Для режиссера-дебютанта Ева Нейман добилась, пожалуй, феноменальных результатов — ее фильм «У реки» был представлен на кинофестивалях Роттердама, Москвы и Лагова, где сыскал самые положительные отзывы. Столь резонансным украинское кино не было, пожалуй, с прошлого века, но самое интересное при всем этом, что лента Нейман насамом деле простая и без претензий. Режиссер рассказала «i» о том, что спокойно относится к собственным достижениям, без каких кинематографистов она не была бы тем, кем есть сейчас, а также о своем отношении к сравнениям ее с Кирой Муратовой

Вопрос: Какому зрителю предназначен ваш фильм?

Ответ: Всякому. Вы знаете, каждый автор хочет, чтобы его фильм увидело как можно больше публики, но так не всегда получается. Во всяком случае я свой дебют сняла по совести. Мне просто кажется, что то, что может тронуть меня, может тронуть и всех. Хотя я понимаю, что это не так. И все жея свою публику не разделяю на какие-то категории. Фильм — человеческий, человечный, о простых вещах, которые каждому знакомы. Надеюсь, он так или иначе может тронутьмногих.

В: Вы эмигрировали из Запорожья в Германию, где с 1997 г. по 2003 г. учились в Немецкой академии кино и телевидения в Берлине. Насколько полученный там европейский опыт кинопроизводства определил в дальнейшем авторский почерк?

О: Я училась, а не эмигрировала, была и остаюсь гражданкой Украины. А европейский опыт, думаю, очень во многом помог. Там нас воспитывали на мировом кинематографе, преподавали люди со всего мира. Я работала в Европе на съемочных площадках немецких картин — и помощником режиссера, и монтажером, и черт знает кем, лишь бы знать все стадии кинопроизводства «от и до». Я очень люблю Акиру Куросаву, Жана Виго, Чарли Чаплина, ИнгмараБергмана, Федерико Феллини и Лукино Висконти — и это, конечно, не могло не повлиять на меня.

В: Вас называют верной последовательницей Киры Муратовой и, говорят, выс ней работали.

О: На самом деле я была просто практикантом у нее — проходила стажировку. Она заключалась в том, что я присутствовала и тихонечко наблюдала за работой,— ассистенткой ее, как пишет пресса, я никогда не была, меня бы просто никто не подпустил тогда к такой работе. Очевидно, я была ей каким-то образом симпатична, и Муратова вела себя очень благородно — когда было трудно с моим фильмом, она где-то замолвила за меня слово, поддержала. В титрах «У реки» стоит благодарность ей, но насамом деле последовательницей Муратовой я себя не считаю, и люди, которые работали со мной и с ней тоже, ничего такого не видят. А то, что в прессе появляются заметки о том, что я — ее последовательница или даже клон, так это писали еще до того, как увидели мое кино. Ну как же, та же Одесская киностудия, слух о том, что я была помощницей Муратовой,— появление таких заметок закономерно и неизбежно, но время все поставит на свои места.

В: Как складывались у вас отношения с главой правления Одесской киностудии Александром Ткаченко? Не было ли давления с его стороны?

О: Было несколько очень напряженных моментов, но это же производство, понимаете. В процессе производства такие вещи неизбежны. С Ткаченко мы находили общий язык и из всех, казалось бы, тупиковых ситуаций в конце концов выходили, за что друг друга и ценим. На продюсеров я пожаловаться не могу, скорее наоборот, и думаю, что я их тоже не подвела.

В: Каково было ощущать себя пионером кино исключительно украинского производствана ММКФ?

О: Вы знаете, я режиссер, я сделала кино — это мой дебют и он был показан на престижном фестивале. Я была далека от мыслей насчет того, пионер я или нет. Я читала в одной газете, и мне было, разумеется, приятно, но серьезно к этому относиться я не могу.

В: Кинематографист в Украине — это вообще профессия, при которой можно сводить концы с концами? Или такие люди обречены на халтуру в виде клипмейкерства и рекламы?

О: Каждый выбирает для себя свою свободу. Кому-то нужны деньги, у кого-то семья, этими мотивами и оправдывается халтура. Но на самом деле я не думаю, что все так безвыходно. Я знаю, что в Украине снимается мало фильмов, и режиссер как режиссер может просто не выжить, делая только кино. Или же у него своеобразный иммунитет — он может делать или клипы, или рекламу, или сериалы, но при этом сохранять потенциал для настоящего кино. Я таких авторов ни в коем случае не осуждаю, но сама боюсь втягиваться в это. Я до сих пор, к счастью, ни на какую халтуру не шла и надеюсь, что идальше будет так.

В: В прессе бюджет «У реки» называется разный — от $800 тыс. до $3 млн. Кому верить, и вообще, возможно ли такому кино, что называется, окупить себя в СНГ?

О: Наверное, все-таки $800 тыс. Я не экономист и потому не могу предсказать его судьбу в прокате, хотя успехов хочется разных — в том числе и коммерческих. Но у авторского кино, к которому, наверное, и следует отнести «У реки», совершенно точно был, есть и будет свой зритель. Я не знаю, насколько он многочислен, но он есть.

Беседовал О. Пучко, «Экономические известия»