Степан Гавриш

Народный депутат III и IV созывов. Вице-спикер Верховной Рады (2000-2002 гг).

Родился в январе 1952 г в селе Олешив Ивано-Франковской области, в семье крестьян. После окончания средней школы в 1968-1972 гг работал токарем на паровозоремонтном заводе, затем техником-архитектором в филиале «Гипромост» г. Ивано-Франковска.

С 1972 по 1976 гг учился на судебно-прокурорском факультете Харьковского юридического института. После этого окончил аспирантуру на кафедре уголовного права Харьковского юридического института.

Работал ассистентом, старшим преподавателем, доцентом на кафедре уголовного права, заместителем декана следственно-криминалистического факультета.

Доктор юридических наук, профессор Национальной юридической академии Украины им. Ярослава Мудрого, академик Национальной академии правовых наук Украины.

- Первый телевизор в моей жизни был не в нашей семье, а у соседей. Вообще, в то время телевизоры в сельских домах были у людей, которые работали в городе и имели более высокие доходы. Какой марки телевизор был - я не помню. Но он был маленький, помню, мы смотрели чемпионат мира по футболу, и я тогда впервые узнал, что представляет собой бразильский футбол. Именно тогда играл Пеле, португалец Эйсебио. Мы собирались задолго до футбольного матча, занимали места, потому что маленьких детей, собственно, никто не приглашал. Мы заползали под стол и смотрели футбол.

Потом, когда телевизоры в селе были уже почти у всех, мы тоже купили - это был «Электрон». Но сначала мы приобрели радиолу. Я помню, как купил пластинки с записями украинских исполнителей и мы включали ее, открывая все окна, на всю громкость. На улице была весна, цвели красные пионы, которые мама очень любила.

- А какие это были песни?

- Это был такой, знаете, украинский песенный эпос, посвященный несчастной любви, чувствам и так далее. Пел Анатолий Соловьяненко, Дмытро Гнатюк - с ним я потом долго сидел в парламенте, и он смеялся, когда я ему рассказывал, что моя влюбленность в украинские песни начиналась с него и с Соловьяненко. Ну, а потом началась обычная жизнь: мы покупали разные телевизоры - «Электроны», «Березки». Сейчас мы смотрим тонкие панели Sаmsung, Panasonic, у многих из нас домашние кинотеатры.

- Сейчас плазменный телевизор есть почти в каждой семье...

- Да, этим сейчас никого не удивишь. А раньше это было сродни чуду, для меня это была посадка на Луну, когда я первый раз увидел телевизор. Я не мог понять, почему и как люди в нем ходят, разговаривают, забивают голы, почему столько эмоций.

Я помнил каждую деталь, которая была в телевизоре, какие у него были ручки, кинескоп... Раньше телевизор был возможностью убежать от того быта, который тебя окружал.

- А сейчас?

- Сейчас телевизор как член семьи. Это у нас пятый член семьи, где еще двое детей, я с женой, и каждый из нас общается с этим устройством по-своему. Дети с утра смотрят «Барбоскины» или «Маша и медведь» - мультики. Правда, мы стараемся ограждать их от фильмов, которые несут в себе агрессию, навязывают плохое поведение. Но мы не запрещаем им, чтобы они смотрели «Трансформеры» разные.

Часто бывает, что мы эти мультики смотрим всей семьей - вчера, работая над очередной статьей, я услышал, что двое сыновей и жена смеются так громко, с таким выбросом эмоций, что я понял, что телевизор может создавать комфорт и даже счастье для людей. Телевизор дает возможность отдохнуть, забыть о невзгодах, трудностях дня и переключиться на другой мир. Мы практически не смотрим ток-шоу, а политические - вообще не смотрим.

- А как вы относитесь к ток-шоу вообще?

- Я позитивно отношусь к ним. Это школа для всех, кто сегодня хочет измениться - в ток-шоу приходят профессиональные продюсеры, авторы, туда подключаются сверхвысокие технологии - у нас формируется соответственная общественная и мировоззренческая позиция.

Понятно, что я негативно отношусь к политическим ток-шоу, которые превратились в лаборатории манипуляций. Это пример политики манипулятивного управления обществом - вы за один-два часа, как на гладиаторских боях, можете полюбить или возненавидеть конкретных героев.

Это вторжение в мою частную жизнь, это давление на мою личность. С моей точки зрения, политические ток-шоу искажают политическое пространство страны - они запрещают возможность иметь свободную независимую оценку, они провоцируют во мне те или иные настроения, манипулируют мной чаще всего, они дискредитируют суть реальной политики как таковой, суть реальных знаний, прежде всего интеллектуальных.

Но бывают же и положительные примеры: программа Владимира Соловьева «К барьеру» - блестящая, абсолютно идеальная программа, которая поднимает глубокие темы, в том числе и по Украине, и я с удовольствием ее смотрю. А когда я смотрю наши политические ток-шоу, я вижу там одних и тех же актеров, вижу, что туда не приглашают настоящих интеллектуалов, туда не хотят ходить настоящие моральные лидеры, которые имеют право говорить о настоящих ценностях...

Это чистая политтехнология, это чистая попытка вторгнуться в нашу жизнь.

Я отказался их смотреть, уже два года не смотрю, а касательно семейных ток-шоу, о жизни - я сегодня иду как раз на одну их таких программ, которая посвящена насилию в семье.

В телевизоре доминирует насилие. Телевидение не учит нас любви и не учит жить в гармонии. Возьмем, например, сериал «Бригада» - большая часть российских фильмов, кстати, посвящена именно преступному миру, часто романтизирует его персонажей. Мы не замечаем, каким образом это произошло, но мы полюбили героев «Бригады» - убийц, насильников, которые демонстрируют нам при этом такие образцы благородства, что ты начинаешь думать о том, что они симпатичные люди - да, они убили большое количество людей, чтобы стать богаче, завладеть не только их имуществом, но и их душами. Они насиловали людей, похожих на твоих близких, и ты, в конце концов, проникаешься к ним симпатией...

- Возможно ли избежать этого?

- Нет, конечно, избежать этого невозможно, но очень важно вернуть людей к семейным ценностям, поэтому я с удовольствием часто смотрю, например, «Большую стирку» Андрея Малахова.

Но в основном я использую телевизор только для получения соответствующей информации, оценок, ну и, конечно, для просмотра кинофильмов.

- А какие вы любите фильмы, какие жанры?

- Без сомнения, я люблю фильмы, которые нравятся многим, но я не могу их посоветовать всем. Это фэнтези. Я стараюсь не пропускать ни одной из крупнобюджетных картин, посвященных нашему будущему. Вот недавно посмотрел «Обитель зла-5» с Милой Йовович. Считаю, что это серьезный вызов моему сознанию, поскольку речь идет об очень хрупком мире, в котором мы живем и который переполнен попытками подчинить его себе любой ценой.

- Вы можете вспомнить события, важные для мира, для истории, о которых вы узнали именно из телевизора?

- Падение Берлинской стены - и счастье, и страх одновременно. Еще ГКЧП. Самый ужасный момент, который я пережил - это ГКЧП. Эти все ГКЧП-исты, которые сидели за одним столом, и в паузе - «Лебединое озеро» Чайковского. Это вызвало у меня шок.

Еще взрыв «Челленджера», американского космического челнока - сколько раз я видел смерть, но этот момент так глубоко меня зацепил, так больно ударил по моему сознанию, показал такую беззащитность - мою и мира, показал отчаянность смельчаков и хрупкость и ненадежность всего того, что мы делаем, что навсегда остался в моей памяти.

Еще - Фукусима. Эта огромная волна, которая смывала поезда, машины, ломала мосты, и в ее центре суденышко, которое неизбежно должно было погибнуть - оно все время находилось в этой смертельной спирали, и мы ничем не могли ему помочь. Мы все это видели, а помочь не могли.

Я вам скажу: еще был оранжевый Майдан. Я был участником этих событий. Я ходил туда пешком, работая в то время в штабе Януковича, я ходил вдоль этих знамен, меня часто узнавали, были такие, что замахивались на меня, но никто так и не ударил. Когда я приезжал домой, закрывался и смотрел Майдан по телевизору - знаете, несмотря на то что я был по ту сторону баррикад, я был горд от происходящего. Я был необычайно счастлив, что это происходит в моей стране, и я завидовал этим людям, которые там были - они могли быть свободными, говорить то, что они хотят. И это море знамен... оно чрезвычайно меня захватывало.

- Что еще вы любите смотреть по телевизору, какие программы?

- Мне очень нравятся также передачи, которые посвящены, вы не поверите - кухне. Я неплохо готовлю и создал дома, собственно говоря, собственную кухню, так сказать, построив ее не то чтобы на рецептах, а на сценариях средиземноморской кухни.

- А какая кухня мира у вас самая любимая?

- Я люблю две кухни - средиземноморскую и китайскую. И ту и другую я хорошо знаю, хотя китайскую готовлю мало, а средиземноморскую готовлю практически каждый день. Мы, отказавшись практически полностью от мяса, перешли на другой уровень питания в семье. Мы детей стараемся кормить мясом, так как это белок, но они, глядя на нас - уже и не хотят его есть.

- Скажите, пожалуйста, что вы хотели бы видеть по телевизору, но, к сожалению, не находите этого?

- Я бы хотел видеть по телевизору правду. Это больше всего меня волнует, что по телевизору много неправды. Это первое.

Второе - мне бы хотелось больше видеть таких, знаете ли, интеллектуальных клубов, которые давали бы ответы на вопросы современной жизни, где люди могли бы спокойно, без агрессии, разговаривать.

Третье - я бы хотел видеть украинскую историю в кинофильмах, в определенных традициях, обновленных, современных. Я когда-то одному из народных композиторов, фамилия которого тоже Гавриш, только он Остап, предлагал попробовать выйти в другой музыкальный стиль работы - объединить коломыйки с рэпом.

Я считаю, что коломыйки - очень близки к рэповой музыке. Когда-то, будучи в Канаде, я купил пластинку бывших, скажем так, внуков - эмигрантов из Украины, которые пели на украинском языке, но со старым западно-украинским, еще польским, акцентом. Так вот, они соединили коломыйки с кантри. Они играли на банджо, на инструментах, на которых играют кантри-группы, и в этом стиле, но - коломыйки. Невероятная музыка! Я где-то потерял эту пластинку, не могу до сих пор ее найти, но я хотел бы видеть все-таки возрождение украинской культуры не только в шароварах, сапогах, мохнатых шапках и вышиванках, а культуры, которая могла бы удивить мир.

Наталия Литвинова, «Свободная пресса»

Фото - «Свободная пресса»