Сергей Параджанов забрасывал ее подарками. Леонид Осыка не мог прожить без нее ни одного съемочного дня. Заслуженная артистка Украины, киноактриса и очень красивая женщина Светлана Князева живет в элитном доме на Печерске. Среди ее соседей нет простых людей, все - депутаты или сильные мира сего. Дверь в квартиру под номером 13 я нахожу без труда - в отличие от дверей в другие квартиры, она говорит о более чем скромном уровне достатка ее владелицы.

Светлана открывает дверь светлой квартиры, много лет не знавшей ремонта, и начинает свой рассказ прямо с порога. Эту квартиру ее покойный муж Леонид Осыка, один из мэтров украинского поэтического кино, получил чудом. Юрий Ильенко, будучи в начале 90-х годов министром культуры, несколько раз писал на официальных документах, адресованных президенту Леониду Кравчуку, крупным шрифтом два слова: «Осыке - квартиру». В это время знаменитый режиссер жил со своей молодой женой Светланой и младенцами-близнецами в крошечной однокомнатной квартире на Березняках. Президент Кравчук в итоге дал добро, и Осыке предложили квартиру в новом элитном доме на Печерске. Да и то только потому, что никто из депутатов и госчиновников не хотел вселяться в квартиру под чертовым номером. У режиссера выбора не было.

Прошло совсем немного времени после переезда, и с 54-летним режиссером случился инсульт. Близнецам Богдану и Алексею было по 3 годика, Светлане Князевой - 33. Врачи предупредили ее, что горячо любимый муж, с которым она практически не расставалась с 1984 года, будет медленно угасать и «терять личность», и растянуться это может на много лет. Врачи не ошиблись - долгих семь лет Светлана была сиделкой мужу и нянькой двоим маленьким детям. Как ей удалось пережить это - известно только ей одной.

Сегодня Светлана продолжает заниматься йогой, которая спасала ее в те страшные годы, снимается в сериалах, борется за жизнь киностудии имени Александра Довженко, отсматривает дипломные работы студентов, избравших профессию режиссера, пишет книгу о Леониде Осыке, записывает песни, понемногу рисует и «работает музой» у своего второго мужа - художника Анатолия Буртового. И старается не думать о той катастрофе, которая случилась с украинским кинематографом.

Светлана Князева в роли пустынной жительницы Маруси в кинокартине «Войдите, страждущие» (режиссер - Леонид Осыка, 1986 г.)  

- Светлана, что происходит сегодня с украинским кинематографом?

- Предупреждаю сразу: все, кого обвиняли в причастности к упадку украинского кинематографа, - мои друзья. На самом деле эти люди сделали для его спасения все, что могли. Все они поддерживали меня в самые тяжелые минуты. К тому же, однажды я пыталась высказать свое мнение, и поплатилась.

- Когда это было?

- Когда киностудию имени Довженко, мой родной дом, в котором я живу уже 22 года, возглавил племянник депутата Владимира Сивковича Виктор Приходько. Очевидно, его назначили на эту должность, чтобы расчистить территорию киностудии. К его действиям и решениям, естественно, возникла оппозиция из старожилов киностудии. И я, конечно, вошла в ряды этой оппозиции. В итоге меня уволили, лишили всяческих дотаций, и я осталась с двумя детьми без средств к существованию. Однако история имела продолжение. При содействии Леся Танюка и других влиятельных лиц меня восстановили на работе в киностудии. Но период безработицы тоже нужно было как-то пережить...

- Однако Приходько не раз говорил о том, что из громадной, находящейся в полном упадке киностудии собирается сделать прибыльный бизнес...

- Собственный бизнес. Приходько начал ремонтировать площадки, но при этом он избавлялся от профессионалов - ВГИКовцев, редакторов, режиссеров. Он, как хирург, полностью менял структуру киностудии, перестраивал территорию, расформировывал цеха и уничтожил библиотеку. Как можно было уничтожить макетный цех? Там была масса макетов, которые можно было еще использовать на съемках. Было бы что снимать... Он упразднил театр киноактера. Причем как он это сделал? Директор театра также был к нему в оппозиции. В конечном итоге из театра киноактера были вынесены стулья, декорации, костюмы, и все это было показательно сожжено на территории киностудии. Что это, как не вандализм? Сегодня из двух с половиной тысяч работников в киностудии дай Бог, если 250 человек наберется.

- Куда ушли уволенные специалисты?

- Кто - на телевидение, кто - в рекламу и клипмейкерство, кто - в Москву. Причем в Москве наши киношники работают в ужасных, кабальных условиях, поскольку «Мосфильм» и другие киностудии не хотят платить высокий налог на услуги иностранных специалистов. Недавно, на Съезде кинематографистов, я встретилась с нашей художницей-постановщицей, которая сделала уже несколько картин в Санкт-Петербурге и Москве. Она рассказала, что выполнять приходится самую тяжелую работу, но в титрах нет ее имени, потому что в этом случае за нее придется платить налог. Она просто получает деньги за текущую работу, а гонорары получают свои, россияне. И в таких кабальных условиях там работают даже народные и заслуженные артисты Украины.

Среднее поколение полностью потеряно для Украины - или выехали за рубеж, или болтаются неизвестно где. Сергей Маслобойщиков, талантливейший режиссер, ставит сейчас театральные постановки в Европе. Лесь Санин - блистательный молодой режиссер, ученик Леонида Осыки, снял своего «Мамая», где пытался экспериментировать, развивать традицию Параджанова, Миколайчука, Осыки. Фильм номинировался на «Оскар», на родине его поругали и забыли. После этого Санин пытался снимать документальное кино, а вот сейчас снялся у Бортко в «Тарасе Бульбе».

Самые красивые актрисы повыходили замуж за иностранцев. Нина Кобыляцкая уехала в Германию, вышла замуж за фермера, развивает фермерское хозяйство. Антонина Лефтий, первая жена Осыки, живет сейчас в Австралии.

- А чем занимаются оставшиеся в стране режиссеры и актеры?

- Все, кто сумел найти спонсоров, пооткрывали частные киностудии. Что именно там снимается, никому не известно. Все это делается в обход Союза кинематографистов, никакой общей базы данных нет. Они регулярно ходят в Министерство культуры с просьбой выделить средства и с обещанием снять на них шедевры. Министерство культуры иногда идет на это, поскольку чиновникам важно, чтобы в отечественном кинематографе хоть что-то происходило. Потому выделенные из бюджета средства идут туда, а на киностудию Довженко остаются вовсе крохи. О чем можно вообще говорить, если в этом году на нужды украинского кинематографа из госбюджета выделено 5 миллионов гривен, в то время как в прошлом году выделялось 50 миллионов, да Виктор Ющенко обещал выделить 150 миллионов гривен, но Верховная Рада не проголосовала за поправки в бюджет. Зато Виктор Приходько построил великолепную современную киностудию в Шпитьках...

- И что на этой киностудии снимают?

- Московские сериалы - «Мухтара», «Колдовскую любовь» и прочие. Благодаря этому студия окупается и приносит прибыль.

- А россиянам выгодно снимать у нас?

- Очень выгодно. У нас все в разы дешевле. А особенно дешевые у нас актеры. В России актеры защищены Гильдией киноактеров, и гонорары ниже определенной отметки им не предлагают, поскольку это считается эксплуатацией. У нас же массовку можно нанять просто за бесценок, а артисты высочайшего класса, заслуженные, народные, снимаются за смешные деньги. Я вот шесть ролей уже сыграла в «Мухтаре», и получала за съемочный день ровно в два раза меньше, чем за такую же работу платят российским актерам. Потому россияне и снимают здесь все 500 серий «Мухтара» и кучу других сериалов.

Светлана Князева в роли Анны Гаппе, итальянской наездницы и возлюбленной Михаила Врубеля в кинокартине «Этюды о Врубеле» (режиссер - Леонид Осыка, 1988 г.)

- А что происходит сегодня на киностудии Довженко?

- Всех перевели на минимальную зарплату. Я работаю в отделе драматургии продюсерского центра. Когда-то мы читали и отбирали сценарии, сейчас сценарии на таком низком уровне, что это уже не имеет смысла. Но их продолжают приносить пачками - о сексе, геях, лесбиянках и современных золушках. Актеров среднего класса нет вообще, кинокритики ушли в никуда, группу для съемок набрать архисложно. Больших проектов не запускают. От территории киностудии потихоньку откусывают куски коммерческие фирмы.

Сейчас на киностудии работает только дебютное объединение. Там экспериментируют выпускники Киевского национального университета театра, кино и телевидения имени Карпенко-Карого. Им дают 250 тысяч гривен на короткометражный фильм. И ребята пытаются что-то делать, возят работы на международные фестивали.

Все сегодня говорят: «Киностудия Довженко - это отстой». Приходько так говорил. Но ведь никто не может создать условий для возрождения украинского кинематографа. А у нас-то есть еще профессионалы высочайшего уровня. Уже несколько лет подряд меня приглашают на просмотр дипломных и курсовых киноработ студентов университета имени Карпенко-Карого. Да это фантастика! Есть очень интересные работы. Но у этих ребят очень быстро отбивают охоту снимать кино. Когда дебютный фильм приходится снимать в столь жутких условиях, без нормальной аппаратуры, нормальных сценаристов, без возможности собрать и сбить съемочную группу, многие просто бросают этим заниматься и уходят зарабатывать деньги в другие сферы. На съемках рекламных роликов, например, совсем другие условия - и обед привезут, и стульчик поднесут, и зонтик поставят.

В России сегодня кинематограф процветает - там снимают около 150 фильмов в год, сериалов столько, что и подсчитать сложно. У нас в прошлом году была снята одна картина, в позапрошлом - ни одной, в 2006 году - две. И, конечно, они оставляют желать лучшего. Ведь для того чтобы быть музыкантом, нужно играть каждый день. То же самое и здесь - ты не снимаешь 5 лет - все, ты профнепригоден.

Леонид Осыка снимал новый фильм каждые два года. Мы прожили с ним вместе 10 лет, за это время он снял 5 фильмов. В течение года снималась картина, еще год тратился на обкатку по стране и поиск материала для новой картины.

- Что, по-вашему, можно сделать, чтобы изменить эту унизительную ситуацию?

- Я не представляю себе, как сегодня поднять украинский кинематограф. Главная наша проблема выражается так: «два украинца - три гетьмана». Ведь в России к концу перестройки кинопроизводство тоже рухнуло. Но тогда собрались ведущие кинорежиссеры и все вместе пошли к Михаилу Горбачеву. Они убедили его в том, что кинематограф - лицо страны. Когда после развала Союза кто-то из киношников попадал в Госдуму, он немедленно лоббировал нужные российскому кинематографу законы.

В Украине это невозможно. Знаю по собственному опыту, собрать украинских творцов и заставить их что-то сделать сообща невозможно. Начинается ругань с применением нецензурной лексики, дискуссия ведется исключительно о том, кто круче, кто главнее и кто встанет у руля. Даже если запускают какой-то проект, выяснениями отношений в итоге его заваливают. Кто-нибудь обязательно демонстративно уходит и делает громкие заявления для СМИ, кто-то занимается кляузничеством. Наверное, это - украинская национальная черта.

Я езжу по кинофестивалям. Недавно была в Беларуси. Там театр киноактера не прекращал работы в течение 25 лет. Мои белорусские коллеги загружены так, что просто стонут. У нас же недоброжелательство и зависть внутри цеха столь сильны, что это перевешивает все объективные причины упадка кинопроизводства.

- А чиновники из Министерства культуры хотя бы пытаются как-то повлиять на ситуацию?

- Анна Павловна Чмиль - энтузиастка кинематографа. Я знаю, что она бесконечно ждет прихода новой власти, чтобы добиться принятия давно разработанных законов, например, о нулевом налогообложении меценатов. Проблема еще и в том, что полностью разрушен кинопрокат, огромное количество кинотеатров в маленьких городках, райцентрах просто уничтожены.

Это случилось, когда Юрий Ильенко был министром культуры. Тогда все были уверены, что стоит отдать кинопрокат в частные руки - и заинтересованные в прибыли прокатчики поставят его на ноги. На самом деле это была колоссальная ошибка. Прокатчики начали завозить киношную макулатуру - боевики и прочие низкопробные картины. А когда Чмиль подняла вопрос о том, чтобы определенный процент дохода от проката зарубежных картин отдавали в фонд развития украинского кино, поднялось колоссальное сопротивление.

И вот на той макулатуре, которую они завозят, выросло уже целое поколение. Моих сыновей заставь сейчас смотреть какое-то украинское кино, особенно поэтическое, - куда там! Мало того, это кино просто негде смотреть.

Недавно я пошла к нынешнему директору киностудии имени Довженко и попросила для семейного архива переписать мне фильмы Леонида Осыки. Мне любезно пошли навстречу, при этом я подписала договор, где обязалась не тиражировать эти фильмы. А теперь мне звонят из университета имени Карпенко-Карого и слезно просят: «Не можем найти фильмов Осыки, принесите какую-нибудь из его картин, студентам покажем». То же самое с картинами Параджанова и Миколайчука. Их нельзя ни купить, ни скачать из сети. «Вавилон ХХ», «Тени забытых предков», «Захар Беркут» и «Каменный крест» - это все, что есть на носителях.

Светлана Князева с сыновьями Алексеем и Богданом и актером Лесем Сердюком в кинокартине «Гетьманские клейноды» (режиссер - Леонид Осыка, 1993 г.) 

- Выходит, что сами киношники просто опустили руки, ничего не делая для того, чтобы в один прекрасный день было принято волевое политическое решение...

- В прошлом году мы праздновали 80-летие киностудии имени Довженко. Мы собрали с миру по нитке, устроили красивый праздник в том павильоне, где сейчас делает эфиры «Савик Шустер студиос». Пригласили симфонический оркестр... Ждали президента Ющенко. А Ющенко вместо этого поехал на выставку антиквариата. Он нас просто проигнорировал. А почему? Потому что ему нечего нам сказать. Ведь перед тем он несколько раз обещал нам и средства выделить, и содействовать возрождению кинематографа. Он говорил, что украинское кино - это лицо страны. Правильные слова говорил, все понимает. А вот сделать, видать, ничего не может.

- Вы сами не думали о продолжении карьеры в России? Как вы лично выживаете в этой ситуации?

- Мои данные лежат в России. Коллеги мне рассказывали: на киностудиях лежит высокая стопка данных российских актеров. И есть папочка, в стороне, в которой - данные актеров из бывших республик. В эту папочку они заглядывают в самую последнюю очередь, если им нужен национальный колоритный образ - узбек, например, или азербайджанец. А в украинцах надобности особой нет. К тому же, россиянам невыгодно приглашать украинских актеров. Приходится оплачивать актеру проезд туда и обратно, проживание в гостинице и еще платить налог на привлечение услуг иностранцев. Этим налогом они защищают собственных актеров.

У моего мужа есть знакомый продюсер и режиссер. Мы обращались к нему с просьбой обеспечить меня ролями. Он нам ответил: «Ребята, я без трусов останусь». Вот только Богдан Ступка и снимается в России - он себе проложил туда дорожку еще в бытность министром культуры. Лесь Сердюк на Саратовской киностудии подвизался. А все остальные отрезаны от нормального кино, сидят в своей консервной банке. Вот сейчас начнутся выборы, опять поступят сомнительные предложения от Леонида Черновецкого, Юлии Тимошенко и других политических партий... Каждый спасается, как может, от скуки, от бездеятельности годами. И все мы уже десять лет живем надеждой, что новые выборы пройдут и что-то изменится.

- Вы пишете книгу о Леониде Осыке?

- Да, я пишу ее в первую очередь для своих сыновей, потому что рассказать им об отце пока не могу. Я надеюсь, что они подрастут и захотят узнать, откуда они произошли. Они его пропустили, почти не знали вообще. Когда он умер, им было по 10 лет. А в течение семи лет перед этим лежал на кровати тяжелобольной человек - их папа. Все те семь лет я прыгала возле детей и пыталась оптимистически настроить их на эту жизнь, и сама вместе с ними настраивалась - занималась йогой, медитировала. И настроила себя пожизненно на позитив. Иначе бы просто погибла.

Режиссер Леонид Осыка с сыновяьми-близнецами - Алексеем и Богданом  

Вообще я не люблю всех этих пессимистических разговоров о судьбах кинематографа. Я построила себе свой мир - оптимистичный, красивый и духовный. И мне ничего не нужно. Вышла замуж за Анатолия Буртового, езжу к нему в мастерскую. Я пишу, он рисует. Погружаемся в этот мир, и выходить из него не хочется. Мы даже телевизор не смотрим. Сыновья поступили на операторский факультет в университет имени Карпенко-Карого. Богдан хочет ехать во ВГИК поступать на высшие режиссерские курсы. Поживем еще пару лет здесь, посмотрим. Если ничего не изменится, придется выезжать всей семьей из страны. Просто мистика - ведь Леонид Осыка снял свой «Каменный крест» именно об этом...