В известном кинофильме “Собачье сердце” герой не советовал никому читать за завтраком советские газеты. Сегодня же признаком хорошего вкуса, наоборот, считается ориентирование в западной прессе. Если вы журналист и регулярно читаете The Economist, The New York Times или, на худой конец, хотя бы ВВС на английском — это уже здорово, значит, вы в тренде и следите за мировыми новостями с первых страниц лучших газет. 

В погоне за такими вот трендами украинские медиа постоянно упоминают о пресловутых журналистских стандартах — стандартах ВВС, журналистской этике и объективности, балансе мнений и тому подобном. Тем, что, по идее, должно делать журналистику качественной. 

Но получается ли у украинских медиа дотянуться до этой планки? Как по мне — вряд ли. И причина не в том, что у нас нет хороших журналистов — они есть, и не в том, что нам не о чем писать — есть о чем. И даже не в том, что в Украине отсутствуют медиа с качественным разноплановым и разножанровым контентом — они есть. Проблема в том, готова ли к этой западной планке аудитория. Ниже — несколько примеров, которые показывают, как работают ожидания против реальности в украинских СМИ. 

То, что себе дороже

Общественные деятели и активисты всячески стараются обратить внимание государства на проблемы людей с инвалидностью. Один из трендов современности — инклюзивность везде и во всем. Пространство должно быть одинаково удобным для любого, независимо от того, как этот человек перемещается: на своих двух или на коляске, слышит он или нет, видит или не видит. 

Это очень важные темы, фокусировка на которых позволит Украине совершить настоящую революцию: люди, которых раньше за их инаковость почему-то не принимал социум, теперь наконец получили возможность жить иначе, как все. 

Но как это отображается в украинских медиа? На самом деле, у нас не так много СМИ, способных рассказать о людях с инвалидностью доступно, толерантно, без лишнего драматизма или скандальности. О таких темах как гепатит или туберкулез, например, часто вспоминают лишь раз в году — в соответствующий Международный день борьбы с… Журналистов, которые могли бы поднять сложные темы — например, условия содержания палиативных больных, или пациентов в спецучреждениях — единицы.

На собственном опыте могу добавить, что очень часто материалы о важных, щепетильных темах набирают совсем немного просмотров. И мне, как автору, очень обидно. И дело не в рейтингах, а в том, что эти темы ускользают от внимания общественности: большинству все таки это еще не интересно. 

Жизни без биографий

Для американского рынка биографии или мемуары известных политиков — нормальное дело. Они становятся бестселлерами, их переводят на несколько языков и выпускают огромными тиражами. 

К примеру, книга экс-первой леди США Мишель Обамы, которая вышла в продажу в ноябре этого года, разошлась тиражом в 1,4 млн экземпляров. А нынешний президент Дональд Трамп — автор сразу нескольких книг, которые рассказывают о нем как об успешном бизнесмене и миллиардере.

Попробуйте представить на полках украинских магазинов такие же издания, только под авторством украинских политиков. Может ли у нас появиться книга, в которой нынешний президент честно расскажет, как построил свою бизнес-корпорацию “Рошен”? Или мемуары Людмилы Янукович, в которых она напишет о семейных отношениях с супругом? Или что-нибудь о личных трагедиях Юлии Тимошенко? 

Если книги украинских политиков — бывших или действующих — и появляются в продаже, у многих вызывают предвзятое отношение. Потому что скорее всего там будет о политике, а не о личном, о конкурентах, а не о собственных неудачах. 

Хотя, конечно, отдельные издания авторства известных журналистов все же выходят в печать — например, книга Мустафы Найема о Юрии Луценко. 

Работа в поле

На американском и европейском медиарынке — десятки возможностей для англоязычных репортеров, которые любят ездить в командировки и выискивать уникальные темы. 

Можно податься на грант и легко уехать в Мексику, Африку или на Ближний Восток. Но кто будет читать это? В англоязычной прессе — да. В русскоязычном или, тем более, украиноязычном издании — вряд ли. Только если это будет тревел-блог, а может, какая-нибудь драматическая история. 

В целом же, украинцев не так сильно волнуют проблемы нехватки воды в Африке, как наши собственные реалии. Конечно, это логично.

Такие темы не обсуждают в автобусе, новости о межэтнических браках на Кавказе или в Центральной Азии не пересказывают в очереди в поликлинику. Но зато с большим рвением говорят о повышении цен на поезд, коммунальных тарифах и плохих дорогах. 

Есть такое известное понятие как трупокилометры. Это когда спланированная массовая резня где-нибудь в далекой Руанде не вызовет столько сочувствия у украинской аудитории, сколько, к примеру, нелепая смерть пары человек в каком-нибудь селе под Полтавой. Потому что чем ближе к нам произошла трагедия, тем острее она переживается. Чем дальше — тем слабее, потому что эти проблемы мы не ассоциируем с собой. Кажется, это работает не только с тем, что касается смерти.

Некультурная журналистика

В Украине большие проблемы с таким понятием как культурная журналистика. Как-то так сложилось, что долгое время “культурный” означало для нас исключительно шоу-бизнес, сплетни и слухи из мира звезд. А культурными изданиями называли, к примеру, таблоиды.

На самом же деле, культура — это выставки и театры, музеи и кино. Опера, оперетта, балет и филармония. Внедрение квот на ТВ и радио, а также избавление от российских фильмов в украинском прокате дает хороший результат: нашего продукта стало значительно больше. И не какого-нибудь, а качественного. Песни украинских артистов занимают первые строчки в мировых чартах, а фильмы собирают аншлаги в кинотеатрах — это ли не прогресс? 

Но качественной культурной журналистики до сих пор не хватает. Не хватает изданий, способных доступно написать о украинских художниках так, чтобы ими заинтересовались даже те, кто далек от искусства. Не хватает журналистов, которые так тонко разбираются в кино, что смогли бы разговорить любого матерого режиссера. 

Зато хватает тех, кто рерайтит сплетни о разводе очередной заграничной певицы или делает “новость” из поста селебрити в инстаграме. И эти люди тоже называют себя журналистами. 

Активизм — удел энтузиастов

В западной прессе регулярно поднимают проблемы глобального потепления, журналистов приглашают на климатические конференции, борются за сохранение океанов, а сотни мировых знаменитостей занимаются активной деятельностью в сфере экологии и защиты окружающей среды. На днях в украинский прокат вышел документальный фильм о Вивьен Вествуд — модельере и иконе стиля. Но съемочная группа рассказала, что Вествуд согласилась участвовать в съемках только после того, как ей пообещали, что в ленте расскажут и о ее роли в экологическом движении. 

Тема экологии в Украине поднимается не так часто, как хотелось бы, хоть в последнее время этому уделяют все больше внимания. Да, многие заведения отказываются от пластика, ходят в супермаркет с тканевыми мешочками, чтобы не брать очередной пластиковый контейнер, а отдельные группы активистов по выходным организовывают субботники, чтобы убрать любимый парк под домом. 

Но все это, по большей мере, лишь удел молодых энтузиастов, интеллектуалов, способных мыслить критически. Да, о таких инициативах много пишут, показывают сюжеты. Но способно ли все это изменить что-нибудь на глобальном уровне? Вряд ли. 

Повлияет ли выход очередного расследования о массовой вырубке Карпат на какие-нибудь государственные решения, призванные это прекратить? Нет. Остановит ли очередная публикация в топ-СМИ застройку прибрежных зон частными коттеджами? Нет, хоть такие застройки и запрещены законодательно. 

Очень хочется, чтобы журналисты в Украине были не только рупорами, но и двигателями, а материалы, которые выходят в СМИ, действительно на что-то влияли. Во всех сферах общественной жизни — от политики до культуры.