Слухи о грядущем увольнении гендиректора Харьковской областной государственной телерадиокомпании (известной больше под телевизионным брендом «ОТБ») Зураба Аласания курсировали давно. Но только на этой неделе они превратились из слухов в официально озвученную возможность. Глава Госкомтелерадио Эдуард Прутник подписал о приказ о назначении временно исполняющим обязанности Леонида Кубатина. Коллегия облгосадминистрации единогласно, вне зависимости от политических симпатий и антипатий отдельных ее членов, выступила против смены руководства ХОГТРК.

«MediaPost» обратился за комментариями к Эдуарду Прутнику, Зурабу Аласания и Леониду Кубатину. Леонид Кубатин от комментариев отказался наотрез. Г-н Прутник пока не нашел возможности ответить на вопросы «МР», переданные ему через пресс-секретаря. А что думает о происходящем Зураб Аласания – читайте прямо сейчас.

– Зураб, как ты узнал о том, что ты больше не генеральный директор ХОГТРК?

– Это абсолютно ложные сведения. Я как был генеральным директором, так и остаюсь им. В моем статусе никаких изменений не произошло, кроме отсутствия по причине болезни. Вот и все. Больничный не означает, что я – не генеральный директор.

– Что означает в таком случае приказ главы Госкомтелерадио о назначении временно исполняющего обязанности?

– Вначале был мой приказ, а не главы Госкомтелерадио. Уходя на больничный, я как руководитель компании, как и положено по закону, издал приказ о том, что на время больничного назначаю исполняющим обязанности генерального директора первого заместителя. А через несколько дней пришел приказ Госкомтелерадио, отменяющий мой приказ и назначающий исполняющим обязанности гендиректора другого заместителя, не первого, того, которого назначил я. Это уже нарушение закона и это - прямое вмешательство в мои действия. Это не предусмотрено ни уставом компании, ни редакционным уставом, ни моим личным контрактом. Все три документа нарушены этим приказом.

– Насколько ожидаемым для тебя был этот приказ?

– Совсем неожидаемым. Я не юрист, я не могу предположить все те ходы, которые способны найти юристы для изменения положения в компании. Меня нельзя уволить, пока я нахожусь на больничном. Повторяю, для меня это был неожиданный ход. Тем более неожиданный, что человек, назначенный вр.и.о., даже вообще не фигура. Это переходной человек. Он не был полезен в работе компании и, в общем-то, подлежал сокращению. И это было согласовано с Госкомтелерадио. Я должен согласовывать с ним и сокращение заместителей, и назначение новых. Сокращение Кубатина было согласовано. И неожиданно пришла отмена согласования о его сокращении и его же - как пострадавшего якобы сильно, видимо, не знаю, управляемого - назначили временно исполняющим обязанности. Я недостоверно, но знаю две кандидатуры, которые претендуют на должность генерального директора со стороны Партии регионов. И ни одна из них на фамилию «Кубатин» аж никак не похожа. То есть этого человека используют в качестве разменной монеты. На временный переходный период, очевидно, - не знаю.

– Раз есть претенденты на должность генерального директора, значит, есть намерение тебя уволить. От кого оно исходит?

– Это намерение в течение примерно года исходит в основном от двух человек: секретаря горсовета Геннадия Кернеса и мэра Михаила Добкина. Все это время мне озвучивали там, в Комитете: город недоволен, город недоволен, город недоволен...

– Чем именно?

– Я лично не читал их жалоб, но, судя по тому, что мне говорили в Комитете, иллюстрации могут быть крайне смешными. На самом деле, Эдуард Прутник - серьезный человек, и по мелочам он не дергает. Но его беспрерывно достают жалобами. И он не выдержал - я понимаю его, - он дважды приглашал меня в Киев, чтобы поговорить, мол, что ты делаешь, что все время жалобы. Я попытался понять, на что именно,— я же не знаю сути претензий. Так вот, одна озвученная жалоба звучала очень забавно: ««ОТБ» нашел в Западной Украине и привез в Харьков троих воинов УПА, которых теперь раскручивает». Я не понимаю ни одного слова из этой претензии. Кого нашел? Куда привез? Где раскручивает? Вот такого уровня жалобы.

– А второй случай? Ты говорил, что Прутник вызывал тебя дважды...

– Вторая жалоба была не менее смешная. Во время памятных событий с «Народной самообороной» на площади Свободы (в марте этого года Геннадий Кернес лично не давал представителям «Народной самообороны» устанавливать сцену на площади - Е.Л.), «5 канал» позвонил на «ОТБ» с просьбой предоставить студию и обеспечить прямое включение. Это обычная техническая услуга, которую мы предоставляем компаниям ICTV, «1+1», 5-му каналу и так далее. Они платят нам за техническое обеспечение сигнала и обеспечение студии, мы даже обычно не знаем, кого они зовут. Это их проблемы, это не наши проблемы. Это эфир «5 канала». Тогда они пригласили принять участие в программе «Час с Егором Соболевым» Геннадия Кернеса. Кернес пришел с двумя народными депутатами от Партии регионов и потребовал, чтобы их всех втроем усадили за стол в студии. Их посадили всех троих, им дали микрофоны, проверили звук и после этого мои технари связывались с режиссером «5 канала», мол, так и так, у нас тут трое гостей. Там, естественно, возмутились и сказали: слушайте, нам нужен наш эфир, мы определяем, какой у нас эфир. В итоге Соболев разговаривал в эфире только с Кернесом, двух других даже не включили. Но! Повторяю еще раз. Это – 5 канал, это их эфир. Тем не менее, сразу по окончании эфира была написана жалоба, что «ОТБ» (!) не дал слова двум народным депутатам. Вот такого уровня жалобы и это еще самые крупные! Если они настолько бестолковые, так какие же все остальные? В общем, все это длилось около года. Около года Прутник честно держал оборону. Что происходит сейчас? Видимо, общий накал страстей в стране, видимо, время, приближающееся к выборам, видимо, совпало время и желание. Вот и все.

– Эдуард Прутник – кандидат в нардепы от Партии регионов, номер 55. На прошлой неделе в Харькове был номер первый того же списка, Виктор Янукович. Обсуждали ли с ним перспективы твоего пребывания на должности? Ты связываешь как-то его визит и приказ Прутника?

– Я не думаю, что такие вопросы должны обсуждаться на уровне премьер-министра. Ну, это смешно. Это обычные рабочие дела внутри компании, корпоративные. Есть нанятый менеджер, который управляет компанией. Если компания недовольна тем, как он управляет, она его убирает. Насколько я знаю, премьер-министра сопровождали мэр, губернатор и глава облсовета, они ездили в машине все вчетвером и, по моим сведениям, там был поднят вопрос о руководителе областной телерадиокомпании, причем, разумеется, не премьер-министром, и даже не губернатором. Был поднят вопрос, и началась перебранка между тремя харьковскими людьми. Насколько я знаю, премьер просто с любопытством слушал, никак по этому поводу не высказываясь, поскольку он не в курсе ситуации как таковой. Никаких выводов там, по моей информации, сделано не было. Связан ли как-то приказ с визитом? Нет, я их никак не связываю... Инерция, скорее всего, это инерция, потому что уже дано было согласие, маховик раскрутился и пошло-пошло-пошло.

– Давай вернемся к претензиям городских властей. Они тебе лично говорили, что их не устраивает в твоей работе?

– Когда господин Кернес, стоя у меня в студии, начинает на меня орать, как это было после того самого эфира на 5-м канале, я просто разворачиваюсь и ухожу. И меня совершенно не колышет, что он говорит! Совершенно! Он не будет учить меня, как делать телевидение. Это однозначно и точно. Тем более, что объяснить этому человеку, в чем разница между эфиром «ОТБ» и 5-го канала, невозможно в принципе. Он такими категориями не рассуждает. Для него есть телевизор. И он не понимает, где заканчивается эфир «ОТБ» и начинается включение на 5-м канале. Так что же я буду тратить свое время и нервы для того, чтобы ему что-то объяснять, я что, его учить буду?! Я часто слышу, как в эфире, на пресс-конференциях или в теленовостях, он заявляет, что мы заангажированные. Но он может заявлять все, что угодно: ангажированы, незаангажированы... Я знаю, что я делаю то, что должен делать - по профессиональным стандартам. Не мое дело их переубеждать, секретаря горсовета или мэра. Мое дело вот - телевизор: смотрите и убеждайтесь.

– Тебе предлагали уволиться по собственному желанию?

– Да. И я считаю, что Комитет вправе был предложить мне уволиться по собственному желанию (другое дело, что желания у меня не было) и дать понять, что меня хотят уволить. Это было в личной беседе, я не могу излагать никаких других причин этого увольнения. Формальным основанием, как говорят в Комитете, будет акт проверки КРУ. Кстати, о проверке КРУ. Она была совершена, как налет. С самого начала я относился к этой проверке нормально, как к рабочему процессу, практически не уделял внимания, не желая мешать. Мы предоставили проверяющим все необходимое для работы и все. Когда уже потом до меня стали доходить сведения о том, как они себя ведут с людьми, о том, что это было более похоже на допросы, нежели на работу. Мне это страшно не понравилось! Они встречались с людьми за пределами компании, они встречались в компании, они встречались с уволенными. В конечном итоге закончилось тем, что они личные дела руководства изъяли, что вообще уже выходит за всякие рамки! А акт, который в конечном итоге они написали?! Это вообще беспрецедентный случай! Они попросили меня собрать общее собрание коллектива, на котором зачитали акт. Я не знаю другого прецедента такого обращения с выводами государственной комиссии – ну это фантастика! Тем не менее, я даже это сделал. Люди пришли, посидели, послушали. Потом пожали недоуменно плечами – а зачем собирали-то? – и все. И разошлись. Проверяющие уехали...

– А что в акте написано? Замглавы Комитета Александр Курдинович в интервью «Детектор медіа» назвал результаты проверки «неутешительными» для гендиректора.

– Ну, во-первых, процентов 80 из того, что в акте было написано, было опровергнуто замечаниями, предложениями, изменениями. Я их возил в Киев (когда были переговоры, о которых я говорил), но никто внимания на все это не обратил. Формально остается именно эта претензия. Что касается сути акта. Вот, пожалуйста, цитата: «Програмна полiтика Харькiвської ОДТРК переважно спрямована на здобуття вiдповiдного рiвня конкурентоспроможностi у вiтчизняному медiа-просторi, що iнодi суперечить забезпеченню виконання першочергових завдань обласної державної телерадіокомпанiї, визначених правовим полем, та дотриманню програмної концепцiї вiдповiдно до нормативно-правових i законодавчих документiв, що регулюють сферу дiяльностi державного телерадiомовлення». То есть я сделал компанию конкурентоспособной - да я горжусь таким выводом комиссии!

– Курдинович в том же интервью «Детектор медіа» говорил, что основанием для проверки стали жалобы на неравенство в оплате сотрудников телекомпании. И насколько я поняла, эти жалобы подтвердились в результате проверки. Почему ты платишь людям неодинаково?

– Я никогда не буду платить людям одинаково. Уравниловка – это гибель для компании в любом случае. Бюджет компании состоит из двух, скажем так, подбюджетов: есть государственный бюджет и есть спецфонд так называемый, то, что компания зарабатываем сама. Конечно, за два года спецфонд сильно вырос. Могу без всякого хвастовства заявить, что из 27-ми телерадиокомпаний в стране, я имею в виду областных, никто не заработал столько, сколько заработал «ОТБ». Конечно, эти деньги, их получение, планируется заранее, и их расходы тоже. В них, помимо покупки техники, расходов на обновление компании, уже заложено и коммерческое вознаграждение, премиальные и все такое прочее. У нас есть положение, в котором четко и ясно прописано, как и куда их перенаправлять. В соответствии с этим положением, 20% полагаются творческой группе, которая принимала участие в коммерческом проекте, - делала его своими руками. Есть люди, которые вообще никогда не принимают участие в коммерческой деятельности, но это тоже люди, сотрудники компании: технички, водители и так далее. Три процента из суммы спецфонда выделено для премиального фонда специально для таких людей. Я сам распределяю эти деньги. Это максимум, на что я готов пойти для тех, кто напрямую не участвует в коммерческой деятельности. Но главное не в этом. Многие, почувствовав, что можно работать иначе, помимо заработка, просто в удовольствие, охотно это восприняли. А есть такие - и их тоже немало, - которые не восприняли категорически. Ну что ж, уравнивать я не собираюсь. Я НЕ МОГУ человеку, который пашет сутками, ночами в том числе, заплатить ровно столько же, сколько плачу людям, которые приходят на работу раз в неделю. И такое у нас тоже есть. Как директор, как менеджер, я с ума схожу от такого подхода! А что я должен сделать? ЧТО Я МОГУ СДЕЛАТЬ? Ни-че-го! Я могу два года только бухтеть вслух: «Господа, уволю! Будут сокращения! Нельзя, компания тонет, невозможно так дальше. Те, кто ничего не делает, готовьтесь, лучше ищите другую работу, уходите, в конце концов, на пенсию», потому что многие из них давно на пенсии, но продолжают при этом работать. Я предупреждал людей об этом в течение двух лет. За два года в первый раз было произведено сокращение на 10 человек. Никто из работающих реально не был уволен. Только пенсионеры, причем с выплатой окладов, все как положено. Нет, все равно это восприняли в штыки и... Ну что тогда? Тогда гробьте компанию. Она утонет, просто утонет и все. А уравниловки при мне - не было и не будет!

– Ты говоришь, что приказ о назначении временно исполняющего обязанности незаконен, акт КРУ не содержит серьезных претензий. Что дальше?

– А что дальше? Закончится мой больничный. Сам факт моего выхода на работу отменит все приказы Комитета, вот и все. Факт моего выхода, возможно, может повлиять на Комитет с тем чтобы, условно говоря, продолжить то, что было задумано. Если это так, следует ждать приказа о моем увольнении. Хорошо, пусть будет. И вот этот приказ будет оспорен однозначно. Од-но-знач-но! Я хочу чтобы мне, как достаточно успешному менеджеру за все годы работы, и не только в этой компании, доказали: что пятно на репутации, которое мне хотят посадить, обосновано. Или необоснованно.

– Ты цепляешься за место?

– Знаешь, было ощущение ватной стены: здесь произошли перемены максимальные, все, что можно было сделать на своем уровне, мы сделали, дальше изменения должны происходить на большом уровне, на всеукраинском, иначе - бесполезно. Машина работает вхолостую. Впору было уходить... Но теперь я уже не уверен, что должен уйти. Почему меня хотят уволить за месяц до выборов? Почему именно сейчас? Меня это сильно смущает. У них год был - не сняли. А зачем это делать перед выборами? Значит, это делается в расчете на выборы? А значит, я не уступлю компанию ни одной из этих партий, ни одной: ни «Нашей Украине», ни Партии регионов, ни Блоку Юлии Тимошенко и никакому другому – ни одной политической силе – не собираюсь уступать компанию, чтобы они сделали из нее пропагандистский рупор. Не собираюсь!