преследований в Украине. Это вопросы, которые касаются реального приближения Украины к правовому полю Евросоюза.

- Пресс-секретарь Виктора Януковича Дарка Чепак уже не раз заводила разговор о том, что пора выстроить отношения между журналистами и президентской охраной. С твоей точки зрения, исходя из твоей практики, действительно журналисты представляют какую-то опасность для жизни Януковича? И что именно нужно регламентировать в отношениях между журналистами и президентской охраной?

- В спецкурсе секретной службы США в академии ФБР Квантико под Вашингтоном рассматривается, например, такой сценарий. Журналист пришел, он не вооружен, проверен. Он применяет специальные атакующие меры рукопашной борьбы, забирает оружие у охранника и стреляет в президента. Ваши действия? Там 4 секунды только на это отпускаются, вы его должны заблокировать.

Что бы я посоветовал госпоже Чепак в этом отношении? Во-первых, понять, что конфликт между одним из журналистов движения «Стоп цензуре!» и одним из сотрудников службы охраны, фамилию которого я знаю, но я ее не называю в силу того, что они сами ее не называют, этого Сергея, - это личный конфликт. Они друг друга где-то когда-то пообижали. Значит, выходить из этой ситуации надо так, как принято выходить в европейских странах из этой ситуации. Нужно создавать совместный семинар журналистов, не просто президентского пула, а всех тех журналистов, которые желают освещать действия президента, и объяснять, какие у кого есть проблемы, какие у кого есть вещи.

- Януковича действительно с каких-то ракурсов нельзя снимать?

- Никогда об этом не слышал. Я слышал подобное о Путине, но о Януковиче не слышал никогда.

- В одной из своих колонок в «Левом береге» ты буквально констатируешь, что «между журналистами и властью ситуация взаимного накопившегося недовольства».

- Да.

- С твоей точки зрения, в чем состоят наиболее типичные ошибки журналистов в отношениях с властью? И что бы ты хотел посоветовать власти изменить, улучшить в этих отношениях?

- У меня есть ситуация максимально накопившегося раздражения по отношению к куче журналистов. У меня есть, не только у власти. Во-первых, украинская журналистика должна осознать, чего она хочет. Это очень важно. Если та или иная женщина хочет замуж, она должна осознать, за кого она хочет, как-то попытаться понять. Приблизительно это вот так выглядит.

Если мы говорим о том, что Украина должна стать частью европейского пространства, тогда украинские журналисты должны, обязаны действовать так, как действуют в европейском пространстве. Пока мое накопившееся раздражение в отношении журналистов состоит в том, что эти люди играют на комплексах украинцев, которые происходят из Советского Союза, а не борются с этими комплексами. Они не воспитывают их в европейском духе. Они играют на антиевропейских характеристиках украинцев.

Я предполагаю, что у власти заряд накопившегося раздражения состоит в том, что журналист, скорее, будет обращать внимание на оторвавшийся венок, чем на то, что конкретно делается по переговорам с ЕС. То есть, на поверхностность, на момент шоу, на внешнюю яркость какого-то дела, на желание превратить серьезные вещи в максимально легкие для восприятия «пиплом», который «хавает». Это и раздражение, и накапливание усталости определенной, я тебе скажу, тоже. Потому что в рутине тяжело разбираться. Рутиной надо заниматься, рутину надо уметь прописывать. А говорить поверхностные вещи - это довольно легко.

- В январе этого года ты возмутил информационное пространство Украины своей статьей «Убить журналиста. Кто и как дестабилизирует президентство Виктора Януковича». Там у тебя сформулировано, как ты написал, «стойкое предчувствие», что «завершающим этапом плана по дестабилизации президентства Виктора Януковича и некой кульминационной точкой, которая окончательно очертит его якобы антидемократизм», будет убийство Сергея Лещенко. Ты высказал такое предположение. Безусловно, ты знаком с реакцией на свою статью. Хотелось бы понять, Слава, что это было? Зачем ты написал эту статью?

- Статьи пишут не зачем-то, статьи пишут почему-то. У меня такое предчувствие было в тот момент, когда я писал. Ничего бы в этой статье я не поменял и сейчас. Господин Лещенко - безразличный для меня человек. Я его знаю, я его видел в лицо, читаю его тексты. Личного ощущения у меня он не вызывает.

Я видел, как пиарились политики на деле Гонгадзе. Я знал от Гонгадзе лично о том, что за ним идет слежка. Я списал это на то, что ему показалось. Оказалось, что он был прав. И я считаю бесчестным молчать, когда у тебя есть такое ощущение, что к этому все идет. Потому что он писал статьи, как будто бы сам нарывался. ...Я не говорю, кто его убил, я не обвиняю оппозицию в смерти Гонгадзе. Я просто ничего об этом не знаю на самом деле до сих пор. А вот как пиарились на этом, я знаю очень хорошо.

- План по дестабилизации президентства Виктора Януковича сейчас на какой стадии?

- Я думаю, что эта статья и, конечно же, не так статья, как резонанс вокруг нее, сделали возможность реализации этого сценария практически нереальной. Если бы его сейчас взялись реализовывать, это был бы уже фарс какой-то. Но по истерике, которая была, я понял, что я что-то задел на самом деле. Хотя, опять-таки, говорю совершенно откровенно: фамилия и имя Сергея Лещенко были использованы просто потому, что он ближе всего подходил по этим параметрам, а не по каким-то другим причинам.

- Недавно на встрече с польскими журналистами Виктор Янукович обрисовал идеальную картину, которая сегодня существует в украинском медиапространстве. Он сказал, что обеспечена свобода слова, оппозиция присутствует во всех средствах массовой информации, никаких проблем вообще с этим нет. Простой вопрос: кто вкладывает в уста президента сегодня такую не соответствующую действительности картинку? И зачем это делается?

- В чем именно несоответствие?

- Хотя бы в том, что вместо свободы слова мы имеем ее симуляцию, вместо полноценного представительства оппозиции - форматы аля «свобода слова», где вместо конструктивного диалога наблюдаем бесконечную драчку, которая нацелена на рейтинг, а не на то, чтобы найти выход для общества.

- Я думаю, во-первых, рейтинг этих программ показывает, что общество устраивает такого рода телевидение. Почему нет? Люди ж не отказываются, массово кнопкой не голосуют. Я не считаю заявления Януковича ни утопическими, ни идеалистическими. Я считаю, что он так думает, и он так и говорит. Оппозиция у нас действительно представлена. Хорошо, не в новостях или не всегда в новостях. Но сказать, что им заткнули рот... Либо у человека есть возможность говорить, тогда это, в общем-то, свобода слова. Либо нет возможности говорить. Были же периоды в истории Украины, когда у людей действительно не было возможности говорить. Надо уметь высказываться в пределах каких-то форматов. Что тут говорить по этому поводу?

- Сегодня в Украине есть цензура?

- Я не знаю об этом, потому что я не сталкиваюсь с цензурой. Этот вопрос надо всегда задавать людям, которые работают на телевидении. Не мне. Вот я участвую в ток-шоу «Свобода слова» Андрея Куликова. Там цензуры я не чувствую никакой.

Я хотел бы сказать, что нам, конечно же, не хватает программ, при которых мы можем дискутировать в отношении путей будущего страны. И это плохо, потому что опять придем к тому, что во время следующих выборов будут обещать вещи коррупционного характера, вроде повышения зарплат, пенсий, процентов по депозитам. Все, что угодно, будут обещать. А люди как не понимали, что происходит, так и не понимают.

Например, какие важные вещи, с моей точки зрения, не звучат на телевидении  и которые люди не понимают? Это я говорю из опыта своих поездок по регионам Украины уже не в качестве члена президентского пула. Просто езжу сам по приглашению Комитета избирателей Украины. Последний раз это было в Житомире. Люди не понимают: вступление в Евросоюз - это хорошо или плохо? Вот такой наивный вопрос звучит. Я им отвечаю: по каким-то параметрам хорошо, по каким-то - плохо. Но так, как вы работаете, вы работать не сможете. Почему? Потому что вы не работаете. А там работают люди. А вот цены повысятся на то и то, а на то и то упадут? Смотря на что упадут. Начинаешь рассказывать, как это будет приблизительно. Я видел, как Чехия входила в ЕС, я чуть-чуть это понимаю, осознаю с тех времен.

- С твоей точки зрения, опыт революций в Африке чему-то научил политическую элиту в Украине? Они сделали какие-то выводы?

- Наша точка зрения - я сейчас могу говорить, зная точку зрения высших руководителей Украины по этому поводу, не буду называть фамилии, - но я могу сказать, что она у меня совпадает с ними полностью. Мы ничего еще пока не знаем. Существует американская точка зрения о том, что людям не давали свободу, и оно все рвануло. Самая простая. Это глупость, это рассчитано на студентов, это идиотский текст. Точно так же, как цитата из текста лекции посла США господина Теффта перед студентами: капитал придет туда, где будет свобода. А ничего, что он в Китай приходит? Это вы кому рассказываете? Вы что, не знаете, что этот текст и я читать буду тоже? В Китае свободы так много или такая стабильность?

Мы до сих пор не знаем, чем это закончится. Израильские мои коллеги, которые работают в серьезных структурах, утверждают, что все может закончиться большой войной, и Израиль будет применять атомное оружие, если что. Некоторые люди считают, что за всем этим стоят структуры Аль-Каиды. И поэтому, как всегда, по Матфею: по плодам их узнаем мы их. И узнаем, кто это создал. Конечно же, будем надеяться на лучшее, что это приведет к созданию каких-то более либеральных режимов. Но опыт наших наблюдений, уже на протяжении нашей жизни, должен нас убеждать в том, что далеко не все изменения происходят только в лучшую сторону. Они могут происходить и в худшую сторону.

- Роман Чайка, с которым я не так давно общалась, говорит, что сегодня в какой регион Украины ни поедешь, ты встречаешь людей, готовых браться за вилы. По-твоему, как долго можно пребывать спокойно у власти, приземляться в центре Киева на вертолете и рассчитывать на то, что будешь вечно у власти?

- Янукович делает все правильно в этом плане. Я бы сказал людям, которые берутся за вилы, и в том числе Ромочке Чайке (к которому я по-человечески очень хорошо отношусь и люблю, но как журналист он не более чем ретранслятор мнений): вилы надо поставить в угол. Янукович все в этом плане делает правильно. Это копеечные траты - вертолетная площадка, каневская, киевская и все остальное. Это все не себе он строит, это все останется после него следующим президентам. Этими деньгами ничего не закроешь.

В украинском народе всегда это было. Отсюда Нестор Иванович Махно, «взяться за вилы». Пусть себе задаст каждый человек вопрос, который я уже озвучивал накануне Оранжевой революции: что дальше? Хорошо, взялись вы за вилы, выгнали, дальше что? Кто будет руководить? Вы хотите, чтобы вам еще одну эпидемию гриппа организовали?

Очень многие вещи в интервью Ромы, которое я читал на ТК, - это ловушки простых решений. Например люстрация. Период, когда Польша и Чехия проходили люстрацию и вступали в Евросоюз, длился недолго. Почему это важно? В правовом поле Евросоюза роль личных характеристик конкретного чиновника ничтожна, и проведение люстрации на это не влияет. А Польша и Чехия моментально вошли в правовое поле Евросоюза. И все. Когда ты находишься в правовом поле Евросоюза, у тебя стандарты питания есть, стандарты журналистики есть. Хотя вот сейчас по Венгрии начинают возникать проблемы... Люстрация - это тоже форма простого решения. А форма сложного решения - это осознать для себя, что у нас есть только три движения. Либо мы идем в правовое поле России, а мы вроде бы отказались туда идти. Либо мы идем в правовое поле Евросоюза. Либо мы остаемся в своем собственном, фактически махновском правовом поле. Хочу - плачу налоги, хочу - не плачу налоги, хочу - пишу что угодно, хочу - не пишу что угодно. А Евросоюз предлагает правила, и нам туда надо входить. А по люстрации в Украине ключевой вопрос: кто эти люди, которые придут на смену люстрированным?

- С твоей точки зрения, что происходит с европейским политиком, членом партии N, который делает заявление такого порядка: 85% журналистов - это холуи, обслуживающие своих хозяев. Что происходит после такого заявления в европейском правовом поле с подобным депутатом?

- Честно, не знаю. Ты меня словила, я ни одного прецедента подобного вспомнить не могу. Не знаю.

- Это хрестоматийное заявление Яна Табачника, ты же в курсе.

- Конечно, знаю. Я после этого прочитал хрестоматийное выражение Зои Казанжи, что в Одессе большинство журналистов - это официанты. Ей бойкот не объявляли, нет?

Неправильное это выражение, конечно... Но, во-первых, Ян Петрович Табачник пользуется такой же свободой слова, как ты, я и любой гражданин Украины. Считал нужным это сказать - он это сказал. Если уж выходить по самому большому счету. Во-вторых, не имеет это значения, до какой степени политики продвинуты в сторону Евросоюза. Имеет значение, насколько быстро вся система наша туда войдет. Тогда и политики цивилизируются.

Дело в том, что Европейский Союз предлагает совершенно другую структуру ценностей по сравнению с украинскими ценностями. Для британского избирателя, для немецкого избирателя, например, реально очень важно, что его депутат ездит на работу на велосипеде. У нас избиратель, который живет в Черкассах, не будет гордиться тем, что Янукович будет ездить на работу на велосипеде. Ему просто вообще все равно, на чем Янукович ездит на работу. Его интересует, чтобы с него налогов драли поменьше и чтобы зарплату добавили.

- И все же хочу понять, к какой группе журналистов, согласно концепции Яна Табачника, ты принадлежишь: к 85-процентной когорте холуев или к 15% тех, кто не обслуживает интересы своего хозяина?

- У меня нет хозяина. Я же говорю, что реально я - человек, который может себе позволить прожить на собственные деньги. Мои потребности устоялись. Я могу себе позволить все, что может себе позволить украинский среднестатистический олигарх, но никогда не позволяю. Например, для меня важно пойти послушать «Волшебную флейту» в Венской опере. Я не знаю украинских олигархов, у которых есть такая эстетическая потребность. Ты знаешь, что достать билет в Венскую оперу довольно сложно? Это денег стоит больших. А я покупаю и еду туда, специально для этого лечу в Вену. Вот у меня такие потребности.

У меня есть несколько часов Constantin Vacheron, но у меня их не 200 штук, а просто несколько. У меня есть необходимые мне автомобили. У меня есть необходимая для меня недвижимость. Мне интересно работать в президентском пуле, потому что я получаю новую информацию. Я так устроен, что мне хочется получать информацию и ее обдумывать.