Гендиректор М1 Валентин Коваль рассказал на завтраке Idea Breakfast, как изменилась аудитория музыкального канала, какие клипы он не пускает в эфир и почему обижен на украинских исполнителей.

Организуемый при поддержке The Village проект Idea Breakfast — это утренние встречи с интересными и вдохновляющими представителями разных профессий. В разделе «События» публикуются анонсы предстоящих завтраков, а после каждой встречи на The Village — цитаты из выступлений и видео.

Гостем последнего Idea Breakfast стал генеральный директор телеканала «М1» Валентин Коваль. На завтраке он рассказал о том, на кого ориентируется современное украинское телевидение, что происходит с музыкальной индустрией и каково это — управлять крупным музыкальным телеканалом в Украине.

Начальная и средняя школа должны учить читать и писать, а высшая школа должна учить учиться. Так, самая главная фраза, которую я вынес из института: знание некоторых принципов освобождает нас от знания многих фактов.

Один из таких принципов — время имеет свойство «сжиматься»: если мы возьмём любые сферы деятельности человека, то окажется, что всё предыдущее происходило в них намного медленнее. К примеру, сфера масс-медиа. Первая газета была напечатана в 1605 году. В начале 1900-х в Америке был выдан один из ключевых патентов на радиосвязь. То есть между появлением двух средств массовой информации прошло 300 лет. В 1930–1940-х появилось телевидение, в 1989 году — интернет, в 1993-м — первый браузер Mosaic — с того момента интернет стал активным и понятным средством массовой информации. То есть здесь прошли уже не сотни, а всего десятки лет.

Технический прогресс абсолютно не однозначен, это просто перенесение проблем из одного региона в другой. К примеру, электромобили. Чтобы поехать, нужно зарядиться. Чтобы в розетке был ток, нужно сжечь какое-то количество угля — тут же рядом, на территории нашей страны. Поэтому всякий раз, когда мы говорим о техническом прогрессе, нужно понимать, что блага, как и энергия, ниоткуда не берутся и никуда не деваются, просто идёт перераспределение удовольствий, благ, денег. Научно-технический прогресс — это не благо для всех, это благо для отдельной группы людей.

Пример того, что технический прогресс не ведёт к улучшению, — ситуация с правами на музыкальные произведения. В тот момент, когда кому-то показалось, что цифровая камера лучше целлулоидной, что компакт диск лучше винилового, информация попала под угрозу того, что будет скопирована. Прогресс всегда происходит за чей-то счёт.

Стоимость Facebook складывается из минут, часов, дней, которые каждый из нас проводит в этой социальной сети. Это время, отобранное у нас, у наших близких, украденное у наших работодателей. Если посчитать, сколько мы зарабатываем в час и умножить это на то, сколько времени мы тратим на Facebook, получим сумму, которая большее, чем сегодняшняя стоимость компании.

Цена железок в айфоне — от силы 100 долларов, а продают его за 650. Эппл продаёт удобства. Стив Джобс останется в моей памяти как человек, который подумал, что даже эта штука (телефон) должна быть удобной. Сейчас компании, которые создают интеллектуальные блага, становятся всё дороже и дороже. Видимо потому, что мы переходим в какое-то новое цивилизационное состояние.

Поверьте, в 1993 году послушать музыку на компьютере было практически невозможно. Посмотреть видео тоже было невозможно эдак до года 1997-го. Сегодня, спустя каких-то 15 лет, включая компьютер и просматривая видео в формате HD, это трудно представить.

Интернет как среда распространения информации не то что никуда не денется — он будет прогрессировать. Но интернет пока занимается оцифровкой мира. Исключительно собственного продукта, который бы родился внутри интернета, я пока не знаю.

Интернет, кроме слова «выбор», принёс ещё и слово «мгновенный». В чём главное преимущество интернета перед всеми остальными СМИ — это мгновенный доступ ко всему, что тебе нужно. Любой другой канал коммуникации заставит вас ждать.

Если в 2003-м мы были кумирами тех, кто живёт на Печерских холмах, то сегодня, скажу честно, мы вообще не берём в расчёт жителей Печерских холмов. Мы понимаем, что они могут удовлетворить свои потребности в музыке и информации с помощью других, новых способов распространения этой самой информации. Но у нас есть вещание далеко за пределами Печерских холмов, и мы помогаем публике, у которой пока нет интернета и у которой пока телефон Nokia.

У нас в эфире идёт утренняя программа «Гутен морген», которую ведёт Даша Коломиец, очень такая заводная девушка, так вот у неё нет телевизора. Но я не представляю, чтобы телевизора не было у тех, кто живёт сразу за табличкой «Киев всё», или «Одесса всё», или «Запорожье всё». Мы честно отдаём себе отчёт, что основная масса наших зрителей сейчас там, и это понимают наши рекламодатели. Они знают, что покупать конкретно эти порошки или пить именно этот кофе будут скорее там, чем на Печерских холмах. Но это тоже часть прогресса.

Те люди, которые обходятся без телевизора, представляют следующий тип потребления всего, в том числе и контента. Вас оттуда сюда, в линейное телевидение, уже не зазвать.

Я лично отсматриваю все украинские клипы, смотрю половину российских, которые приходят на канал, и практически не отсматриваю зарубежную музыку.

Мы за Украину не плачем, мы за неё танцуем. Я часто отметаю клипы, в которых музыканты пытаются воспитывать людей. Всегда привожу в пример Боно, который тратит колоссальные деньги на борьбу со СПИДом в Африке, но не поёт на эту тему.

Я очень обижен на украинских исполнителей. Они каждый раз находят оправдание, почему несут дрянь на «М1».

Появление фотоаппаратов, которые, в отличие от камер Arri, стоят не 250 000 евро, а, как старый «гольф», 5 000–7 000, полностью изменило манеру создания музыкального видео в Украине. И пустило в сферу кучу народа, который бы я гнал поганой метлой. Сейчас снимают все.

Одна из колоссальных бед Украины: мы не учились тому, чем занимаемся. Так, я, музыкальный педагог по образованию, руковожу музыкальным каналом. Но ведь музыка там и музыка здесь — это совершенно разные вещи. Я на самом деле занимаюсь бухгалтерией, налогами, кадрами. Та же ситуация в клипмейкерстве. Мы делаем то, чему не учились, мы не знаем всех тех ошибок, которые уже совершали до нас, мы как в темноте.

Когда мы стартовали (12 лет назад. – Прим. авт.), мы говорили: «На Западе, в отличие от Украины, прогрессивная система заработка музыкантов: основная часть их дохода — средства от продажи альбомов, концерты для них — реклама релизов. Но потом прошло время, и Мадонна разорвала контракт с рекординговой компанией, заключила контракт с концертным агентством и заявила, что время зарабатывания на альбомах прошло, теперь будем зарабатывать на концертах. Казалось бы, украинские музыканты должны были сказать: «Ес!», — но с 2008 года у украинских музыкантов всё тоже пошло куда-то в тишину.